Елена Чалова - Новая жизнь Милы

Вера фыркнула:

– Тоже мне счастье – полы тереть и картошку разносить! Ну да не о том речь. Ее оттуда уволили!

– Да? За что?

– Друзей своих подкармливала. И ведь небедные все, а то я не знаю! Но халявный-то гамбургер – он завсегда слаще!

Мила сочувственно кивала, слушая стенания подруги. Отчаявшись пристроить лентяйку, Вера посадила ее за прилавок. Продавщицы сейчас нет, а сама она мотается между двумя точками, да и за милым другом надо приглядывать. Так что Света сидит здесь.

– Толку, правда, с нее немного, – вздыхала Вера. – Людям товар-то надо лицом показать, да и покупатели у меня бывают… специфические, а эта ничего не понимает и не хочет. Только деньги с ней теряю.

– Знаешь, – решилась наконец Мила рассказать и свои новости. – Раз уж речь зашла о работе. Может, у тебя есть что-нибудь на примете и для меня?

Вера удивленно хлопала глазами. Потом протянула:

– Не поняла.

Милочка вздохнула и кратенько изложила последние события… вернее, событие своей жизни.

– Вот так взял и ушел? А ты что?

– Ничего. А что я должна делать, по-твоему?

– Очнись, подруга! Я помню, как вы бизнес поднимали, ты не меньше его работала. Надо потребовать денег… или там, акции.

– Та работа, Вера, была очень давно. Видимо, Сева решил, что он мне ничего не должен. Квартиру оставил. А денег… Не думаю, что имеет смысл требовать. Впрочем, когда дело дойдет до развода, посмотрим, – торопливо добавила она, видя, что подруга готова ринуться в бой и начать вразумлять неразумную. – Но пока суть да дело, мне надо перебиться. Так что, если ты можешь помочь, я была бы очень благодарна.

Вера молчала. Она задумчиво крутила в руках кофейную чашечку и время от времени кидала на подругу быстрый взгляд. Мила терпеливо ждала. Наконец Верочка решилась:

– Ладно, может, так и правда лучше. Давай попробуем. Мне действительно нужна помощница… но не здесь. Приезжай завтра вот по этому адресу, там у меня второй магазин. Тогда и поговорим. Часов в десять, хорошо?

– Да, конечно. Спасибо тебе большое!

– Пока не за что. Все завтра. А теперь я побежала, а то кабы Светка не проторговалась там.

Вера ушла, а Милочка допила остывший кофе, внимательно разглядывая визитку, которую оставила ей подруга. На пурпурном прямоугольничке золотой вязью значилось: «Салон «Сезам». Предметы интерьера и необычные подарки». Дальше шли адрес и телефон.

Окрыленная Милочка поспешила домой. «Ну вот все и устроилось, – радостно думала она. – Уж не может быть, чтобы я не справилась. Не глупее Светы. Работа продавщицы имеет свои минусы, но все же сидеть в милом магазинчике, среди красивых вещей – это неплохо».

На следующее утро она проснулась рано, довольно долго слонялась по квартире, в конце концов собралась и поехала. Метро утром – это нечто немыслимое, и, хоть торопиться Миле было совершенно некуда, она всю дорогу почти бежала, иначе поток людей сомнет. Отдавят ноги, оборвут ручки на сумочке. В результате приехала она на полчаса раньше и просто болталась у входа в очередной «Стройдвор», обходя многочисленные ларьки и делая вид, что ищет что-то очень нужное.

Но вот, наконец, без десяти десять. Уже можно идти. Мила нашла магазинчик, отделанный так же, как и первый: пурпурные занавеси, золотая вязь, слабый запах благовоний. Впрочем, даже ее неопытный глаз отметил, что площадь этого магазина явно больше. Милочка решила, что раз рынок находится дальше от центра, то арендная плата дешевле и подруга может позволить себе занять большие площади. Она вошла в разноцветный салон, звон колокольчиков прозвучал нежно и чуть печально. Из-за занавеси в дальнем углу выглянула Вера.

– Пришла, – без улыбки констатировала она. – Что ж, заходи, поговорим.

Мила устроилась на плетеном пуфике, а хозяйка села на стул за прилавком. Несколько секунд она молча смотрела на Милу, потом заговорила:

– У меня здесь раньше женщина одна работала… Восточная такая. Уж не знаю, какого роду-племени, да и не важно это. Торговала хорошо… но помимо торговли у нее были и другие клиенты. И должна тебе сказать, этот бизнес оказался прибыльнее безделушек. И мне очень хотелось бы его продолжить. К несчастью, продавщица моя ушла. Сказала: муж захотел вернуться на родину – и уволилась. А я вот никого найти на ее место не могу.

