— Я люблю тебя! Как же сильно я люблю тебя! — Арис казалось, что Мадрук слышит ее голос, летящий сквозь время и пространство, сквозь завесу ночи, к нему. — Пусть будет так, как будет.

С трепетом взяв восковое сердце с именем Мадрука, Арис задала вопрос: «Что чувствует сердце Мадрука?» — и ощутила, как кусочек воска в ее руках завибрировал.

Правитель

Мадрук чувствовал, что что-то происходит, словно мир вокруг него стал стремительно темнеть и сереть, но внутри сердце радостно билось. Решение остаться с Тайрой далось ему нелегко. Но он так хотел быть с сыном, наблюдать каждый день, как тот растет, радоваться его первым шагам, смешным звукам, улыбке! Любовь к малышу заполнила его целиком, занимая все мысли и все время. Словно вся нерастраченная нежность стремилась вырваться наружу. Мадрук видел в сыне великого правителя, способного изменить мир, и хотел сделать все возможное, чтобы его желание стало реальностью, и если ради этого нужно было отказаться от Арис, он был готов отказаться от нее. Он знал, что если он продолжит видеться с Арис, то Тайра будет страдать, что она ему говорила и показывала бесчисленное количество раз. А страдания Тайры действовали на малыша, и стоило ей начать плакать, как он тоже начинал хандрить и болеть.

«Ты видишь, что происходит, твой сын страдает! — кричала Тайра, обвиняя его. — Если ты хочешь видеть его здоровым и счастливым, даже не смей видеться с Арис, даже не смей упоминать ее имя!» — бросала она, замечая, что он смотрит на сынишку.

«Ты сейчас все разрушишь, и ради чего? — вкрадчиво шептала она по ночам. — Ради иллюзорности любви, ради чего-то, что тебе привиделось в пещере? Что такое любовь — мимолетное чувство, которое скоро пройдет, а так ты будешь страдать всю оставшуюся жизнь, что лишил ребенка отца. Если в твоем сердце любовь, то направь ее на сына, на меня, и тогда все будут счастливы!»

И, слушая ее, Мадрук в какой-то момент и сам стал соглашаться с ее доводами, размышляя, что любовь — это просто обезличенное чувство, и если она есть в твоем сердце, то уже неважно, кому ее дарить! Ему не хотелось признаваться себе, что он не чувствует любовь Тайры, и он успокаивал себя тем, что он выбрал долг и обязательства, как настоящий мужчина. Ему не хотелось признаваться себе в том, что он чувствует, как его крылья обрезали и связали его путами долга и обязательств. Мир, еще недавно переливающийся всеми красками радуги и сулящий перемены, опять стал черно-белым, погружая его в трясину повседневных забот. Он старался оттянуть момент окончательного разрыва с Арис, взвешивая все «за» и «против», но не разрешал себе поддаться чувствам, запрещая слушать свое сердце. Измученный собственной борьбой, он все-таки решил послушать голос разума и вечером объявил об этом жене. И, обнаружив этим утром, что Тайра уехала к Арис, испытал облегчение и ужас одновременно. Он никак не мог заснуть, не понимая, почему принятое решение не сделало его счастливым и почему он все еще думает об Арис. Каким-то внутренним слухом он услышал ее голос:

— Я люблю тебя! Как же сильно я люблю тебя. Все будет так, как будет.

Его сердце забилось в ответ.

— Я люблю тебя, — прошептал он и почувствовал, как непрошенная слеза отречения от чего то самого важного в жизни обожгла его щеку.

Арис смотрела на восковое сердце Мадрука и словно слышала его слова: «Я люблю тебя». Затаив дыхание, она положила свое сердечко на левую ладонь, а его на правую и задала вопрос, волнующий ее больше всего: «Где хотят быть наши сердца?» — и стала наблюдать за руками. Ладони, словно два магнита, стали притягиваться друг к другу, пока оба сердечка не оказались в ладонях Арис. Тело опять затопила волна энергии, вызывая дрожь, но уже дрожь любви и экстаза. «Я любима и люблю», — прошептала Арис и, нагрев два сердца над пламенем свечи, соединила их в одно: «Рука к руке, сердце к сердцу, жизнь к жизни. Да пребудет любовь на благо мне и всей Вселенной». Спрятав одно большое сердце в ларец из розового кварца, Арис наконец-то спокойно уснула.

3-й день Луны (сентябрь)

Время борьбы.

Послание 3-го лунного дня.

Боритесь за то, что ваше по праву любви.


