Со своего места я слышала лишь обрывки фраз:

— Да. Я же просил не звонить… серьезно?.. ты уверенна, что это конец?.. от меня ты что?.. я не могу сейчас… ладно! Жди, скоро буду, — рявкнул он через некоторое время, слушая собеседника.

А я почувствовала, как на мои планы птица «обломинго» положила свой большой… клюв.

Миша сел за стол и нервно отпил из бокала.

— Марина, извини, но мне нужно срочно уехать, — выдал он, а я почувствовала в груди чисто женскую обиду и разочарование. Обиду за то, что наводила марафет, что мысленный Женька захлебнулся слюной на результат моих трудов, что я калечу ноги в этих невозможных каблуках. Даже кружевной край чулка и то раздражал. А он!

— Что-то серьезное? — сухо уточнила я.

— Знакомой требуется срочная помощь. Пойми, я не могу ее оставить в беде.

— Извини, но не понимаю, — нахмурилась я, склонив голову на бок. — Ты единственный, во всем городе, кто может ей помочь? — то, что поедет он к женщине, когда перед ним вся такая я красивая, обиду усиливало. Отражение в зеркале упрямо твердило, что я лучше! Но у кого-то свое мнение на это.

— Я не знаю. Но обратилась она ко мне, — потупился он, ерзая на стуле в нетерпении.

— Хорошо, — протяжно вздохнула я. — Как долго это займет по времени? — я решила призвать на помощь свою рациональную часть, по привычке стараясь из ситуации выжать по максимуму выгоды. В крайнем случае, ужин можно и пропустить, а после он приедет уже ко мне домой. Или я к нему. Я уже и на это согласна.

— Я не могу сказать. Но, вероятно, сегодня уже не освобожусь, — я с трудом сглотнула, пытаясь представить, что это за проблема такая, которая требует столько времени. — Не обижайся, милая, — улыбнулся он и перегнувшись через стол, погладил меня по щеке. Только сейчас обратила внимание, что он часто называет меня прозвищами «милая», «дорогая» и т. д., которые я терпеть не могла. А вот сейчас меня зацепило это. — Давай встретимся завтра? Тебя подвезти, или вызвать машину? — и тут же забыв о предложение подвести, сказал: — Ужин я оплатил, можешь покушать, — уверял он меня, а сам уже поднимался с места. — Ну все, до встречи, Малышка, — быстро поцеловал он меня и скрылся с радаров, заставив ошалело пялиться в пустоту, и глотать ртом воздух.

Подошедший официант немного меня отвлек.

— Молодой человек, — обратилась я к нему. — Ответьте, пожалуйста. Я красивая?

На мой вопрос он растерялся, но утвердительно кивнул, оценивающе окинув взглядом. А подсунутая под тарелку бумажка с номером, его мнение только подтверждало.

— Что же со мной не так-то? — спросила я сама у себя, теребя салфетку. Вроде не уродина, не дура. Вон, бабуля постаралась, чтобы и хозяюшкой стала знатной. Пироги мои, опять же, сегодня сосед сильно хвалил. Что не так-то?

Женька утверждал, что я трудоголик, и за работой никого вокруг не замечаю, чем всех особей мужского пола отпугиваю. Собственно, серьезное отношение к работе тоже сказывалось. Имя мое произносили шепотом и с благоговейным ужасом даже те люди, которые меня не знают и не видели. А все потому, что деру со своих подчиненных три шкуры, за косяки и недоработки. Но и хвалю тоже хорошо. Списки отличившихся, передаю тому же Женечке, и он уже их радует «плюшками». Так несколько работников благодаря мне смогли подняться по карьерной лестнице, с семьей слетать на отдых за счет компании, и получили по хорошей премии. В общем, меня любили и боялись одновременно, воспринимая скорее как божество, пользуясь моим близким знакомством с тем же Женечкой (в быту Евгением Сергеевичем), чем обычную девушку. Оттого и страдала.

Но сейчас и речи не шло о работе! Я о ней и не вспоминала при посторонних. И все равно все через… клюв.

Еду я попросила завернуть с собой, раз деньги уплачены, бумажку с номером выкинула, а с собой заказала две бутылки крепкого красного вина. Такси приехало быстро, водитель на меня заинтересованно косился в зеркало заднего вида, чем сейчас больше раздражал. Увидев идущую по улице старушку в старом, выцветшем платье, с полупустой авоськой в руках, я попросила остановиться возле нее.

Мое появление бабулька отметила настороженным, но любопытным взглядом.

Я протянула ей пакет с едой и улыбнулась.

— Это Вам. Сегодня у ресторана акция, и мы угощаем пожилых людей. Приятного аппетита.

Бабулька с опаской взяла из моих рук пакет и уже у моей спины спросила:

— Внучка, а что за ресторан-то хоть?

Но я не ответила, ловко скрывшись в салоне машины, и попросила отвезти меня по моему адресу.

Одиночество и две бутылки красного ждали меня.

* * *

Осилила я только одну бутылку. Но судя по тому, что вторую все-таки открыла, в себя я верила.

В двадцать лет я не знала что такое похмелье. А вот после двадцати пяти пришлось познакомиться. Жаль что при таких печальных обстоятельствах. На телефоне было несколько пропущенных звонков и куча сообщений.

Я уже было испугалась, что повторила пьяные подвиги моих знакомых, которые жаловались, что под воздействием алкоголя, старательно обзванивали всю свою телефонную книгу с неясными намерениями. Проверила звонки и вздохнула с облегчением. Исходящих не было.

Зато обнаружилось, что меня домогался Женечка, сосед и, конечно же, Миша — причина моего короткого запоя. Перезванивать не было никакого желания. Причем никому. На душе и во рту было пакостно. Нужно было прежде умыться, а после уже вникать в суть дел.

Но любопытство взяло свое, и я с зубной щеткой во рту, стала пролистывать сообщения, стараясь не смотреть в зеркало, где красовалось нечто с остатками вчерашнего макияжа.

От Женьки было лаконичное «Информацию отправил на твою почту». Кто бы сомневался, что этот паразит не вспомнит обо мне, когда дело не касается работы!

От Александра тоже были сообщения:

«У тебя все хорошо? У тебя свет горит». Сообщение пришло в час ночи. Подумаешь! Время-то детское.

«Возьми трубку». Это уже в час тридцать. Сверилась с телефонной книгой и точно, между этими сообщениями у меня два пропущенных от соседа.

«Я возле твоего дома. Открой». Значилось в последнем, которое пришло практически в два ночи.

Тут я задумалась. Либо я ему открыла, что упорно не помню, либо сделала так, чтобы он убрался восвояси. Сверилась по звонкам и с удивлением заметила, что на один звонок соседа я все же ответила, и проговорила с ним почти минуту. О чем я могла с ним говорить минуту — ума не приложу. Но гостей я у себя точно не помню, значит, как-то сошлись на телефонном разговоре.

Сколько не напрягалась, а вспомнить ничего не могла.

Пришло время Михаила — моей неудачной попытки наладить личную и половую жизнь, а так же угомонить гормоны.

От него было звонков десять и все пропущенные. Еще бы! Я даже в пьяном состоянии умудряюсь обижаться и игнорировать.

«Прости меня, пожалуйста, милая. Мне жаль, что так вышло. Обещаю исправиться и извиниться за этот конфуз» — значилось в первом сообщении.

«Марин, ты уже добралась до дома? Все хорошо? Как будет время, позвони» — прочитала я во втором, а в моей душе вновь поднялась волна негодования. Даже не озаботился доставить меня домой! Вместо этого смотался, оставив меня одну. Мало ли, что могло произойти! Да я запросто на нервах могла укатить куда-нибудь с тем же официантом или первым встречным, и ищи меня, потом, свищи.

Ну, это я, конечно, утрирую. Никуда бы я не уехала. Особенно с непонятными личностями. Но он-то об этом не знает!

«Марин, ты дома? Ответь, пожалуйста. И не обижайся. Я после тебе все объясню.»

Следующие три говорили о том, что я упорно молчала и мужчина, вроде, занервничал. Но вот удивительно, сорваться с места и отправиться на мои поиски, он не угрожал. Мол, приеду, и когда найду, мало тебе не покажется. Помнится, меня всегда так отец заставлял явиться домой в назначенное время.

Вместо этого он сообщил, что сейчас с проверкой придет «Саныч», как он называет моего соседа. Судя потому, что после разговора с Сашей, который подходил по времени, начальник успокоил моего «ухажера», так как мне написали:

«Не дуйся на меня. Много не пей. Завтра приеду. Спокойной ночи.»

Отбросила телефон и хмуро продолжила водные процедуры. Время подходило к восьми, а мне еще удочки в мастерской искать.

* * *

Первой фразой, что меня удостоила маленькая егоза, было:

— Кристина уехала!!! — радостно верещала она, запрыгнув мне на руки.

Признаться, меня несколько смутило такое приветствие. Я удивленно хлопнула глазами и посмотрела на смутившегося Александра. Удивлена я была не тем, что сосед все же расстался со своей невестой, как и заявлял ранее (хоть я и не особо верила в это, если честно), а тем восторгом, с которым ребенок преподнес мне эту новость.

— Алиса, — строго посмотрел он на дочь, которая под его взглядом потупилась, видно осознавая, что взболтнула лишнего, — мы же договаривались.

— Прости, — мяукнула она, теснее прижимаясь ко мне в поисках защиты.

Через пять минут Алиса уминала кашу, которую, поначалу, отказывалась есть, но после, видимо, распробовала. Честно, может, меня посчитают извращенкой, но я с детства обожала каши. Все. Включая соленые. И смотрела на остальных детей, что морщили носики от вида овсянки, с некоторой опаской. Мне они казались странными. Мне, вероятно, они отвечали тем же.

— Ты из-за переезда Кристины вчера хотел задержаться у меня? — осторожно задала я вопрос. Саша помедлил с ответом, бросив на меня взгляд, стал сооружать себе бутерброд.

— В том числе. Я еще с утра поставил ее в известность, что мы расстаемся, и она переезжает в квартиру, которую я ей купил. На удивление, она приняла новость о расставании вполне спокойно, а вот количество комнат в подаренной квартире ее, увы, не устроило, — хмыкнул он вполне добродушно. Видимо он успел изучить свою невесту… бывшую невесту, потому не удивился ее возмущениям. — На этой почве она затеяла скандал. Я не хотел, чтобы Алиса присутствовала при этом. Прежде, в такие моменты дочь уводила няня куда-нибудь погулять, но вчера няни не было. Так мы и оказались у тебя. Признаюсь, я тоже сбежал, предупредив охрану, чтобы помогли ей с переездом. Думал, ей должно хватить нескольких часов, чтобы собрать вещи. Нанял службу по перевозке и попросил охрану оповестить, как девушка уедет. Время шло, а они не звонили. Когда мы вернулись домой, оказалось, что Кристина резко передумала расставаться и попыталась помириться, а когда получила отказ — вновь устроила скандал, — вздохнул он. — Алису пришлось оставить на охрану, — тут я закусила губу, против воли почувствовав вину. Я в это время марафет наводила, а ребенок вновь присутствовал при неприятной ссоре взрослых. И ладно бы хоть мои старания окупились, а так… и я познакомилась со специфической птицей, и девочка можно сказать опять присутствовала при ссоре взрослых, вместо того, чтобы побыть в моей компании. Знала бы, что так получится, с удовольствием бы посидела с ребенком. Даже с ее родителем, тем более, что он вел себя образцово. Все лучше, чем то, что получила в итоге.

— На чем сошлись? — тихо спросила я, втайне боясь, что девушка смогла настоять на своем и вновь осталась в качестве невесты. Этот момент меня волновал скорее в том плане, чтобы девочка не жила рядом со скандальными личностями. Тут подумала, что многие на моей работе посчитали бы, что и моя кандидатура мало подходит для компании ребенку. И, наверное, были бы правы.

Саша загадочно помолчал, гипнотизируя содержимое своей кружки, а потом выдал:

— Она уехала. Правда, налегке и в ускоренном режиме. Но сегодня ей должны доставить ее вещи.

Я помолчала, не зная, что еще сказать или спросить. Алиска что-то напевая себе под нос, задорно болтая ногами, активно работала ложкой, совершенно не обращая внимание на наш разговор.

Сама я все больше налегала на чай. Прошедший вечер дался мне с трудом, хотя сейчас я чувствовала скорее отголоски, нежели настоящий дискомфорт.

— Как себя чувствуешь? — участливо спросил меня Саша, внимательно разглядывая мою недовольную моську. Я решила, что он решил надо мной поиздеваться, но и тени насмешки не увидела на его лице. Казалось, его действительно волнует этот вопрос.

— Сейчас уже лучше, чем было час назад, — честно ответила я. Скрывать правду или прикидываться, что вчера даже не нюхала алкоголь — смысла не было. — Не знаю, как спросить… — замялась я, подбирая слова, не отрывая взгляд от тарелки с нарезкой сыра. — В общем, все, что было после двенадцати ночи, я помню смутно. Мог бы ты хотя бы частично рассказать, что было?

— То есть, ты не помнишь о том, о чем мы с тобой разговаривали? — резюмировал он.

— Эм, да. Я не помню, — покаялась я и бросила стыдливый взгляд на соседа, на чьем лице сейчас расплывалась шкодливая улыбка.