Робин Уэллс - О, малышка!

– Еще час-другой, и аппендикс бы лопнул. – Доктор закрыл папку. – Хорошо, что вы успели привезти ее сюда.

– Ее было нелегко уговорить. Врач положил папку на стул.

– Что ж, давайте посмотрим, как у нас сегодня дела. Джейк поднялся со стула и опустил Маделин на пол.

Энни смутилась. Врач, казалось, был намерен поднять ей рубашку и осмотреть прямо при Джейке. Джейк закашлялся и сказал:

– Я выведу ребенка в коридор.

– О, не беспокойтесь, – ответил врач. – Это займет не больше минуты.

Энни не могла сказать врачу, что не хочет, чтобы Джейк присутствовал при осмотре. Это вызвало бы у него по меньшей мере недоумение.

Энни вздохнула с облегчением, когда Джейк, держа на руках Маделин, встал у окна. Энни не отрывала глаз от его широких плеч, пока доктор рассматривал небольшой шов на правой стороне ее живота.

– Похоже, дела у вас идут неплохо.

Он опустил рубашку. И Энни быстренько накрылась одеялом.

Доктор взял в руки историю болезни.

– Если вы обещаете быть осторожной, то мы можем отпустить вас домой сегодня вечером. – Он вынул из кармана ручку и сделал какую-то пометку.

Джейк повернулся. Доктор поднял на него глаза и улыбнулся.

– Вам, конечно, придется за ней проследить. Она не должна поднимать ничего тяжелого. В том числе эту маленькую особу.

Джейк кивнул:

– Я за этим прослежу.

– Я жду вас у себя в кабинете через три дня, и тогда мы снимем швы.

– Я ее привезу.

Доктор, сделав последнюю запись, закрыл папку.

– Похоже, Энни, вы в хороших руках. Я подпишу документы, и примерно через час можете уехать.

– Спасибо, – сказала она. Врач пожал Джейку руку:

– Как следует ухаживайте за ней. – Махнув на прощание Энни, он вышел из палаты.

Она уставилась на Джейка:

– Зачем вы это сделали?

– Что именно?

– Зачем вы сделали вид, что мы женаты? Сказали, что будете заботиться обо мне?

– Я не притворялся. Просто решил, что объяснять наши отношения долго и ни к чему. А что касается моего утверждения, что позабочусь о вас с Маделин, то именно это я и намереваюсь сделать.

Черт побери! Он говорит с такой уверенностью. Так, как будто считает, что все ему подвластно. Она не хочет, чтобы он контролировал что-либо в ее жизни и жизни ее ребенка. Энни с сомнением посмотрела на него:

– Вы хотите бросить все дела и стать нянькой? Джейк пожал плечами:

– У меня с собой телефон. Я могу решать вопросы, не выходя из вашего дома.

Ситуация была просто ужасной. Пустить этого человека в свой дом – то же, что пустить лису в курятник.

Но ей нужна помощь. Она не может ухаживать за ребенком после операции.

Энни осмотрела комнату и увидела, что Маделин все еще стоит у окна и смотрит на улицу. Проследив за взглядом ребенка, Энни увидела большой щит страховой компании. Он был установлен так, чтобы его могло видеть как можно больше народу, но казалось, что надпись на нем адресована только Энни. В ее ушах как будто прозвучал голос дедушки, когда она прочла: «Иногда нам всем требуется небольшая помощь».

Ей казалось, что она переместилась в теплый апрельский день, когда ей было шесть лет. На свои деньги Энни купила бумажного змея и хотела запустить его сама. Но она не сумела прочесть инструкцию, и у нее ничего не получилось. Она пробовала снова и снова, но безрезультатно. Наконец она расплакалась от отчаяния.

Дедушка распутал бечевку и мягко сказал:

– Иногда нам всем требуется небольшая помощь, девочка, и принять ее совсем не стыдно.

Он был прав тогда и, конечно же, прав сейчас. Энни, закрыв глаза, глубоко вздохнула:

– Хорошо.

– Что?

Открыв глаза, Энни удивилась, поняв, что высказала свои мысли вслух.

– Хорошо. Вы можете остаться.

Разве так нужно разговаривать с человеком, который, бросив все, намерен ухаживать несколько дней за ней и ее ребенком? Энни заставила себя посмотреть ему в глаза, испытывая при этом какое-то странное чувство, и добавила:

– Благодарю вас.

