— И кто ж такой прыткий?

— Да бугор местный, глава районной администрации. Эта фактория до революции вроде бы его прадеду принадлежала. Но о народном достоянии он как раз больше всех и базлает. И о бандитах-бизнесменах, обо мне, значит!

— Думаю, бугор твой отпадает, — Надежда потерла пальцами виски. — Вряд ли ему по силам подобная операция: заблокировать переезд, остановить поезд, мощные мотоциклы… Один стоит больше, чем весь районный бюджет. У него есть какие-то источники дохода помимо зарплаты?

— Нелегальные, что ли?

— На легальные таким смелым не будешь? Или авторитетная крыша?

— Да доит помаленьку местных, только удои слабоваты. В районе особо ловить нечего. Те, что крупнее, золотой прииск и угольный разрез, давно в оффшорах. Может, и имеет с них что-то, но вряд ли. Там ребята крутые, сами кого угодно за вымя возьмут.

Надежда хмыкнула, а вслух сказала:

— Ладно, займусь я твоим бугром. Как, кстати, его фамилия?

— Лутошников. Дмитрий Андреевич. Бывший директор школы. — Только, — Андрей махнул рукой, — несерьезно это. По-моему, ложный след.

— Ложный не ложный, а проверить стоит.

— Честно сказать, меня другое волнует, — Андрей нахмурился, — и здесь как раз нужны будут твои хватательные рефлексы. — Он выдвинул ящик стола, достал тонкую папку и подтолкнул ее Надежде.

Она открыла папку. В ней лежала вырезка из газеты. Все до единой строчки были подчеркнуты красным фломастером, а на полях пламенели восклицательные знаки.

— Что это? — удивилась Надежда.

— Это из отдела по связям с общественностью постарались. Завтра я тебя с пресс-секретарем познакомлю.

— У тебя есть пресс-секретарь?

Андрей насупился:

— Ты что, меня за пацана держишь? У меня серьезная контора.

— Я уже поняла. — Она взяла в руки вырезку. — Это надо прочитать сейчас? Или ознакомиться на досуге?

— Сейчас! А на досуге я тебе еще кое-что подброшу. Не возражаешь?

Надежда покачала головой:

— Кажется, досуг мой на эти две недели откладывается.

— Правильно кажется, — согласился Андрей и требовательно произнес. — Читай, а после я тебе кое-что объясню.

Надежда прочитала заголовок вслух:

— «Лесопромышленная компания „Континент Вуд Инвест“ стала миноритарным акционером ОАО „Целлюлозно-картонный комбинат «Баргузин“, —и подняла глаза на Андрея: — Боюсь, это не для моего слабого ума. Что значит, «миноритарный акционер»?

—Тот, у кого ничтожное количество акций в количественном и в процентном отношении, — буркнул Андрей.

Он отошел к выходящим на галерею дверям и снова закурил.

А Надежда принялась читать дальше. Времени ушло немного, сообщение было довольно коротким:

«Лесопромышленная компания „Континет Вуд Инвест“, одним из портфельных инвесторов которой является группа „Основной элемент“, стала миноритарным акционерам ОАО „Целлюлозно-картонный комбинат „Баргузин“. Об этом корреспонденту газеты «Российский коммерсантъ“ сообщил в среду представитель Союза лесопромышленников Ф. Ячник.

В настоящее время ЛПК «КВИ» ведет переговоры с акционерами комбината об увеличении своего пакета акций до контрольного. При этом новые собственники считают ключевым вопросом необходимость коренной реконструкции и экологической модернизации производства, что позволит резко повысить конкурентоспособность продукции комбината».

Она еще раз пробежалась взглядом по статье. Жирно были подчеркнуты название фирмы «Континент Вуд Инвест» и словосочетания: «ведет переговоры с акционерами комбината об увеличении своего пакета акций до контрольного » и «считают ключевым вопросом необходимость коренной реконструкции и экологической модернизации производства». Возле них наблюдался самый мощный конвой из восклицательных знаков.

Надежда отложила вырезку в сторону.

— Думаю, мне потребуются сейчас ручка и блокнот. Открываем ликбез для экономически безграмотных теток.

— Теток? — поднял в удивлении брови Андрей. — С чего вдруг?

— Знаешь, в экономике я — полная тетка, — улыбнулась Надежда, — по уголовщине — милиционер , — а по жизни все-таки женщина !

— Понял! — расплылся в ответной улыбке Андрей. — Будет тебе белка, будет и свисток, женщина!

Глава 7

— Насколько я понимаю, комбинат «Баргузин» очень дорог тебе, — Надежда кивнула на лежавшую на столе газетную вырезку.

