– А тебе до ребёнка, можно подумать! А няньки? До этого была Антонина – та слишком жёсткая, типа. Мол, девочке нужна ласка. Верка её облизывает – наоборот, слишком мягкая… Тебе не угодишь. Воспитывай сам!

– Вот я и воспитываю!

– Ага… воспитываешь. Да, кстати… Ты как себе эту Ленку представляешь на Настином дне рождении?

– А что?

– Не врубаешься? Она же не формат для твоих дам. Я даже не про хромоту сейчас. Ты глаза её видел, когда про наряд заговорили? Могу поспорить, она сегодня в своих самых парадных джинсах.

– Да, пожалуй, ты прав… – сообразил Игорь. – Значит, девчонку надо приодеть. Вот только согласится ли?

– А куда она денется?

– Нет… Тут надо преподнести правильно, не напугать, – Мелихов вдруг с подозрением уставился на Серого. – А ты-то чего паришься? Ты же вроде как недовольный был, что я её взял? А теперь столько заботы!

– Ну… Всё-таки это я её нашел, – замялся парень, – значит, отвечаю…

А потом сам засмеялся:

– Не знаю, Гош. Ну, вроде она такая… Не знаю даже… Девчонка, как девчонка, симпатичная, хоть и… Говорит, и немецкий знает, прикинь?

– Я в курсе. А тебе вроде умненькие не нравились? – усмехнулся Мелихов. – И характером она не ангел – ты верно подметил. Говорит, что думает, а хитрости – ноль. Как будто это мы с тобой кастинг проходим – возьмёт или нет в начальники.

– Ага… Другая ухватилась бы за это место – на цыпочках перед тобой бегала, а эта своего счастья не понимает. Сейчас посмотрит день-два, да и сбежит, ей-богу, сбежит! Помогут…

Игорь упрямо повёл плечами. Но добавил уже не так уверено:

– Одно точно. Райка матери накапает, и они вдвоём за меня возьмутся.

– Не понимаю я тебя, Гоша. Чего ты так над матерью трясёшься, что она скажет? Двадцать лет без неё жил – а тут вдруг…

– Вот именно поэтому, – отрезал Игорь. – Тебе не понять. А я, может, впервые мамину любовь ощутил, за эти-то годы.

– Угу… Потому что сыночка теперь крутой мальчик, в Москву забрал. Сам же рассказывал, мама у тебя – Нина была.

Мелихов бросил на него досадливый взгляд. В голове послушно всплыла картинка из прошлого. Маленькая квартирка, в которой обитали тренер с женой. Аккуратный, по-спартански убранный уголок Петровича и Нинин «кабинет» – захламленная, забитая книгами комната. Диванчик в углу, на котором частенько ночевал «воспитанник». И сама Нина – издерганная на работе, в застиранном халате, с конским хвостиком на седой, некрашеной голове. Ну и противной же она казалась выжатому после тренировки подростку, когда, отложив на глубокую ночь кучу непроверенных тетрадок, нависала над ним, как мегера: «Спорт – спортом, а вот человеком я тебя сделаю!» «Своих бы завела, и воспитывала, – бесился про себя Игорь, вглядываясь в непонятный, никому не нужный текст. – Мало ей школы!» Тёр глаза и сетовал, что не остался в интернате, польстился на домашний борщ и котлеты…

– Была. Только я этого не понимал, – медленно ответил он, отгоняя от себя призраки прошлого.

– Так и не нашел Петровича, да? – сочувственно спросил Серый.

– Да где там. Я последний раз перед свадьбой с ним разговаривал. А этой зимой позвонил – чужие люди к телефону подходят, мол, ничего не знаем.

– А если сгонять туда?

– Ездил же весной. Говорят, квартиру через агентство купили, хозяина два раза видели. Вроде как в Питер к родне переехал.

Он махнул рукой.

– Только на мать ты зря гонишь. Она-то как раз – не поэтому… не за деньги.

– А Вика?

– Ну, Вика… Наверное, любит… пока. Я этот крючок больше не заглотну.

– Да уже заглотал. Сразу же ей – дом, тачку… Такой, блин, тяжелый бой – и ради чего? Новую телку одеть? Понты в порядке, зато на массажисте приличном мы экономим.

– Если она и пользуется… то и я беру по полной. Вика могла и покруче себе найти, чем чемпион на закате карьеры. Вспомни – спальню отделывали, пошли по дешевому варианту. Так Вика даже слова не сказала.

– Да ну ещё бы! После «Лексуса-то…

– Хорош уже, Серый, меня донимать. Чё ты во все лезешь? – отшвырнул пульт Мелихов.

– Да я вообще уехать могу! – обиделся друг. – Крутись тут со своими бабами сам. Теперь ещё одну завел.

