— Хорошо, что это оказалось не сильнее его долга перед сыном и страной! Так вот, я провела этот месяц в кошмаре, рыдая каждую ночь в подушку, вздрагивая при одном упоминании твоего имени и видя, как сияют его глаза после вашего путешествия! О, это было изощренной пыткой — каждый день слушать о том, какая ты прекрасная, видеть, как он мечется и что-то решает про себя! Слышать, как важен ему сын и что он готов ради сына даже полюбить меня и сделать все, чтобы нашему ребенку было хорошо! Так вот, я приехала сказать, что он сделал выбор! Он выбрал сына и меня! — торжествующе закончила Тайра и, развернувшись, быстро уехала.

Арис застыла в оцепенении, стараясь осознать все то, что услышала от Тайры. Весь этот месяц она жила в напряженном ожидании решения Мадрука. Она старалась сохранить в своем сердце любовь и надежду на то, что любовь окажется сильнее обязательств и долга. Каждое утро она посылала Мадруку изумрудный поток своей любви и молилась всем богам, чтобы у него хватило сил и решимости сделать правильный выбор, выбрать любовь! Мадрук посылал ей маленькие послания со словами любви, поддерживая ее надежду. Но последние десять дней он не давал о себе знать, и ей стали сниться тревожные сны, и сердце уже было готово к словам Тайры. Но, услышав то, что она сказала, Арис словно услышала смертный приговор.

Не зная, что с собой делать, как справиться с этой болью, она вышла во двор и побрела за территорию храма в лес, шатаясь и медленно переступая, мечтая спрятаться от людей, оказаться там, где ее никто не увидит. Она шла не разбирая дороги и остановилась только тогда, когда буквально врезалась в сосну. Арис подошла к дереву и, обхватив его руками, прижалась лбом и всем телом к прохладному стволу. Где-то в глубине затуманенного страданием сознания всплыло воспоминание, что именно сосна забирает боль, уносит раздражение, чувство вины, дает силы, особенно в переломный в судьбе момент, когда нужно понять, что делать дальше и куда двигаться! И действительно, сосна словно вытягивала всю горечь из сердца. Постепенно озноб стал проходить, но силы так и не появлялись, и Арис начала тихо сползать на землю. Хортица едва успела ее подхватить.


— Арис, что случилось? На тебе лица нет! — Хортица обеспокоенно смотрела на побелевшее лицо жрицы, большее похожее на посмертную маску, с посиневшими губами, ввалившимися щеками и распахнутыми от ужаса и боли глазами.

— Он выбрал сына. Он выбрал долг и обязательства, — выдавила Арис.

— Почему ты так решила?

— Примчалась Тайра и огласила смертный приговор, — прошептала Арис.

— Умереть ты всегда успеешь, и это самый легкий путь, а вот продолжать любить и верить в свою любовь намного сложнее. Нельзя так убиваться! Жизнь продолжается!

— Нет, уже нет, — простонала Арис. — Мне так плохо… Мне кажется, что у меня не осталось сил даже дышать без него! Я не понимаю, зачем мне жить!

— Нужно жить ради себя, а не ради него! Пока ты не выбираешь себя, он не выбирает тебя!

— Но он уже сделал свой выбор, он выбрал сына, семью, а не меня! — Арис, закрыв глаза, пыталась вздохнуть.

— Он выбрал семью, потому что долг и обязательства в нем сильнее любви! Он убедил себя, что любовь — это не важно, долг важнее, что воспитать сына и есть проявление мужской силы. Ему кажется, что, жертвуя собой, он спасет сына. Но, отказываясь от любви, он обрекает малыша на несчастную жизнь, потому что ребенок чувствует, что вокруг него пространство равнодушия, что мама и папа вместе только ради сохранения структуры, определенного порядка, но не потому, что любят друг друга. Но это его путь, его выбор!

— Но этот выбор ведет в никуда! — В отчаянии Арис смотрела на Хортицу, слыша и не слыша ее слова.

— Да, я знаю, я видела: когда вы были вместе, в вас была Божественная энергия любви, похожая на золотистый поток, поднимающая вас ввысь, открывающая перед вами и освещающая весь мир. На этой энергии вы могли изменить историю государства, создать новую империю и великую религию, а сейчас энергия Мадрука похожа на клубок темных жгутов, беспорядочно переплетенных. Он попал в низкие земные вибрации повседневных забот и уже не думает о своем предназначении, а хватается за то, что есть, держась за юбку Тайры, вернувшись в свой комфортный и предсказуемый мир! Извини, если я чересчур резка!

