— Нет, я думаю, что он еще под замком, — заметил Томас. — Тогда план годится?
— Очень годится, — улыбнулась Эльза. — Только схожу домой за шарфом от вечернего бриза, потом возьму немного маслин у Янни по пути к вам. — Казалось, она радовалась тому, что они придумали.
Вскоре Томас прибрался у себя в гостиной и приготовил стаканы. Дэвид ходил по комнате, рассматривая книги.
— Вы привезли все это из Калифорнии? — спросил он удивленно.
— Нет. Большая часть принадлежит Вонни. Я действительно хочу, чтобы она здесь спала.
— Что?
— Она спит там, в конце сада в сарае вместе с курами, и бог знает что там еще.
— Не верю. — Дэвид с удивлением посмотрел на неказистое сооружение. Он непринужденно болтал, раскладывая бумажные салфетки и маленькие тарелки.
Наконец Дэвид выразил то, о чем они оба думали:
— Эльза задерживается со своими маслинами, не так ли?
Наступила долгая пауза.
— Думаю, она с ним встретилась, — предположил Томас.
— И ушла с ним, — заключил Дэвид.
Эльза увидела Дитера, как только вышла из деликатесной Янни. Тот разговаривал с Клаусом, старшим оператором, и смотрел на часы. Эльза знала, что они наймут вертолет, если решат, что ждать паром до Афин больше нельзя.
Кадры и комментарии уже в Германии, посланы по электронной почте.
Она вернулась в магазин Янни, но недостаточно быстро. Дитер ее заметил. Она видела, как он побежал к ней.
— Эльза, Эльза! — крикнул он, расталкивая людей на узкой улочке. Лицо его горело, глаза сверкали. Она забыла, как он красив, словно Роберт Редфорд в начале карьеры.
Бежать было некуда, он был уже рядом.
— Дитер? — неуверенно произнесла она.
— Эльза, дорогая, что ты здесь делаешь, почему ты убежала?
Он стоял, положив руки ей на плечи, любуясь ею, пожирая глазами.
Любая попытка сбежать была невозможна. Но Клаус, очевидно, все знал, так же как знала половина их студии.
Она молчала, просто глядела в его ослепительно-голубые глаза.
— Клаус слышал, что ты здесь, кто-то из другой компании видел тебя вчера, но я им не поверил. О, моя любимая, прекрасная Эльза, как замечательно, что я нашел тебя.
Она покачала головой:
— Ты не нашел меня, просто встретил случайно. А теперь мне надо идти.
Она заметила, что Клаус осторожно удалился, не хотел быть свидетелем ссоры любовников.
— Эльза, не чуди! Бросаешь работу, меня без каких-либо объяснений… думаешь, нам не о чем поговорить?
Лицо его исказилось от напряжения, никогда она не видела его таким взволнованным. Он позвал оператора:
— Клаус, остаюсь здесь на ночь, ты иди с остальными, а я завтра позвоню.
— Не оставайся ради меня, Дитер, умоляю. Если ты будешь принуждать меня или угрожать, клянусь, я позову полицию. Вчера арестовали одного человека за то, что он угрожал женщине. В камере найдется место и для второго.
— Угрожать тебе, Эльза? — Он был потрясен. — Смею ли я! Я же тебя люблю, Эльза, неужели я хочу слишком многого: знать, почему ты оставила меня? Без объяснений?
— Я тебе написала.
— Двенадцать строчек, — заметил он, доставая записку из кармана. — Я с ней не расстаюсь, выучил наизусть, не перестаю надеяться, что однажды смогу понять ее смысл. — Он выглядел таким расстроенным, что она почти смягчилась.
— Там все сказано, — ответила она.
— Ничего не сказано, Эльза. Клянусь, я уйду, оставлю тебя в покое, если ты объяснишь. Просто скажи, почему ты вот так выбросила два года. Ты знаешь… я нет. Мы всегда были справедливы друг с другом. Будь справедлива и теперь.
Эльза молчала. Возможно, она ничем не была ему обязана, кроме этих двенадцати строчек.
— Где ты остановилась? Давай пойдем к тебе, — быстро предложил он, заметив ее неуверенность.
— Не ко мне, нет… Где ты остановился? В Анна-Бич?
Это было почти комфортное туристическое место. Она не сомневалась, что он остановился именно там.
— Да, верно, — согласился он.
— Ладно, пойдем к тебе, можем поговорить в кафе, там, где нечто вроде веранды с видом на море.
Ей показалось, что он облегченно вздохнул.
— Благодарю, — обрадовался он.
