Ви Киланд - О, мой босс!

Чейз вышел из кабинета с бумажными полотенцами, подал мне, а сам наклонился, чтобы поднять мои вещи. Протянув облитый кофе компьютер и мокрый блокнот Джошу, он сказал:

– Почему бы тебе не вытереть компьютер, а я пока займусь Риз.

Я промокнула блузку, но это было бесполезно. Я вылила на себя большой кофе, так что кожа под блузкой была такой же мокрой, как и ткань.

– Тебе понадобятся еще полотенца. Пошли. – Чейз проводил меня к себе в кабинет. Я очень остро ощутила, как его рука скользнула по спине, и пальцы очутились там, где еще не начинается задница, но спина определенно уже заканчивается. Я была уверена, что жест был невинным, но мои мысли такими отнюдь не были.

Я злилась на себя, на свой непрофессионализм и вымещала злобу на Чейзе.

– Это все ты!

– Я?

– Ты меня отвлек!

Чейз не расстроился, что стал причиной происшествия, а, напротив, обрадовался.

– Не могу дождаться, чего ты натворишь, когда я на самом деле попытаюсь тебя отвлечь. – Он залез в шкаф и достал белую рубашку. – Вот, надевай.

– Я не могу ходить в твоей рубашке.

– Почему нет? – Он двусмысленно улыбнулся. – Потренируешься на будущее, когда будешь печь мне блинчики по утрам.

Меня бесило то, что я ярко представила себя стоящей перед огромной плитой на его кухне в его рубашке. Меньше десяти секунд ушло, чтобы от раздражения перейти к возбуждению и обратно.

Чейз заметил выражение моего лица и хихикнул.

– В уборной есть полотенца. – Его взгляд скользнул к моей груди, туда, где вставшие торчком соски гордо просвечивали через мокрую блузку, и он пробормотал: – Сними это, пока я не начал помогать тебе прямо посреди офиса с незакрытыми жалюзи.

Я не сомневалась, что через мгновение он исполнит обещание, поэтому потащилась в туалет в надежде, что смогу воссоединиться там со своими мозгами, а не только с чистой рубашкой.

Спустя минуту я смотрела в зеркало и любовалась своим отражением. Должна признаться, в мужской рубашке я выглядела просто отпадно. Хотя рубашка была на десять размеров больше, пришлось не застегивать пуговицы наверху, а на животе завязать ее узлом, она отлично смотрелась с черной юбкой-карандаш. Я закатывала рукава, когда в дверь тихонько постучали.

– Все нормально?

Да, кроме моих фантазий о тебе.

– Да.

Когда Чейз открыл дверь, то держал в руке свернутую футболку, глядя на нее.

– Слушай, у меня тут старая футболка завалялась в спортивной сумке, если захочешь примерить… – Он осекся, когда поднял глаза. – Ух ты! На тебе смотрится лучше, чем на мне.

Утром этот мужчина сказал, что заставит меня умолять себя, и даже от этих слов я не покраснела. Но такая простая фраза заставила щеки гореть огнем. Дело не столько в словах, сколько в интимности, с какой он их произнес.

Он вошел в туалет и помог мне закатывать рукава.

– Дай я.

Мы обменялись молча улыбками, пока он возился с рубашкой.

– Как ты сегодня? – поинтересовался Чейз.

– Лучше.

– Рад слышать. Завтра вечером ужинаем.

– Ты сообщаешь или просишь?

Он закатал рукава и ждал, пока я подниму голову.

– Сообщаю. За тобой должок, учитывая, каким джентльменом я был в субботу вечером.

Да, он очень галантен.

– Кстати, спасибо. Ты отнесся ко мне с уважением, хотя я не облегчала тебе задачу.

– О нет! Ты определенно ее усложняла. Я весь перенапрягся!

Я игриво ударила его по плечу.

– Ну же, босс, идемте, мы уже опоздали на встречу!

Элейн Деннис, вице-президент компании «Эдванс Фокус», занимавшейся анализом рынка, только-только начала презентацию, когда мы спустя пару минут вошли в конференц-зал. Она говорила об опыте своей компании по работе с фокусными группами в индустрии продуктов для женщин и о том, как важно иметь дело с такими группами в разных регионах.

– Потребности рынка отличаются в Нью-Йорке и на Среднем Западе. Большинство женщин хочет одного и того же: гладкой кожи, чувствовать себя ухоженными, привлекать внимание противоположного пола. Однако когда речь идет о продаже товаров для красоты, то в разных географических регионах будут свои законы.