— Как ты себя чувствуешь? — Когда Хортица вошла к Арис, был уже поздний вечер. Она весь день не видела ее и очень переживала.

— Уже лучше! Ты была права, за свою любовь надо бороться! Вчера, практикуя дыхание, я увидела и осознала это. И я благодарна Тайре, что она показывает мне и учит меня, как надо бороться за свое! Я раньше никогда ни за что не боролась, отдавая все просто так, и считала, что это правильно.

— Не всегда, и я рада, что ты это поняла! — просияла Хортица. — Иногда приходится бороться за свое место под солнцем, за свою жизнь, за свою любовь, конечно, не в том случае, когда ты готова отдать, а тогда, когда у тебя хотят отобрать! Настоящая любовь всегда проходит через испытания. Сдаться без борьбы — слишком просто. Слишком просто остаться ребенком и при первых трудностях отойти в сторону, отдавая все, что ты создавала и что принадлежит тебе. Приходит время, когда нужно вступить в борьбу и в этом обрести силу, чтобы потом никто и не покушался на твое. Есть три уровня развития силы: первый уровень — сразу сдаваться и отдавать то, что для тебя ценно, второй уровень — научиться бороться за свое, и третий уровень — иметь такую силу, что все и мир понимает, что ты можешь спокойно удержать принадлежащее тебе, и никто уже даже и не пробует взять твое. Сейчас у вас с Тайрой идет борьба между расчетом и любовью. И пока Тайра сильнее тебя!

— Почему?

— На ее стороне право жены и ее глубинная уверенность в том, что это ее мужчина. Еще она держит его виной, обязательствами, осуждением тех, кто рядом, любовью к сыну, — настроившись на Тайру, ответила Хортица.

— Согласна, раз он остался с ней, она сильнее меня. В ней есть то, чего нет во мне. И где же эта сила?

— В солнечном сплетении и в соединении со стихией Земли. Это умение удерживать не только мужчину, но и все, что принадлежит тебе: время, деньги, место, жизнь.

— Но почему не мужчина борется за свою любовь, а женщина?

— Потому что в этой борьбе женщина соединяется со своим внутренним мужчиной и обретает силу. Когда в твоем внутреннем мужчине проснется сила бороться за себя, за свое право на любовь, тогда и в реальности появится тот мужчина, который будет готов сражаться за тебя!

— А если это будет не Мадрук?

— Может, это будет и другой мужчина. На самом деле неважно, кого выберет Мадрук. Вы обе проходите этот урок, нарабатывая свою силу. Мир в определенный момент всегда создает ситуацию, когда появляется соперница, или свекровь, или любовница, или жена, — чтобы заставить женщину перейти на другой уровень. И если женщина отказывается от борьбы, то она навсегда застревает в подчинении у мужчины и никогда не становится равной ему, она начинает деградировать, а не созидать. Тайра и вправду молодец, ты права! На самом деле сейчас вы с Тайрой боретесь за себя, а не за Мадрука. — Хортица перевела дух, любуясь Арис, которая стояла, уперев руки в боки, словно готовясь к поединку.

— Когда-то у нас была такая игра, — продолжила Хортица. — Нужно было лечь на живот, на землю, и так соединиться с Землей, защищая свое место, все то, что тебе принадлежит, чтобы даже десять человек не смогли сдвинуть тебя. Давай попробуем, смогу ли я сдвинуть тебя, если ты ляжешь на живот!

Арис легла на живот, стараясь представить, что она соединяется с Землей. Хортица подошла и легко сдвинула ее. Арис в растерянности посмотрела на нее, сдерживая рыдания, поднявшиеся откуда-то из глубины ее существа.

— Арис, давай попробуем еще раз. Представь, что ты, защищая свое пространство, защищаешь свою жизнь, свою любовь! — Хортица подошла и начала сдвигать Арис, а та старалась вцепиться в землю, но опять ее тело легко поддалось. — Арис, держись, это твое место, твоя жизнь, твой мужчина! — почти приказывала Хортица.

— Не могу! — разрыдалась Арис. — Мне не удержать его! Да, одно дело готовность к битве и другое — внутренняя сила, — вздохнула она. — Теперь мне понятно, почему пока он с Тайрой.

— Не рыдай, не жалей себя, а разозлись и борись за себя, за свою любовь. — Хортица стала сдвигать Арис, и ей опять это удалось. — Прорасти корнями в землю, стань как монолит.