— Но, может, мы ошибаемся, может, Тайра любит Мадрука, а не стремится сохранить только статус и удобство, и он старается полюбить ее как мать своего сына, — возражала Арис скорее самой себе, чем Хортице.

— Старается, но приносят ли ему радость его старания? Ты видела ее и видела его, ты видела их вместе, и ты сама знаешь, что, если бы они любили друг друга, тебе бы места не было.

— А мне уже и нет места! — с горечью произнесла Арис.

— Это ты решила, что тебе нет места!

— Нет, не я, — возразила Арис, — Мадрук решил, что ему важнее сын! И что мне остается? Только принять его решение.

— Ты можешь принять это и уйти в страдания, утонуть в боли, а можешь сохранить в своем сердце любовь и продолжать любить его, верить в него, оставаться в этом состоянии любви.

— Но кому нужна моя любовь? Он отказался от нее!

— Любовь нужна прежде всего тебе, твоей душе. Потому что если сейчас ты выберешь страдание, то твоя душа начнет умирать, а если ты останешься в любви и будешь просто продолжать его любить, то тогда любовь исцелит тебя и на нее придет другой мужчина.

— Но я не хочу другого мужчину! Я хочу быть с Мадруком!

— Тогда борись за свою любовь! Не слушай, что тебе говорят! Слова — всего лишь слова! Люди бросаются ими, чтобы не слышать самих себя и свое сердце! Нужно верить своему сердцу, а не своим ушам!

— Какая разница, что говорит мое сердце, когда он остался с Тайрой? — покачала головой Арис.

— Огромная, — возразила Хортица. — Мало ли что сказала Тайра и мало ли что пообещал Мадрук. Когда ты веришь в то, что тебе сказали, тебя захлестывают обида, гнев и злость, ты начинаешь разрушать и мстить, а когда ты прислушиваешься к своему сердцу и соединяешься со своей верой, тогда ты идешь по пути любви и света. Спроси себя: готова ли ты перестать его любить? Ты можешь отвернуться и уйти в новую любовь?

— Нет! В этом-то весь и ужас, что я не понимаю, что мне делать: забыть его, броситься в новые отношения или продолжать верить в какое-то чудо?

— Не продолжать верить в чудо, а верить в саму себя и свою любовь вопреки всему, несмотря ни на что, просто раскрываться сейчас в любви, проживая ее, празднуя ее.

— Без него?

— Пока да. Мир дает тебе время проверить себя, посылает испытание твоей веры! Мир всегда проверяет, на что ты готова ради любви!

— Но почему я? Почему он не готов ничего делать? Точнее, то, что он сделал: он отказался от любви, он выбрал более легкий путь — все оставить как было!

— Это не более легкий путь — это просто путь долга. Он мужчина и он привык спасать других, жертвуя собой! Ему трудно признать и понять, что эта жертва никому не нужна, что, отказываясь от своей любви, он отказывается от жизни. Но он предпочтет умереть, чем выбрать жизнь! Иногда долг сильнее жизни.

— Я не смогла его спасти!

— Это его выбор! — повторила Хортица. — Божественное было милостиво к нему. Когда-то он обратился к Божественному с просьбой о великой миссии, и ему ее показали, дали твою любовь и твою силу для реализации, но он предпочел другое! И это его выбор! — как заклинание твердила Хортица. — Тебе не нужно спасать его, в нем достаточно силы, чтобы со всем справиться. И он любит тебя, хотя не готов в этом признаться даже самому себе!

— Я уже не верю в это, его поступки говорят о другом!

— Вера не основана на том, что происходит вокруг тебя, и она не зависит от внешних обстоятельств и от того, что говорит весь мир. Спроси свое сердце, что ты на самом деле чувствуешь, и спроси его сердце, что чувствует он.

— Как я спрошу его сердце и как я услышу свое?