– Что-то я не поняла, – растерялась Мила. – Я думала, тебе продавец нужен. А что это за другой бизнес?

– Идем, покажу. – Вера встала и поманила гостью за собой.

Приподняв занавес, они прошли во вторую половину магазинчика. Здесь царил полумрак и запах благовоний ощущался гораздо сильнее. Мила в недоумении оглядывалась. Она полагала, что увидит нечто вроде склада, но комнатка оказалась почти пустой. Впрочем, одну стену занимал стеллаж, завешенный черной тканью. Стены скрывались за неизменными пурпурными драпировками. В углу стояла бронзовая, причудливой формы витая курильница. Посреди комнатки стоял низкий столик, покрытый куском плотной золотой ткани типа парчи, и перед ним – два пуфика. На столе какой-то предмет, накрытый узорным платком. Это надо же, Мила удивленно оглядывалась. Просто как будто и нет рынка за портьерами. Очень легко представить себе, что там, за стеной, гудит восточный базар, и белые стены домов, словно выгоревшие на солнце, и минареты, с которых кричат тоскливыми голосами муэдзины.

– Вот это и есть тот самый прибыльный бизнес. – Резкий голос Веры заставил ее вздрогнуть. Хозяйка шагнула к столу и подняла платок. Под ним оказался большой стеклянный шар, мутно-молочный и даже на вид очень тяжелый. Вера выжидательно смотрела на гостью, но Мила лишь пожала плечами, она никак не могла взять в толк, что здесь происходит. Верочка вздохнула и пояснила: – Роза занималась предсказаниями… О, ничего точного и определенного. Я не раз слушала, как она работает, и хочу тебе сразу сказать, что никаких прогнозов типа «Вам нужно срочно копать в правом углу огорода, там зарыт сундук золота» или «Послезавтра в спортклубе вы встретите своего суженого» она не делала. Роза всем говорила, что она – эмпат. Это, видишь ли, человек, который может воспринимать эмоции и чувства другого человека. И, объясняя клиенту его ощущения, мы помогаем ему лучше понять себя и принять верное решение, ибо люди склонны заниматься самообманом. Вот смотри.

Вера села за низкий столик, положила руку на шар и внимательно взглянула на Милу.

– Ты так разочарована и растеряна, что мне тебя жаль, – сказала она глубоким голосом. – Дело в том, что ты потеряла смысл жизни, а это неправильно. Смысл жизни – не в отдельно взятом мужчине и не в деньгах, которые придется зарабатывать. Смысл – в самой жизни, это ведь так просто…

Мила, приоткрыв рот, смотрела на подругу. Вот это да! Кто бы мог подумать… Между тем Вера сняла руку с шара, встала и уже обыкновенным тоном продолжала:

– Это своего рода психотерапия. Ты не представляешь, как женщины обрывают мне телефон, требуя вернуть им Розу. Знакомые и знакомые знакомых идут и звонят. Одна Роза знала, что в этой жизни хорошо, что плохо. Она давала женщинам возможность почувствовать себя понятыми, понимаешь? Выслушивала, говорила банальности про то, что жизнь мчится мимо и не надо гнаться за всем. Нужно подумать, что именно важно и дорого. Вы подавлены – а кто придет к гадалке, если счастлив? Вас гнетет кто-то из окружающих. Вы знаете, кто это, просто не хотите себе признаться, видимо, этот человек много значит для вас. Может, это ваш начальник или свекровь? Подумайте, чей день рождения вы забываете чаще всего? После разговора с этим человеком у вас болит голова… Не спешите, так сразу трудно вспомнить, но позвольте своему подсознанию подать вам знак. И вот женщина идет домой и прислушивается и присматривается, и, само собой, она находит этого человека. Что дурного, если она станет избегать того, кто ей не нравится? Или научится окружать себя воображаемой стеной – прочной и непроницаемой. Если хочешь знать, я считаю, что это своего рода благородная миссия – приносить людям душевный комфорт.

Вера замолчала, и некоторое время Миле казалось, что в комнатке очень-очень тихо. Потом она вдруг услышала громкие голоса – продавщицы из соседних магазинчиков что-то не поделили. В торговом комплексе звучала музыка.

– Ну, ты согласна?

Милочка вздрогнула и растерянно спросила:

– На что?

– Заменить Розу.

– Но… но я думала, это ты… ты будешь гадалкой, а я – продавщицей.

– Нет, я не могу себе этого позволить. Мне нужно возить товар и бывать на двух точках сразу. Да и за Светкой глаз да глаз… Смотри, все не так сложно, как кажется. Если приходит обычный покупатель, то ты просто продаешь товар. Если приходит женщина поговорить, то она, как правило, ждет, пока не останется с продавщицей один на один, а потом начинает лепетать что-то про консультацию. И мол, подружка мне говорила. Тогда нужно сказать, что ты можешь ей помочь, но рискуешь своим рабочим местом и вообще. То есть деньги – тысячу рублей – нужно положить в вазу.

