Явно удовлетворенный тем, что он вновь привлек внимание Мэтью к собственной персоне, Дэниел сказал:

– Прежде чем говорить, я хотел бы услышать твои впечатления о прекрасных леди, которых ты пригласил к себе погостить. Правда, их пребывание здесь было бы еще приятнее, если бы ты сам участвовал в увеселениях.

Мэтью пожал плечами:

– Все они являются вполне приемлемыми кандидатурами.

– Но ведь наверняка после вечера, проведенного в их обществе, ты сформировал какое-то мнение о каждой из них. Что ты скажешь о леди Эмили?

Подумав несколько секунд, Мэтью ответил:

– Она очень хорошенькая.

– А леди Джулиана?

– Она весьма хороша собой.

– А виконтесса Уингейт?

– Она потрясающе красива.

Дэниел внимательно посмотрел на него поверх краешка бокала:

– И это все, что ты можешь сказать?

Мэтью пожал плечами:

– С леди Эмили я разговаривал о погоде. Она не любит холод. И дождь. И яркое солнце, потому что от него на ее коже, видите ли, появляются веснушки. Следи Джулианой я говорил о ежегодном музыкальном фестивале Динстори, на котором мы оба побывали в прошлом сезоне. Она была в восторге, а я чуть не получил сотрясение мозга, когда, заснув, наклонился в сторону и ударился головой о стену. С виконтессой у нас начался многообещающий разговор о достоинствах домашних животных, но она предпочитает крошечных карликовых собачонок, разговор о которых заставляет Дэнфорта глядеть на меня страдальческим взглядом. – Вытянув перед собой ноги, он скрестил их в щиколотках. – Так что, как я уже говорил, каждая из них является приемлемой кандидатурой. И ни одна не привлекает моего внимания больше, чем другая. Если можешь, поделись со мной информацией, которая перевесила бы чашу весов в пользу одной из них. Дэниел кивнул:

– Ладно. Но сначала позволь мне сказать, что ты абсолютно неправильно подходишь к выбору кандидатуры. Ты хочешь жену…

– Позволь внести поправку: мне нужна жена. Причем жена не всякая.

– Вот именно. Тебе нужна богатая наследница. Поэтому, вместо того чтобы приглашать сюда всех этих прелестных молодых леди, способных свести с ума любого мужчину, тебе следовало бы пригласить богатых наследниц постарше. Гораздо старше. Таких, которые не требуют новых платьев каждые полчаса. Таких, которые будут благодарны за любой знак твоего внимания и не станут на тебя дуться, вздумав вдруг, что ими пренебрегают. На мой взгляд эксперта, если мужчине нужна жена, то самой лучшей кандидатурой была бы столетняя старуха с приданым в сто тысяч фунтов. А если она не говорит по-английски, то это еще лучше. И пусть тебя не беспокоят ее не вполне презентабельный вид или морщины. Запомни, друг мой, она может стать красавицей, стоит только погасить свечи. В темноте, как известно, все кошки серы, то есть все женщины выглядят одинаково.

Выдав этот перл мудрости, Дэниел отсалютовал ему бокалом и за один глоток осушил его.

– К сожалению, столетняя старуха мне не подойдет, потому что я намереваюсь произвести на свет наследника, – небрежно сказал Мэтью. – Кстати, я и не знал, что у тебя столь богатый опыт в деле выбора жены. Тем более что сам ты неженат.

– То, что я не женат, еще не означает, что я не знаю, какой должна быть хорошая жена. Поверь мне, тебе быстро наскучит девчонка, которая ждет, что ты будешь ходить перед ней на задних лапках.

– Я не собираюсь ни перед кем ходить на задних лапках. Мне нужны деньги. Много денег, причем как можно скорее. Я имею намерение просто выбрать богатую наследницу, с которой меньше всего хлопот и которая не разрушит мою жизнь. А потому сразу же после, брачной церемонии я займусь своей главной задачей: освобожу поместье от долгов и постараюсь вновь сделать его прибыльным.

– Я уже говорил, что могу дать тебе взаймы…

– Спасибо, Дэниел. Я ценю твою готовность помочь, но отказываюсь. Сумма долгов слишком велика. Даже для твоих глубоких карманов.

– Ты имеешь в виду долги своего отца?

Мэтью пожал плечами:

– После его смерти его долги стали моими долгами.

– Грехи отцов, – пробормотал Дэниел, с горечью скривив губы, что было так не похоже на его обычное невозмутимое выражение лица. – Однако у тебя нет оснований жениться с такой поспешностью. Повремени, найди такую богатую наследницу, которую по крайней мере сможешь терпеть.

