— Я не буду спать с тобой, — тихо сказала она. Я глубоко вздохнул.

— Почему? Ты меня боишься?

— Никита Борисович, я не проститутка, чтобы спать с кем-то за деньги, — воинственно подняв подбородок, прошептала она. Глаза блестят, руки сжаты. Я невольно залюбовался ею. В гневе она просто прекрасна! Я вплотную подошел к ней. Она не отступила. Это хорошо, меня она точно не боится.

— Милая, в моей постели ты окажешься по собственному желанию, и уж точно не ради денег, — сказал я, поднимая руку и касаясь ее щеки. Она громко сглотнула.

— Раз уж ты все решил, может быть подскажешь, когда это чудо произойдет? — проговорила она, отходя от меня на полшага.

Я улыбнулся. Девочка хочет поиграть в кошки-мышки? Ну что ж, поиграем!

— Тебе самой решать, и ты права, это будет чудом! — самоуверенно заявил я.

Соня подошла к машине, оперлась о дверцу, уткнулась лицом в свои ладони. Через минуту посмотрела на меня.

— Зачем тебе я? Ты же можешь найти любую девушку без комплексов, из приличной семьи, с которой уж точно не будет проблем, — устало спросила она.

— Мне не нужна любая, — упрямо заявил я, — Сонь, мне почти тридцать один. Думаешь, у меня не было времени понять чего мне нужно от жизни?

— Но мы знакомы меньше недели, — возразила Соня. Я тяжело вздохнул. Ну как же иногда бывает трудно с этими женщинами! Подойдя к ней вплотную, тихо прошептал:

— И что?

— Мы друг друга вообще не знаем, — опять возразила она.

— Ладно, — я, подняв голову вверх, с минуту понаблюдал за едва различимыми облаками в сумеречном небе, потом выпалил, — Мне тридцать лет, родился в августе. Родители живут в пригороде. У них там домик, огород и маленькое хозяйство. Они пенсионеры. Есть брат, с ним ты знакома. Я живу один, есть фирма. Ее ты тоже видела. Есть вредные привычки. Иногда курю, в хорошей компании могу выпить. Но не часто. Люблю быструю езду и хорошие автомобили. Люблю вкусно и много поесть. Но ненавижу готовить, да и не умею. В квартире иногда полный хаос. Вещи не хотят оставаться на своих местах. Особенно носки, они вообще крайне вредные у меня. Не люблю кошек, и всяких насекомых, пресмыкающихся и прочую тварь. Люблю собак. Что еще? — спросил я, переводя взгляд на Соню.

— Заставишь любую тачку ездить, даже без колес? — нерешительно спросила Соня, улыбаясь. Она очевидно находилась под впечатлением от моей речи. Я тяжело вздохнул.

— Это в прошлом, — сказал я. О моей боязни знали только брат, Семеныч и родители.

— Почему, нет времени? — не унималась Соня.

— Сонь, а давай секрет за секрет? — сказал я.

— И что хочешь узнать? — уточнила Соня, улыбаясь.

— Я потом скажу.

— Ладно, давай.

Я глубоко вздохнул, кивнул на машину.

— Сядем? Длинная история, долго рассказывать, — предложил я. Она обошла машину, села на переднее сиденье. Я устроившись на водительском месте, приоткрыл окно. Из бардачка достал пачку сигарет и зажигалку, — Не против?

— Кури, твое здоровье, — я повертел сигарету в руках. Подумал, швырнул ее в окно. Я глубоко вздохнул, с одной стороны неприятно было сознаваться в своих страхах, а с другой, почему-то Соне хотелось рассказать.

— Ладно, — я посмотрел на Соню, — ты наверно изменишь обо мне свое мнение. Но, думаю, лучше будет, чтобы ты сразу все узнала, — глубоко вздохнул, отвернувшись от Сони, начал рассказывать, — Видела у Антошки шрамы на руках? У него так по всему телу. Пару лет назад он разбился на байке, залетел под фуру. Из-за меня, я ремонтировал его байк тогда, — я невесело улыбнулся, — Вот так. С тех пор не могу даже колеса поменять, не то, что под капот лезть. Руки трясутся как у алкаголика со стажем.

Я почувствовал, как ее маленькие пальчики несмело коснулись моей руки, сжимавшей руль. Только сейчас заметил, что костяшки побелели. Опустив руки на колени, внимательно разглядывал свои ладони.

— Вот так вот! Как тебе? Страшный престрашный шеф и боится чего-то, — с нотками горечи в голосе сказал я.

— Это нормально, если человек чего-то боится, — тихо сказала Соня, опять легко касаясь моей руки. Я посмотрел на ее нежные пальчики, накрыл ее ладошку своими ручищами.

