Я поражена. Сад вокруг такой большой и цветущий, цветы на клумбах такие огромные и красочные… в фонтанчиках журчит вода, на ветках деревьев щебечут птицы. Даже сидя в машине, я уже проникаюсь чувством покоя и умиротворенности. Все будет хорошо.

-все, приехали, - говорит Сэм.

Мы с Ларсом выходим, он вытаскивает мои чемодан и сумку из багажника, ставит на землю.

-вот и все, Ники… я надеюсь, ты хорошо отдохнешь здесь. Мой номер у тебя есть, звони, если что-то нужно… я всегда смогу приехать, сейчас я буду в Лос-Анджелесе. Ничего не бойся, отдыхай и радуйся жизни… а врачи помогут тебе… - тихо и спокойно, отрывисто говорит Ларсен, опустив голову.

Я слушаю его, пытаясь заглянуть ему в глаза. Либо он тоже переживает из-за нашей разлуки, либо… даже думать не хочется.

Вдруг, не зная, что со мной, я крепко-крепко обнимаю его, забыв, что из машины нас видит Сэм.

-я буду скучать по тебе, ты знаешь?

Ларс похоже, растроган.

-не надо. Не скучай, Ники, - он аккуратно размыкает мои руки. – а вот идет и мисс Паркер, знакомься, она всегда будет тебя сопровождать… ну, документы у тебя есть, так что до встречи…

Я попеременно смотрю то на приближающуюся моложавую медсестру, то на Ларсена с Сэмом. Я ожидала, что Ларсен как-то попрощается со мной…

Но в этот раз он не будет скучать, - я вспоминаю про Мири и что-то давит в сердце. Вот тебе и ответ, Ники. Теперь ты знаешь, куда она летела и почему Ларсен бросил Мелани…

Не произнося больше ни слова, Ларс проходит к машине, садится, и они с Сэмом уезжают…

Четырнадцатое апреля…

Пятнадцатое апреля…

Шестнадцатое… восемнадцатое… двадцать девятое…

Две недели пролетают как один день. Я чувствую себя прекрасно в этом месте, и даже успеваю познакомиться с некоторыми больными – очень добрыми и очень хорошими людьми. Честно, слушая их истории, я начинаю думать, что у меня не все так плохо. А еще, что у всех у нас есть возможность начать сначала. Снова начать радоваться жизни.

Однако, врачи не отстают. Сколько же я прошла разных психологических тестов и клинических исследований моей мозговой деятельности! Про количество сданной крови я вообще молчу. Руки мне вообще искололи до смерти. А самое главное, про результаты-то молчат. Что со мной, черт побери?

Я знакомлюсь с девочкой по имени Сандра – она прилетела сюда из Новой Зеландии, из Веллингтона. Она как-то раз спрашивает у меня про Веру, когда находит меня на лавочке в парке, записывающую очередные мысли в дневник.

-что там у тебя, Ники?

-о, Сандра. Привет, - говорю я. – да так… ничего.

Я закрываю тетрадь и прижимаю к груди.

«Ларсен даже не звонил мне» - последние записанные мной туда слова. Я очень переживаю…

Сандра садится рядом.

-я слышала, ты из Греймута?

Я киваю.

-а что?

-просто, если это так, то я хотела рассказать тебе одну историю…

-какую?

Сандра откидывает светлую челку со лба.

-если ты не против, то сейчас и расскажу. Твой город мне знаком, Ники…

Оказывается, когда-то Сандра жила в Греймуте, и они с Верой дружили, когда ходили в начальную школу. Точнее, Вера ходила в начальную, а Сандра уже в среднюю, но это не мешало им быть подругами.

-да! – вспоминаю я. – я видела тебя в нашей школе! – говорю я Сандре.

Как же мир тесен! Эта новость немного поднимает мне настроение.

Мы говорим о Вере, потом о наших с Сандрой жизнях, и я решаюсь спросить:

-почему ты сюда попала?

Сандра отвечает, и оказывается, она попала сюда из-за проблем после сотрясения мозга.

-а что у тебя?

На мой ответ про депрессию Сандра отвечает, что из-за такой ерунды сюда не отправляют. По моей спине пробегает неприятный холодок. Я не придаю значения ее словам, но задумываюсь: разве депрессия лечится так тяжело, как это происходит в моем случае?

-я слышала между врачами, Ники, что у тебя диссоциативное расстройство личности… - говорит Сандра.

-что?

Я припоминаю такое слово от врача в Греймуте, в тот день, когда мама забрала меня из школы.