Оторвавшись от окна машины с видом на холмистую дорогу в предместьях Бартлсвилла, Джейк посмотрел на Энни, но так как она тоже смотрела в окно, не увидел ее лица. По дороге домой она была очень спокойна. И пары слов не сказала, после того как он помог ей встать с кресла-каталки, на которой по настоянию врача ее отвезли к машине.

Маделин тоже вела себя спокойно и тут же, как только машина выехала за ворота больницы, уснула на детском сиденье.

Может, Энни тоже спит? Джейк снова посмотрел на нее в зеркало заднего обзора. Видимо, почувствовав это, она коротко взглянула на него и быстро отвела глаза.

– Как вы себя чувствуете?

– Голова тяжелая и вообще немного не по себе от обезболивающих.

Сейчас, пожалуй, неподходящее время обсуждать вопросы опеки. Джейку хотелось приступить к этому как можно скорее, но Энни сейчас не в состоянии принимать решения. Нужно выждать.

Она слегка наклонилась к нему:

– Я о вас почти ничего не знаю.

– Вы узнали достаточно, чтобы выбрать меня в отцы своему ребенку.

Энни резко отвернулась.

Черт побери! Он же собирался расположить ее к себе, а не отталкивать.

– Извините. У меня дурная привычка говорить то, что думаю. Я пытаюсь с этим бороться.

Джейк почувствовал, что теперь Энни разглядывает его.

– Вы не жалуете матерей-одиночек? – поинтересовалась она.

– Вообще-то я об этом никогда не думал. Но мне лично не нравится, что кто-то произвел на свет моего ребенка без моего ведома и разрешения.

– Я и не предполагала, что вы не знаете. Я думала, что вы просто донор. – Энни вновь посмотрела на него. – Вы говорите так, как будто у вас что-то украли.

– Ну, в общем-то да.

– Я такая же жертва в этой ситуации, как и вы, – упрямо сказала Энни. – Я думала, что донор подписал обязательство не принимать участия в моей жизни.

– Как вы меня выбрали?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, как вообще это происходит? Они дали вам просто сведения о донорах и порекомендовали меня?

– Примерно. Список был большим. Но ни один из перечисленных мужчин меня не устраивал. Доктор Борден попросил меня объяснить, что же я хочу. Когда я это сделала, он сказал, что знает такого человека. Он прислал мне ваше досье и оказался прав.

– И все-таки почему вы выбрали именно меня? Энни пожала плечами:

– Ваши родители были здоровы. И ваше образование и профессия заставляли предположить, что вы достаточно интеллигентны.

Джейк усмехнулся.

– И ваши физические данные меня устраивали.

– Интересно, какие именно?

Энни опустила глаза:

– Высокий, с темными волосами и глазами.

– Почему вы приняли это во внимание?

Энни продолжала рассматривать свой маникюр. Джейку показалось, что она чуть покраснела. Энни пожала плечами:

– Не знаю, мне это показалось привлекательным.

Значит ли это, что он кажется ей привлекательным? Джейк чертыхнулся про себя. Почему его это интересует? Она, несомненно, имела в виду кого-то другого. Он даже догадывался кого.

– Ваш муж, наверное, был таким? Она удивилась:

– Нет. О нет! Он был голубоглазый блондин.

– А! Значит, вы искали что-то противоположное.

– Он не имеет к этому никакого отношения. Мы уже давно разведены.

– Вам хотелось темноволосого ребенка?

– Да нет, не в этом дело.

– А в чем же? – Джейк с любопытством посмотрел на нее. Энни отвернулась.

– Да так. Просто фантазировала, наверное.

– Фантазировали?

Она кивнула. Джейк не мог удержаться от дальнейших вопросов:

– Вы хотели, чтобы ваш ребенок, когда вырос, выглядел сексуальным?

Она еще больше покраснела.

– Вы вторгаетесь в запретную зону.

– А разве то, что у нас общий ребенок, не дает мне на это право?

Джейк был прав. Одна мысль о том, что сперма этого человека попала в нее, вызвала у Энни обильный пот. В нем, несмотря на его ухоженность, было что-то первобытное.

Почему он оказался таким привлекательным? Глядя на него, просто невозможно не думать о сексе.

Энни давно уже этим не занималась. «Слишком давно», – подумала она, судя по тому, какое впечатление производит на нее этот мужчина. Да что с ней такое? Как она может так реагировать на человека, который представляет угрозу для Маделин?

Пожалуй, не только для Маделин. Еще больше для нее – он ведь может разрушить жизнь, которую она для себя выстроила, жизнь, в которой есть место только для нее и ее ребенка.