– Езжай, давай, – отмахнулся Игорь и встал. – Да, кстати… Спасибо, что напомнил. Пойду, поговорю с ней.


***


Итак, он наделил её практически неограниченными полномочиями. Непонятно, почему Мелихов так уверен, что она справится? Похоже, ему нужен совсем другой администратор: жесткая дама с металлическим голосом. Или он специально взял Ленку, чтобы обмануть окружающих её жалким видом? Так сказать, чтобы не встали прежде времени в боевую стойку? Нет, всё равно непонятно.

Ясно одно: Дракон оказался беспомощным перед самыми близкими. Видимо, и мать, и жена, и, наверное, ребёнок вьют из него веревки. Про повариху и говорить нечего – сразу видно, что та претендует на особую роль. Света ведёт себя независимо и уже взяла с Ленкой покровительственный тон. А Виктор мечтает бороться с Раей чужими руками.

Серёга? Белозерцев, конечно, пофигист, но парень, кажется, не злой, хотя грубоватый и простой, как валенок. Как ни странно, девушка подумала, что именно к нему в случае чего можно обратиться за помощью. Вот только станет ли он вмешиваться?

Ленка позвонила маме, рассказала ей что-то бодрое, потом открыла компьютер и составила табличку с перечнем дел и сроками выполнения. А потом уже взялась за расписание, которое дал после завтрака тренер. Разговор с поварихой девушка решила отложить – сначала надо встретиться с доктором.

Она ещё раз пробежала глазами распорядок дня – всё ли в порядке. Вдруг послышался короткий стук в дверь, и в ту же секунду, не дожидаясь приглашения, вошёл Мелихов. Ленка резко повернулась на крутящемся стуле и уставилась на него с недоумением. А если б она была не одета? Дома она никогда не запиралась – у них в семье не принято было вламываться. А здесь, кажется, лучше не расслабляться.

Игорь расположился в кресле, широко расставив ноги, и ссутулился, уставившись куда-то вниз. Он так и не оделся. Ленка ещё в спортзале заметила обширную татуировку на его правой руке и едва удержалась, чтобы не поморщиться. Вот дурь… Абсолютная безвкусица. Сейчас девушка испытывала скорее недовольство, чем робость, но постаралась придать лицу выражение спокойного ожидания.

Наконец, Мелихов очнулся и посмотрел на Ленку, словно только что о ней вспомнил.

– Организационный момент, – начал он. – Послезавтра приём. В чем ты будешь?

– Больной вопрос, – сразу призналась девушка.

– Что, совсем ничего нет?

– Не знаю… Наверное, такого, что прилично в вашем кругу – нет. Есть нарядная блузка… Юбки я не ношу. А что должно быть? Вечернее платье?

Ленка проговорила это деловитым тоном, делая вид, что поправляет в таблице какие-то цифры.

– Тогда так, – Мелихов откашлялся. – Сегодня у тебя есть время, съездите с Серым, купите что-нибудь подходящее. Ну, только не яркое и не слишком вызывающее – ты не должна привлекать внимание.

– Вы… то есть, ты можешь представить меня в чем-нибудь вызывающем? – усмехнулась Ленка.

– Ну… – стушевался Игорь. – Я просто предупредил. На вкус Белозерцева не полагайся. Лучше с продавцами посоветуйся, только в магазин поезжайте хороший, Серый знает. Возьми ещё деловой костюм – для переговоров. Ну и… в парикмахерскую сходи, что ли. Так уж слишком… Как сказать?

– Как синий чулок? – подсказала девушка.

– Ну… нет. Просто слишком скромно.

– Я поняла, – Ленка улыбнулась, хотя стало немного обидно. – Постараюсь.

Она мысленно подсчитывала деньги в кошельке – придется заезжать домой. Как ещё мама отнесется к непредвиденным тратам?

– Вот-вот… – Игорь обрадовался, что девушка не надулась. – Деньги дам, на это не оглядывайся.

– Я не могу за чужой счет, – забеспокоилась она.

– Это как бонус к зарплате. Знаешь – форма одежды, рабочим выдают.

Ленка только упрямо покачала головой.

– Слушай! – начал выходить из себя шеф. – Я тебя что – покупаю, что ли? Или в любовницы зову?

– В голову бы не пришло, – нахмурилась она.

– Ну и… – Игорь поморщился и почему-то уставился в окно. – Сама же себе не купишь. Короче, надо для дела.

Голос у него стал какой-то скучный – видно, и без неё проблем хватает.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Вычтете у меня из зарплаты тогда.

– Посмотрим, – неопределённо сказал Мелихов.

– А чего смотреть?

– Хочешь совсем без зарплаты остаться?

