Кора Брент - Обещай мне

Мы позаимствовали машину Рэйчел, и Грейсон предложил мне ключи. Это было впервые, когда я водила. Это хорошее чувство, управлять машиной, ехать туда, куда необходимо. Это была свобода. Грей нежно держал руку на бедре, когда мы остановились на обед, а затем отправились в больницу.

Тиг был неприветливый как никогда. Он пробормотал несколько всяких высказываний "еб*ной дыре" и плюнул на этаже медсестринского пункта. Я попыталась приносить каждому извинения, пока мы спешно выводили его оттуда.

К тому времени, как мы доставили Тига домой, и расположили в его трейлере, наступил вечер. Когда мы сидели за столом в баре, слушая, как Брэндон жаловался об уходе за бородой в сильную жару, Грей потер мою руку и наклонился, чтобы тихонько сказать.

— Эй, — сказал он. – Хочешь выбраться отсюда сегодня вечером?

— Мы не обязаны болтаться в баре весь вечер, — я провела рукой по его бедру. — Мы можем вернуться домой в любое время.

— Дома всегда хорошо, — согласился он, притягивая меня к себе на колени и уткнувшись носом мою шею. — Просто думал, что ты могла бы временно сменить пейзаж. У Каса есть гребанная хибарка в дебрях, за пределами Прескотта.

— Откуда у Каспер хибара в лесу?

— Выиграл, — откликнулся Каспер из другого конца комнаты. — Была везучая рука в игре, нажал несколько гребанных кнопок в Скоттсдейл. Пригодится сейчас и потом, — он посмотрел на меня. — Съезди туда. Скройся от этой адской жары на день.

Грей улыбнулся мне и сунул руку под юбку, между ног. Не достаточно, чтобы было всем заметно, но достаточно, чтобы возбудить меня.

— Пойдем, — прошептала я.

Двадцать минут спустя мы были в дороге после того, как поспешно упаковали некоторые вещи. Теперь, когда мы были в пути, я была полна энтузиазма. Я специально оставила волосы распущенными, их раздувал горячий ветер, словно огненные волны, когда я плотно прижималась к человеку, которого любила.

Грей не шутил, когда он назвал хибару «куском дерьма». Она выглядела скорее как первобытная реликвия, которая канула в забвение со времен, когда была покрыта вагонкой. Тем не менее, каким-то чудом, внутри было достаточно чисто и хорошо, укомплектовано консервами, одеялами и всем остальным, что мы не смогли взять с собой в мотоцикл Грея.

Было уже темно, так темно, что это можно оценить лишь подальше от городских огней. Я вышла на улицу и посмотрела на буйство пейзажа в ночном небе. Грей стоял позади меня.

— Я скучала по этому, — сказала я с удивлением.

— По небу?

— Да. Когда я жила в Солт-Лейк-Сити оно никогда не было таким же черным.

Руки Грея спустились на талию. — Мне тоже никогда не доставало такой ночи в тюрьме, — он подпихнул меня. — Знаешь их?

— Кого?

— Персея, Андромеду, Большую Медведицу.

— О, звезды.

— Созвездия, — поправил он меня и начал терпеливо показывать те, что он знал.

Я повернулась к нему, целуя его в скулу. — Я люблю, когда ты умничаешь.

Он засунул руку под мою рубашку. — Что еще ты любишь?

Я затаила дыхание. — Я люблю, когда ты меня раздеваешь, — он взял меня за руки и снял рубашку. — И когда ты дразнишь мою грудь своим языком, — я положила руку ему на шею, когда он наклонился к моей груди. — Да, вот так. Грей, я люблю, когда ты не стесняешься показывать мне, какой ты возбужденный. Люблю, как ты вздрагиваешь, когда я беру тебя в руку и чувствую тебя, — я встала на колени, он посмотрел на меня. — Люблю, когда становлюсь на колени перед тобой, я должна перестать говорить, потому что твой член в моем рту.

Когда его стальная плоть двигалась между моих губ, его стон эхом разнесся по лесу. Он попытался отпихнуть меня обратно, но я упрямо держала его во рту, желая, чтобы он кончил так.

— И люблю, когда я заставляю тебя кончать, — сказала я наконец после того как он освободился.

— Ну, ты чертовски хороша в этом, — сказал он, и я могла услышать, как он улыбается. Он потянулся ко мне. — А теперь позвольте мне сделать кое-что для тебя.

Я поблагодарила. – И это тоже я люблю.

Позже, когда мы лежали голые вместе, на затхлом матрасе в лачуге, я уперлась подбородком в его грудь.

