Кассия Лео - Нокс 4

— Тогда перейдем к «плану Б»

— И это…?

— Царапаться, драться и кричать.

Я ничего не сказала Лите о том, что могу быть в положении. Это маловероятно, учитывая историю Нокса, ведь обратная вазэктомия далеко не всегда успешна. И я не хочу видеть жалось в глазах Литы, когда позже выяснится, что я не беременна. Да, несомненно, я из-за этого расстроюсь. Не имеет значения, насколько тяжело мне было стараться не думать о том, каково это, иметь ребенка от Нокса.

Время идет. В любую минуту они могут спуститься в подвал, чтобы забрать нас. У меня нет времени посвящать Литу во все детали, но мне необходимо сказать ей, почему я не могу сделать то, что она предложила.

— Я не могу участвовать в «плане Б». Возможно, я беременна.

Ее рот открывается.

— Боже мой. Почему ты не сказала мне об этом раньше?

— И как бы это прозвучало, я, возможно, беременна, а возможно и нет.

— Тебе надо что-то поесть. Мы вообще зря все это придумали.

— И что нам оставалось, смириться?

— Ладно, прости. Как ты себя чувствуешь? — свободной рукой она убирает волосы от моего лица и от этого жеста меня захлестывают эмоции.

— Если честно, я чувствую себя так, будто в любую секунду умру прямо здесь. — Я стягиваю свой капюшон, и киваю на капюшон в ее ладони. — Нам надо одеть их. Они скоро придут.

Мы обнимаем друг друга свободными руками, а затем надеваем капюшоны на головы. Мое сердце громко стучит. Со вчерашнего дня, когда они перестали нас кормить, я пыталась не допустить обезвоживания, но, несмотря на это чувствую себя слегка сонной и заторможенной. Я точно не смогу отбиться от этих парней, даже если они будут в наручниках и с завязанными глазами.

— Лита, я люблю тебя. Даже если в течение последних семи месяцев ты плела интриги, чтобы разлучить нас с Августом.

Она усмехается, но я слышу и небольшой всхлип.

— Я люблю тебя, Ребекка. Даже несмотря на то, что у тебя ужасный вкус на мужчин.

Скрип открывающейся двери заставляет меня замереть. Сквозь черную ткань капюшона я не вижу ничего, кроме маленькой полоски света. Когда я слышу шаги по лестнице, мое сердце начинает скакать как сумасшедшее. Адреналин бежит по венам, и все мое тело начинает дрожать. Мои пальцы немеют и холодеют.

Мне не надо больше притворяться, думаю я, и теряю сознание.

Нокс

Сегодня вечером к Мэри меня отвозил Дейв МакМиллан. До этого он пару раз работал со мной. Хороший парень. Мне его порекомендовал мой главный консультант по безопасности. Он участвовал в спецоперациях в Ираке, а до этого пару лет выполнял секретную работу в Саудовской Аравии. Он первоклассный стрелок, его рефлексы точно лучше, чем у Бруно и Билли, но он отчаянный. Он предпочитает сначала действовать, а потом думать. Билли мертв, а Бруно в коме в госпитале Вермонта, и Дейв это моя лучшая альтернатива. Надеюсь, он не провалит все к чертям.

— С подвалом сделаем так. Ты подходишь с передней стороны и очищаешь первый этаж. Я подойду со стороны переулка. Скорее всего, они попадают в дом именно с той стороны. Их могут держать в гараже, или в сарае. — Мы убираем оружие в кобуру, и раскладываем патроны по карманам. Не к этому я готовился, когда ехал к Мари. На этот раз у меня нет никакого бронежилета. — Потом мы встречаемся на кухне, и ты прикроешь меня, пока я спущусь в подвал. Понял?

Он кивает, блеск в его глазах заставляет меня слегка встревожиться. Он довольно давно не участвовал в подобных операциях. Он жаждет крови.

Мы выдвигаемся, я ухожу в переулок, подают ему знак, что готов. Он продолжает идти вниз по улице, к дому, в котором я вырос. То место, где все это и началось.

Я добираюсь до забора на заднем дворе, и быстро выглядываю в переулок. Задняя часть белого фургона выглядывает из моего старого гаража. Тот же самый гараж, где я ремонтировал свой Мустанг.

Или это очень длинный фургон, или они скоро собираются сваливать. Большой парень в черной одежде и белой вязаной шапке идет к грузовику. Руками он удерживает фигуру в капюшоне. Женскую. Она босиком, стройная, но слишком высокая для Ребекки. Должно быть, это Лита.