– А что, бывают платья за две тысячи баксов? – засмеялась Ленка.

Названная сумма заработка всё ещё звучала для неё нереально.

– И подороже бывают, – спокойно ответил он. – Ладно, потом разберемся. Дешёвку не берите. Будут вопросы – звони, не стесняйся.

Она пожала плечами – фасон, что ли, с ним согласовывать? Но промолчала. Казалось, разговор окончен, однако Игорь остался на месте.

– У тебя есть какие-нибудь… пожелания, что ли? Тебе здесь удобно? – спросил он после небольшой паузы.

– Да, спасибо, всё нормально.

Ленка начала испытывать непонятное беспокойство. Ей хотелось, чтобы он поскорее ушёл. Или, наоборот, не хотелось?

– А… ты всегда в таком виде по дому ходишь? – вдруг ляпнула она.

– В каком? – поднял брови Мелихов.

– В полотенце, – весело ответила девушка.

– Тебя это смущает?

– Да нет. Но за стол так садиться…

– Вот как? Учишь меня этикету?

– Не-а, правилам приличия.

Мелихов, казалось, решал, поставить ли помощницу на место или отнестись к её реплике с юмором. И выбрал второе.

– О, кей, – изображая серьёзность, кивнул он, – больше не буду. Ты – мой администратор. Вот и командуй. Что мне ещё сделать? Побрызгаться туалетной водой?

– Не помешает, – поддержала его тон Ленка.

Повисла длинная, но отнюдь не тягостная пауза. Они смотрели друг на друга: он – испытующе, с прищуром, она – вызывающе-иронично, и никто не желал первым опустить взгляд. Казалось, Мелихову нравится эта игра характеров, да и Ленка почувствовала спортивное возбуждение. Поэтому оба вздрогнули, когда распахнулась дверь, и на пороге возникла женская фигура. Девушка сразу догадалась, кто это. Правда, в её сне Вика была блондинкой, а в жизни у той оказались гладкие тёмные волосы до самого пояса. Зато все остальное – рост, бюст, длинные ноги – вполне соответствовало Ленкиному представлению о любовнице Мелихова.

Не надо было долго раздумывать, чтобы понять, что подругами они не станут – девушка и раньше в этом не сомневалась. Но даже если бы она заочно прониклась к Вике симпатией – первый же взгляд развеял бы любые надежды.

– И что это? – голос у красавицы был мелодичным, но интонации не сулили ничего хорошего.

«Это» – явно относилось не к ситуации, а к самой Ленке. Она поднялась: умирать, так стоя. Игорь резко встал, схватил Вику за локоть и одним движением вытеснил её в коридор, закрыв за собой дверь. Там он заговорил приглушенным голосом, но Ленка, даже сквозь стену, слышала каждое слово.

– Ты уже приехала? Пойдем в гостиную.

Тон Виктории тут же стал на октаву выше:

– А ты, конечно, так рано не ждал?!

– О чем ты?

– Кто это?!

– Я взял себе администратора.

– Зачем?

– Она мне нужна.

– Зачем? (ещё громче).

– Она юрист. Личный помощник.

– Так. Не поняла. Администратор, юрист или личный помощник?

– И то, и другое, и третье.

– Ну, ясно! И спальня рядом, – резюмировала Вика.

– Не неси чепухи… Ты что – её не видела? Она похожа на?.. – Мелихов, наоборот, старался говорить как можно тише.

Ленка поморщилась за дверью.

– Не успела разглядеть, ты не дал!

– Вик, пойдем в гостиную, поговорим. Что ты здесь встала, как приросла?

– А куда спешить? Давай познакомимся с администратором. Она уже здесь ночевала?

– Она совсем девочка, о чем ты?

– Девочка? Да она не младше меня!

– Я не про то…

– А про что тогда?

– Вик, угомонись, – Игорь совсем перешел на шёпот, не зная, очевидно, что благодаря шипящим слышно лучше. – Это становится ненормальным. Ты уже не делаешь различий – поклонница, помощница. Хочешь скандала, как с Сашкиной подругой? А это… Вон даже Серый…

Тут он почему-то осекся. Дверь снова распахнулась.

– Отлично! – Вика принялась рассматривать Ленку с головы до ног, не поясняя, что же всё-таки отлично.

Это длилось секунду, две, три… десять. Мелихов стоял рядом, мрачный, как туча. Он явно не знал, как избежать скандала. Девушка уже решала, как бы ей прекратить смотрины, когда Виктория принялась за допрос.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась она.

– Елена.

– Фамилия? Сколько тебе лет? Ты москвичка?

– Может, сразу паспорт показать? – не выдержала Ленка.

Ей казалось, что Игорь должен вмешаться, но он только растерянно молчал. И тут в дверях нарисовалась Света.