Это было что-то новенькое – Тая злилась на Егора. Ее чувства к нему трансформировались постоянно. От счастья – к отчаянию, от безмятежной любви – к презрительной ненависти.

В шесть Егор не позвонил Тае, хоть и обещал. Обещал ведь ее встретить, отвезти в ресторан… Забыл, наверное, или какие-то срочные дела его отвлекли. Но Тая не стала перезванивать бывшему мужу, интересоваться, где он, почему пропал. Да уж пора бы перестать его контролировать, она больше не жена ему.

В восьмом часу Егор наконец-то вспомнил о Тае, позвонил.

– Алло, – поднеся трубку к уху и стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно, ответила Тая. – Егор, я уже давно дома, и вот только не надо…

– Добрый вечер, извините за беспокойство, – прозвучал в трубке незнакомый женский голос. – Вы жена э-э… Егора, да? Я звоню по тому номеру, который был в списке номеров первым. Только, пожалуйста, не волнуйтесь…

– Жена? Я жена! – неожиданно вырвалось у Таи. – А где Егор? Это ведь с его телефона вы звоните!

– Девушка, ваш муж сейчас в городской больнице. Сейчас вам адрес продиктую…

– Он жив? – Таю вдруг затрясло.

Короткая, едва заметная пауза, и ответ:

– Да, он жив. Подъезжайте, все подробности на месте.


…Чуть позже, анализируя весь этот день, Тая пыталась понять, было или нет у нее предчувствие. Наверное, все-таки было, поскольку перед тем звонком из больницы ее буквально душили какие-то гадкие ощущения – бессильное отчаяние и тоска, злость.

Еще не зная, что с Егором беда, она бесилась, не находила себе места. Злилась на Егора, хотя это скорее всего не злость была, а тревога за него. Звериный, животный страх. Вот как в снах-перевертышах происходит, когда все наоборот…

Уже через сорок минут Тая оказалась в той самой городской больнице, откуда ей позвонили.

К Егору ее не пустили, вернее, позволили посмотреть на него через стекло – он лежал без сознания в палате интенсивной терапии, весь опутанный датчиками и проводами, с забинтованной головой, подключенный к аппарату искусственного дыхания.

Оказывается, его нашли на улице, вернее, неподалеку от того места, где он жил, в таком закрытом переходе, что располагался под строительными лесами. Нашли с разбитой головой, без сознания. Состояние тяжелое, прогноз пока неопределенный.

Чуть позже в больнице появился полицейский, поскольку, судя по всему, на Егора было совершено нападение. Полицейский расспросил Таю, и она рассказала ему о своих подозрениях.

Возможно, нападение совершили Шевкуновы, отец или сын – ведь Егор встречался с ними этим утром, угрожал им. Вернее, не Шевкуновы, а, наверное, некто, нанятый ими…

Торопясь, скороговоркой, путаясь в словах, Тая рассказала о Лидусе, о той аварии, что произошла пять лет назад, о том, как Егор переживал из-за дочери, не мог успокоиться.

– Но нельзя исключать и обычное уличное нападение, – заметил полицейский, беседовавший с Таей. – Такие вещи гораздо чаще случаются. – Когда, вы говорили, ваш супруг беседовал с этими господами? Буквально за несколько часов до того? Уж слишком все быстро. Я думаю, совпадение, тут на обычный гоп-стоп похоже, денег при вашем супруге не нашли.

– А телефон? Телефон ведь оставили! Какое же это ограбление!

– Возможно, не успели, грабителя кто-то спугнул, телефон ведь лежал у вашего супруга в заднем кармане. Все эти строительные переходы – чрезвычайно криминогенные места, удобные для всякого рода преступников…

В словах полицейского была своя логика. Тая тем не менее настаивала проверить Шевкуновых на причастность к этому делу.

Всю ночь она провела в приемном покое, дожидаясь, что, возможно, Егор придет в себя.

Злость, ревность, сомнения схлынули с Таиной души, словно пена. Да какая разница, по-настоящему любит ее Егор или это у него временное?..

Главное – она любит Егора.

Под утро Тая задремала, сидя в кресле, звонок мобильного разбудил ее. Девять утра. Как часто бывало – это звонила Даша, старшая сестра, в будни с утра.

– Алло… Даша! Как хорошо… – сонным голосом, шепотом, стараясь не срываться на крик, произнесла Тая. – Ты мне нужна.

– А что случилось?

– Егор в больнице. Они скоро узнают, что никакая я ему не жена, перестанут со мной разговаривать…

– Минутку. Егор в больнице? А что с ним? – испугалась Даша.

– Его ударили по голове… Возможно, Шевкуновы виноваты. Он же к ним ездил… И вот… Егор без сознания еще. Жду, надеюсь, что в себя придет. Даша, ты можешь приехать? Может, именно ты, как специалист, ему поможешь… Или даже лучше в твою клинику Егора перевезти?