Когда он начинает засовывать ее в фургон, она начинает его дубасить. Ее длинные, стройные ноги пытаюсь ударить его, но он отходит от фургона. Он не обращает на нее внимания, и скрывается из виду с другой стороны фургона.

Мое сердце колотится в предвкушении. Ребекка уже внутри фургона или он пошел как раз за ней? Через пару секунд я получаю ответ на свой вопрос, когда парень в шапке снова приближается к фургону. Он несет безвольное тело женщины. Она кажется мертвой, ее руки все еще в наручниках, а на голову надет черный капюшон.

Это она.

Мои вены наполняются чистым безумием и дикой решимостью. Я собираюсь убить всех этих ублюдков.

Я присматриваюсь к тому, что вижу, наблюдая за каждым движением этого бугая. Он усаживает Ребекку в заднюю часть фургона, и закрывает дверь, Я жду, пока он отойдет от него, а затем стреляю.

Выстрел звучит как легкий хлопок, проходя сквозь глушитель на моем пистолете. Никто не услышит его, и не прибежит сюда. И, совершенно точно, попав парню в голову, он его вырубит. Но через пару секунд в переулок прибегут остальные уроды.

Я уж точно надеюсь на это.

Первый приходит, чтобы проверить своего приятеля, и я стреляю ему прямо в руку, которая держит пистолет. Пистолет выскальзывает из его ладони и катится вниз по тротуару, а он смотрит прямо на меня. Я улыбаюсь, стоя всего в тридцати ярдах от него, а затем стреляю и он падает на своего друга.

Не знаю, что там происходит в доме, где сейчас должен быть Дейв. Но я догадываюсь, что большинство парней должны быть на улице, ведь они готовятся к перевозке Ребекки и Литы. Вероятно, они слышали про крах Тони в Вермонте и теперь действуют по новому плану.

Когда я быстро заглядываю в гараж, то первое, что вижу, это дуло пистолета, а потом и голову парня. Если он хочет застрелить меня, ему придется выйти оттуда.

— Эй, сукин сын, я здесь. Давай, попробуй меня достать.

Он крадется из гаража, а второй парень выходит из-за грузовика. Я одним выстрелом снимаю парня около грузовика, но второй успевает в меня выстрелить. Пуля свистит мимо моей шеи, заставляя сердце пустить вскачь, но мой следующий выстрел попадает ему прямо в грудь.

Четыре парня. Интересно, остался ли еще кто-нибудь?

Такое впечатление, что небеса услышали меня, и через секунду я получаю ответ.

— Все чисто! Я выхожу!

Это голос Дейва. Он выходит в переулок, и мои мышцы слегка расслабляются. Его не подстрелили. Не то чтобы я ожидал этого от него. Стрелок из него определенно лучше, чем из меня.

Я несусь в гараж, моя грудь готова взорваться от чувства облегчения и одновременно обеспокоенности. Я, наконец, увижу Ребекку. Этот пятидневный кошмар почти закончен. Если только ее бездыханное тело не означает, что я опоздал.

Я в десяти ярдах от гаража, когда фургон начинает сдавать назад, шины визжат по тротуару. Кто-то залез на водительское место. Дейв поднимает пушку и стреляет в сторону водителя, но вместо этого попадает в заднее стекло.

— Стой! — ору я на него. — Ребекка там, внутри, ты мудак!

Он прищуривает глаза, пока я ору на него, и все еще смотрит в конец переулка, где белый фургон удаляется все дальше и дальше.

— Извини, босс.

Прямо сейчас я готов разорвать его на куски.

— Залезай в долбаную машину!

Я киваю в сторону спортивного Cadillac STS, который стоит рядом с местом, где только что был белый фургон. Ключи торчат в замке зажигания. Дейв забирается на водительское сиденье, выруливает из гаража и мчится по переулку вслед за фургоном.

Мы догоняем фургон на 65-й улице. Он едет в сторону автострады. Он уже на мосту.

Хорошо, у него достаточно времени, чтобы проскочить, и не попасть в пробку в Чайнатауне. Мы сидим у него на хвосте, двигаясь со скоростью девяносто миль в час Он пытается оторваться, лавируя между машинами, но мы не упускаем его из виду.

Дейв слегка ускоряется, пока не оказывается почти вплотную к бамперу фургона. Я махаю пушкой в его сторону, и он слегка увеличивает дистанцию между нами и фургоном. Мне не надо говорить Дейву, насколько чертовски важно соблюдать дистанцию. Даже легкое касание бампера на такой скорости заставит фургон перевернуться.

Я продолжаю надеяться, что он съедет на одну из дорог, или поток машин увеличиться, но ничего не происходит. Мой желудок скручивает, я жду, пока мы достигнем моста. Ему придется сбросить скорость.

