«Я узнал о происходящем только сегодня утром от миссис Добсон, которая нашла возможность предупредить меня. Я не могу допустить, чтобы Эккерби нашел нас, поэтому нам придется покинуть дом Клода и перебраться куда-нибудь поблизости».

Придя в неописуемый ужас, Мадлен бессильно опустилась на стул.

«Джерард, глупый мальчик, что же ты наделал? Барон Эккерби не оставит попыток вернуть свою собственность, не останавливаясь даже перед насилием».

«У меня есть еще одна последняя просьба к тебе, милая сестрица. В дополнение к тому чеку, что ты недавно прислала, мне нужно еще двести фунтов, чтобы покинуть страну. Я думаю уехать с Линет во Францию, где Эккерби не обладает той властью, что здесь, если он решится меня там преследовать.

К слову, я очень рад был узнать, что ты вышла замуж. Поздравляю и желаю счастливой семейной жизни. И поскольку ты теперь графиня, то, наверное, сможешь уговорить своего мужа дать тебе денег взаймы. Я уверен, для Хэвиленда это не проблема — состоянию его бабушки позавидовал бы сам Крез. Со временем я верну долг, клянусь тебе».

Мадлен схватилась за голову, ощутив приступ тупой боли. Неужели Джерард и вправду полагает, что она выпросит у Рейна деньги, чтобы они могли улизнуть из страны с украденной драгоценностью? Видимо, так и есть, судя по следующему абзацу его письма.

«Поскольку, опасаясь быть обнаруженным, сам приехать к тебе не могу, я буду признателен, если ты переправишь чек Бену Пиллингу, хозяину постоялого двора «Синий-кабан» в Мэйдстоуне, а тот передаст его мне. Я заеду за ним в среду в час дня. Если к этому времени твое письмо еще не придет, я буду приходить туда ежедневно в это же время на протяжении недели. Но чем дольше ты задержишься с отправкой, тем большая опасность будет нам угрожать. Правда, я не сомневаюсь, что ты не подведешь, дорогая моя сестра.

Твой преданный брат Джерард».

Мадлен сжала письмо в руке. Страх за брата и возмущение его поведением боролись в ней в эту минуту. Если его схватят с бесценным украшением, ему грозит либо тюрьма, либо каторга, а то и виселица. Не говоря уже об увечьях, которые он может получить при встрече с приспешниками барона. Эккерби, понятно, жаждет возмездия. Поэтому даже если бы ей и удалось убедить Джерарда немедленно вернуть похищенное, это, возможно, уже ничего не изменит.

— Как он мог, маман? — пробормотала Мадлен, пытаясь подавить охватившую ее панику. — Невозможно поверить, что Джерард накликал такую беду своей глупостью. Достаточно уже того, что миссис Добсон избита подельниками барона Эккерби, рыскающими в поисках ожерелья.

«Я знаю, дорогая, — в сознании Мадлен прозвучал ответ ее матери. — Но Джерард всегда был романтичным. Наверное, у него такое понимание справедливости».

— Или так он пытается выслужиться перед родителями невесты, — ответила девушка еле слышно.

Стремясь совладать с приступом страха, она шептала проклятия вперемешку с мольбой о спасении своего незадачливого брата. Впрочем, от молитв, скорее всего, будет мало пользы. Также не будет толку, если она кинется на кровать и громко зарыдает, что ей сейчас очень хотелось сделать. Все это не спасет ее сумасбродного братца от трудностей, в которые он сам себя втравил. Девушка не могла справиться со своим отчаянием, как ни старалась.

«Так что же делать, маман?»

Но ответа матери, к сожалению, не последовало.

«Я должна спасти Джерарда, хотя он и сам виноват. Я ведь клятвенно обещала тебе приглядывать за ним, и я обязана держать свое слово».

«Да, конечно, ты должна, моя дорогая. Нельзя допустить, чтобы он пострадал».

Вскочив на ноги, Мадлен принялась шагами мерить свою спальню. Почти всю свою жизнь она защищала младшего брата, нянчилась с ним и воспитывала. Она поддержала его недавний побег с невестой, так как желала ему счастья. Родители Линет никогда не дали бы дочери разрешения выйти замуж за Джерарда. Несомненно, он надеялся на то, что, вернув виконту и виконтессе ожерелье, завоюет их расположение. Но если в результате он окажется в тюрьме или на том свете, то уже не будет иметь никакого значения, как они к нему относятся.

