Новиков сел на подлокотник. С таким козырем в рукаве, как жизни моих родителей, он может вертеть мной, как пожелает. Ничего не оставалось, кроме как подойти. Я держалась на некотором расстоянии от него, но долго так продолжаться не могло. Мужчина притянул меня к себе, пришлось встать между его ног. Требовательные пальцы скользнули по моему телу от талии к груди. Я содрогнулась от неприятного прикосновения и раздраженно сглотнула, закрыв глаза. Только бы не видеть это лицо.

Новиков начал расстегивать пуговицы на моей блузке, медленно, двигаясь снизу вверх. Глаза защипало от слез, но я не дала им пролиться. Новиков провел дрожащей ладонью по моему животу. Неприятные мурашки побежали вверх по позвоночнику. Нужно потерпеть. Скоро это закончится.

– Ты всегда была нежной и верила в меня, – он поцеловал в солнечное сплетение, я сжала руки в кулаки, но с места не сдвинулась. – Единственный человек на этом гребаном свете, кто когда-либо любил меня. Что же ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.

Я открыла глаза, он задрал голову и посмотрел мне в лицо.

– А как же твоя мама? Мать всегда любит свое дитя.

– Я не люблю о ней говорить! – рявкнул Новиков и оттолкнул меня. Его губы превратились в тонкую линию. – Она была хреновой матерью и не заслужила, чтобы о ней вспоминали.

– Почему ты так говоришь? – подавленно спросила я.

– Эта тварь никогда не думала обо мне. Только унижала. Говорила, что я ничтожество, что мне никогда не выбиться в люди, потому что такие животные, как я должны лизать ботинки олигархам. Жалела, что не сделала аборт.

Теперь понятно, отчего в его альбоме нет ни одной фотографии мамы. Он всю жизнь ее презирал.

– С самого детства я делал все, чтобы мамочка похвалила меня, сказала, что любит, – продолжил он исповедь. – Но что бы я ни делал, она всегда только оскорбляла и унижала. Оскорбляла и унижала! Как же мне хотелось доказать ей свое превосходство. И я сделал это: выбился в люди. Стал тем, кем она не надеялась меня увидеть. Теперь у меня есть прибыльный бизнес, трехкомнатная квартира, машина, дача. Жаль, что она сдохла, так и не увидев, чего я достиг и каких богатых и влиятельных друзей заимел.

– Ты говоришь ужасные вещи.

– Это жизнь, Розита. А она, порой, подкидывает сюрпризы. Никогда не думал, что буду сходить с ума от ревности. Причем я понимал, что ревную без причины, но ничего не мог с собой поделать.

Новиков резко соскочил с подлокотника дивана и подошел ко мне. Содрав с меня блузку, швырнул ее на пол и начал покрывать мою шею поцелуями. Я задрожала, осознав свою беспомощность. Если он попытается взять меня силой, я дам ему отпор, чего бы мне это не стоило. Не позволю ему больше издеваться надо мной, властвовать и опускать, как последнее ничтожество. Не позволю отыгрываться на мне за грехи матери. Главное сделать так, чтобы Новиков не позвонил своим охранникам и не отдал приказ.

– Ревность превращала меня в чудовище, – перестав целовать, мужчина коснулся большим пальцем моих губ, – оставляла наедине со своими страхами. Мне хотелось разорвать все в клочья, когда я осознавал, что стал зависим от тебя. Я был болен. Тобой. Ты свела меня с ума. И до сих пор сводишь. Твоя шелковистая кожа… – Новиков снова провел ладонью по моему телу. – Твой запах…

Он приблизил лицо к моему лицу, обжигая горячим дыханием. Я напряглась, как натянутая струна, но не шелохнулась.

– Ты так меня возбуждаешь, – Новиков схватив меня за волосы на затылке, резко потянул вниз.

– Не надо, – пискнула я.

Раздражающая щекотка подступила к горлу, когда его сухие губы прикоснулись к шее, прокладывая дорожку из поцелуев к впадинке между ключиц. Я пыталась отбиться, ударяя его в грудь свободной рукой, но он лишь сильнее тянул меня за волосы, причиняя боль.

– Не хочешь по-хорошему, давай, как ты любишь.

Он подтащил меня к дивану и повалил на него, накрыв своим телом. Руки скользнули под юбку, нахально лапая бедра.

– Пусти! – закричала я, пытаясь скинуть его с себя, но не получалось.

– А ты думала, можешь изменить мне и не поплатиться за содеянное? – пыхтел он на ухо. – За все в этой жизни нужно платить, детка.