-ну это когда человек немного не в себе…

-со мной все в порядке, - перебиваю я. – я лучше знаю, что со мной, тебе так не кажется?

-ладно, прости, - пожимает Сандра плечами.

Мы меняем тему разговора, и вскоре я забываю про этот случай, но он оставляет во мне неприятный осадок…

Мое пребывание в клинике продолжается, и все было бы хорошо. Погода в Лос-Анджелесе сейчас просто прекрасная, хоть для меня и непривычно жаркая, равно как и непривычно солнечная. В нашем Греймуте дождь шел наверное, каждый второй день в году, но здесь я не видела на небе ни облачка за все время. Вспоминаю, что неподалеку граница с Мексикой – и эта мысль будоражит меня еще сильнее. Я вырвалась из Новой Зеландии, я попала в большой мир!

Но однажды наступает день, когда пора возвращаться. Возвращаться из этой сказки домой, где все холодно, пасмурно, дождливо, ветрено и одиноко…

-Ники, собирайся, мы едем домой, - говорит однажды Ларсен, придя ко мне в клинику. – завтра мы заберем результаты, и ты полетишь домой. Твои врачи будут знать, что с тобой делать, - он улыбается.

-все будет хорошо? – спрашиваю я.

Я так давно его не видела. Да и не слышала.

Я вся извелась из-за того, что Ларсен не звонил мне, ни разу. И не приезжал, но это было ожидаемо при такой ситуации без звонков… конечно, сейчас я рада видеть его, вот так вот, неожиданно, но что-то мне тревожно на душе…

Кажется, Ларс чуточку изменился за те недели, пока я его не видела. А точнее, что-то в нем изменилось. Он весь был какой-то… какой-то не тот, какой-то светящийся. Светящийся не тем светом, что обычно. А каким-то новым и незнакомым…

-конечно, - Ларсен улыбается и берет меня за руку. – пойдем, Ники.

-а куда мы сейчас? – спрашиваю я, когда мы шагаем по мраморным ступеням вниз.

Подумать только. Я снова рядом с ним. Да, я знаю, что завтра мы расстанемся, возможно, навсегда, но сейчас я хочу забыть об этом и отложить эти мысли как минимум до завтра.

-ко мне домой.

Эх, раньше мысль о том, чтобы остаться с ним наедине, взволновала бы меня. Но сейчас я заранее знаю, что Ларсен лишь покормит меня ужином, отправит в душ и уложит спать не позже десяти. И, может быть, поцелует на ночь – но, все-таки, судя по разговорам Ларса и Мириам в самолете, которые я слышала поверх музыки в наушниках, все становится ясно… вспоминаю свои подозрения, и на душе в секунду становится так ужасно, что я решаю отвлечься и гляжу по сторонам. Не это ли причина изменений?

Выходим из клиники. На улице уже темно, и на темном небе загораются первые звездочки.

-прямо как в Новой Зеландии.

-красиво, правда? – улыбается Ларсен.

Я удивленно и робко киваю и улыбаюсь.

-тут тоже быстро темнеет?

Ларс кивает.

Быстро и бесшумно мы приезжаем в Лос-Анджелес, и я снова гляжу на этот город. На море огней, на нескончаемые потоки машин, на людей. Даже в такой поздний час, они, как муравьи, все спешат куда-то, гонятся за чем-то, о чем-то мечтают, что-то теряют… задумываюсь: вот вокруг столько людей, и многие считают себя несчастными, в то время, как некоторые, такие, как я, были бы счастливы поменяться с ними местами…

Мы оказываемся в каком-то тихом районе, состоящем, преимущественно, из одно- и двухэтажных домов, окруженных аккуратными садами с бассейнами. Где-то вдалеке слышится шум Тихого океана. Вот оказывается, какое местечко облюбовал Ларс.

-класс… - шепчу я.

Мы поднимаемся по ступенькам, Ларс открывает дверь и включает свет, проводит меня наверх, показывает мне комнату, где я сегодня буду ночевать.

Милая комната.

-тебе нравится? – спрашивает Ларсен.

-да, - шепчу я.

Спускаемся вниз. Все в его доме восхищает меня. Модерн так хорошо гармонирует со старинными и дорогими вещами. Дом небольшой, но просторный, и обставлен очень уютно и со вкусом. Ох, я жила бы в таком.

-дом твой собственный? – восхищенно спрашиваю я.

-съемный, - Ларсен пожимает плечами.

И вот мы едим салат у него на кухне.