Поэтому, решила Мадлен, ей необходимо самой поехать в Мэйдстоун и постараться забрать у Джерарда ожерелье, после чего передать его барону Эккерби. Если драгоценность обнаружится в ее, а не брата, владении, то новое положение и титул защитят девушку от скандала. И Рейн, безусловно, вступится, если…

Мадлен вдруг опешила.

О боже, Рейн!

Что будет, если он узнает о преступлении Джерарда? Если обществу станет обо всем известно? Вдовствующая графиня Хэвиленд и так негодует на внука за выбор жены, а что она скажет, если узнает, что ее брат — преступник?

Нет, решила Мадлен, вновь охваченная паническим страхом. Она не может вовлечь Рейна в эту скандальную историю, запятнав чистую репутацию его семейства. Это отдалит бабушку от него еще больше. Она должна сама уладить проблему, стараясь не предать огласке предосудительный поступок брата.

Кроме того, она не имеет права отвлекать Рейна от его текущих занятий. Если он опять взялся за предыдущую профессиональную деятельность, нет сомнений, что это дела чрезвычайной важности.

Но более всего она опасалась того, что ей еще труднее будет завоевать любовь Рейна, если ее семья навлечет на него бесчестие.

Тяжесть на сердце Мадлен все возрастала, она тихо бормотала проклятия. Эта беда пришла в самый неподходящий период ее замужества.

И все же, каков ее выбор? Джерард — ее брат, ее плоть и кровь. Она не может оставить его наедине с опасностью только потому, что желает устроить собственное семейное счастье.

Расправив плечи, Мадлен глубоко вздохнула, возвращая себе самообладание.

— Прости меня, маман, — произнесла она достаточно громко. — Но когда я увижу Джерарда, я придушу его.

Тем временем ей было необходимо быстро определиться с дальнейшими действиями. Каким-то образом она должна заставить брата поступить разумно и передать ожерелье ей на сохранение. Затем удержать барона Эккерби от какой-либо мести за совершенное Джерардом воровство.

Что касается дополнительных средств, о которых он просил ее, Мадлен рассудила, что она точно не будет просить денег у мужа. Девушка более не хотела обременять Рейна, она уже и без того слишком дорого ему обошлась. Ее новые наряды и так стоили ему целого состояния.

Пока она намерена использовать те деньги, которые регулярно получает от Рейна на мелкие расходы. Если прибавить их к тем ста фунтам, которые Мадлен уже отдала брату, то этого будет вполне достаточно, чтобы Джерард и Линет смогли уехать во Францию и обустроиться там в первое время. Позже она сможет отсылать ему деньги, заработанные ею в пансионе…

Да, поклялась себе Мадлен, она уладит эту проблему самостоятельно. Она не будет просить Рейна о помощи, не будет создавать ему трудностей или навлекать на него позор. Ей страшно не хотелось делать что-либо у него за спиной, но другого выхода все равно не было.

Мадлен нужно немедленно ехать в Мэйдстоун. Она припоминала, что городок расположен к юго-востоку от Лондона, в графстве Кент, по дороге к побережью, где-то в пятидесяти милях отсюда — не меньше полудня пути. Сначала она навестит Клода Дюбонэ и выяснит, не знает ли он, где прячутся Джерард и Линет. Если тот ничего не знает, она дождется появления брата в гостинице «Синий кабан» и предстанет перед ним лично завтра днем, когда он придет туда за банковским чеком. Возможно, ей даже удастся вернуться домой поздним вечером.

Конечно, придется сочинить историю, почему это ей вдруг пришлось спешно покинуть Ривервуд. Рейн опять уехал на несколько дней, так что у нее есть немного времени, прежде чем он ее хватится.

Однако нужно быть осторожной с помощниками Рейна, не забывая об их беззаветной преданности хозяину. А это значит, что она не сможет воспользоваться услугами ни его кучеров, ни лакеев, ни конюхов. Поэтому придется либо просить экипаж взаймы у знакомых, либо нанимать на стороне.

Но как все это осуществить? Арабелла сейчас в Лондоне… Мадлен может объявить, что едет навестить ее, но вместо этого по прибытии в Лондон отправиться прямиком на почтовую станцию, а оттуда доехать до Мэйдстоуна в почтовом дилижансе. Арабелла, скорее всего, поддержит ее в этой затее, когда узнает, что у Мадлен срочное семейное дело, требующее ее безотлагательного внимания.