— Это моя любимая часть, я думаю, — сонно сказала я, рассматривая созвездия, лежа на его груди. Это не просто секс — это тихое наслаждение обществом друг друга, состояние комфорта, находясь в объятиях кого-то, кто любит вас.

Он подтянул меня ближе. — Я не думаю, есть и другие части, не менее веселые, — он играл с моими волосами, его голос понизился. — Но да, я понял, что ты имеешь в виду, — он взял мою руку и поцеловал ее. — Ты хочешь кольцо?

— Кольцо? — Нахмурилась я.

— Да, знаешь ли, кольцо. Девушки любят всякую блестящую фигню.

— Нет, — сказала я тихо, концентрируясь на стуке его сердца. — Я просто хочу тебя, Грейсон.

— Ну, ангел, я уже у тебя есть. Всегда был.

Я заснула в счастливом мире, зная, что его слова были абсолютной правдой.

Грейсон не хотел, чтобы наставало утро, так же как и я. Мы оставались в прохладном зеленом лесу, пока не настал полдень. Тогда мы забрались на его мотоцикл и поехали обратно в Куартзсайт.

— Что случилось? — Спросила я, когда Грей остановил мотоцикл, в нескольких сотнях ярдов от бара «На дне реки».

Он показал. – Знаешь кто этот парень? Тот, который разговаривает с Рэйчел?

Я косо взглянула и заметила высокого незнакомого блондина. Он стоял спиной к нам, но его знакомая поза и то, как моя двоюродная сестра улыбалась ему, что-то напоминало.

— Даниэль, — выдохнула я.

Грейсон повернулся и посмотрел на меня.

— Мой брат, — объяснила я. — Сводный брат, на самом деле. Я не видела его около восьми лет. Его изгнали из-за драки с дядей. И за то, что мужчина.

Рейчел заметила нас. Она вся сияла и помахала нам. Грей подкатил туда, где они ждали.

— Промиз, — поперхнулся мой брат, зажимая меня в эмоциональном порыве.

Я была не в состоянии удержать счастливых эмоций. — Я искала тебя, — рыдала я. — Я искала тебя в Интернете, но я никак не могла найти.

— Я поменял имя, — скривившись, сказал он. — Сейчас я Даниэль Смит.

— Смит? — Улыбнулась я, вытирая слезы.

— Анонимность, — ответил он. Его лицо вытянулось и погрустнело. — Я увидел твое видео, Промиз. О, твое лицо было размыто, но, конечно, я узнал свою сестру. Мне удалось войти в контакт с женщиной, которая разместила его.

— Да, Элис, — сказала я. — Ты посмотрел его? Сколько людей посмотрели его?

Рэйчел взяла меня за руку. – Оно было везде, дорогая. По национальным новостям.

Я была поражена. — Боже мой, — сказала я тихо.

Даниэль повернулся и обратился к невысокой темноволосой женщине с его стороны. Я не замечала ее раньше. На руках сидела красивая девчушка. — Промиз, я бы хотел познакомить тебя с моей женой. Лупэ. И нашей дочкой, Беллой. Лупэ, это моя младшая сестра, — голос Дэниела осип от эмоций, и Лупэ нежно коснулась его руки, поворачиваясь ко мне.

— Я так счастлива, познакомиться с тобой, — сказала она с небольшим акцентом, когда обнимала и целовала меня в щеку. Прежде, чем она отошла, я протянула руку и коснулась головы моей маленькой племянницы. Девочка была прелестна. У неё будет счастливая жизнь. Её никогда не бросят. Её вырастят любящие родители, которые всегда расскажут ей, чего она достойна.

Грей оставался в нескольких футах позади, тихо наблюдая, но я настойчиво притянула его к себе.

— Даниэль, — сказала я, — это Грейсон. Моя любовь.

В свете того, что я рассказывала ему об уродливой предвзятости правоверных, Грей, казалось, довольно настороженно воспринимал моего брата. Но Даниэль тепло улыбнулся, с энтузиазмом пожимая ему руку. Лупэ, казалось, поняла, что происходит в голове Грея, и властно взяла под руку Даниэла, ее темные глаза посмотрели на Грея, как бы говоря: «Видишь? Здесь нет никакого яда, оставшегося от общины правоверных».

Грей успокоился и обнял меня за плечи.

Мой брат и его семья жили недалеко от Сан-Диего. Я была вне себя от радости, узнав, что мой брат Гидеон жил в Портленде, и что он навестит меня. От моего третьего отлученного брата, Томаса не было вестей. Он, казалось, исчез с того момента, как вышел в сторону шоссе в направлении Феникса.

Даниэль и Лупэ остались на несколько замечательно проведенных часов. Я держала крошечную племянницу и вдыхала её аромат. Грей казался смущенным при виде меня с ребенком на руках.

Наконец Даниэль сказал, что они должны отправляться в путь. Они импульсивно махнули с побережья, как только он поговорил с Элис и выяснил, где я нахожусь.

— Мы скоро увидимся, — серьезно сказала Лупэ, когда мы обменялись еще одним объятием.

Даниэль пристегнул ребенка, в микроавтобусе и повернулся ко мне со вздохом. — Мне очень жаль, — сказал он. Его зеленые глаза были такого же цвета, как и у меня. И они были полны печали. Даниэль всегда был чувствительным. В нем всегда было острое чувство правильного и неправильного, он никогда бы не смог смириться с тем, чему учила церковь. — Хотел бы я быть в состоянии остановить их тогда. Хотел бы быть в состоянии остановить их сейчас.

— Я знаю, — сказала я тихо. Я вспомнила, что сказала мне Рэйчел, когда я кричала от ярости одной темной ночью. – Впереди у нас много долгих лет, Дэниель. Мы не можем тратить их на то, чтобы мучить себя мыслью, что мы могли бы сделать иначе.

Даниэль посмотрел прямо на солнце. — Люблю тебя, сестренка, — он поцеловал меня в макушку, перед тем, как сесть в машину и уехать.

Рэйчел махнула им, а затем мне слегка. — Ты хочешь посмотреть это, дорогая? — она имела в виду видео, которое Элис разместила в Интернете. То, которое показали по национальным новостям.

— Нет, — покачал головой я. И я не стала. Я забывала жить этим. Я забывала говорить это. Навсегда.

Она смотрела на меня. — Ты будешь в порядке?

Я обняла Грея и крепко держалась за его теплую мощь. — Да, Рейч. Был хороший день. Я просто отлично.

Грейсон и я, обнявшись, медленно подошли к нашему трейлеру.

Оставшуюся часть дня мы занимались любовью, нежно, тихо разговаривали. Грей слушал, как я пересказывала «Куартзсайтское путешествие». Его заинтересовала история головастиков креветок.

Я спросила, — Грей?

Он начинал дремать. — Я слушаю тебя, детка.

— Ты когда-нибудь думал о попытке встретиться с сестрой еще раз?

Он откатился, и я погладила его по плечу, когда он вздохнул. — Я же говорил тебе, что она не будет разговаривать со мной, — он сел так резко, что я почти скатилась с кровати. — Она меня не увидит,— сказал он сердито. — Она увидит уличного хулигана, который облажал фамилию.

Я извинилась, что подняла эту тему. Я просто чувствовала такое тихое счастье из-за того, что нашелся мой брат. Я хотела, чтобы у Грея было также.

Он был полон злости и не отпускал. Я все равно провела рукой по его мощной спине.

— Я же разглядела тебя, — напомнил я ему поцелуем.

Это заставило его чуть-чуть улыбнуться. — Ты всегда это делаешь, — сказал он, мягко держа меня за подбородок. — Правда, с того первого чертового дня, — он сделал паузу, как будто осторожно взвешивал свои слова. — Я хотел бы, чтобы было не так. Не так мы встретились. И в то же время ... — голос Грея затих, и он, казалось, ушел в себя. — Ты знаешь, как сильно я восхищаюсь тобой, Промиз?

— Тот день был хреновым, — согласилась я. — И все же я наткнулась на тебя, прямо в свой самый черный день. Ты бросил вызов моему насильнику и дал мне силы на надежду, — я прислонилась щекой к его плечу. — И, несмотря на все, я не променяю это ни на что.

Он уложил меня на кровать. — Боже, я люблю тебя, ангел.

Я приняла его. — Покажи мне, Грейсон. Говори мне, но также всегда показывай мне.

Грей скользнул внутрь меня. — Так? — Хрипло спросил он.

Я закрыла глаза, позволяя моим бедрам уловить ритм. — Вот так. Снова и снова, именно так.

Следующие несколько дней тянулись очень долго. Я пыталась держаться подальше от СМИ, как можно дольше. Элис звонила несколько раз, чтобы справиться обо мне. Она сказала, что дело было близко к разрешению и полномасштабному разоблачению Правоверного кооператива. Кроме того, был сильный резонанс на весь штат и даже на всю страну в отношении насилия, которое я описала в видео.