Мэтью покачал головой:

– Отпущенное мне время почти истекло.

– В таком случае в этом году тебе следовало бы посвятить все время поиску такой жены, которая тебе подходит. А ты хоронишь себя здесь и ищешь то, что, видимо, найти невозможно. То, чего, вполне вероятно, вообще не существует.

– Что ж, возможно, ты прав. Может быть, этого не существует. Или если даже существует, то я не смогу это найти. Но если представить себе, какую свободу я получу, если найду это, я не могу отказаться от поисков. А кроме того…

– Это предсмертная просьба твоего отца. Я это знаю, но, Мэтью, ради всего святого, неужели ты намерен всю жизнь посвятить выполнению эгоистичных требований обезумевшего от боли человека, который большую часть последних двадцати лет занимался тем, что старался всеми правдами и неправдами заставить тебя страдать от чувства собственной вины? – Дэниел уперся в него тяжелым взглядом. – Его слова, заставившие тебя взять на себя эту невыполнимую задачу, были для него всего лишь возможностью управлять твоей жизнью из могилы. В том, что произошло, нет твоей вины. Но ты все эти годы расплачивался за обычный несчастный случай. И пытался оправдаться перед человеком, которому оправданий было недостаточно.

Мэтью застыл в напряжении. В голове пронеслись образы, которые он тщетно пытался забыть. Он закрыл глаза, пытаясь прогнать их.

– Твоего отца уже нет на свете, Мэтью, – услышал он спокойный голос Дэниела. – Не надо больше ни перед кем оправдываться, а надо жить своей жизнью. Так, как желаешь ты.

Мэтью открыл глаза и, взглянув на мерцающие угольки в камине, представил себе, что это врата ада, раскрывающиеся перед ним.

– Я не буду свободен, пока не выполню собственных обещаний. А обещал я найти то, что разыскиваю…

– Это невыполнимая задача, даже если это существует.

– …и жениться в течение года.

– Смехотворное требование.

– Только не для моего отца, которому отчаянно хотелось, чтобы я произвел на свет наследника, поскольку остался последним Давенпортом по мужской линии. – У него защемило сердце, когда он произнес эти слова. – Это была последняя и единственная просьба отца.

– И она была такой же неразумной, как бесчисленные другие требования, которые он предъявлял тебе за долгие годы. – Дэниел взглянул другу в глаза. – Он умер, Мэтью. Он все равно уже не узнает.

Множество противоречивых эмоций нахлынуло на Мэтью. Он наклонился вперед, уперся локтями в колени и провел руками по лицу.

– Стыдно признаться, сколько раз я повторял себе эти слова: «он все равно уже не узнает». Но всякий раз, когда я это делаю, просыпается моя проклятая совесть и напоминает мне, что сам-то я все равно знать буду. Пусть даже мое чувство чести поблекло с годами, мне нужно, чтобы оно не осталось пустым звуком. Хотя бы для меня самого. Я дал обещания. И намерен их выполнить. Хотя почти уверен, что единственной возможностью сохранить поместье является удачная женитьба.

Дэниел тяжело вздохнул:

– Ладно. В таком случае позволь мне рассказать тебе то, что мне удалось узнать, чтобы ты мог сузить диапазон поиска. Начнем с леди Эмили.

– А чем она нехороша?

– Она не подойдет. Благодаря весьма познавательному разговору с Логаном Дженсеном, которому каким-то непостижимым образом известно финансовое положение каждого человека в Англии, я узнал, что хотя отцу леди Эмили пока удается скрывать это, он потерял почти все свое состояние и находится на грани разорения. По правде говоря, его финансовое положение ничуть не лучше твоего.

– Проклятие! Конечно же, лучше узнать об этом сейчас, чем после того, как дело будет сделано. А что ты скажешь о леди Джулиане?

– Она представляет собой многообещающую перспективу, хотя ей и не сто лет. По правде говоря, я считаю, что тебе следует сосредоточить всю свою энергию на ней. Она является единственной дочерью лорда Гейтсборна, и граф готов выложить целое состояние, чтобы обеспечить ей титул. Особенно если он принадлежит довольно красивому и молодому пэру, а не какому-нибудь древнему беззубому старцу, при одном взгляде на которого у его дочери может начаться истерика.

– Всегда приятно осознавать, что ты являешься более желанным по сравнению с дряхлым беззубым старцем, – сухо заметил Мэтью.