— Как ты угадала? — скривился Андрей. — Это мало сказать, что дорог… Дело в том, что «Сайбириан Палп Энтерпрайзес» принадлежит контрольный пакет акций «Баргузина», более 60 процентов. Но эти люди, — он ткнул пальцем в газету, желают его у нас отобрать. И действуют при этом крайне нагло и агрессивно.

— Деренталю мало алюминия?

— А падение цен на алюминий тебе о чем-то говорит? Упущенную прибыль ему надо было как-то компенсировать. Вот и принялся искать новый бизнес, чтобы по рентабельности не уступал алюминию.

— А как же автомобили, самолеты, шахты, заводы, пароходы?

— Знаешь поговорку «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Пять лет дела у них не просто шли, а вскачь неслись, и все в горку. Только не вечно счастье под луной. Приобрели они один, ну о-очень крупный автозавод на Волге, да вскоре поняли, что он им не по зубам. Его целая дюжина воров в законе контролируют, и позиций своих сдавать не собираются. А Деренталь туда своего человека внедрил, замом гендиректора. Тот мужик, конечно, крутой, горячих южных кровей, думал войнушку устроить и всех в одночасье в бараний рог скрутить, да не вышло. На его крутизну господа покруче нашлись. Кишки дружку Деренталя выпустить не успели, но напугали изрядно, так что бежал он с завода быстрее лани. Теперь в Федеральном Собрании заседает, естественно, лоббирует интересы алюминщиков. Верная рука — друг Деренталя. Так что вместо доходов понесли алюминиевые хлопцы прорву убытков, да еще головную боль приобрели: что теперь с этим заводом делать. Хотели выпуск итальянских машин наладить, только итальянцы решили не плодить конкурентов и отказали в инвестициях. А к ВАЗу их даже на пушечный выстрел не подпустили.

— А нефть? Газ? Может, стоило побороться?

— Н-е-е-т! Тут и вовсе никакой перспективы! Этот самый лакомый кусок давным-давно поделили. И с нефтегазовыми быками бодаться, самому копыта откинуть. Деренталь в нефтегазовый бизнес не пойдет, что он идиот самому себе могилу рыть?

— И куда он подался?

— Догадайся с трех раз!

— В лесную промышленность?

— А ты толковая, — Андрей прошел к креслу и сверху вниз посмотрел на Надежду. — Хорошо мыслишь! Только Деренталь не хуже тебя соображает, и догадался об этом еще два года назад.

— Два года назад у меня были другие интересы, — огрызнулась Надежда, — и другие проблемы. И Деренталь мне был до лампочки!

— Вот-вот! У меня тоже были другие интересы и другие проблемы. Никто подумать не мог, что он в нашу отрасль полезет. Даже не полезет, а попрет, как танк, напролом. Конечно, мы знали, что он кое-где уже успел нагадить. У Деренталя ведь так, скупает на корню то, что плохо лежит, запускает свою команду, и если черед год от очередного проекта отдачи не наблюдается, отпускает все на произвол судьбы. Или высосут все до капли, и тоже бросают. Им плевать, что производство загнулось на корню, тысячи людей остались без работы, что их детям жрать нечего. Они свое взяли, и поминай, как звали.

— И что же его привлекло, если не секрет?

— Да какой там секрет? — Андрей опустился в кресло. — Во-первых, — он загнул палец, — наша отрасль довольно стабильно развивается, никаких потрясений, никаких катаклизмов. И с этой стороны, конечно же, очень привлекательна. — Во-вторых, сырьевая база восполняется, в-третьих, неплохие производственные мощности. Что касается выработки целлюлозы, так здесь и вовсе дела обстоят нормально. В-четвертых, спрос на продукцию постоянно растет, а в-пятых, — Андрей загнул большой палец, — это стратегическое сырье. И победа здесь зависит оттого, чью позицию поддержит государство. Отсюда эта демагогия! — Он пристукнул кулаком по столешнице, и вырезка спланировала на пол. Надежда едва успела ее подхватить.

— Заметила, что они заявляют? Необходимость коренной реконструкции и экологической модернизации производства… Здесь еще простенько, без всяких обещаний социальных благ: поднять зарплату, построить жилье и прочий соцкультбыт… Было дело, кое-кто купился на подобную туфту, теперь локти грызут. Только ничего не поделаешь, хорек уже в курятнике. Теперь пока всех кур не передушит, не успокоится.

— На хорьков капканы есть!

— На таких хорьков капкана мало будет!

— Выходит, Деренталю удалось потеснить конкурентов?

