Она звонила в какие-то рестораны, частные фирмы по развозу обедов – безрезультатно. Никто не мог выполнить заказ в такие короткие сроки, да ещё с доставкой в Жаворонки. Единственное, что удалось добыть – это огромный торт. Хоть, и правда, иди и готовь сама… Но готовить Ленка не умела – не то что организовать праздничный стол на такое количество людей, сварить суп – и то становилось для неё настоящим испытанием. Только она твёрдо решила: мольбы о возвращении предательница не дождется! Или Рая, или Ленка. Правда, первое, после сегодняшнего провала, выглядело более вероятно. Оставалось только пойти и сообщить Мелихову, что праздник испорчен, и виновата в этом она сама.

В конец отчаявшись, в начале двенадцатого девушка вышла в гостиную. Декораторы уже заканчивали работу, а посередине комнаты, довольная и нарядная, сидела на стуле Настёна. Малышку одели заблаговременно, и сейчас над её волосами колдовала стилист; но как ребёнок должен был дотерпеть до двух часов в пышном розовом платье, не помяв его и не испачкавшись, оставалось загадкой.

– Господа! У кого-нибудь есть знакомый повар, который может приехать прямо сейчас? – обратилась к оформителям Ленка, скорее от отчаяния, чем на что-то надеясь.

Даже если бы такой и нашелся – вряд ли бы он успел добраться сюда и исправить ситуацию.

– А что слут-чилося? Зачем спрашиваешь? – откуда-то сверху раздался голос с акцентом.

Маленький смуглый мужчина-разнорабочий, стоя на стремянке, прикреплял отделанную сиреневой тканью панель.

– Некому праздничный обед готовить, – скорее себе, чем ему, ответила девушка. – Продукты есть, повара нет.

– Я мог быть вам приготовлеть. Только меня должны отсюда пустить.

– Вы?

– Сколько заплатишч?

– Но… Вы кто по профессии?

– Я дома, в Ташкент, ресторан работаль, лучший кухонь биль, но у нас безработитц… ресторан закрылась.

– Нам европейская еда нужна…

– Я умею европейская! Я разный кухонь готовлеть. Итальянский, французский… Сколько заплатишч?

– Триста долларов устроит? – назвала Ленку первую пришедшую в голову сумму. Сейчас было не время экономить. Если Мелихов будет недоволен, пусть вычитает из её зарплаты.

Узбек осуждающе покачал головой, и Ленка поспешно добавила:

– Хорошо, пятьсот!

– Куда торопишчся? – развёл руками тот. – Какой хозяйк так торгует? Шестя-сот – и буду весь месяц готовлеть. Возьми на работу, не пожалеешч. Лучший кухонь биль…

Менеджер, представляющий дизайнерскую фирму, подошёл к Ленке и протянул бумаги:

– Подпишите, пожалуйста, акт. А Алишера возьмите, я не возражаю. У нас для него работы мало, а он, говорят, неплохой повар. Мы его хотели пристроить, да пока не вышло. Алик – нашего сторожа родственник, люди порядочные.

Рекомендация выглядела не слишком солидно, но выбора у Ленки не было.

– Алишер, если справитесь сегодня, поговорю с хозяином о постоянной работе. Только пойдёмте, умоляю вас, побыстрее. И ещё… У хозяина спортивная диета. Для него нужно будет по специальному меню готовить.

Мужчина проворно спрыгнул с лестницы, и девушка отвела его на кухню, сама не представляя, чем закончится авантюра. Она стала доставать продукты, пытаясь сообразить, что из этого можно сделать. Листочек с диетой для Мелихова по-прежнему лежал на столе, на том самом месте, где Ленка его оставила. Алишер несколько минут наблюдал за ней, выслушивая её невнятные объяснения, а потом нетерпеливо махнул рукой:

– Ты, девотчик, иди отсюд, не мешчай лучше!

– Алишер, вы уверены?

– Уверен, уверен. Можешчь меня Алик звать, так вся русский мне говорит.

Он надел на себя длиннющий халат Раисы, ловко подоткнул полы, вымыл руки и начал сноровисто разделывать мясо. Ленка, обречённо вздохнув, вернулась в гостиную. В два часа наступит час «икс». Может, стоит пока собрать вещи? Но что-то в облике этого Алишера давало ей надежду… Возможно, он и не подведёт – пусть приготовит хоть что-нибудь, в конце концов, гости – Мелихову не чужие, можно будет объяснить накладку. Главное, не оставить людей голодными.

В гостиной прохаживался Игорь, любуясь на Настю – стилистка уже закончила сооружать на голове девочки умопомрачительные завитки и приделывала теперь к прическе белоснежную шёлковую лилию.

– Кхасивая я? – обрадовалась малышка, увидев Ленку.