Он накрыл мерзким поцелуем мой рот, я замотала головой, поджав губы. Руки тряслись, сердце бешено грохотало. Царапая ногтями спину Новикова, я пыталась освободиться, но он, словно нерушимая скала, не реагировал на мои жалкие потуги причинить ему боль. И когда надежда почти иссякла, кто-то отодрал от меня тяжелое тело.

– Андрей! – воскликнула я и соскочила с дивана, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Подняла с пола блузку и наскоро надела. Новиков полетел в сторону и, врезавшись в стену, свалился на пол. Я отшатнулась назад и прижалась к стене у входа. Андрей ловко подхватил его за грудки и, приподняв, ударил в челюсть. Один за другим он наносил удары, не оставляя Новикову и крохотного шанса на побег. Он едва удержался на ногах, когда Андрей с новой силой впечатал кулак ему в скулу, а потом наконец-то отпустил.

Новиков выплюнул кровь и, утерев рот рукавом рубашки, замахнулся. Андрей перехватил удар и, схватив Димку за ворот рубашки, вышвырнул в открытую дверь. Я с визгом отскочила. Услышала звук от падения, а потом тишина. Выскочив на лестничную клетку вслед за Андреем, увидела лежащего на ступеньках Новикова. Он не двигался. По позвоночнику пробежала колючая дрожь, приподнимая волоски на теле. Все тело пульсировало.

Неужели он…

– Он жив? – с замиранием сердца дрожащим голосом спросила.

Отчаяние накрыло меня с головой. В мыслях полный сумбур. Сквозь дымку услышала голос любимого:

– Пульс есть.

Я выдохнула с облегчением и только сейчас поняла, что Андрей уже вызвал «скорую».

Глава 26. Роза

Машина «скорой помощи» прибыла минут через двадцать и забрала Диму, который все это время был без сознания. Произошедшее нисколько не радовало меня. Пусть Новиков причинил мне много боли, но я не желала ему зла и в глубине души надеялась, что случившееся его исправит.

Когда кошмар закончился, и мы с Андреем, наконец, остались одни, он крепко обнял меня. Я прижалась к его груди и окончательно осознала, что у меня есть крепкая опора в жизни. Объятия Андрея дарили нежность и веру в то, что все будет хорошо.

– Если бы не ты… – оправившись от шока, вымолвила я, но договорить так и не сумела.

Он посмотрел мне в глаза и приложил палец к моим губам:

– Ш-ш-ш-ш. Все ведь хорошо.

Я снова обняла Андрея и опустила тяжелые веки, наслаждаясь теплыми объятиями.

– Я люблю тебя, – прошептала ему в грудь. – Пожалуйста, никогда меня не бросай.

Сказала и тут же спохватилась. Ведь до сих пор не рассказала ему о том, что мои родители живы. Собиралась исправить это, но признание Андрея спутало все мысли.

– И я люблю тебя, красавица моя.

Он наклонился и соединил наши губы в нежном поцелуе. Я начала терять опору, однако сильные мужские руки не позволили мне осесть на пол. Вот только продолжался поцелуй недолго. Нас прервала настойчивая трель моего смартфона. Взял телефон со столика, приняла вызов:

– Алло!

– Здравствуйте, Роза Борисовна. Вас беспокоит следователь Яросов. Я звоню по поводу ваших родителей.

– Что с ними? Где они?! – я едва не кричала, с испугом смотря на Андрея.

Его брови сдвинулись у переносицы. Конечно, он понятия не имел, о чем и с кем я говорила.

– С ними все в порядке, – уверил следователь. – Они в участке, дают показания. Вам тоже нужно приехать, подписать кое-какие бумаги. Простая формальность.

– Хорошо, скоро буду. До свидания.

Я бросила телефон на диван и обняла Андрея за талию. Счастливая улыбка не сходила с лица, а на душе было спокойно и тепло. Неужели все закончилось? Ведь теперь, когда Новиков придет в себя, его непременно арестуют. Он больше не будет портить нам с Андреем жизнь.

– Что случилось? – в глазах любимого читалась не поддельная тревога.

– Мои родители… живы.

Андрей открыл рот, но так и не сумел ничего сказать. Просто смотрел на меня, сведя брови, и растерянно моргал. Ну вот, ошарашила новостью.

– Я не успела тебе рассказать… За последние сутки столько всего произошло. Собирайся, поедем в полицию. По дороге все расскажу.

