Каролина Дэй - О, мой герой

— Да ладно? Что-то в последнее время это не особо заметно!

Ути боже мой! Незаметно ей! Это не ее дело, а только наше! Да, мы общаемся с Мишей, но как друзья! Он хороший человек, между прочим, а Алинка на меня так смотрит, словно я преступление против родины совершила. Что за пиздец?

— В чем проблема? — взрываюсь, не в силах больше терпеть эту хрень.

— Ты моя проблема! Не мешайся на пути, поняла?

Теперь в гримерке образовалась абсолютная тишина. Даже музыка из зала еле доносится до моих ушей. Девчонки в открытую смотрят то на меня, то на разъяренную Алину. И что с этим делать?

— Алина, твой выход, — к нам залетает Слава. Фух! Ура! Я уж думала, эту женщину никто не остановит.

— Мы еще поговорим, — бросает через плечо Алинка и уходит. И правильно. Вали отсюда, пока я все волосы не повыдергивала! И так на взводе из-за того мажорного урода, теперь ты появилась, вся такая стервозная. Не идет тебе, дорогуша, не идет!

Остальные тоже потихоньку рассасываются. Кто-то продолжает наносить макияж и уходит на приват, кто-то в зал. Наконец-то смогу спокойно переодеться! Надеюсь, никто больше донимать не будет! Никто? И слава богу!

— Расскажешь?

Накаркала, блин.

Я и не заметила, что Инна осталась. Она села на тот же пуф и делала вид, что наносит пудру, но карий взгляд в отражении сосредоточен на мне. Причем не осуждающий, какой можно было бы встретить в данной ситуации, а более лояльный. Понимающий, что ли. Не знаю, как это объяснить.

И на том спасибо, подруга.

— О чем?

— О Самце. Он тебе тоже нравится, так?

— Нет, — мотаю головой. — Мы просто хорошо дружим.

— По его глазам не особо заметно, что вы дружите.

А вот теперь из ее уст звучит осуждение. Какого хрена? Неужели никто не верит в дружбу между мужчиной и женщиной? Не верят... Можно и не спрашивать — тупой вопрос.

— Почему?

— Ты ему нравишься, — спокойно отвечает Инна, махнув кисточкой по носу.

— И все? — вскидываю бровь. — Как ты это поняла?

— Когда ты ушла на приват, Самец ходил по залу сам не свой. Или вспомни, как он перед этим дверь выбил, пока ты с Гошей развлекалась.

— Мы не развлекались!

— Верю. Теперь Алину в этом убеди, — усмехается Инна, только ничего смешного в ее словах я не услышала, да и сама она не вкладывала в них юмор. — А теперь серьезно, — вот о чем я и говорила. — Либо охмуряй его быстрее, либо действительно не мешайся. Определись уже и не динамь мужика.

— Я не динамлю, просто мы...

— Вы не друзья, Лида, — жестко отрезала брюнетка. — Запомни раз и навсегда.

Ох, вряд ли можно взять и забыть. Невозможно не думать об этом. И даже выходя из гримерки с рюкзаком на плече, прокручиваю слова Инны раз за разом. Только смысл до меня не особо доходит. Точнее не смысл, а понимание.

«Вы не друзья»

Тогда кто мы? Хорошие приятели? Суперстарые кореша? Ох, вряд ли. Мы знакомы сравнительно недавно, вряд ли нас может объединять что-то подобное. Или же...

Стоп! Брось эти мысли, Лида. Он тебе не нравится. Кто в первую встречу говорил, что он ни о чем? Обычный мужик, с обычной внешностью и в дурацком сером костюме. Только глаза у него совсем не обычные. Красивые. Переливающиеся на свету. То темно-зеленые, то темно-синие, то чисто карие. И губы. Они тоже очень необычно целуют.

Вот черт!

Докатилась ты, Лидка!

— М-м-м, — доносится справа от выхода, практически возле мусорных баков, а там...

— Миша! Миша! Боже мой!

Михаил. Несколькими минутами ранее.

— Мы не закончили! — выйдя на улицу, кричу в спину идиоту, который посмел пристать к Лиде. Ублюдок! Сейчас покажу, как не следует вести себя с танцовщицами!

— А ты еще кто? — смазливое лицо мужчины искажается в странной гримасе. Противно-довольной. Сука!

— Тот, кто обязан защищать девушек от таких дегенератов, как ты.

— Как я? — усмехается тот. — Хочешь кулаки почесать? Слишком смело бить лежачего, когда его охранники держат. Сейчас их нет. Давай решим этот вопрос.

Решим, значит? Да пожалуйста! Я тебе так решу, что дорогу в этот клуб забудешь!

Не дождавшись, когда он приготовится, поднимаю руку, и мой кулак летит ему прямо в нос, который ломается с характерным хрустом. Ну что, нравится? Разобрался? Или мало? Видимо, второй вариант сюда больше подходит, раз он выпрямляется через пару секунд и делает вид, словно не у него кровь из носа идет.

В этот момент бью его по скуле. Затем еще раз, блокируя его попытку навредить мне.

— Что, так зацепила та девчонка? — кряхтит он.

— Ебать не должно, понял?

— Только посмотрите! Глава международной компании выходит на драку с обычным клиентом. Вряд ли человек с высоким статусом позволит такое снисхождение ради какой-то танцовщицы.

Долбаный урод! И он отвечает за слова новым ударом по лицу. Удивительно, что все еще говорить может и кровью не подавился. Хочешь, устрою такое месиво, что родная мама не узнает? Наверняка хочешь, раз вновь лыбишься кровавым ртом.

— Она не какая-то!

— Вижу. Вы слишком эмоциональны по отношению к той сисястой, Михаил Алексеевич.

И тут я совершаю ошибку. Пропускаю блок и получаю под дых. Твою мать! Нашел все-таки слабое место! Ублюдок! Больно. Дышать тяжело. Сука!

— Прежде чем лезть к другим, попробуйте защитить себя.

Еще один удар. Потом еще один. И еще. Падаю на асфальт, не разбирая, куда прилетают удары. Мужчина бил сначала руками, затем добивал ногами, когда я окончательно свалился и не нашел сил к сопротивлению. Единственное, что звучало в голове набатом — нужно прикрыть голову, пока и ее не отбили.

Гондон! Я сделаю все, чтобы ты больше не появился в этом клубе, в моей жизни и жизни девочек. Особенно в Лидиной.

— Ну что, герой, наигрался? — закончив избиение, говорит тот дегенерат. — Будешь в следующий раз думать, прежде чем идти против меня.

И уходит прочь. Ну ничего, я еще покажу, где раки зимуют. Узнаю, что ты за перец, и закрою проход по всем фронтам. Раз ты знаешь мое имя, то и я вправе узнать твое. И отомстить. За эту драку, за девочек. За Лиду.

— Миша! Миша! Боже мой! — слышу знакомый визг (да, именно он), разливающийся в голове. Только в этот раз он не радостный и даже не язвительный. Испуганный. А еще по барабанным перепонкам больно бьет.

Вот и серые глаза нараспашку появляются в поле зрения. И лицо обеспокоенное. Даже ее привлекательная грудь видна под топом, хотя сейчас она никакого значения не имеет.

— Давай тебя поднимем, — блондинка протягивает руку и помогает встать. Ну, почти помогает.

— Ауч! — что-то хрустит в боку, откликнувшись дикой болью. Больно, однако, этот гондон по мне прошелся. Чтоб его.

— Надо скорую вызвать. Подожди немного, — она роется в рюкзаке и достает телефон, все еще держа меня за руку. Хотя бы сесть смог.

— Не надо, — отпускаю ее руку. — Я позвоню своему врачу. Он домой приедет. Ты умеешь водить?

— Да. Наверное.

— Тогда пойдем, — кое-как достаю из кармана ключи от «Порша» и протягиваю Лиде. Она не подведет. Быстро довезет нас. Не бросит и никому не проболтается об этом.

Если бы я знал, кому доверяю машину, то лучше бы вызвал такси.

Как оказалось, у Лиды машины не было, а на права она сдавала в восемнадцать. Только после моих объяснений, как управлять автоматом, мы кое-как выезжаем с парковки и доезжаем до дома. И эта поездка тянется бесконечно.

Сначала Лида слишком резко тормозила на светофорах, после которых звучало ее елейное «Прости», потом так же резко поворачивала, не снижая скорости, после чего следовало такое же жалостливое «Прости», а затем лежачие полицейские... Ух, это вообще отдельная тема. Одним словом, лучше бы мы действительно вызвали такси.

Надо говорить, что со мной творился какой-то дикий ад?

— Прости, прости, — щебечет она, наблюдая за моей физиономией. Какая она сейчас? Я про физиономию, а не про Лиду. Лучше бы не знать ни мне, ни ей, ни кому-либо другому. Однако в голове крутится лишь один ответ:

«Прощу. Тебе я все прощу».

Кое-как набираю Олегычу под «активное» вождение Лиды, кое-как доезжаем до моего дома. Охранник уже хотел развернуть Лиду. Только после того, как я, вопреки боли, показываюсь ему на глаза, он пропускает с дежурной фразой: «Добрый вечер, Михаил Алексеевич».

— Ну что, сможешь подняться? — произносит Лида, обогнув машину и открыв пассажирскую переднюю дверь.

— Сомневаюсь. Давай попробуем.

И мы пробуем. Какая бы боль ни окутала меня, сейчас я думаю об одном. Я никогда не находился так близко к этой девушке по обоюдному согласию. В тот раз в приватке я буквально заставил ее расслабиться, а после мы держали дистанцию. Как друзья. Только между нами этой дружбы нет. «Чертова френдзона», — сказал однажды Антоха.

И эти мысли перетянули на себя, пока мы медленными шагами ползли до лифта и зашли в квартиру.

— Может, я раны обработаю? — Лида сажает меня на скамью в прихожей. — Где у тебя аптечка?

— Подожди. Сейчас приедет врач...

— Где аптечка? — уже с нажимом спрашивает моя грудастая «подруга», посмотрев на меня так, словно готова вот-вот добить глазами после того придурка.

— На кухне под раковиной.

— Нашел где лекарства хранить, — фыркает она и идет в указанное место, виляя шикарной попкой. Хоть какая-то радость мужскому взгляду. Да и грудь ее была для меня радостью, пусть и недолгой. — Ты серьезно? — кричит Лида, а через пару секунд приходит с автомобильной аптечкой. — Это все, что у тебя есть? — вытаращивает на меня свои светлые глаза.

— А что тебе еще надо? Ты хотела вроде как раны обработать, а не операцию на сердце провести.

— Если будет жечь — сам виноват! — бубнит она под нос и достает какую-то бутылочку, жидкость из которой выливает на ватку.

— Ай!

— Не дергайся, — Лида фиксирует мое лицо свободной рукой.

— Больно же!

— Терпи!

— Не хочу я терпеть!

— Я предупреждала, что будет жечь. Не веди себя как маленький ребенок, — говорит она, как моя мама, но ее движения уже становятся не такими резкими. Скорее нежными и плавными. А ее сладкие губки теперь дуют на раны. То на рассеченную бровь, то на истерзанную губу.

И Лида останавливается. Нет, ее пальцы двигаются так же плавно, а вот ее взгляд прикован к моим губам. Скользит по контуру, очерчивает его. Как загипнотизированная.

Гадать, почему она не отрывается от губ, не стоит — и так все понятно. Однако при одной мысли об этих самых догадках на душе становится так хорошо. Спокойно, что ли. Хочется прижать ее за эти сочные булочки и не отпускать. Никогда.

Так, а почему именно за булочки? Можно и за осиную талию притянуть, и за грудь, если сильно постараться. Да и вообще, я могу всего лишь преодолеть пару сантиметров между нами и поцеловать пухлые губки, попавшие в плен белоснежных зубов.

Эта мысль не кажется мне дебильной или неправильной. Ведь наше желание обоюдно. Посмотрите сами, как она завороженно глядит на меня. То в глаза, то на губы. И дело уже не в ранах, оставленных тем идиотом, дело в нас. В этой энергетике, образовавшейся между нами. Понимаю, говорю полный бред, но нутро не обманешь. Как и состояние души.

— Снимай рубашку, — Лида, словно очнувшись от всего действа, отходит на шаг и... Блядь! Такое мне даже в эротических снах не снилось!

— Может, я сам расстегну?

— С твоими болями в боку лучше лишний раз не двигаться.

Какая хитрая, вы только поглядите! Но мне это нравится. Ладно, пусть раздевает, пусть смотрит на мое тело.

И как смотрит! Внимательно окидывает взглядом каждую мышцу, начиная от плеч, заканчивая прессом, где расположилась небольшая татуировка, уходящая к лобку. Ты еще не знаешь, что там дальше. Хочешь увидеть? Наверняка хочешь. Даже любопытство в глазах не скрываешь, маленькая развратница.

Не говори, что ни разу не видела мужское тело, не поверю.

Так, Лида, если ты и дальше будешь кусать свою чертову губу, я забью болт на боль и завалю тебя прямо на полу! Не провоцируй меня! И так сложно держать себя в руках! Хорошо, что стояк еще не дал о себе знать, или...

Так и знал! Накаркал! И она это замечает.

— Пошляк, — только и говорит она, снова окидывая мой торс взглядом, но уже не таким заинтересованным, как раньше, а скорее выискивающим следы недавней драки. — Сиди на месте.

Оу! Если бы не мои раны, я бы расценил твое падение на колени передо мной совершенно иначе. Блин, женщина, ты ни хрена не успокаиваешь мой стояк! Знаешь, сколько пошлых мыслей сейчас роится у меня в голове? То, как мы на кровати, на кухне, у стены, у окна, на подоконнике, на диване, в ванной, в душе. Да что там, даже на полу! Этот вечер будет длиться бесконечно! Так у нее еще через вырез майки хорошо просматривается декольте. Ух, какие большие дой...