– Сейчас буду, – охрипшим, незнакомым голосом ответила сестра.

…Прибыла Даша быстро. Велела Тае сидеть все там же, в приемном покое, а сама отправилась к лечащему врачу Егора.

Вернулась часа через полтора.

Помрачневшая, бледная, села рядом в кресло.

– Полухин здесь работает, мой однокурсник, в отделении терапии, я через него на здешнего нейрохирурга вышла.

– И что тот говорит? – волнуясь, спросила Тая.

– Не буду от тебя ничего скрывать. Егор только что впал в кому. Все плохо.

У Таи сжалось сердце. Но она нашла в себе силы спросить:

– На… насколько плохо?

– В лучшем случае останется инвалидом, в худшем – и пары недель не протянет. У него гематома, причем в том отделе мозга, что… короче, операция невозможна. Шансов на удачный исход нет. Есть вероятность, что рассосется, но…

– О, господи, – сказала Тая. Закрыла глаза.

– Почему ты думаешь, что это Шевкуновы?

– Потому что ищи того, кому выгодно… – пробормотала Тая. – Я ведь Егору говорила…

– Но шанс есть! Можно попробовать ортексин, новый швейцарский препарат. Способствует регенерации мозга, есть вероятность, что гематома рассосется. Только срочно, в ближайшее время надо курс инъекций сделать.

– Так чего же ты молчишь? – взвилась Тая.

– Но не факт, что случится чудо…

– Но есть шанс!

– Тая, одна инъекция – сто тысяч. А их не менее шести надо. Это больше полумиллиона.

– Рублей?

– Рублей.

– Фи, ерунда какая, – засмеялась Тая, смахнула со щеки слезы, вздохнула с облегчением.

– Да где у нас с тобой такие деньги? Я сама в долгах как в шелках. Хотя я машину свою могу продать, она хоть и старая, но тысяч сто пятьдесят за нее дадут…

– Погоди продавать, я сначала кредит возьму, не проблема это сейчас. Ну все, я побежала. А ты пока узнай, как этот ортексин найти, может, быстрее через больницу заказать, или как там еще это делается…

Тая поцеловала Дашу и пулей выскочила из больницы.

Перебежала через дорогу, в ближайший банк.

Мучительно дожидалась своей очереди, то хмурясь, то улыбаясь – когда же наконец освободится нужный специалист…

Но в этом банке Тае отказали в выдаче кредита, не объясняя причин. Она побежала в другой, затем в третий…

От усталости, от недосыпа у нее звенело в висках.

И, главное, она ничего не понимала.

Тая слышала множество историй о том, как легко получить кредит, а тут… Давали даже тем людям, кто априори не собирался отдавать долг! А ей почему-то – нет.

Наконец в одном из банков девушка, ведавшая кредитами, сжалилась и сказала Тае, что кредит ей вряд ли где дадут. Поскольку она, Тая, числится как недобросовестный поручитель.

Ошеломленная, удивленная, Тая вышла на улицу. И вспомнила. В самом деле, она когда-то уже поручалась. За Дашу. Даша в тот раз кредит вытянуть не смогла, едва разобралась со своим банком, тоже что-то продавала, у друзей-знакомых занимала.

И, судя по всему, до сих пор долги раздавала.

Но дело не в этом. Дело в том, что теперь вряд ли кредит дадут Тае. Поскольку Тая для всех банков – недобросовестный поручитель.

…Она сидела, на лавочке в небольшом сквере.

Светило солнце, воробьи шумели в кустах неподалеку, перескакивая с ветки на ветку… А на ветках уже набухли почки, из них потихоньку начинала проклевываться листва.

Все так чудесно, красиво. Весна в самом разгаре. Она, Тая, любит Егора, Егор любит ее. Почему же так плохо?

Это Егор умирает. Из-за того, что у нее, у Таи, нет денег, чтобы спасти его.

«Минутку. У меня нет, а у Лизы есть. У самого Егора, наверное, тоже есть, и Лиза сможет снять эти деньги… У его друзей наверняка есть, можно собрать!» – внезапно озарило Таю.

Только вот… как с ними связаться?

Кажется, где-то дома, в записной книжке сохранились их координаты. Точно есть номер Кошеля. А еще Паша и Настя! У Таи имеются и их номера, вернее, есть Пашин номер телефона. Паша и Настя свяжутся с Лизой, с другими друзьями… И даже Асин номер должен быть вроде.

Тая поехала домой, нашла ту самую записную книжку.

Первому позвонила Кошелю, вернее, Володе Кошелеву. Он один из всей компаний Егоровых друзей относился к Тае нормально, без неприязни. Только бы Кошель не поменял номер!