Вера подошла к стеллажу, откинула ткань и достала красивую стеклянную тарелку. Водрузила ее на незажженную курильницу.

– Потом вешаешь на дверь табличку «Закрыто» и идешь с человеком в эту комнату, – продолжала она инструктировать ошарашенную Милу. – Даже если придут клиенты, которым нужен товар или разговор, они, как правило, ждут. В кафе сходят или по магазинам пройдутся…

– Ты хочешь, чтобы я была гадалкой?

– Ну, как такового гадания не происходит, я же тебе объяснила. Нет в этом ничего сложного. Давай садись и попробуй.

– Сейчас?

– Почему бы и нет? Представь, что я клиентка. Вот я сажусь, – Вера опустилась на низкий пуфик, – и прошу тебя помочь. Про меня ты много знаешь, и дополнительная информация не нужна. Когда человек приходит первый раз, ему следует задать хотя бы несколько наводящих вопросов. Ну там: где ваше напряжение достигает высшей точки? На работе? Ах, вы не работаете… Тогда во время общения с мужем… подругой… когда вы занимаетесь спортом? И так далее. Поняла? Не в лоб спрашивать, а выяснять окольными путями. После сеанса хорошо бы записать, чтобы не забыть. Там, на стеллаже, – она махнула рукой в угол, – есть тетрадь. Роза вела досье на всех постоянных клиентов. Почитай, многих клиентов представишь как живых. Теперь давай.

Мила медленно подошла и села за стол. Искушение уйти было велико. Но Вера проявила такую настойчивость, что Милочка не смогла отказаться. Она села на низкий стульчик и осторожно положила ладонь на шар. Он оказался прохладным и удивительно приятным на ощупь. Рука скользила по гладкому боку. Потом Мила вздохнула и неуверенно спросила:

– Что бы вы хотели узнать?

– Я хочу знать, что мне делать, – быстро ответила Вера. – Последнее время все валится из рук, бизнес идет, но деньги не радуют и вообще…

Мила гладила и гладила шар, глядя в его молочно-белую глубину. Смотреть на подругу казалось почему-то неловко.

– Вы очень много работаете, – начала она, когда молчание явно слишком затянулось. – И возможно, делаете это специально, чтобы избежать разговора с самой собой… Постоянная гонка избавляет от неуверенности, не дает остановиться и подумать: куда и зачем я бегу? Скажите, вы занимаетесь собой? Посещаете салоны?

– Да, – прозвучало с другой стороны стола, но Мила по-прежнему не смотрела на подругу.

– А зачем вы это делаете? В следующий раз, когда придете к массажисту, спросите свое внутреннее «я» – я делаю это ради себя, любимой? Или из-за страха? Страх постареть естественен, и нет в нем ничего зазорного, но, может, не стоит так бояться будущего, и даже если этот молодой человек рядом не навсегда – это не так ужасно…

– Хватит!

Мила осеклась и подняла глаза. На щеках Веры горели красные пятна, и выражение глаз, с которым она смотрела на подругу, Милочка понять не смогла. Но уже через минуту Вера взяла себя в руки и уверенно сказала:

– Ты прекрасно справишься. Сейчас пойдем в магазин, покажу, где какой товар и как вести учет. Потом заберешь тетрадь и пойдешь домой читать. Завтра приходи к девяти.

В премудрости торговли Мила вникла быстро, Вера выдала ей растрепанную тетрадку с трогательным котенком на обложке и отправила домой.

Пока Мила ехала в метро и шла домой, в голове ее странным образом угнездилась звенящая пустота. И лишь оказавшись в хорошо знакомой обстановке собственной квартиры, она несколько пришла в себя. Есть не хотелось. Мила налила большую кружку чаю, прихватила сушки и устроилась на диване, положив тетрадь на стол. Она залпом проглотила чуть ли не полкружки чаю и лишь потом с опаской открыла тетрадь таинственной Розы. Впрочем, ничего страшного там не оказалось. Почерк читался легко, словно писала прилежная ученица. Мила даже углядела пару ошибок и не без злорадства подумала, что в правописании Роза была несильна. Фамилии в тетрадке не оказалось ни одной. Имя или имя-отчество. Потом приблизительный возраст и сведения, которые гадалка узнавала из разговора с клиенткой. Есть ли семья, чем болеет, кем работает, подруг нет, отдыхать любит там-то, в церковь ходит или, наоборот, увлекается восточной мистикой.