Я восторженно оглядываю помещение. Такое современное и креативное! Стены над стойками выложены темной плиткой. Висят большие лампы. Блестящие металлические холодильник, плита, вытяжка и прочая кухонная техника отлично гармонируют с деревянными тумбами. Мы сидим на высоких барных стульях вокруг кухонного островка и ужинаем.

-будешь сок, Ники? – спрашивает Ларсен и, видя мои восторженные глаза, прибавляет: - нравится?

-да… очень…

-тебе апельсиновый или яблочный?

-давай апельсиновый.

Он наливает сок из холодильника, и мы молча продолжаем есть. Но вдруг я решаюсь спросить:

-Ларсен, почему ты отвез меня сюда? В клинику, в Лос-Анджелес?

Я вижу, что он пойман врасплох этим вопросом.

-ты действительно хочешь знать все, Ники? – Ларс откладывает свою вилку в сторону.

-да…

-хорошо. Давай обсудим это после ужина, – он улыбается, и я узнаю прежнего Ларсена.

До Уэстпарка.

Я зачарованно смотрю в его зеленые глаза и киваю. Я ем в спешке, и поэтому еще жду, пока доест Ларсен. Наконец, все уничтожено, и Ларс берет меня за руку, помогая спуститься. Но, он и не отпускает меня. Так приятно чувствовать свою ладошку в его сильной руке.

-пойдем, - улыбается он. – посуду потом помою.

Мы проходим в гостиную и садимся на светло-желтых диванах друг напротив друга.

-итак, Ники… ты хочешь знать, почему я привез тебя в Лос-Анджелес? – спрашивает Ларсен.

Напоминает какую-то очную ставку.

-да. – я взволнована.

-ты думаешь, это чувство долга?

Хитро… Кажется, Ларс хочет проверить, что я думаю? Или заставить меня признаваться в своих чувствах?

-я не знаю… но, Ларс, по-любому, Ларсен, ты сделал это не просто так. Никакой человек в здравом уме не потратит столько денег на неизвестно кого…

-ты не неизвестно кто, Ники, - перебивает он.

Ох.

-ладно…

-что ты имеешь в виду?

-я помню наш разговор осенью в гостинице… - смущенно стараюсь намекнуть я.

Помнит? Или нет?

-что именно ты имеешь в виду? – спрашивает Ларсен, встает и садится рядом со мной, кладет руку мне на плечо, - о чем ты, Ники?

-о твоих словах, - отвечаю я, и это звучит, как признание.

Ларс улыбается.

-ты тоже помнишь их все?

Он слегка краснеет, но на губах появляется полуулыбка.

-да, Ларсен, - волнуясь, отвечаю я. – прости, что я тогда такого тебе наговорила… я стала сходить с ума без тебя… - начинаю признаваться я. - я не знаю, что со мной. Такого еще никогда не было. Я боялась этого чувства, что мне станет тяжело жить с ним…пожалуйста, выслушай меня хоть сейчас…

-Ники… - вздыхает он, глядя на меня. – я тебя прекрасно понимаю. Если бы ты только знала, сколько всего я испытал. Тогда, в Уэстпарке, и потом, я думал: такого со мной не было никогда. Я испугался своей страсти, что я могу испортить жизнь кому-то из нас, Ники… это все было так неожиданно. Я растерялся. Я думал, нам будет проще, если мы не будем рядом, мы забудем друг друга… меня сдерживала только Мелани. Я так боялся ошибиться…

-все совершают ошибки, Ларсен, - тихо возражаю я.

Мне не верится, что это он говорит все эти слова. Получается какое-то обоюдное признание? Я слишком удивлена, чтобы радоваться.

-например, Мелани. – говорю я.

-Мелани – это очень большая ошибка, - он вздыхает и прикрывает глаза.

-Ларс… - я трогаю его за плечо.

Он поворачивает голову ко мне.

-да?

-можно попросить тебя об одном? На основании того, что ты сейчас сказал, у меня есть к тебе просьба… - тихо прошу я.

-какая, говори, Ники. – отвечает он с готовностью помочь.

-Ларс… - я опускаю глаза.

-ну что?

-поцелуй меня…

Ларсен удивлен, однако он кивает, нежно берет меня за плечи и легко касается губами моих. Он сразу же отодвигается, а я сижу, словно зачарованная.

-все. Я выполнил твою просьбу, Ники?

-нет…

-что? – брови Ларсена удивленно поднимаются вверх.

Я без лишних слов хватаю его за плечи и притягиваю к себе. Ларс немного в замешательстве смотрит на меня, а потом несмело проводит рукой по моей щеке. Но так нежно…