— Нормально? А нормально то, что я часто просыпаюсь ночами от кошмаров. Мне снится, что брат разбился насмерть, и я виноват в его смерти, — я невесело улыбнулся, — Просыпаюсь в холодном поту, звоню брату. Слышу его маты среди ночи, и опять засыпаю.

Я перевел взгляд с наших переплетных пальцев на лобовое стекло. В памяти опять всплыла картинка окровавленного тела Антона. Как его увозила скорая, как мы провели несколько часов в больнице, как он потом пришел в себя. Утверждал, что я не виноват, что сам не справился на повороте. От воспоминаний меня отвлекло прикосновение к щеке. Я повернулся к Соне, она нежно улыбалась. Я подняв наши ладони, поцеловал каждый пальчик, повернул ее ладошку, провел губами по внутренней стороне. Почувствовал легкую дрожь. Улыбнулся. Глядя в ее глаза, осторожно лизнул. Сдавленны еле слышный стон сорвался с ее губ. Ну все, назад дороги нет! Легко отодвинув кресло назад, резко наклонившись, подхватил Соню, перетянул ее на себя. Она вскрикнула. Но вырываться не стала. Крепко прижимая ее к себе за талию, посмотрел в глаза.

— Хочу тебя, так хочу, что иногда дышать больно, — прошептал я, уткнувшись в ее шею. Она осторожно положила руки на мою макушку, зарывшись пальцами в волосы, — Ты главное не бойся меня, ладно?

Оторвавшись от ее такого мягкого и желанного тела, заглянул в глаза.

— Я не обижу тебя, — четко сказал я.

— Я знаю, — очень тихо, едва различимо проговорила она. Я улыбнулся. Несколько минут мы просто смотрели друг другу в глаза. Я чувствовал, что во мне со скоростью света разрастается возбуждение. Еще немного, и меня накроет волной. Ее поза не способствовала успокоению моего разгоряченного тела. Она сидела верхом, платье и без того короткое, совсем задралось, обнажая умопомрачительные бедра. Я перевел взгляд на ее губы. До безумия захотелось поцеловать их, узнать, какие они на вкус. Через мгновение не поверил своему счастью. Соня, резко подавшись вперед, легко поцеловала меня. Секунду я был в замешательстве. Потом со всей страстью впился в ее рот. Господи, это даже лучше во сто раз, чем я себе представлял. Мы самозабвенно целовались, пока сквозь открытое окно я не услышал покашливание.

— Не хочется вас отрывать друг от друга, но вы что заказывать будете? — поинтересовалась наглая морда моего нахального братца. Соня стыдливо уткнулась в мою шею. Я ласково прижав ее к себе, грозно посмотрел на брата.

— Это ты мне мстишь за случай в кабинете? — прорычал я, поглаживая Соню по спине. На лице появилась идиотская улыбка.

— Нет, просто так вышло. И лимон что ли съешь, рожа уж больно довольная! — проворчал Антоха, разворачиваясь в сторону ресторана, и утаскивая за собой Лину, — Пойдем, милая, ты зря волновалась. Они просто целуются!

Последнюю фразу он проорал на всю парковку. Вот гаденыш!

— Ты как? — тихо спросил я, целуя Соню в висок. Мне до ужаса хотелось целовать ее во все места, куда только дотягивались мои губы. Но заставил себя не торопиться, боясь спугнуть Соню, — Пойдем поедим, что-то аппетит разгулялся.

Надеюсь, она не обратит внимание на двусмысленность фразы. Согласно кивнув, начала перебираться на свое сиденье. Остановив ее, поправил на ней платье, открыв дверь помог выйти с моей стороны. Выйдя из машины следом, включив сигнализацию, поймал Соню за руку. Притянув ее к себе, опять легко поцеловал. Раскрасневшуюся и смущенную Соню потащил на буксире в ресторан.

Это был один из самых прекрасных и трудных ужинов моей жизни. Прекрасный, потому что Соня была рядом, улыбалась, не отстранялась от меня, в ответ на мои прикосновения, поглаживала мою ладонь. Трудный, потому что прикосновений не хватало. Хотелось остаться наедине, стянуть с нее одежду, обследовать все ее тело, сводящее меня с ума.

Вечер был длинный, но я бы не за что не хотел его сократить ни на секунду.

После ужина мы прогулялись по набережной, и поехали домой к девушкам. Расставаться не хотелось никому из наз. Но каждый понимал, что придется.

Через полчаса мы с братом неслись в моей машине по ночному городу.

— Я смотрю, у вас все в порядке? — спросил Антон, когда я притормозил у его дома.

— Надеюсь, — сказал я, постукивая пальцами по рулю, — Антон, мне скорее всего понадобится твоя помощь.

