Силвиу Абреу - Новая жертва

 —  Зато несколько таксистов видели, как на стоянке вы садились в машину Робервала Корреа, —  сказал ему Олаву.

 —  У меня плохая зрительная память. Я не запоминаю лица таксистов, —  ответил на это Элизеу.

 На следующее утро фотография Робервала Корреа появилась в газетах, а в тексте под ней сообщалось, что этот человек мог пролить свет на убийство Андреа Барселус, однако он бесследно исчез, и его разыскивает полиция.

 Прочитав это сообщение, Изабелла решила, что пора переходить к более активной защите, и, не согласовав свои действия с Филоменой, собрала журналистов на пресс-конференцию.

 —  Поскольку многие из вас полощут моё честное имя на страницах газет, —  обратилась она к репортёрам, —  то я вынуждена сделать заявление. Следователь Олаву де Мелу распространил слух о том, что якобы я убила Андреа Барселус, и сделал он это вовсе не потому, что у него имеются какие-то улики против меня. Нет! Он направил вас по ложному следу лишь затем, чтобы избежать гораздо большего скандала. Ведь по городу разгуливает маньяк, совершающий убийства по определённому списку, представляющему собой китайский гороскоп, в котором зашифрованы имена жертв. Полиция знает о гороскопе, но скрывает это от общественности, потому что не может выйти на след истинного убийцы и боится критики. Моя семья живёт в страхе. Сначала убийца отравил мою тётю Франческу, теперь утопил в бассейне другую тётю – Роману. И вот вместо того, чтобы защитить нас, полиции вздумалось обвинить меня!..

 Интервью Изабеллы было передано по всем телевизионным каналам, и Олаву тоже пришлось выступить со своим комментарием.

 —  Да, список жертв в виде китайского гороскопа действительно существует, —  сказал он, —  но в интересах следствия я не буду сообщать никаких подробностей. Однако со всей ответственностью должен заявить, что убийства Андреа Барселус и Романы Феррету никак не связаны с вышеупомянутым списком. Более того, могу добавить, что убийцы этих двух женщин нам уже известны и скоро мы их арестуем.

 —  Вот чего ты добилась своей пресс-конференцией! – в сердцах бросила Филомена племяннице. – Как видишь, тебе не удалось отвлечь внимание прессы от дела Андреа. Зато полиция теперь будет искать против тебя улики с удесятерённой энергией. И если найдёт Корреа, то я уже ничем не сумею тебе помочь.

 Робервал Корреа позвонил в полицию сам, прочитав объявление о розыске. Признался в получении взяток от Марселу и Элизеу, а также выразил готовность подтвердить свои показания против Изабеллы на очной ставке.

 Миролду с большим удовольствием отвёз в дом Феррету две повестки —  для Изабеллы и Элизеу, а затем сопроводил обоих в кабинет Олаву.

 Увидев там Робервала Корреа, Элизеу не стал отпираться и сознался в том, что заплатил ему деньги за молчание. Изабелла же упорно твердила, что Корреа лжёт, что она никогда его не видела и никогда не была на том водохранилище, где погибла Андреа.

 —  Что ж, в таком случае нам придётся вас задержать на пять суток —  до выяснения некоторых обстоятельств. —  заключил Олаву, и как Изабелла ни сопротивлялась, её отправили в камеру следственного изолятора.

 Элизеу спросил, нельзя ли её отпустить под залог, но Олав был неумолим.

 На следующий день повидаться с Изабеллой пожелал Бруно, и, направив его в комнату для свиданий с задержанными, Олаву сразу же включил подслушивающее устройство —  в надежде на то, что предполагаемые сообщники как-нибудь себя выдадут. Однако расчёт Олаву не оправдался: Бруно сразу же подал знак Изабелле, чтобы она не сболтнула лишнего в разговоре с ним или с Филоменой, которая тоже собиралась навестить племянницу.

 —  Я затем и поспешил к тебе, —  произнёс он многозначительно. —  Знал, что ты здесь страдаешь.

 —  Я не выдержу в этом гадюшнике пяти суток! —  простонала Изабелла. —  Соседки по камере надо мной издеваются, высмеивают меня, унижают!

 —  Ничего, потерпи. Справедливость должна восторжествовать, —  с пафосом произнёс Бруно, не сомневаясь, что его слышат Олаву или Миролду. —  Ты ни в чём не виновата, и тебя скоро освободят.

 Он оказался прав: за пять суток полиции не удалось найти новых улик, и Изабеллу пришлось отпустить, взяв с неё подписку о невыезде.