Спустя пять минут он сбрасывает скорость до шестидесяти пяти и перестраивается в правый ряд, чтобы въехать на мост.

— Сейчас? — спрашивает Дейв.

— Нет. Сначала позволим ему забраться на мост.

Фургон еще снижает скорость, чтобы въехать на полосу для съезда с дороги. Когда полоса заканчивается, Дейв смотрит на меня.

— Не сейчас. Ограждение слишком близко.

Только я это произношу, фургон ускоряется, чтобы забраться на мост, и Дейв следует его примеру. Как только мы проезжаем зеленую и белую надписи for FDR Drive, и оказываемся между металлических перил, как в клетке, я даю Дейву зеленый свет.

— Прижми его слева.

Дейв перестраивается влево и слегка ускоряется, так чтобы я мог выстрелом убрать левую шину, прежде чем фургон еще больше наберет скорость. Фургон слегка наклоняется в сторону. Шину спускает, она слегка визжит, но это заставляет его лишь слегка замедлиться. Я киваю головой, Дейв подъезжает с другой стороны, и я стреляю в другую шину. Это заставляет его потерять контроль, и фургон скользит в ограждение на правой стороне моста.

Дверь водителя и задняя дверь открываются одновременно. Когда Дейв останавливает машину рядом с фургоном, я не знаю, куда смотреть. Тощий парнишка выпрыгивает из грузовика и бежит через мост, пытаясь добраться до обочины, чтобы остановить машину.

Я поднимаю пистолет и целюсь в него, пока он пытается добраться до пешеходной зоны. Я почти нажимаю на курок, но тут слышу самый сладкий звук, который я когда-либо слышал.

— Нокс?

Я поворачиваюсь назад и вижу, как Лита помогает Ребекке выбраться из грузовика. Я опускаю пистолет и бегу к ней. Если я что и уяснил за эти пять дней, так это то, что любовь всегда важнее мести.

Я оборачиваю руки вокруг ее талии и вытаскиваю ее из грузовика. Она держит меня за шею, но я чувствую, что у нее почти нет сил.

— Принцесса моя, — я целую ее в висок и мягко сжимаю в объятиях. — Детка, с тобой все в порядке? Они причинили тебе боль?

— Нет, — шепчет она хрипло. — Но я не отказалась бы от кусочка пиццы прямо сейчас.

Я откидываю голову назад, чтобы взглянуть ей в глаза. Ее карие глаза слегка запали, но в них все еще горит тот огонь, который появляется каждый раз, когда я оказываюсь рядом. Она говорит правду.

— Я достану все, что ты хочешь, — я целую ее в лоб, и ее губы расплываются в улыбке. — Но прежде всего, мне надо кое что сделать.

Я сажаю ее на мост, и слышу звуки приближающихся сирен. Затем я опускаюсь на одно колено и беру ее левую руку. Мягко целую ее пальцы, и она накрывает мой рот другой рукой.

— Ребекка Венето, я люблю тебя. — я делаю глубокий вдох, продолжая удерживать ее взгляд, пытаясь не растерять уверенность — Я никогда не говорил этих слов ни одной женщине, за исключением моей мамы.

— В течение десяти лет ты была девушкой моей мечты. Когда я потерял тебя пять дней назад, я пережил настоящий ужас. Ты сводишь меня с ума. — Она улыбается, глядя на меня сверху вниз, и я с трудом сглатываю. — Последние несколько дней без тебя сделали меня больным. Я больше не хочу провести без тебя и минуты. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, в безопасности, до конца моих дней. Ты выйдешь за меня….через два или три года?

Она громко смеется над моими словами. По её щекам текут слезы, не знаю хорошо это, или плохо, но мой желудок связан узлом, пока я жду от нее хоть слова. Затем она кивает, и я чувствую себя так, будто могу взлететь до небес.

— Да! — радостно говорит она. — Да, я выйду за тебя. Через два, через три, или через сотню лет. Да!

Она падает на колени, и, впервые за пять дней, я целую ее. И первый раз за прошедшие десять лет я чувствую себя свободным.

Ребекка

Допрос в 7-м участке в Нижнем Ист Сайде прошел быстро. Литу и меня допрашивали отдельно, но отсутствие расхождений в показаниях говорит о том, что во время плена нас не подвергали допросу.

Они спрашивали Нокса и Дейва о том, что случилось в старом доме Марко, и получили квалифицированные ответы. Они оба просто добрые самаритяне, которые один раз оступились. Мы с Литой подвергались опасности. А они просто отбивались, пытаясь защитить Литу и меня.