И тут же испуганно обернулась на отца – кажется, она решила, что днём ей вообще нельзя разговаривать со своей Золушкой.

– Очень! Потрясающе красивая! Просто принцесса! – подтвердила девушка.

Она вспомнила, что забыла поздравить девочку с днем рождения. Подошла и ласково взяла её за руку:

– Поздравляю тебя, Настёна! Ты теперь совсем большая! Я тебе подарок попозже сделаю, ладно?

– Картину перевесила? – неожиданно спросил Игорь, глянув на стену.

Видно, только сейчас заметил.

– Да…

– А я думал, тебе понравится. Что-то из Грина… Нет?

Девушка даже не нашлась, что ответить, настолько её поразило, что Мелихов сам продумывал оформление её комнаты, да ещё припомнил ту же новеллу.

– Ладно, как там обед? – сменил тему шеф.

Дизайнеры уже уехали, оставив комнату, убранную веселыми разноцветными шариками, куклами, мишками, и в то же время элегантно украшенную в золотисто-лиловых тонах. Игорь не присутствовал при переговорах с Алишером, и Ленка решила: погибать – так стоя.

– Все в порядке, – ответила она. – Обед будет. Может, не совсем то, что планировалось, но выбирать не приходится.

– Вот как? – поднял брови шеф.

Ленке показалось, что он как будто разочарован. Она даже подумала, что ему доставил бы удовольствие грандиозный скандал – иногда ей мерещился в Мелихове инстинкт разрушения. Или саморазрушения.

– Кстати, мастер! – обратился он к стилистке. – Этой девушке тоже надо сделать укладку.

– Пожалуйста, – дежурно улыбнулась парикмахер. – Макияж нужен?

– Нужен, – перебил он Ленку, уже собиравшуюся ответить: «Нет, спасибо, я сама».

– Только лёгкий, – испуганно проговорила она.

– Какого цвета наряд?

– Я покажу… – сказала девушка. – Но заранее одеваться не буду.

– Мероприятие начинается в два? – поинтересовалась дама. – Я зайду тогда позже.

– Успеете? – нахмурился Игорь.

– Конечно, не волнуйтесь. А пока съезжу к вашей невесте. Она мне на двенадцать назначила, боюсь опоздать.

О, да неужели Ленку причешут наравне с Викторией? Знала бы это сама королева!

Светка уже заканчивала приготовления. Все блестело, на маленьком столике стояли бокалы, тарелочки с сыром и закуски для аперитива – со своим делом горничная справилась великолепно. Настя тем временем начала ёрзать на месте. Нужно было срочно отправить её в детскую, к няне.

– А где Вера? – спросила девушка.

– У неё давление подскочило, – подсказала Света. – Пошла полежать, пока Настю причесывают. Позвать?

– Не надо, пусть отдохнет. Игорь, мне всё равно сейчас нечего делать. Надо, чтобы у Насти платье не помялось. Пойду, позанимаюсь с ней, ладно?

Шеф кивнул – ему самому предстояло привести себя в подобающий случаю вид. Ленка взяла девочку за руку, и они отправились в детскую.

– Это папа мне подахил, – Настя небрежно кивнула на гору разноцветных пакетов, разложенных на кроватке.

– Здорово! Покажи мне.

– Не хочу… – нахмурилась девочка.

– Почему это?

– Неинтехесно…

– Что неинтересно?

– Игхать.

– Тебе неинтересно играть?

– Угу…

Ленка начала вскрывать упаковки, извлекая электронные игрушки, кукол с лицом и фигурой Виктории, шикарные раскраски и детские украшения. Она и сама не знала, как играть в эти Барби – ну, нарядишь их, а дальше что? Замуж выдавать? Девушка вспомнила себя в детстве – у неё была любимая кукла, практически бесформенная, резиновая голова и тряпичное тельце, но как же Ленка её любила! Считала своей дочкой, ухаживала, пеленала и всегда клала с собой спать.

– А у тебя есть кукла-ребёнок? Твой малыш, грудничок?

– Этот, что ли? – Настя достала за ногу из коробки огромного младенца, практически неотличимого от живого, и кинула его на пол.

– Бебби Бон называется… – скучным голосом пояснила она. – Вот сюда кохмишь, а отсюда писает… Он только ест и писает…

– Неправда! Вот смотри – сейчас он плачет, ему больно. Бедный… Настя тебя кидает… Иди сюда, Ванечка, тебе холодно, надо тебя укутать… Насть, одеялко у тебя есть?

У девочки загорелись глаза. Через пять минут она уже нежно прижимала к себе запеленатого Ванечку и шептала ему на ухо: «Я холошая мама, никогда тебя не выбхошу».