— Знаешь, он не сразу сунулся. У него целая команда специалистов по поглощению компаний работает. К тем, кто выпускает бумагу, они не полезли. Там все схвачено давно и навечно. Компании мощные, надежные, репутация на мировых рынках не подмочена. Наша «Альфа», австрийская Neusiedler, International Paper, кое-какие еще… Правда, поначалу алюминщики к ним тоже сунулись, разведать решили, что почем, и получили по мордасам… Год не рыпались, присмирели, а после оказалось, что они с силами собирались, и теперь уже новый план разработали: поглотить те предприятия, которые выпускают целлюлозу и упаковку.

— Твои, в том числе?

— И мои, в том числе, — согласился Андрей. — И частично им это удалось.

— Каким образом?

— Схема вхождения в леспром была проста, как три копейки. — Андрей включил компьютер и предложил: — Садись рядом, сейчас наглядно все покажу.

Надежда покорно устроилась рядом. Засветился синим экран монитор. Андрей давил на клавиши и щелкал мышью, пока не проявилась на нем разноцветная многоступенчатая схема. Надежда выхватила взглядом уже знакомое сочетание «Континент Вуд Инвест». И кивнула на экран.

— Враг номер один?

— Можно сказать и так! Когда-то мы с господином Стечкиным за руку здоровались.

— Стечкиным? — переспросила его Надежда. — Фамилия какая говорящая.

— Стечкин? Очень говорящая! Он и вправду скорострельный товарищ, во всем, что касается быстрой прибыли без проблем. Его компания была не слишком большой, но и не маленькой. Он первым лег под Деренталя. Волчата Осипа определили слабое звено в нашей цепи и вовремя подсуетились. Конечно, наглости они безмерной. Успех вскружил голову. Я уже говорил, что за последние пять лет у них почти ни одного поражения. Ни одного достойного противника… Переход Суворова через Альпы… Перли, как слоны Ганнибала… Только они не учли, что не всегда дорожка ровной бывает. Есть на ней и повороты, и кочки, и ямы, и грязь по самое люблю… А замахнулись они сразу далеко и высоко, решили подмять под себя «Сайбириан Палп Энтерпрайзес», нас, значит. Думали быстро салазки нам загнут, оказалось на самом деле, быстро только шлюхи дают.

— И в чем беда, если они не справились с вами?

— Беда в том, что они хотя и не справились, но и не отступили. Позиционная война продолжается, с переменным успехом. Нам кое в чем уже пришлось уступить. Сама знаешь, как вороны на поживу слетаются.

— Давай более конкретно!

Андрей достал из стола еще одну папку. Толщиной этак с первый том романа «Война и мир». Надежда на глаз прикинула, сколько потребуется времени, чтобы ознакомиться со всеми документами. И обольщаться, что эта папка — единственная, тоже не стоило. Она успела заметить в столе еще три подобных папки и усмехнулась про себя: «Полный боевой комплект! Граф Толстой может отдыхать!».

Андрей заметил ее взгляд и среагировал вполне адекватно.

— Это и есть твое занятие на досуге. Завтра я к тебе приставлю своего главного пиарщика Стаса Добронравова. Он объяснит все, что непонятно.

Надежда положила ладонь на папку, посмотрела Андрею в глаза и честно сказала:

— Андрюша, корпоративные войны — не моя специальность.

— Я понял, — Андрей накрыл ее ладонь своею. — Но я не хочу, чтобы пролилась кровь. А к этому, судя по всему, все идет.

— Выходит, мотоциклисты на переезде все-таки Деренталь?

— Нет, сам он вряд ли свои руки станет марать. Он теперь где-то на Канарах, а то на Антильских островах… Молодая жена, наследник… Стечкин, скорее… Его работа… Я у них, как кость в горле. Встала, и ни туда, и ни сюда…

Надежда молча смотрела на него.

Андрей усмехнулся.

— А ты говоришь: Чулпан. Тут скоро «черный тюльпан» впору заказывать… Нет, нет, нет! — поднял он вверх ладони, словно загораживаясь от ее негодующего взгляда. — Никаких разборок! Никаких стрелялок! Но ты должна выяснить, кто стоял за этими пацанами на мотоциклах. Если Стечкин, то обещаю, мало ему не покажется.

— Понимаешь, Андрей, — Надежда закусила нижнюю губу и медленно, обдумывая каждое слово, произнесла: — Киллеры задержаны, но это не значит, что милиция сумеет выйти на посредников, часто их бывает несколько, а на заказчиков, тем более. Скорее всего, в ближайшее время кого-то собьет машина, или догонит пуля, или утонет, бедолага, в вонючем пруду, но цепочка прервется. И пусть ты стопудово будешь уверен, что заказал тебя Стечкин, доказать это будет невозможно.