Механический голос ответил Тае, что в данный момент абонент не может ответить на звонок и просил оставить сообщение. Срывающимся голосом молодая женщина выпалила в трубку:

– Володя… Володя, это Тая тебе звонит. С Егором беда. Он сейчас в больнице, нужны деньги на его лечение. Пожалуйста, найди Лизу! У меня ее номера нет. И перезвони мне, как сможешь, пожалуйста!

Кто следующий?

Следующим, по идее, должен быть Юрий Изборский, лучший друг Егора. Но они поссорились. И это не просто ссора, а разрыв, судя по всему. Юрий не простит никогда Егора, ведь тот спал с его женой, как ее там…

«Господи, сколько дров мы все умудрились наломать! – с отчаянием подумала Тая. – Нет, к Юрию обращаться бесполезно. Он не поможет. После такого не помогают, хотя у самого рыльце в пушку… Нет, нет, Юрий не поможет, нет смысла даже обращаться к нему!»

Тая решила позвонить Ивану Широкову. Иван – в общем, неплохой человек. Денег у него нет, судя по всему, но уж Лизу-то он поможет найти…

«Набранный вами номер не существует…» – ответил все тот же механический голос, словно издеваясь. Наверное, за столько лет Иван сменил номер телефона. И это неудивительно. Но страшно. А вдруг остальных друзей Егора Тая тоже не найдет?

Паша Тягунов. Хороший парень, пусть и немного свихнутый на здоровом питании. Они с Настей теперь женаты. Они откликнутся, если Тая сумеет до них дозвониться.

– Алло? – почти сразу же, после пары гудков отозвался Павел Тягунов. Тая узнала его голос – тихий, мягкий, очень спокойный. Мелодично-женственный.

– Павел? Ох, как хорошо…

– А кто мне звонит? Представьтесь, пожалуйста, – пропел Тягунов.

– Это Тая! Тая. Таисия. Первая жена Егора Сахно… Ты ведь помнишь меня, Павел?

– Ой. Да. Помню, – сконфуженно произнес тот. «Кто там, Паша?» – услышала Тая на заднем фоне голос Насти. – Секунду.

Тишина, шуршание в трубке. Судя по всему, Павел общался с женой, прикрыв динамик. Тая терпеливо ждала.

– Алло? – в трубке раздался теперь уже Настин бесцветный шепот. – Таисия? Что тебе надо?

– Егор в больнице. Ситуация очень тяжелая. Нужны деньги, срочно! Как мне найти Лизу? У нее ведь есть деньги? Срочно только! – простонала Тая, кусая губы.

Пауза. Опять тишина, шуршание. Затем голос Павла:

– Почему Егор в больнице? Он же был здоров, насколько я помню. Послушай, Тая, это действительно ты? Знаешь, я как-то не верю… Ну посуди сама – это же сюжет из криминальной хроники. Звонят, срочно требуют деньги на лечение близкого человека…

– Мы можем встретиться. Только я не знаю вашего адреса. И номер Лизы дайте мне! Ну это же я, я…

– А каким образом Егор оказался в больнице?

– На него напали, ударили по голове. Ситуация тяжелая… – торопясь и глотая слова, Тая описала положение Егора сейчас. – Нужен новый препарат, очень дорогой, ничего другое помочь не может. Ортексин! Одна инъекция – сто тысяч. А нужно не менее шести. Есть шанс, небольшой, но есть.

– Ско… сколько?! Шестьсот тысяч надо?

– У Егора есть, я уверена… Надо только Лизу найти, я же не имею права распоряжаться его деньгами!

– Кхм. Лизу мы сами не можем найти, – пропел Павел. – Ты же в курсе ситуации… Они с Егором расстались. Из-за тебя, между прочим.

– Я знаю. Ну и что? – закричала Тая. – Неужели она может бросить его в этой ситуации?! Из-за обиды – готова дать ему умереть, превратиться в овощ?!

– Да не знаю я, где сейчас Лиза! – обиделся Павел. – Она отключила свой телефон, на звонки не отвечает. Мы с Настей уже пытались ей дозвониться… А где она живет – я не в курсе. И в Сети ее тоже нет. Ну ушел человек в подполье, спрятался от всех… У нее горе, между прочим. Муж ее бросил!

– Я поняла. Я поняла, да. Тогда вы с Настей дайте денег, срочно. Егор придет в себя. Он все вернет. Я пыталась взять кредит, но мне не дают, потому что я – недобросовестный поручитель. Ну так уж вышло.

– То есть ты хочешь сказать, что этот твой… ортексин точно его может спасти?

– Может. Может! Я надеюсь. Никакой другой надежды нет. Все очень плохо, я же вам объяснила…