А Брэмсли, вероятно, не будет задавать ей лишних вопросов, поскольку она на прошлой неделе провела немало времени в Лондоне с Арабеллой. И он, надо полагать, не откажет ей в выдаче оставшейся части суммы, отпущенной Рейном на ее мелкие расходы, если она об этом попросит.

Стук в дверь спальни заставил Мадлен вздрогнуть и прервать свои суматошные размышления. Когда она открыла ее, то обнаружила за ней Брэмсли, будто бы явившегося на мысленный призыв графини.

— Мисс Бланшард пожаловала к вам с визитом, миледи, — оповестил ее мажорном.

Несколько мгновений Мадлен непонимающе смотрела на него, прежде чем вспомнила, что пригласила Тесс на ленч всего несколько часов назад, когда столкнулась с ней в пансионе. Она решила, что это будет удобным случаем познакомиться с той поближе. Но, к сожалению, сейчас было не самое подходящее время для дружеских бесед и посиделок. Хотя с другой стороны… Мадлен замерла от осенившей ее мысли. Возможно, Тесс именно тот человек, который сможет ей помочь.

— Не будете ли вы так любезны, Брэмсли, проводить мисс Бланшард в мою спальню?

Хотя это было довольно странное распоряжение, Брэмсли не проявил ни малейшего смущения.

— Непременно, миледи, как пожелаете.

Как только он удалился, Мадлен отправилась в свою гардеробную и принесла оттуда саквояж. Если она собирается ехать в Мэйдстоун, то ей необходимо будет взять с собой вещи на одну ночь вне дома, а возможно, и больше.

К тому моменту, когда Тесс вошла в ее спальню, Мадлен почти закончила упаковывать саквояж.

— Тесс, простите меня великодушно, — она сразу же принялась извиняться. — Но придется перенести наш совместный ленч на другой раз. Мне только что стало известно о небольшом семейном затруднении, которое я должна срочно разрешить.

Тесс тут же вошла в ее положение.

— Надеюсь, ничего серьезного?

«Я тоже на это надеюсь», — сказала ей Мадлен мысленно.

Отвечая вслух, она постаралась придать своему голосу уверенность.

— Думаю, что нет. Но это потребует моего отсутствия здесь в течение одного-двух дней. Мне очень не хотелось бы вас обременять, но я не могу оставить пансион, не оповестив Арабеллу заблаговременно. Не будет ли для вас слишком неудобным провести мои занятия завтра и, возможно, в четверг?

— Конечно, я с радостью вас подменю. Вы же вели мои занятия, когда я была в отъезде.

— Спасибо, — сказала Мадлен благодарно.

— Возможно, я могу еще что-нибудь сделать для вас? — спросила ее Тесс. — Вы выглядите обеспокоенной.

Пока Мадлен мешкала с ответом, Тесс продолжила негромким голосом:

— Я много раз видела такое выражение лица у женщин, когда они находятся в затруднительном положении, Мадлен. Если вы попали в беду, я бы хотела вам помочь.

Девушка опять ничего не ответила, встретившись с проницательным взглядом Тесс. Лицо последней выражало искреннее сочувствие. Возможно, она была столь сострадательна потому, что часто сталкивалась с людским горем и лишениями.

Видя, что Мадлен все еще пребывает в замешательстве, мисс Бланшард поспешила прибавить:

— Вы можете рассчитывать на полную конфиденциальность с моей стороны, если вы об этом волнуетесь.

Дело было не только в конфиденциальности. Тесс была ей практически незнакома. Тем не менее, Мадлен чувствовала, что ей можно довериться. Вопрос был в другом: на каком основании Тесс должна ей верить?

— Вы уверены, что хотите брать на себя груз моих проблем, Тесс? Вы едва меня знаете.

Та слегка улыбнулась.

— Арабелла за вас поручилась, а этого для меня достаточно. К тому же я хорошо знаю, как жизнь может быть жестока по отношению к женщинам, не имеющим поддержки знатной семьи или значительного состояния. Нам, дамам, нужно помогать друг другу, я так думаю.

Грустно улыбнувшись, Мадлен глубоко вздохнула. Ей бы не хотелось впутывать посторонних людей в свои дела, которые могли окончиться скандалом, но сейчас она остро нуждалась в союзнике. Решив принять предложение Тесс о помощи, девушка кивнула.

— Ну, хорошо… Мне надо срочно ехать в Лондон, но мне бы не хотелось, чтобы муж узнал об этом особом предприятии. Вы не будете против, если я одолжу у вас карету и кучера, чтобы добраться в столицу?

— Мы сделаем даже лучше — я сама отвезу вас в Лондон.