Как и обещала, по пути я поведала ему всю историю, начав с того момента, как впервые встретилась с Новиковым в парке…

***

Прошло два месяца. Жизнь потихоньку вернулась в прежнее русло. Я продолжала жить с Андреем. Родители взяли в кредит однокомнатную квартирку в Москве недалеко от центра, чтобы быть поближе ко мне. Они часто навещают нас, мы долго болтаем за чашечкой кофе и никогда не говорим о том, что произошло.

Люда рассталась с Ванькой. Она вынесла урок из моей совместной жизни с Новиковым и поняла, что пока не готова к серьезным отношениям. Ей хотелось еще погулять, пожить сегодняшним днем, не задумываясь о будущем. С одной стороны, я ее понимаю, но с другой… Когда любишь, хочется как можно скорее стать одним целым с любимым человеком. Видеть его каждый день, готовить ему завтрак, встречать с работы и каждую секунду проводить вместе.

На днях я поняла, что мне никогда не наскучит жизнь с Андреем, а наши отношения не порастут бытом. Потому что разлука, с которой нам придется столкнуться из-за концертов, лишь укрепит наши чувства. И, как говорит Людка, воспламенит в нас еще большую страсть. Эх, Людка, Людка… Оказывается, она Ваньку-то и не любила. Ей просто было с ним удобно. Он доставал ей билеты на рок-концерты в клубе, где работает охранником. Обидно даже за него. После расставания подруга даже ни капельки не переживала, будто так и должно быть, и на следующий день уже балдела на концерте «Deadly bloom» вместе со мной. Сколько удовольствия доставило мне это выступление, словами не описать. Вспоминая мой первый поход на концерт «Deadly bloom», я даже засмеялась. Стало так стыдно за то, как я вела себя в гримерке. Вот и в этот раз Людка умоляла отправиться за кулисы после концерта, но я отказалась. Да и кто нас впустит без пропуска? Андрей ведь не знал, что мы поедем в Питер, поэтому не позаботился о пропусках для нас. А напрашиваться и спорить с охранником я не собиралась. Будет еще у подруги шанс построить глазки бас-гитаристу. Например, сегодня…

Мысли растворились в звоне маленького колокольчика над дверью салона цветов. Я подняла взгляд на вошедшего и вскинула брови, увидев Андрея.

– Привет, – уголки его губ приподнялись, оголив ровные зубы. – Как дела?

– Привет, – заулыбалась я, поднявшись со стула. – Как видишь, с утра никого нет. А ты как здесь оказался в такое время?

Он приблизился, держа руки за спиной, перегнулся через прилавок и поцеловал меня.

– Просто подумал, что давно не дарил тебе цветов. – Он достал из-за спины красивый букет красных роз. – Моей любимой красавице.

Андрей подмигнул и улыбнулся. О, да! Если розовые розы символизируют начало отношений, то красные означают любовь и страсть.

– Бли-ин, – протянула я. – Красота какая.

Я втянула аромат цветов и принялась искать свободную вазу. Подрезав стебли и поставив розы в воду, я подошла к Андрею и повисла у него на шее.

– Спасибо. Это так мило, – чмокнула его в покрытую легкой щетиной щеку.

– Знаю, как ты любишь цветы. Обещаю, что буду дарить их при каждой возможности. То есть, каждый день, – его губы тронула милая улыбка – обожаю ее.

– Ловлю на слове, – хихикнула я и поцеловала любимые губы.

– Ты Люде уже позвонила? – спросил Андрей, прервав поцелуй. – Она придет?

– А как же! Разве она упустит возможность пофлиртовать с Максом?

– Боюсь, Макс не сможет приехать. У него кое-какие личные проблемы.

– Плохо, – расстроилась я. Знаю ведь, как Людка мечтала о встрече с ним. – А как Даша? С ней все хорошо?

– У мелкой все отлично. Да, она потеряла ребенка – это трагедия, но у нее еще все впереди, как и у нас с тобой.

– И у Люды с Максом, – перевела я тему, не желая говорить о детях, которых у меня может и не быть. – Ты же знаешь, как Максим ей нравится.

– И Люда, кажется, ему тоже не безразлична. Еще тогда, в гримерке, между ними явно проскочила искра. Торжественно клянусь устроить им свидание! – звонко проговорил Андрей, положа руку на сердце.

И растянул губы в божественной улыбке. Сердце взволнованно затрепыхалось в груди, и мне захотелось снова прильнуть к его губам и уже никогда не отпускать. Ни на секунду. Но я знала, что уже завтра нам придется расстаться. Наверное, поэтому внутри все сжималось и трепетало.