— Не могу, — в отчаянии застонала Арис и посмотрела на Луну, прося у нее совета. Третий день Луны — день энергетической борьбы, день умения отстаивать свои позиции, день превращения ярости в силу, день, когда мы способны бороться за себя и побеждать. И в этот момент Арис увидела себя на фоне темного неба, упирающейся двумя ногами в землю и выворачивающей полотенце. Она кричала кому-то со всех сил: «Не отдам — мое!!! Мой мужчина, моя любовь, моя жизнь».

— Арис, что происходит? — забеспокоилась Хортица, наблюдая за лежащей фигуркой, застывшей в неподвижности.

— Богиня Луны послала мне практику, как бороться за свою любовь, как развивать в себе силу удержания, — открыв глаза и глядя на Хортицу, удивленно протянула Арис. — Принеси мне полотенце, я покажу тебе то, что увидела, и попробую это сделать.

Хортица быстро принесла полотенце и вручила его Арис, ожидая, что она начнет делать. Арис начала выкручивать сухое полотенце, глядя на кого-то перед собой, и кричать: «Не отдам — мое, мой мужчина, моя жизнь, моя любовь, мое время!» Она не узнавала свой голос, он стал низким и жестким, отдающимся дрожью во всем теле.

— Арис, ты похожа на разъяренную дикую кошку, ощетинившуюся и готовую вцепиться в горло любому, кто посягнет на то, что ей принадлежит! Я никогда не видела тебя такой.

— Я и сама не представляла, что могу быть такой. Я сейчас и правда готова вцепиться в Тайру и расцарапать ей лицо. Ужас какой-то!

— Это не ужас, это часть тебя — дикая и инстинктивная, это твоя сила, прими ее и прояви, а потом уже ты сможешь научиться управлять ею!

— Теперь я понимаю, чем буду заниматься ближайшие сто дней — буду нарабатывать эту силу, — подвела итог Арис.

— Ты можешь делать эту практику минут пять, а потом пять минут лежать на животе и врастать в землю, чувствуя свою соединенность, а через сто дней мы проверим, смогу ли я тебя сдвинуть. Делай это не только для Мадрука, но и для себя! Даже если он останется с Тайрой, ты в любом случае наработаешь эту силу удержания, чтобы в следующий раз ты могла выбирать сама, с кем ты хочешь остаться, а кого ты готова отпустить.

— А как же свободная воля мужчины?

— Мужчина остается с той, чья энергия сильнее.

— Не уверена, что это так, но потешить себя этой иллюзией можно! — улыбнулась Арис.

— Чтобы понять, что это не иллюзия, и убедиться, что ты наработала достаточно внутренней силы, через сто дней представь перед собой Тайру и скажи ей: «Я благодарю тебя за то хорошее, что ты дала моему мужчине, и я прошу прощения за то, что, возможно, причинила тебе боль. И я прощаю тебя за боль, обиду, страдания, которые ты причинила мне. Прошу тебе отдать мне то, что принадлежит мне по праву любви». И увидь, что она отдает тебе некий предмет, который символизирует это право. Возьми его на вдохе и положи в свое солнечное сплетение, еще раз поблагодари ее и скажи: «Теперь ты можешь следовать своим путем. Теперь я — главная женщина в его жизни».

Если Тайра передаст тебе символ в медитации, значит твоя сила больше, а если ты увидишь этот символ еще и в реальной жизни, то поймешь, что любовь победила. Эту практику можно делать не только с соперницей, но и со свекровью, и с любым человеком, с котором ты вступила в борьбу. Это практика поможет тебе понять, на чьей стороне в данный момент сила и кто более уверен в своем праве.

— Что-то меня смущает в этой медитации! — покачала головой Арис. — Словно мне надо попросить благословение у кого-то еще. Может, у его рода, у его бабушки и мамы?

Хортица на мгновение закрыла глаза и, открыв, кивнула головой:

— Да, тебе надо представить его род, попросить их благословения и посмотреть, кого выберет из вас двоих его род, кому отдаст символ его мама!

— Завтра будет четвертый лунный день, день соединения с родом и понимания, куда идти, так что завтра и сделаем ритуал.

4-й день Луны (сентябрь)

Время познания добра и зла.

Послание 4-го лунного дня.

Лишь вам дано различить, что истинно для вас, а что ложно.

Доверяйте голосу своей души.


— Женщина всегда идет в род мужа, принимая его религию, его фамилию и его традиции. И чаще всего именно род мужа выбирает, кто может стать женой, а кто останется просто воспоминанием и легким увлечением. — Хортица как ни в чем не бывало продолжила свои рассуждения на следующий день, прибежав в комнату главной жрицы.