Удобно устроившись, я попыталась не думать о последних пятнадцати минутах и делать пометки во время ее презентации. За время работы в «Фреш Лук» я работала множество раз с фокусными группами, но всегда есть чему поучиться. Мир рекламы изменчив, а товары для женщин рекламировать еще сложнее. Давайте взглянем правде в глаза. Женщины гордятся тем, что могут с легкостью передумать. То, чего мы хотим сегодня, может не пройти завтра.

Я сидела через два места от Элейн с правой стороны длинного стола. Чейз уселся в дальнем конце на противоположной стороне. Я не в первый раз замечала, что он не садится во главе стола во время собраний маркетологов. Да, он босс, который за всем наблюдает и во всем участвует, но при этом не чувствует потребности постоянно напоминать, что он здесь главный. Поднеся ручку к губам, я задумалась, сделал ли он это специально.

Когда я снова глянула в его сторону, он пристально за мной наблюдал. Я тут же отвела глаза, но через две секунды посмотрела на него. Он оглядел комнату, чтобы проверить, обращает ли кто-то на него внимание. Разумеется, все, кроме нас с ним, сосредоточились на презентации.

Тут он прошептал одними губами: «Я рад, что ты умеешь читать по губам».

Я робко улыбнулась и осмотрелась, прежде чем снова уставиться на него.

Мы были словно подростки, которые пытаются передать записку так, чтобы их не застукали за этим занятием. Он не отрывал глаз от моих губ.

«А еще мне очень нравятся твои губы».

Я разволновалась и развернула стул в сторону женщины, делавшей презентацию. Хватило меня меньше чем на пять минут, после чего я снова посмотрела на Чейза. В этот раз он даже не потрудился проверить, смотрит кто-то или нет.

«Мне нравится моя рубашка на тебе».

Я бросила на него предупреждающий взгляд, но это его ничуть не испугало. Он продолжил, а я не смогла отвернуться.

«Не терпится увидеть, что под ней».

Мне хотелось его убить. А еще хотелось услышать, что он будет делать, когда увидит, что же под рубашкой. К счастью, я снова сосредоточилась на происходящем, услышав свое имя.

Джош открыл дискуссию на тему, что лучше, тестировать продукты, размещая образцы в магазине, или работать с фокус-группами, и попросил поделиться своим опытом во «Фреш Лук». У меня ушла минута, чтобы собраться, но маркетинг был для меня не просто работой, а настоящей страстью. Когда я заговорила, то страсть взяла верх. Следующие полтора часа я старалась не ерзать на стуле, когда понимала, что Чейз наблюдает за мной.

В какой-то момент я наносила гигиеническую помаду, как делала это десять раз на дню, и Чейз зачарованно смотрел, как я повторяю контур губ. У меня начало покалывать между ног, и я крутилась на стуле, как уж на сковородке.

Когда дошла очередь до Чейза, то я восхитилась тем, как он подает свои мысли и идеи, доминируя над всеми присутствующими, но не подавляя. Он так сильно отличался от моего босса во «Фреш Лук», типичного генерального директора, чье присутствие ощущалось постоянно. Скотт Эйкман всегда занимал место во главе стола, он восседал со сложенными на груди руками, а все остальные сидели по струнке.

Чейз же брал своими мозгами и природной харизмой. Он заметил, что я не свожу с него глаз, пока он говорил, и уголок рта чуть выгнулся вверх. К счастью, в отличие от меня, он не лишался дара речи под прицелом пристальных взглядов.

После ответа на вопросы Элейн перешла к делу.

– Знаю, что вы скажете, что у вас плотный график, но у нас есть на этой неделе две фокус-группы, если вы хотите поучаствовать. Одна в Канзасе, другая в Нью-Йорке.

Разумеется, добрую половину презентации Элейн распиналась о том, как важно собрать отзывы потенциальных покупательниц со Среднего Запада, а не только с побережья. И тут же предлагает нам две фокус-группы на ближайшие дни. Не могу не признать, что со своей задачей она справилась на ура.

Джош заявил, что мы ответим в ближайшее время. Проектор еще не успел остыть после первой презентации, как в комнату проводили второго выступающего. Я расстроилась, когда Чейз сказал, что не может присутствовать на второй презентации, но испытала и облегчение, что меня ничто не будет отвлекать.

Когда встречи в конце концов закончились в шесть часов вечера, мы остались в конференц-зале обсудить обе компании и единогласно решили, что компания Элейн лучше справится с нашей задачей. Джош посмотрел на нас с Линдси.

– Думаю, мы сможем подготовить образцы и презентации, чтобы поработать с фокус-группами в Канзасе и здесь? – спросил он.

– Сможем, – ответила Линдси. – Времени мало, но за завтра мы все подготовим.

Джош кивнул:

– Мне нужно остаться здесь на съемки, которые запланированы на эту неделю. Кто из вас будет работать в Нью-Йорке, а кто отправится в Канзас?

Линдси посмотрела на меня, и я сказала:

– Я возьму то, что ты не хочешь.

– Отлично. Поскольку я ненавижу летать, то лучше бы поработала с местной фокус-группой.

– Все само собой разрешилось, – сказал Джош. – Чейз, возможно, захочет присоединиться к тебе, Линдси. Сообщи ему, когда утрясешь все детали.

Она кивнула:

– Хорошо.

Хотя я упускала возможность провести время с Чейзом, но в глубине души понимала, что нужно дистанцироваться от него. Несколько тысяч миль, возможно, единственный способ разделить нас настолько, чтобы у меня прочистились мозги.

Риз

Мне забронировали билет на утро среды, поэтому у меня был целый день, чтобы подготовиться к работе с первой фокусной группой в офисе компании «Эдванс Фокус» в Канзас-Сити утром в четверг. Чейз отсутствовал весь вторник в офисе, поэтому я написала ему сообщение, что мы не сможем пообедать. Он ответил односложно: «Хорошо». Наверное, он решил, что я снова пытаюсь его игнорить после того, как я позволила в выходные выйти ситуации (то есть себе) из-под контроля.

Итак, утро среды, и на часах почти половина седьмого утра. Я собиралась ехать в аэропорт, когда Чейз наконец послал сообщение вдогонку к предыдущему.

ЧЕЙЗ: «Я возьму утешительный талон[13]. Но в этот раз получу все, что по нему полагается».

Не время было писать ответ. Такси должно было приехать в половине седьмого, а лифт иногда приходилось ждать по несколько минут. Я застегнула чемодан, сунула телефон в сумку и потрепала загривок Уродливой Киски.

– Твоя бывшая хозяйка о тебе позаботится, пока я в отъезде. Последи, чтобы она не рылась в моих вещах. – Я погладила ее по голове. – Будь хорошей кошечкой и вцепись моей матушке в лодыжку, если она залезет в мой ящик с нижним бельем. Договорились?

Когда я спустилась, перед домом ждал лимузин. Хотя до полета оставалось еще два с половиной часа, я начала волноваться, когда мы застряли намертво по дороге к Тоннелю. Я сделала глубокий вдох и начала расслабляться, когда нам наконец удалось покинуть Манхэттен, но снова запаниковала, когда оказалось, что на другой стороне Тоннеля пробка еще похлеще, чем в городе.

– Что происходит? – спросила я водителя. – Это уже слишком даже для часа пик.

– Ремонт. Должны заканчивать к шести утра, но, видимо, хотят сверхурочные. – Он пожал плечами и показал на дорогу впереди, превратившуюся в море стоп-сигналов, когда транспорт с трех полос пытался слиться в одну.

Следующий час мы пробирались буквально по сантиметру, я пришла в бешенство, поняв, что, хотя ограждение выставили еще на несколько километров, никто больше ничего уже не ремонтировал. Глянув на часы, поняла, что есть вероятность опоздать на самолет, если пробка не рассосется.

Я и в хорошие времена боюсь летать. А с учетом стресса при мысли о возможном опоздании мое сердце забилось еще быстрее. Чтобы отвлечься, я достала телефон. Как раз только что пришло новое сообщение.

МАМА: «Тебе нужно чаще чистить холодильник. У тебя там соленые огурцы с истекшим сроком годности».

Правда? Неужели она пряталась за домом, когда я уезжала? Не могла дождаться, чтобы начать расследование? Я оставила Уродливой Киске полную миску еды. К ней не нужно было заходить до завтра. Ну, я ей покажу. Разборки с мамой отвлекут меня от предстоящего полета.

РИЗ: «Не выкидывай. Я оставляю просроченные продукты, чтобы скормить Таллуле».

Я прокрутила сообщения вниз. Следующим было сообщение от Чейза, оставшееся без ответа, про то, что он хочет утешительный талон за отмененный ужин.

РИЗ: «Вернусь только к выходным. Босс хочет от меня избавиться. Услал в Канзас».

Ответив еще на несколько сообщений и писем, я благополучно отвлеклась от того, что опаздываю. В итоге я приехала в аэропорт за тридцать пять минут до вылета и побежала к аппарату для регистрации, когда я увидела, какая очередь на досмотр, то чуть не разревелась.