 Когда в прессе поднялся шум из-за таинственного китайского гороскопа и все вокруг вновь заговорили о смерти Элиу и Франчески, Элена впервые порадовалась тому, что сын сейчас находится вдали от дома. Однако радость её была недолгой: Лукас вскоре вернулся из Рио и заявил о своём твёрдом намерении пойти к врачу – на сеанс гипноза.

 Элена, опасавшаяся того, что Лукас и в самом деле мог убить отца, приготовилась к самому худшему. Ирене же интуиция подсказывала, что всё закончится благополучно и Лукаса перестанут мучить страхи. Она сама вызвалась отвезти его к врачу, но до клиники они в тот раз не доехали, так как за ними увязался чёрный автомобиль, однажды уже спровоцировавший дорожную аварию, в которой едва не погибла Ирена.

 —  Нас перследуют! – бросила она Лукасу и принялась рискованно маневрировать на дороге.

 Водитель чёрного автомобиля тоже стал повторять вслед за Иреной все виражи.

 Наконец, ей удалось уйти от погони, но она не повернула обратно, а теперь уже сама стала преследовать чёрную машину в надежде разглядеть, кто сидит за рулём. Однако, чёрный автомобиль вскоре скрылся из виду, и лишь после этого Ирена поехала в полицию, где Олаву отругал её за самодеятельное преследование:

 —  Во-первых, вы с Лукасом рисковали жизнью, а во-вторых, убийца понял, что ты узнала его машину, и наверняка постарается от неё избавиться. Так что из-за твоей нелепой инициативы эту машину мы больше никогда не увидим!

 —  Ничего, я найду его и без машины! – самонадеянно заявила Ирена, подозревавшая, что преследовал её конечно же Зе Балашу.

 Из полиции Лукас поехал к Яре, и Ирена увязалась за ним, сказав, что ей нужно поговорить с Зе Балашу. Дома его не оказалось, но Ирена на это и не рассчитывала – ведь ему требовалось время для того, чтобы надёжно спрятать автомобиль. План у неё совсем другой: незаметно для Яры и Лукаса она пробралась в комнату Жозе и учинила там обыск.

 Затея эта оказалась не напрасной. В бумагах Ирене удалось обнаружить пресловутый китайский гороскоп, а также папку с газетными материалами, в которых рассказывалось обо всех убийствах, осуществлённых в соответствии со списком.

 Получив такую добычу, Ирена направилась к выходу и у самой двери столкнулась с Зе Балашу.

 —  Что ты делала в моей комнате? – грозно спросил он.

 Сжавшись в комок, Ирена проскользнула мимо Жозе и, лишь спустившись по лестнице, крикнула:

 —  Убийцв! У тебя был список, но ты всем морочил голову, будто ничего о нём не знаешь! Теперь твоя тайная папка у меня, и тебе не уйти от ответа!

 Жозе погнался за ней, однако Ирена успела вскочить в машину и во весь опор помчалась к Олаву.

 —  Опять ты влезла не в своё дело! – рассердился он. – Кому нужны эти вырезки? Что они доказывают? Что ты, не имея на то никакого права, проникла в чужое жилище и обокрала Жозе? Теперь мне придётся ещё и тебя выпутывать из этой грязной истории… Миролду, зайди к шефу, подпиши у него ордер на обыск.

 Приехав к Жозе, они не застали хозяина дома, но обыск провели не только в его комнате, но и во всех остальных помещениях. Неожиданный подарок их ожидал в спальне Марселу: там была найдена коробка ,в которой хранился бумажник с документами Жулии Браги, брелок с ключами, помеченный буквами «А.Р.», калькулятор с инициалами «К.Н.», пропавшее кольцо Элиу Рибейру, очки, носовой платок и небольшой нательный крест.

 Марселу клялся, что впервые видит эту коробку и не знал о её существовании.

 —  Это Зе Балашу тебе подбросил, —  вмешался Витинью. – А сам сбежал!

 —  Нет, отец не мог сделать мне такую гадость. – твёрдо произнёс Марселу. – Но кто-то явно хочет засадить меня за решётку.

 —  Вы его арестуете? – испуганно воскликнула Нина.

 —  Нет, —  ответил Олаву, —  пока мы только возьмём с него подписку о невыезде.

 Опознание найденных вещей показало, что кольцо действительно ранее принадлежало Элиу, калькулятор – Арналду Ронкалью, очки – Жозиасу, платок – доне Ивети, и лишь Филомена и Кармела сказали, что никогда не видели у Франчески такого креста, который предъявил им Олаву.

 —  А что если крест Леонтины, жены Зе Балашу? – предположила Ирена. – Она ведь тоже по гороскопу Кабан, как и Франческа Феррету.