— Без проблем. Что случилось? — с готовностью сказал брат.

— Пока ничего. Просто хочу найти Давида.

— Да, это нужно. К Медведю обратись, у него связей куча. Я кстати, пока некоторые обжимались в машине, с Владом созвонился. С Хмелевским. Он ждет вас с Соней завтра в три. Специалист ее посмотрит. У них там как раз какой-то профессор гостит.

— Спасибо огромное. Осталось только мою Соньку уговорить.

— Уже твоя? — с улыбкой спросил брат.

— Моя! И в отличии от некоторых полгода ждать не буду, тормоз. У вас — то как? — поинтересовался я, хлопнув брата по бицепсу.

— Отлично. Надеюсь завтра будет еще лучше.

— Я тоже, — отстраненно проговорил я. Брат вылез, на прощанье, взмахнув рукой у подъезда.

Приехав домой, осмотрел свою квартиру критичным взглядом. Даа, берлога очень холостяцкая! Одежда валяется кругом, диски вперемешку с бумагами. Абзац полный! Переодевшись, отыскал тряпку и пылесос. А вдруг Соня придет в гости, а у меня тут бардак. Через два часа в квартире было более-менее чисто. Может быть экономку завести, пусть убирает? Ага, у мамы тогда точно инфаркт будет. И так буржуями называет нас с братом за то, что в отдельных квартирах живем. У Антона двушка, хоть и перепланированная, а у меня четырехкомнатная в новостройке. Так что в нашей семье звание главного буржуя официально присвоено мне.

После уборки сделав себе чаю, вышел на лоджию. Закурил, смотря в ночное небо. Завтра предстоит трудный разговор с Соней. Точно был уверен, что просто так она к врачу не пойдет. Ну что ж, нужно придумать план действий. Ладно, пора спать, завтра все решу.

София

Сто лет не спала так хорошо! Распахнув глаза, оглядела комнату. На часах шесть утра. Рановато, если учесть то, что рабочий день с девяти. Потопала в ванную, приняв душ, окончательно проснулась. Пошла на кухню, сварила кофе. Каролина еще спала. Я села не широкий подоконник, поджав ноги. Чашка кофе приятно согревала ладони. За окном медленно просыпался город.

— Уже проснулась? — раздался сонный голос Лины с порога.

— Угу, кофе сварила, — сказала я, указывая на кофеварку.

— Счастливая! А я еще проснуться никак не могу. Я вообще по утрам больше на овощ похожа, — проворчала Лина, зевая, — Ладно, я в душ, обычно помогает проснуться.

Лина ушла, а я продолжала сидеть на подоконнике. Никита. Улыбка расплылась на лице. Я влюбилась? Как так быстро он проник под мою броню? Один поцелуй, и все, я пропала. Глубоко вздохнув, приняла решение. Никита — мечта любой девушки, это факт. И моя тоже. Так что, сопротивляться смысла нет. И не важно, сколько продляться наши отношения, главное, что он будет в моей жизни. А то что он меня бросит рано или поздно… В этом я была уверенна.

После завтрака мы, одевшись, вышли из дома. Возле стоянки уже стояла машина Ника. Открыв дверь, вылез Антон, держа в руках шлем. Подойдя к нам, он крепко обнял Лину, страстно поцеловал. Даа, я явно лишняя. Потоптавшись на месте, увидела, как Никита выходит из машины, приветливо улыбаясь. Встал возле открытой водительской дверцы, руки в карманах, футболка обтягивает мышцы груди и плеч. Хоть сейчас делай фото и отправляй в глянцевый журнал. Я остановилась, не решаясь сделать шаг. Никита поманил меня пальцем. Я удивленно вскинула брови.

— Иди сюда, — тихо сказал он. Я продолжала стоять как вкопанная. Он вздохнул, преодолел разделявшее на расстояние, притянул меня к себе, и приподняв над землей, нежно поцеловал. Я не сопротивлялась. А что, я ведь тоже скучала! Почувствовала, как Никита идет, продолжая меня целовать и держать в объятиях над землей. Спиной ощутила прохладный металл автомобиля.

— Я соскучился, — выдохнул он в мои губы, на секунду прервав поцелуй.

— Я тоже, — тихо ответила я.

Он, посмотрев на меня, улыбнулся как кот, объевшийся сметаны. Причем халявной.

— Я рад, — проговорил он, снова целуя меня.

— Вообще-то рабочий день у меня начинается в девять, мы опаздываем, — напомнила я, продолжая обнимать его за плечи. Вздохнув, Никита поставил меня на землю.

— Ладно, поехали. Тем более поговаривают, что шеф у тебя просто зверь, — сказал он, когда я села в машину.

Я рассмеялась.

— Нуу, не то чтобы зверь….