— Прежде всего, мне надо оставить сообщение.
Он протянул ей свой мобильник.
— Нет, я не знаю номера. — Она вернулась к прилавку, передала Янни маслины и о чем-то с ним договорилась. Младший брат Янни отнесет пакет с маслинами и записку в квартиру над магазином Вонни. На листке бумаги она что-то написала.
— Ты этому парню не черкнула даже двенадцати строк. Полагаю, я должен быть польщен, — сказал Дитер.
Она ему улыбнулась:
— Нет, это не мужчина, это двое мужчин, но ты знаешь, что я имею в виду.
— Я люблю тебя, Эльза.
— Фиона, ты сегодня так помогла нам. Родители просили поблагодарить тебя от всей души.
— Пустяки. Я люблю детей. — Голос ее был печален.
— У тебя будут свои когда-нибудь.
— Не знаю, Вонни, совсем не знаю. У вас были дети?
— Один, — ответила Вонни. — Сын.
Тоном она показала, что тема закрыта. Однако видно было, что ей хотелось поговорить, но не о сыне.
— Это действительно правда, ты умеешь ладить с детьми, и не важно, что ты не говоришь на их языке, — хвалила ее Вонни.
— Вонни, я, кажется, беременна. — Фиона покраснела. — Вообще, я уверена, что беременна…
— А тот парень, который уехал в Афины, он знает?
— Я выбрала не очень удачный момент, сами видите.
— Тебе нельзя быть совсем одной теперь, — сказала Вонни. — Я бы пригласила тебя к себе, но живу в курятнике, как говорит Томас.
— Я буду у Эльзы, — ответила Фиона.
Вонни промолчала.
Люди в доме Дэвида сказали, что он еще не вернулся.
Вонни проводила ее в свой магазин.
— Обожду здесь, пока ты не найдешь кого-нибудь, — промолвила она и осталась на улице, пока Фиона поднималась по лестнице в квартиру.
Вонни видела, как Томас открыл дверь и пригласил девушку войти, и вернулась в гавань. Она собиралась помочь на кухне в доме Маноса, где было много еды, но никого, чтобы обслужить гостей и вымыть посуду. Вонни будет у них сколько потребуется.
— Они выслали его в Афины, и я не успела с ним увидеться, — плакала Фиона.
— Может быть, это к лучшему, — начал успокаивать Дэвид, но, увидев лицо Фионы, добавил: — Хочу сказать, что у вас обоих будет время остыть, а потом он вернется или еще что-то. — Он неловко замолчал.
— Или напишет, — неуверенно вставил Томас.
— Где Эльза? — вдруг спросила Фиона. Эльза могла сказать что-то ободряющее, в отличие от этих доброжелательных мужчин.
Все замолчали.
Затем Томас сообщил:
— Она собиралась сюда, но кого-то повстречала…
— Немца, — завершил Дэвид.
— И она ушла с ним? — В голосе Фионы сквозила неприкрытая зависть.
— Возможно, — одновременно произнесли Томас и Дэвид.
Глава седьмая
Из Анна-Бич большинство журналистов собирались выезжать. Работа сделана, еще одна катастрофа записана, и теперь они на пути к другой. Они завершат историю, когда следователи дадут окончательное заключение и представят официальный рапорт.
Дитер и Эльза направились к большим плетеным креслам у низких столиков в оранжерее. Внизу, под ними, плескалось о камни спокойное море. Было невозможно поверить, что именно это море унесло жизнь стольких людей совсем недавно.
Дитер заказал два кофе.
— Извини. — Эльза снова позвала официанта. — Кофе только ему, я не буду, он заказал по ошибке… Я бы выпила узо[4] с водой, пожалуйста.
— Прошу тебя, не упрямься, — взмолился Дитер.
— Упрямиться? Я просто выбрала то, что хочу, — удивилась она.
— Нет, ты знаешь, не обостряй, — настаивал он.
— Ох, я теперь не такая. Ну что же, Дитер, ты хотел поговорить, я тебя слушаю. Начинай.
— Нет, я хотел, чтобы говорила ты, чтобы сказала, почему исчезла, убежала на край земли… спряталась вот так.
— Я не прячусь, — возмутилась Эльза. — Я уволилась с работы официально, я здесь под своим именем, так в чем же секретность? И почему ты называешь это краем земли? Посмотри на стойку… средства массовой информации половины мира здесь… сплошные события, сказала бы я.
— Ненавижу, когда ты издеваешься, Эльза. Это поза, и она тебе не идет.