Они повозились с пупсом, но вскоре девушка заметила, что «дочки-матери» начинают Насте надоедать. Тогда в большом кукольном домике, без дела стоящем в углу, устроили магазин одежды, куда и поместили все бесконечные шмотки и наряды гламурной красотки. Следующие тридцать минут Барби покупала себе обувь и выбирала платья. А когда исчерпался и этот сюжет, Ленка принялась объяснять Насте, как складывать цифры. Они запнулись уже на «два плюс три». «Надо будет купить ей развивающих книжек», – решила Ленка.

Взглянув на часы, она сказала:

– Настён, пошли, поможешь мне нарядиться.

– Ты будешь, как Бахби?

– Вряд ли, – усмехнулась девушка.

– Тогда как Пхинцесса, – утвердила Настя и вдруг спросила испуганно:

– Лен… А папа тебя не уволит? Что мы днем игхали?

– Сегодня твой день рождения, сегодня можно.

– Это мой лучший день рождения! – с придыханием сказала девочка.

У Ленки сжалось сердце. Она представила, как будет испорчен праздник, если Алишер сделает что-то не так. Она уже несколько раз, оставив Настёну, потихоньку заглядывала на кухню – запахи оттуда шли вкусные, но на столе творился полный бедлам. Заказанный Ленкой торт уже прибыл и стоял где-то на табуретке, рискуя упасть на пол. Она попыталась что-то сказать, но, увидев её, повар неизменно принимался махать руками: «Уйды, не мешчай!».

Вместе с ребёнком девушка отправилась к себе комнату – и вовремя, стилистка как раз приехала. Ленка переоделась, и парикмахерша приступила к работе. А Настя уселась в углу и просидела так, не шелохнувшись, все сорок минут, наблюдая за таинственным превращением Золушки в Принцессу. Она так поверила в сказку, что даже попросила у «Феи» починить Лене ножку. Стилистка только вежливо улыбнулась. Она сразу же обратила внимание на лейбл на платье, и с этого момента начала относиться к клиентке с повышенным уважением.

– Жаль, не успеем выкрасить вам прядки, – сказала она, завивая наружу концы волос. – Ну, ничего, в следующий раз. У вас красивый естественный цвет – каштан, его только чуть оттенить нужно, для блеска, более светлым тоном.

Ленка с самого начала попросила обойтись без стрижки, но мастер успокоила: «Я только придам длинным волосам форму, чтобы не было простоволосья». И всё же, к испугу девушки, выстригла ей челку, да ещё предложила прикрепить к волосам цветок, даже прилаживала подаренную Белозерцевым розочку, всю ночь простоявшую в стакане, но не потерявшую ни формы, ни аромата.

Настя была «за», но девушка наотрез отказалась. Все её мысли были теперь об обеде – а выгонят ли её из дому с цветком или без, это уже не важно, всё равно «служебную форму» придется сдавать. Кроме того, Ленка и без розочки с трудом представляла, как появится перед Мелиховым в новом виде. Одеваясь, она достала свои самые дорогие, телесного цвета колготки. Ленка знала, что в анфас ноги выглядят неплохо – неправильно сросшаяся кость cнаружи почти ничем себя не выдавала.

Наконец, стилистка оставила Ленку в покое и ушла за расчетом. Постояв у зеркала, девушка немного успокоилось – чёлка, оказывается, ей шла. Закрывая высокий, слишком серьёзный лоб, она делала лицо более женственным и легкомысленным. Макияж был наложен очень лёгкий, со вкусом – тени повторяли изумрудно-болотный цвет платья и гармонировали с цветом глаз.

Ленка бросила взгляд на часы – без десяти два, пора возвращаться в гостиную. Настя за руку вытащила девушку из комнаты. Ленку даже подташнивало от волнения. Она остановилась перед дверьми, сделала усилие и вошла, стараясь, не взирая на боль, пройти эти три шага как можно ровнеe.

Игорь расплачивался с парикмахершей. Отсчитав ей нужное количество денег, он поднял взгляд.

– Папа, папа, смотхи, какая Лена пхинцесса! – девочка подбежала к отцу, дёргая его за рукав.

Целую длиннющую минуту Мелихов просто смотрел. Ленка знала, что надо сказать что-то незначительное, отвлекающее внимание от собственной персоны, но язык не слушался. Сам Игорь выглядел великолепно – отличный светлый костюм превосходно сидел на его фигуре. Галстука на нём не было, расстёгнутый ворот сиреневой рубашки открывал мощную шею. Прошла ещё секунда, две, три, и девушка не выдержала.

– А где Серёежа? – спросила она.

Это был первый вопрос, пришедший ей в голову. К тому же Ленка рассчитывала, что Белозерцев разрядит обстановку какой-нибудь шуткой или одним из своих дурацких высказываний. Мелихов нахмурился: