Саманта Аллен - О да, босс!

Перелёт в обратную сторону был отвратительным. Мне досталось самое ужасное место, меня то и дело задевали локтями и животами все, кто протискивался к туалетной кабинке. Приземлению в Лос-Анджелесе я была рада как никогда. Но радовалась лишь тому, что могу, наконец-то рухнуть без сил в кровать и разрыдаться. Мне было так одиноко и горько. В голове появлялись самые плохие и отчаянные мысли. Не выдержав этого мрачного натиска, я позвонила подруге и разрыдалась:

— Джесс? Что случилось?..

— Ох, Мел!.. Это ужасно! Мне так плохо!

На заднем фоне послышался голос жениха Мелиссы. В Далласе уже была ночь. Но в Лос-Анджелесе часы показывали всего половину десятого вечера.

— Джесс? Ты где? Куда за тобой приехать? Мы с Уилли сейчас же приедем за тобой.

— Нет, Мел… Я в нашей квартире. Мне нужна только ты!..

— Всё! Уже лечу к тебе. Крепись! И не пей без меня.

Подруга отключилась. Я сползла по стенке в прихожей и разрыдалась. Мне всё виделось в чёрном цвете. Мелисса приехала через часа полтора. Я узнала, что это она по нашему секретному стуку, выдуманному ещё во время учёбы в университете. Кое-как я заставила себя подняться и сделать пару шагов, чтобы открыть дверь.

Мелиисса стремительно зашла внутрь квартирки и так сильно сдавила меня в объятиях, что я едва не задохнулась.

— Кто? — спросила она без всякого промедления.

— Этот мерзкий босс! И друг по переписке! Это один и тот же человек! Он водил меня за нос… Он смеялся надо мной. Я такая идиотка, Мел!..

Мелисса решительным шагом прошла в крохотную кухоньку и вернулась оттуда с двумя большими бокалами для вина.

— Вперёд, — скомандовала она.

Я опустилась на диван, подтянув колени к груди. Мелисса достала из картонного пакета бутылку Baileys Chocolate Luxe и разлила по бокалам.

— Экстренное средство, — пояснила она и выгрузила на столик огромную ведёрко с мороженым, — приступай! И пока не съешь несколько ложек, не смей ничего рассказывать.

Я послушно ковыряла ложечкой мороженое и запивала сливочным ликёром, в котором аромат виски дополнялся приятной шоколадной дымкой. Легче сразу, конечно, не стало. Но я уже не рыдала так истерично, лишь немного трясло от слёз и становилось горько-горько внутри. Мелисса выслушала меня, немного нахмурив брови.

— Та-а-ак, а что сказал тебе сам этот засранец?

— Я не знаю, Мелисса!.. Я просто не стала его дожидаться. Я отправила ему сообщение и помчалась в аэропорт. Я включила телефон только для того, чтобы дозвониться до тебя. Я… Я не хочу его слышать! И видеть тоже не хочу.

— Сейчас ты захочешь запустить в меня бутылкой Baileys, но я скажу тебе, что всё равно ты должна его выслушать.

— Мелисса!

— Да-да!.. Послушай. Я знаю, тебе очень больно сейчас, но все твои чувства нужно выплеснуть. Нужно сказать ему об этом.

— Я не хочу, Мел… Я не хочу выглядеть жалкой. Мне стыдно за всё. Мне кажется, что другой такой идиотки, как я, не существует в природе.

— Ох, вот с этим ты погорячилась! Ты замечательная, Джесс!.. Ты — красивая, умная, отзывчивая и очень добрая. Ты — самое настоящее сокровище. И если этот Джейкоб ещё не понял, кого он потерял, то очень скоро он это поймёт и начнёт сожалеть об этом.

— Мне плевать! — вскочила я с дивана, — я просто не хочу его ни видеть, ни слышать!..

Я ходила по комнате и вдруг замерла:

— А мне с ним ещё и работать!.. И он знает, где я живу!

Мелисса задумчиво посмотрела на меня:

— Джесс, остынь немного… Ты же не хочешь, сказать, что…

— Да! Именно это я и собираюсь сделать. И если бы не поздний вечер, я прямо сейчас бы уволилась и съехала с этой квартиры!..

— Джесс, не глупи. Тебе и без того сейчас непросто… Я же знаю, что мой отъезд нанёс удар по твоему бюджету.

— Я сделаю это! — топнула я ногой.

— Хорошо! Давай сделаем так… Ты собираешься и едешь к нам. Не возражай, Джесс! Будет тесновато, но несколько дней вполне можно пережить. И за это время ты примешь окончательное решение, идёт?..

Мелисса не стала дожидаться моего согласия, она раскрыла дверцу шкафа:

— Собирай свои вещи. На несколько дней.

— Мне даже не надо собираться, Мел. Я ещё не распаковала чемоданы. Там всё есть.

— Тем более!.. Я вызываю такси и предупрежу Уилли, чтобы заказал еды на дом. Как в старые добрые времена.

Мелисса — самая лучшая подруга во всей Вселенной. Других таких просто не существует.

— Уилли, прости, что свалилась вам на голову, — прошу прощения я перед женихом Мелиссы.

— Ничего страшного, — отмахивается он рукой, — а для чего ещё нужны друзья? Помнится, мы тоже неоднократно просили тебя потесниться, когда не было где… Короче, ты поняла. Располагайся как дома.

Уилли с гордостью показывает мне квартиру. Размером она совсем немного больше, чем та, которую я сейчас снимаю. Но Уилли приобрёл её по программе жилищного займа и будет расплачиваться за неё ещё несколько лет. Но всё же это их собственный уголок счастья, чёрт побери! Повсюду уже расставлены милые безделушки — узнаю руку Мелиссы. В квартире уютно и тепло, как только может быть тепло в компании лучших друзей.

— Ребята, я вас так люблю! — я обнимаю их двоих сразу, едва стоя на ногах. Выпитый Baileys даёт о себе знать.

— Ты нас задушишь! — смеётся Уилли, отцепляя мои руки, — Мел, куда мы её положим спать?

— На наш диван, конечно же. Всё равно нам с тобой его как следует не примять сегодня, — смеётся Мелисса.

Они толкают меня к дивану и накрывают мягким, пушистым одеялом. Я пытаюсь сопротивляться сну и что-то вяло болтаю своим языком, но очень быстро засыпаю.

На следующий день болит голова. Вчера я перебрала с ликёром и больше всего на свете мне хочется стаканчик горячего кофе из Starbucks. Но прежде всего я решаю поставить точку. Как бы ни отговаривала меня Мелисса, я чувствую, что должна поставить точку. Я чувствую, что не смогу спокойно находиться каждый день рядом с Джейкобом Фостером. Один вид его невероятно зелёных глаз заставит моё сердце сжаться от боли и обиды, поэтому я всё-таки хочу посетить офис, чтобы уволиться. Я надеюсь, что не застану его в офисе и приезжаю к самому началу рабочего дня. Новая секретарша занята работой, поглядывает на меня из-за стёкол своих очков. Я собираю в картонную коробку милые сердцу личные вещицы и выхожу в приёмную, намереваясь взять лист бумаги и написать заявление об увольнении.

Но секретарша удивляет меня:

— Мистер Фостер позвонил ещё вчера и попросил подготовить бумаги. О вашем увольнении.

Что? Я… Я не могу поверить в это! Джейкоб оказался ещё большим подлецом, чем я могла предположить. Он лишил меня даже столь малого. Он забрал у меня шанс уйти самой. В глазах вновь собираются предательские слёзы, но я улыбаюсь:

— Отлично!.. Мне ничего не придётся писать самой!.. Всего хорошего.

Я быстро-быстро иду на выход. Кабина лифта уже ползёт вниз и у меня нет желания дожидаться её. Я хочу как можно быстрее убраться отсюда. Я разворачиваюсь и спешу на лестницу. Я задыхаюсь, всё плывёт перед глазами. Поэтому я не замечаю парня, поднимающегося по лестнице. Я просто налетаю на него грудью. От неожиданности я выпускаю коробку, которую прижимала к телу левой рукой. Коробка падает и всё её содержимое рассыпается по ступенькам.

— Простите, мисс! — парень извиняется. Несмотря на то что это я, неуклюжая дурёха, налетела на него. Мне так плохо, что я без сил опускаюсь на ступеньки и прячу лицо.

— Простите, мисс, я всё сейчас подберу!..

Парень скачет по ступенькам, собирая цветные маркеры и милые блокнотики для записей. Он ставит коробку рядом со мной и всовывает в ладонь мою любимую ручку с пёрышками на колпачке.

— Вот тут всё! Извиняюсь, что расстроил такую красивую девушку. Но по утрам я всегда такой неуклюжий, что не вижу, куда иду.

Парень толкает меня плечом.

— Давай выйдем отсюда. Мы перекрываем движение на лестнице.

Парень забирает мою коробку и протягивает мне ладонь:

— У меня твоя коробка. Я — Майк! А тебя зовут Джесс, да?

Я вытираю слёзы тыльной стороной ладони:

— Откуда ты знаешь?

— На блокноте прочитал, — беззаботно улыбается Майк.

Я позволяю ему увести себя. Майк болтает без остановки. Оказывается, он в Лос-Анджелесе совсем недавно. Он — один из тех людей, что хотят покорить Голливуд и мечтают о собственной звезде на «Аллее Славы». Я слушаю его болтовню и успокаиваюсь. Слёзы на моём лице уже высохли.

— Я хочу выпить кофе, приглашаю тебя пропустить стаканчик. Кажется, я где-то неподалёку видел Starbucks.

— На углу этой улицы.

Мы идём к кофейне и, купив по стаканчику кофе, занимаем место на одной из уличных скамеек. Майк блаженно улыбается, отпивая кофе. Теперь я разглядываю его более пристально: высокий, загорелый, рыжеватые вьющиеся волосы, голубые глаза и широкая мальчишеская улыбка. На его плечах накинута рубашка поверх белой футболки, и на бёдрах низко сидят светлые джинсы. Через плечо перекинут чёрный ремень гитары.

— Ты — музыкант? — спрашиваю я.

— Всего понемногу, — улыбается Майк, — хочешь сыграю пару мелодий, чтобы поднять тебе настроение?

Я согласно киваю. Майк расстёгивает футляр гитары и, достав её, ударяет пальцами по струнам. Голос у него потрясный — звонкий, мелодичный. Поёт он так, словно песня идёт из глубины души. Он не стесняется зевак, остановившихся неподалёку. Одна из девушек бросает мятую долларовую купюру в пустой футляр гитары. Майк делает удивлённые глаза, но не сбивается ни на секунду. Едва он закончил петь песню, как раздаются хлопки. А кто-то из толпы просит его сыграть ещё.

— Разрешишь сыграть для них? — спрашивает Майк, подмигивая мне.

Хоть моё сердце всё ещё ноет в груди, я улыбаюсь ему в ответ и позволяю себе отвлечься от мрачных мыслей о Джейкобе. Майк исполняет ещё несколько песен. Только после этого мы встаём. Парень сгребает мелочь и мытые долларовые купюры в карман.

— Джесс, ты — моя фортуна! Я едва приехал в Лос-Анджелес, но уже успел немного подзаработать. Благодаря тебе! Я не могу упустить свой шанс. И тебя вместе с ним, — подмигивает он.

Я сама не понимаю, как это происходит, но уже через два часа после знакомства ему удалось вытянуть из меня не только номер телефона, он узнал, где я живу, и поинтересовался, почему я убегала с коробкой в руках.

— Меня уволили, — говорю я, не желая вдаваться в подробности.

— Какой кретин увольняет такую замечательную девушку? — шумно возмущается Майк.

— Значит, я не такая уж и замечательная, — пожимаю плечами я.

— Нет, не верю. Но на том этаже располагается контора «Фостер». Там работают одни бухгалтерские задроты и идиоты! Не оттуда ли ты убегала?

— Оттуда, — соглашаюсь я.

Майк удивлённо смотрит на меня и говорит:

— А я направлялся туда… Там работает мой сводный брат.

— Что?

Я вскакиваю и собираюсь нестись куда глаза глядят. Майк умоляюще складывает руки:

— Прости, Джесс! Я не знал… Джейкоб — засранец! Но если он тебя обидел, то я не имею к этому никакого отношения.

Он перехватывает мои руки, удерживая на месте, и достаёт телефон:

— Я позвоню ему при тебе, хочешь? Сама услышишь, как мы с ним ладим?

Не дожидаясь моего согласия, он набирает чей-то номер. И после трёх гудков я слышу голос Джейкоба Фостера.

— Что тебе ещё надо, братец?

— Постой, бро, не кричи так.

— Бери, что надо и проваливай. Не звони мне по пустякам. Не вляпывайся в дерьмо.

— Я хотел бы увидеться с тобой, Джейкоб.

Джейкоб недовольно рычит в ответ:

— Я не наблюдаю у себя такого же желания. Можешь считать, что я самый плохой брат на всём белом свете, но твою рожу видеть не желаю. Бери ключи в офисе и не попадайся мне на глаза!

— Не знаю, что между вами произошло, но я здесь совершенно ни при чём, — убеждает меня Майк.

Мне так хочется ему верить. К тому же он выглядит таким искренним.

— Ничего между нами не произошло, Майк. Просто твой брат — засранец, — резко говорю я.

— Хорошо-хорошо. На самом деле Джейкоб — неплохой парень, — начинает Майк, но наткнувшись на мой возмущённый взгляд, осекает, — ладно. С Джейкобом всегда было непросто найти общий язык. И честно говоря, я рад, что он мой брат только наполовину.

— Надеюсь, тебе досталась лучшая половина?

— Хотелось бы в это верить, — хмыкает Майк, — я не ангел. И успел в своей жизни вляпаться в парочку неприятных историй. У меня были проблемы с законом.