Пришел официант. Эльза налила воды в анисовый напиток, посмотрела, как он мутнеет, и выпила залпом.
— Как быстро! — Потрясенный, он стал медленно пить свой кофе.
— Почему бы тебе не закончить, тогда бы мы пошли к тебе.
— Что? — Он с изумлением смотрел на нее.
— К тебе в номер, — повторила она ему, как глухому.
Он недоуменно смотрел на нее.
— Дитер, разве ты не за этим приехал? Ты сказал, поговорим, но имел в виду совсем другое, верно? Перепихнемся.
Он глядел на нее, открыв рот.
— Ну… я… ох… ладно, Эльза… не стоит упрощать. У нас же было не только это.
— Извини, я думала, что мы делали именно это, когда ты приходил ко мне по ночам и среди дня, как только была возможность.
— Эльза, я люблю тебя, ты любишь меня. Зачем эти обидные слова?
— Значит, ты не хочешь со мной в постель? — Она посмотрела на него наивными глазами.
— Ты знаешь, что хочу.
— Тогда допивай кофе и бери ключ.
— Спасибо, Вонни, никто, кроме тебя, не догадался прийти и помочь вымыть посуду в такую ночь. — Мария, вдова Маноса, стояла на пороге кухни, любуясь чистыми тарелками и сверкающими стаканами.
— Как ты справляешься со всем этим? Родственники помогли?
— Большинство — да, но некоторые говорят, что муж был безответственный и тут не поможешь.
— Всегда есть люди, которые говорят не то, что надо, — успокоила ее Вонни.
— Говоришь так, будто опыт имеешь.
— Могла бы написать книгу об этом. Кто тебя больше расстроил?
— Думаю, сестра. Сказала, что мне надо найти нового мужа и как можно скорее, пока не состарилась. Манос еще не остыл в могиле, а она мне такое предлагает.
— Это сестра, которая замужем за скрягой с другого края острова?
— Да.
— Ну, так она не большой специалист в любви, не слушай ее. Кто еще?
— Мой тесть, говорит, что не смогу вырастить его внуков здесь, что нам лучше перебраться в Афины жить с ним. Не хочу, Вонни, в самом деле не хочу. Не могу уехать.
— Конечно, не сможешь. Скажи, что подумаешь в течение года, скажи, что не следует принимать решений в течение двенадцати месяцев после похорон, скажи, что это старая традиция.
— Да? — удивилась Мария.
— Ирландская традиция, но ему не надо знать, чья это традиция, просто скажи, что всем известно.
— Он начнет планировать, если узнает, что я могла бы.
— Нет, будь решительна — никаких планов в течение года с этого момента. Через год скажешь, что дети не могут оставить школу, или еще что-нибудь.
— Неужели и тебе приходилось с этим иметь дело, с похоронами, когда они говорят все не то? Ты всегда такая спокойная.
— После похорон мамы моя сестра написала, что я была проклятием и наказанием матери, что она никогда спокойно не спала из-за меня.
— О нет, Вонни, это не может быть правдой.
— В молодости я была бешеная, гораздо более безответственная, чем твой Манос. Я очень обиделась, долго думала, что это действительно правда, но потом вспомнила, что иногда радовала свою мать, чего моя занудная, серьезная сестра никогда не делала, и это меня взбодрило.
— А ты поддерживаешь отношения со своей сестрой? Мне бы хотелось выйти в другую комнату и дать сестре пощечину, — сказала Мария.
— Да, я сделала это давно, но жизнь гораздо легче, если ты их не трогаешь. Поверь, я посылаю ей поздравления с днем рождения и с Рождеством каждый год.
— А она отвечает?
— Она посылает мне открытки, когда ходит в оперу в Ирландии, или из классического тура по Испании, только чтобы показать, какая она культурная. Но она одинока, у нее нет настоящих друзей. Я в миллион раз лучше живу здесь, в этом теплом, приветливом месте. Могу позволить себе отослать ей вежливые поздравления. Тебе, Мария, тоже повезло, что не была замужем за этим господином, которого выбрала твоя сестра, радуйся этому каждый день, а они будут здесь со своими монетами через два дня. Тогда не бей ее.
Мария рассмеялась.
— Мне с тобой хорошо… не думала, что буду смеяться снова. — Она положила ладонь на руку старой женщины.
— Да, ты будешь смеяться, — пообещала Вонни. — Плачь сколько сможешь, но и смеяться не забывай. Именно так можно выжить.
"Ночи дождей и звезд" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ночи дождей и звезд". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ночи дождей и звезд" друзьям в соцсетях.