 —  Но Нина же видела этот крест и не узнала его, —  резонно заметил Миролду.

 —  Надо отыскать Зе Балашу и спросить у него, —  стояла на своём Ирена. – Вы уже объявили розыск?

 —  Зе Балашу никуда не сбежал, а кроме того, он не имеет никакого отношения к этой коробке, —  с раздражением произнёс Олаву. – В спальню Марселу её подбросили либо Изабелла и Бруно, либо другая парочка – Элизеу и Филомена.

 Пока полицейские говорили о Жозе, он как раз в это время посетил Элизеу и Филомену, заявив им, что если его арестуют, то он больше не будет молчать.

 Бруно, стоявший за шторой и слышавший сказанное Жозе, едва удержался от соблазна выйти из укрытия, чтобы воочию увидеть, как вытянулись лица Элизеу и Филомены.

 Жозе между тем ушёл, а взволнованный Элизеу произнёс:

 —  Он становится опасным. С ним надо что-то делать. Причём незамедлительно!

 —  Успокойся! – осадила его пыл Филомена. – Сейчас полиция занимается той коробкой, что нашли у Марселу. А Жозе у них отошёл на десятый план.

 —  Мне не нравится его настрой, —  пояснил причину своей тревоги Элизеу. – Ты же видела, он сам готов сдаться полиции.

 —  Боюсь, что скоро нам всем придётся держать ответ за прошлые и нынешние грехи, —  печально молвила Филомена.

 Вскоре она ушла из дома по каким-то своим делам, а Элизеу вызвали по телефону на комбинат. Тут выяснилось, что у Алфреду выходной, и Элизеу самому пришлось идти в гараж за машиной.

 —  Передайте сеньоре, что я уехал на комбинат, там случилась какая-то неприятность, —  сказал он Диве, уходя.

 Однако домой Элизеу в тот вечер так и не вернулся, и на комбинате, как выяснилось, его тоже не было.

 Бруно и Дива спустились в гараж – посмотреть, на месте ли машина, —  и нашли там Элизеу с проломленным черепом.

 О своём праве на наследство Бруно заявил сразу же после смерти «мамочки», но адвокаты объяснили ему, что это процесс долгий, надо, мол, подождать. Теперь, наконец, его пригласили в адвокатскую контору, и они с Изабеллой принялись мечтать, как отправятся за границу и будут тратить полученные деньги.

 Однако мечтам их не суждено было осуществиться: адвокат сообщил Бруно, что незадолго до смерти Романа перевела всё своё состояние на имя Кармелы.

 —  Это незаконно! – закричал Бруно. – Я буду судиться с Кармелой.

 —  Я бы не советовал вам начинать тяжбу, —  сказал адвокат. – Если бы дона Романа подарила свой капитал, тогда бы вы могли ещё на что-то рассчитывать. Но она сначала перевела его в акции, а затем продала их сестре.

 —  Но почему, почему она так со мной поступила?! – в отчаянии воскликнул Бруно.

 —  Не знаю почему, —  ответила присутствовавшая здесь же Кармела, —  но думаю, Романа чувствовала, что ты собираешься покончить с ней.

 —  Это ложь! Я не убивал её, не убивал!

 —  Как бы там ни было, —  сказала Кармела, —  но я не хочу оставлять тебя без гроша. Как приёмный сын Романы, ты можешь получить от меня немного денег.

 —  Ну и на том спасибо, —  сразу же оживился Бруно. – Мне нужна такая сумма, чтобы я смог вернуться в Рим и жить там какое-то время, пока не найду работу.

 Кармела удовлетворила его просьбу, и, получив от неё деньги, Бруно переехал из дома Феррету в гостиницу.

 Олаву расценил этот маневр Бруно как подготовку к бегству за границу.

 —  Они с Изабеллой наверняка собираются бежать, —  уверенно произнёс он.

 —  Мы не должны выпускать их из страны! – заволновался Ммиролду. – Эту парочку надо задержать под любым предлогом!

 Увидев в доме полицию, Изабелла бросилась к Филомене:

 —  Тётя, они снова хотят меня арестовать! Сделай что-нибудь! Спаси меня! Я не вынесу тюрьмы.

 Филомена, тяжело переживавшая смерть мужа, попросила Изабеллу не кричать и напомнила ей о трауре:

 —  Имей уважение к моему горю. Мне тяжело, мне очень плохо…

 —  Да, дядя умер, но я-то жива! – ещё громче закричала Изабелла. – Он мёртв, его страдания закончились. А я должна идти в тюрьму? Тебе на меня наплевать?

 —  Выйди отсюда, Изабелла, —  на пределе сил вымолвила Филомена.