– А кроме того, – продолжал Дэниел, пропустив мимо ушей его замечание, – судя по моим наблюдениям, леди Джулиана скромна и послушна. – Если потребуется, тебе не составит труда отправить ее в какой-нибудь дальний угол своих обширных владений.

– Что ты скажешь о леди Уингейт?

В темно-синих глазах Дэниела мелькнула какая-то искорка, но она исчезла так быстро, что Мэтью не заметил бы ее, не знай он так хорошо своего друга.

– Остановить выбор на леди Уингейт было бы неразумно по двум причинам. Во-первых, у нее совсем не так много денег, чтобы спасти твое поместье.

Мэтью нахмурился:

– Я полагал, что Уингейт оставил ее хорошо обеспеченной в финансовом отношении.

– Это верно лишь отчасти. Уингейт неплохо обеспечил ее, оставив какие-то деньги и городской дом в Мейфэре, купленный им за несколько лет до смерти, который является единственной не связанной с родовым наследством собственностью. Ходили слухи, что он купил этот дом, потому что, зная, какой мерзавец его брат, хотел обеспечить для леди Уингейт собственное жилье на случай его смерти. Судя по тому, как повел себя его брат после смерти Уингейта, ее счастье, что он принял такие меры предосторожности.

– Ну что ж, ее нынешнее финансовое положение делает брак с ней неприемлемым для меня, – сказал Мэтью. – Но ты говорил о двух причинах. Какая же вторая?

– Леди Уингейт, судя по всему, по-прежнему предана памяти покойного мужа, несмотря на то что после его смерти прошло три года. Поговорив с ней вчера вечером и сегодня днем, я понял, что она считает своего мужа образцом добродетели, с которым никто и никогда не сможет сравниться. Когда я якобы случайно коснулся в разговоре радостей семейной жизни, она дала мне понять, что не имеет намерения вступать в повторный брак. Очевидно, покойный муж был ее единственной любовью, и она готова всю оставшуюся жизнь провести в воспоминаниях о днях, прожитых с ним.

Мэтью взглянул на друга, который, погрузившись в раздумье, невесело смотрел в пустой бокал.

– Похоже, ты не одобряешь ее решения?

Дэниел пожал плечами:

– Мне это кажется пустой тратой времени.

– Очевидно, она любила его всем сердцем.

– Да. Любила достаточно сильно, чтобы отказаться от всего на всю оставшуюся жизнь и поклоняться ему, словно какому-то святому. И он, судя по всему, тоже обожал её. – Он тяжело вздохнул. – Упаси меня, Господь, от такой беды. Уж лучше я буду наслаждаться своими легкомысленными любовными интрижками, которые, слава Богу, не затрагивают моего сердца. – Он повернулся к Мэтью: – А что ты на это скажешь? Можешь представить себе, что полностью отдашь себя другому человеку? Отдашь душу и сердце?

Поскольку Дэниел откровенно недоумевал по поводу такой перспективы и редко задавал такие вопросы, Мэтью серьезно задумался, прежде чем ответить, а потом сказал:

– Я наслаждался обществом многих красивых женщин, но ни одна из них не вызвала во мне ничего похожего на ту глубокую преданность, которую ты только что описал. Поэтому я могу лишь сказать, что если кому-то повезет встретить такое чувство, он будет последним дураком, если откажется от него. Однако лично у меня, к сожалению, нет времени, чтобы искать по всему свету ту единственную идеальную женщину, которой, возможно, вообще не существует.

– В таком случае тебе следует обратить внимание на леди Джулиану.

Образ прекрасной белокурой наследницы возник в воображении Мэтью, но по необъяснимой причине он вдруг почувствовал усталость. Она во всех отношениях соответствовала его требованиям, и ему оставалось лишь очаровать ее и начать ухаживать, помахивая перед ней, как приманкой, своим высоким титулом.

Он наверняка добился бы успеха, причем в самые кратчайшие сроки.

Судя по тому, с какой готовностью ее матушка приняла приглашение погостить в его имении, он был уверен, что его знаки внимания не были бы отвергнуты.

Он тяжело вздохнул:

– Итак, остается всего одна заслуживающая внимания кандидатура из трех, предложенных на выбор.

– Похоже, что так. Ты не очень-то старался, подыскивая кандидатуры невест.

– Мое внимание было отвлечено другой проблемой, – сказал Мэтью. – Да. Решением известной тебе проклятой головоломки. Теперь я сосредоточусь на леди Джулиане, но, чтобы перестраховаться, отправлю приглашения присоединиться к нам в моем поместье еще нескольким кандидаткам. Будут какие-нибудь предложения?