— Прими горячую ванну с солью и маслом лаванды. Соль заберет все негативные эмоции, а масло лаванды успокоит твой ум и поможет увидеть правильное решение. Потом подыши несколько минут. Сделай сорок восемь дыхательных циклов: на десять счетов вдох носом и на семь счетов выдох ртом. Это дыхание позволяет перейти на другой энергетический уровень и понять скрытую суть событий. А потом зажги свечу и возьми две другие свечи или два кусочка воска и, нагрев на свече, сделай два сердца — его и свое, написав заостренной деревянной палочкой на своем сердце свое имя, на его сердце — его имя. Возьми в руки свое сердце и спроси себя: «Что я на самом деле чувствую к нему?» — и прислушайся к тому, что поднимается в тебе: злость, обида, любовь или ты остаешься спокойной и безразличной. И также подержи в руках восковое сердце Мадрука и спроси: «Что чувствует он?» — послушай, что происходит внутри тебя. Главное, не обманывай себя и доверяй себе. А потом согни руки в локтях, вытянув параллельно полу, и положи его сердце на правую ладонь, а свое сердце — на левую ладонь и спроси: «Чего хотят наши сердца?» — и почувствуй, куда идут руки: в разные стороны, или навстречу друг другу, или одна уходит в сторону, а другая следует за ней. Доверяй своему телу, отключи голову, тело знает лучше тебя. Если руки пойдут в разные стороны — просто прими то, что в данный момент у вас разные пути.

— А если руки пойдут навстречу друг другу?

— Тогда любовь взаимна и ваши сердца хотят быть вместе. И только тогда ты имеешь право соединить над пламенем свечи два сердца в одно, сказав: «Рука к руке, сердце к сердцу, жизнь к жизни. Да пребудет любовь на благо мне и всей Вселенной».

— Ты права, пойду приму ванну. — Арис уже почти успокоилась, снова почувствовав надежду. — Мир посылает нам иногда испытания во второй лунный день, чтобы проверить, насколько мы верим в себя и в свои мечты. И если мы действительно готовы отбросить все сомнения, то в этот день необходимо действовать, начинать делать что-то, что приближает нас к нашей мечте. Когда мы делаем ритуалы или практики, мы показываем миру серьезность своих намерений и то, что мы готовы вкладывать свое время и энергию в это желание. Я давно хотела начать делать ритуал со свечой и зеркалом, видимо, настало время.

— Какой ритуал? — тут уже заинтересовалась Хортица.

— Ритуал, помогающий убрать все препятствия и укрепить свою веру.


Напротив зеркала ставим свечу и стакан с водой и, глядя через свечу в зеркало, держим стакан с водой левой рукой и говорим: «Я верю, я знаю, я чувствую: все будет хорошо», — в течение десяти минут, и после этого выпиваем воду. Тушим свечу и закрываем глаза, наблюдая мысленным взором за оранжевым язычком пламени в области третьего глаза. После этого представляем на фоне полной Луны в медово-золотистом свете свое исполнившееся желание и говорим: «Богиня Луны, отпускаю все на волю твою, да будет так, как воля твоя на благо мое и всей Вселенной. Пусть будет это или что-то лучшее, что сделает меня еще более счастливой». Его можно делать или двадцать восемь дней подряд, или несколько лунных циклов, или раз в несколько дней, всегда в определенное время.


— Вот видишь, — улыбнулась Хортица, — у мира всегда найдется для тебя что-то лучшее, если даже не исполнится твое желание быть с Мадруком.

— Один мудрец сказал: «Процесс принадлежит человеку, а результат — Божественному», так что я буду делать все, что я могу делать, а там будь как будет! — постаралась как можно воинственнее сказать Арис.

Пламя свечей отражалось в благоухающей маслом лаванды воде. Арис скинула халат и вошла в ванну. Уйдя под воду и вынырнув, она наконец-то дала волю слезам, душившим ее. Все еще содрогаясь от рыданий, Арис начала шептать: «Соль Земли, течение Воды, ароматы Ветра, пламя Огня, заберите мою печаль, успокойте мою боль, растворите мою обиду. Благодарю. Благодарю. Благодарю». Постепенно дрожь прошла, и Арис почувствовала, что соль вытянула грязь негативных чувств и вода растворила темную пелену поднявшихся эмоций, и, наблюдая за тем, как уходила вода, повторяла: «Куда вода — туда и беда».

Укутавшись в теплое покрывало, Арис перенесла свечу в комнату и поставила ее на алтарь. Она стала дышать, как учила Хортица, чувствуя, как расширяется ее сознание, как она соединяется с чем-то большим в пространстве, как проясняется ее затуманенное болью сознание и все уже кажется не таким безнадежным, как ее ум перестает рисовать убивающие ее картины будущего.

Руки уже сами потянулись к воску, чтобы вылепить два сердца и написать на каждом имя. Взяв в ладони свое восковое сердечко, Арис тихо прошептала: «Что я чувствую на самом деле к Мадруку?» — и физически ощутила, как сердце в ладонях стало горячим и тихо запульсировало, а сердце самой Арис забилось быстрее, купаясь в горячем гейзере любви, радости и ликования, забившем в ее груди.