Энни перешла в наступление.

– Вы воспользовались ситуацией, чтобы вызнать все обо мне, я, во всяком случае, никем не притворялась, когда мы встретились первый раз.

Он поднял правую бровь:

– Я тоже никем не притворялся. Вы решили, что я внук вашей знакомой, и я только слегка вам подыграл.

– То же самое было с врачом. Жаль, что в вашем досье не было графы – этика.

Его подбородок, как с удовлетворением отметила Энни, дрогнул.

– Я не люблю заниматься играми, – сказал он, не отрывая глаз от дороги. – Если хотите что-то узнать обо мне, вам нужно всего лишь меня об этом спросить.

– Хорошо. Что произошло с вашей женой? – Бог мой, почему она начала именно с этого вопроса? Это звучало так, как будто она решила, что он убил ее.

Джейк молчал очень долго, и Энни подумала, что он не собирается отвечать.

– Она погибла в автомобильной катастрофе вместе с моими родителями.

У Энни сжалось сердце.

– О, как ужасно! Это случилось недавно?

– Немногим более двух лет назад.

– Где?

– Около аэропорта в Талсе. Пьяный водитель проехал на красный свет.

– Вы долго были женаты?

– Семь лет.

– И… вы собирались пройти процедуру искусственного оплодотворения?

Джейк кивнул:

– Ее врачом был доктор Борден.

– Моим тоже.

Джейк сурово посмотрел на нее:

– Я это понял.

– Вы сказали, что это не было случайной ошибкой.

Джейк мрачно кивнул:

– Директор клиники сказал мне, что доктора Бордена вынудили уйти на пенсию, потому что он, оказывается, проделал нечто подобное и с другой парой. Но в тот раз это не закончилось беременностью.

– Трудно представить, что он мог пойти на столь неэтичный поступок, – покачала головой Энни. – Он казался таким милым и так старался подобрать для своих пациентов то, что их устраивало. На него будет заведено судебное дело?

– Конечно, если мы этого потребуем.

– Думаете, нам следует это сделать?

Джейк вздохнул:

– Это было моей первой реакцией. Точнее, второй. Первой было желание отправиться во Флориду и набить мерзавцу морду.

Энни с любопытством посмотрела на него:

– Похоже, была и третья.

– Да. – Джейк смотрел прямо перед собой. – Я подумал о Маделин.

– И?

– Это привлекло бы пристальное внимание прессы к девочке. Я не хочу, чтобы когда-нибудь это отразилось на ее жизни.

«Я подумал о Маделин». Да он говорит как отец, настоящий отец, для которого в первую очередь важны интересы дочери. Энни не знала, виной ли тому обезболивающие таблетки или общее напряжение, но у нее вдруг перехватило горло.

У нее есть еще к нему вопрос, который не дает ей покоя, хотя она и сама не знает почему. Проглотив комок в горле, Энни задала его, когда они уже подъезжали к дому.

– Как звали вашу жену? Джейк насторожился:

– Зачем вам это?

– Даже не знаю.

Он повернул ключ зажигания, мотор заглох.

– Рейчел. Ее звали Рейчел. Он произнес имя как молитву.

У Энни сжалось сердце. Он ответил на ее вопрос.

Он любил свою жену. Он любит ее до сих пор. Энни видела это по выражению его глаз, по морщинкам вокруг них, по движению его губ, когда он произнес ее имя. У нее отчего-то заболело сердце.

Повезло этой женщине, этой Рейчел. Такая любовь выпадает редко.

Но она может выпасть на долю Маделин. Человек, который способен так любить, может быть прекрасным отцом.

Мысль эта должна была бы ее успокоить, но этого не произошло. Чувства, охватившие Энни, противоречили одно другому. Энни хотела, с одной стороны, бежать от Джейка, с другой – он ее необычайно привлекал, и это ее беспокоило.

– Осторожно. – Джейк крепко держал Энни под руку, но она все-таки покачнулась, поднимаясь по ступенькам крыльца.

Ноги как ватные. Она сделала еще шаг.

– Извините меня, надеюсь, что дома я не буду такой обузой.

– Да нет уж, лучше побудьте. Медсестра дала мне листок с предписаниями, как вам себя вести, и там сказано, что вы не должны ходить самостоятельно в течение сорока восьми часов.

– О, я уверена, что когда немножко передохну, со мной будет все в порядке и я буду ходить без посторонней помощи.

– Нет, я намерен проследить, чтобы вы выполняли все указания.

Энни стрельнула в него глазами: