Его приводила в смятение потребность в Кэт. Он намеренно покидал ее после обеда и бродил по темным улицам Брайтона час, полтора, два, прежде чем вернуться домой. Затем спешил к ее двери, где затаив дыхание ждал, когда она ответит на его стук. Примет ли она его так же радушно, как вчера? Встретит ли радостной улыбкой и взглядом, исполненным любви?

Каждая ночь для него была желанным подарком. Томас, пользуясь своим умением, воспламенял огонь страсти в Кэт, и она, в свою очередь, опаляла его этим огнем.

Она могла счесть его ненормальным. Могла испугаться его неугасимой страсти. Он сам испытывал страх. В прошлом он обычно контролировал свое половое влечение, возбуждая и усмиряя его во время случайного общения с женщиной, чтобы получить удовольствие и удовлетворение. Но то, что происходило с ним сейчас, выходило за рамки его многолетнего опыта.

Кэт снова подошла к нему с ликующим выражением лица.

— Торговец обещал доставить товар в течение двух недель, согласившись на мои цены! — сказала она торжествующе.

— Дорогая, ты, как всегда, заключила выгодную сделку, — ответил Томас. Он открыл дверь на улицу и вежливо поклонился, когда она прошла мимо, не обращая внимания на сплетников, устремивших на нее алчные взгляды. Он хладнокровно предоставлял Кэт свободу действий в течение светлого времени суток, а она позволяла ему распоряжаться ею по ночам.

Кэт медленно повернулась перед зеркалом. Позади нее, с улыбкой на миловидном лице, стояла, сцепив тонкие руки, Аннетт, служанка-француженка.

— Мадам выглядит совсем юной девушкой!

— Да? — сказала Кэт с сомнением.

— Чрезвычайно восхитительно!

— Спасибо за добрые слова.

Тихий стук предупредил ее о присутствии Томаса за дверью между их комнатами. Он договорился, чтобы им предоставили смежные номера, на следующий день после свадьбы. Кэт с радостью восприняла близкое общение, которое позволял брак. Ей нравилось просыпаться и находить рядом с собой Томаса со взъерошенными длинными волосами; его сильное загорелое тело выделялось на фоне белого постельного белья.

Он приходил к ней каждую ночь, и они наслаждались друг другом до полного изнеможения. Затем Кэт, совершенно обессиленная, засыпала в его объятиях.

Однако утром он уходил, и вскоре появлялась Аннетт, чтобы помочь ей одеться. Через некоторое время Томас тихо стучал в смежную дверь, прося разрешения войти. Так начинался их день.

Казалось, она была замужем за двумя различными мужчинами. Днем Томас был спокойным и сдержанным, забавным собеседником, а ночью становился неистовым любовником, который дарил ей невероятное наслаждение и побуждал к различным эротическим ласкам.

Она думала, что знала Томаса. Однако, оказавшись в роли ее мужа, он стал почти неузнаваемым. В связи с этим Кэт испытывала определенные трудности. Она пока не была до конца уверена в его чувствах.

То, что он страстно желал ее тела, — это очевидно. Но любил ли он ее?

Кэт нравилось, что этот страстный любовник приходит к ней каждый день и пожирает ее пламенным взглядом. Она была уверена, что ни с одной из его прежних любовниц он не забывался и не терял своей выдержки. Но помимо наслаждения его телом, ей хотелось завладеть его сердцем.

Ей хотелось, чтобы он хотя бы раз отнесся к ней иначе, чем с тактичным вниманием на глазах у людей, и поцеловал бы ее. «Проклятие!» — подумала она раздраженно. Сейчас она была бы рада, если бы он отказался от обычного стукав дверь, перед тем как войти!

Кэт подумала даже о том, чтобы заставить его стоять под дверью, пока ему не надоест ждать разрешения. Однако она отбросила эту мысль и откликнулась, позволив ему войти.

Кэт встретила Томаса приветливой улыбкой, пока не заметила удивленного выражения его лица.

— В чем дело? — спросила она обеспокоенно.

— Твой наряд, дорогая, — сказал Томас, — он такой… немножко детский.

Кэт с сомнением посмотрела на оборки белого муслина, украшенного маленькими атласными розетками. Высокий скромный корсаж был отделан бледно-розовыми кружевами. Такие же кружева украшали манжеты длинных рукавов. Из тщательно уложенной прически выглядывали бутоны роз.

— Тебе не нравится мой наряд? — с удивлением спросила Кэт.

— Он выглядит слишком наивным.

Кэт сморщила нос.

— Ты прав, Томас, — сказала Кэт, отвечая на его мысли, как будто они были высказаны вслух. — Мы и раньше устраивали обществу представления, но еще не предлагали комедию.

Она повернулась к стоявшей рядом служанке.

— Я уверена, твои замыслы достойны похвалы, Аннетт, но я замужняя женщина и не могу появиться в обществе в образе дебютантки. Это вызовет нежелательные толки. Подай мне, пожалуйста, темно-зеленое платье.

Кэт начала распускать завязки на шее.

— Хочешь, чтобы я ушел? — спросил Томас.

— Нет! — опрометчиво воскликнула она в ответ на это джентльменское предложение. — Я хочу сказать, в этом нет необходимости. Я могу пойти за ширму.

«Прекрасное испытание моему самообладанию, — подумал Томас, — стоять вот так под любопытным взглядом Аннетт, зная о соблазнительных прелестях Кэт». Француженка смотрела на него подозрительно, как будто он был не до конца прирученный зверь, готовый наброситься на ее госпожу. «Возможно, она права», — решил он мрачно.

— Томас, — сказала Кэт из-за ширмы, — лакей принес письмо для тебя. Оно на камине.

Томас взял конверт, радуясь, что может чем-то отвлечься. Он быстро прочитал письмо и смял его в кулаке.

Проклятие! В дальнейшем надо избегать проживания в Брайтоне. Каждый раз, когда он останавливался здесь, Сьюард доставал его. Томас хотел отказать полковнику в аудиенции, однако вспомнил, что именно своевременное вмешательство Сьюарда позволило ему увидеться с Кэт в Париже. Он привык платить по долгам. Кроме того, Джайлс Далтон, по-видимому, тоже собирается явиться на эту деловую встречу.

— Кэт, я должен ненадолго оставить тебя сегодня днем, — сказал он.

— Да?

— Ты могла бы взять с собой Аннетт и найти какой-нибудь способ развлечься. По общему мнению, в абонементном отделе библиотеки Фишера имеется хороший ассортимент книг.

Из-за ширмы показалась голова Кэт с озадаченным выражением лица.

— Да, конечно, Томас. Я найду чем заняться. Я встречусь с Маркусом. Он должен сегодня прибыть из Беллингкорта.

— Надеюсь, ты проведешь приятно время без меня. Я сомневаюсь, что твой брат простил мне некоторую поспешность нашей свадьбы, — сказал Томас, когда Кэт появилась из-за ширмы в модном платье с глубоким прямым декольте, которое не было ничем украшено, кроме молочно-белых выпуклостей ее груди.

«Надо быть сдержанным», — строго предупредил себя Томас и с улыбкой подал ей руку.

— А как мы проведем утро?

Сьюард и Стрэнд прибыли около полудня, чуть раньше предполагаемого графика. Его приятель выглядел очень усталым. Полковник, как всегда, — холодным и суровым.

Стрэнд, тяжело вздохнув, выступил вперед и протянул руку.

— Прими мои поздравления, Томас.

Тот улыбнулся:

— Благодарю, Джайлс.

Сьюард кивнул, сохраняя дистанцию, которая всегда была между ним и Томасом как в переносном, так и в прямом смысле.

— Я с удовольствием присоединяюсь к тому, что сказал лорд Стрэнд.

Томас перевел взгляд с одного мужчины на другого. Казалось, оба испытывали неловкость. Стрэнд переминался с ноги на ногу. Сьюард держался особенно прямо и напряженно.

— Я подозреваю, что любезные свадебные поздравления — не единственная причина вашего визита, — сказал Томас, жестом предлагая обоим мужчинам сесть. На полу лежала сумочка Кэт. Он улыбнулся этому милому напоминанию о ее существовании в его жизни.

— Ты прав. Заботы нас, видно, никогда не оставят. — Голос Стрэнда вывел Томаса из временной задумчивости.

— Наполеон на марше, — сказал Сьюард без предисловий. — Лорд Стрэнд собрал некоторую информацию, прежде чем покинуть Францию. Узурпатор намерен снова взять Париж. Вот почему лорд Стрэнд вынужден был вернуться в Англию так поспешно. Мы не думали, что ситуация будет развиваться столь стремительно.

— Да, положение резко обострилось. Наполеон, по-видимому, хочет воспользоваться существующими противоречиями между союзниками и собирает силы, пока Веллингтон находится в Брюсселе.

— И как это касается меня? — осторожно поинтересовался Томас.

— Мы должны быть готовы встретить этот вызов как бывалые ветераны. Войска, находящиеся во Франции, годятся только для церемониалов. А союзные вооруженные силы, которые сражались на Пиренейском полуострове, были расформированы, после того как Бонапарта отправили на остров Эльба.

Томас кивнул, ничего не сказав.

— Мы можем призвать немногих квалифицированных людей в такое короткое время. Нам нужны ветераны, способные командовать людьми, — сказал Сьюард.

— Слава Богу, у вас есть Стрэнд, — заметил Томас сардонически.

— Ты, конечно, рад поскорее отдать меня на съедение волкам, не так ли, приятель?

— По-видимому, не так быстро, как ты меня, — ответил Томас двусмысленно, отчего Стрэнд слегка покраснел.

Сьюард откашлялся.

— Завербовать тебя — это моя идея, Томас. И я попросил Стрэнда помочь мне.

— Полагаю, что Веллингтон сможет разгромить французов без моей помощи.

— К сожалению, сторонников Наполеона не так уж мало. Приходят сообщения, что он собрал значительные силы. Роялисты колебались не более двадцати минут, прежде чем поклялись в верности ему в Гренобле.

— Проклятие! — проворчал Томас.

— Лорд Стрэнд прав, — вмешался полковник. — Мы очень нуждаемся в авторитетных военачальниках. А ты пользуешься заслуженным уважением среди солдат, как и Веллингтон.

— Потому что являюсь неотъемлемой частью личною состава армии, хотя в данный момент не имею воинского звания?

— Можно, конечно, долго перечислять твои заслуги для восстановления в звании капитана, — сказал Сьюард. — Однако ты прекрасно понимаешь, почему мы обращаемся к тебе с таким предложением, и тебе следует согласиться.

Последовала долгая пауза. Воинским долгом нельзя пренебречь. Томас не был настолько тщеславным, чтобы считать себя таким уж незаменимым человеком. Но он относился к немногим оставшимся в живых ветеранам, способным повести за собой солдат. Был неплохо знаком с тактикой Наполеона, с его ложными маневрами, перемещениями и внезапными атаками во время военной кампании. Если он откажется от участия в боевых действиях, на него ляжет ответственность за жертвы, которых можно было бы избежать.

Как он мог надеяться завоевать любовь Кэт, если перестанет уважать себя? Но мог ли он оставить ее?! Мог ли обещать ей, что вернется целым и невредимым?

Каким должен быть его выбор? Если он останется с ней, то потом будет трудно объяснить Кэт, каким ничтожным предлогом он руководствовался при этом.

— Я согласен, — сказал он.

Сидевшие перед ним мужчины были достаточно сдержанными, чтобы сразу же выразить свое удовлетворение, однако напряженность в их позах заметно ослабла.

— Вы могли бы попытаться не демонстрировать так очевидно свое облегчение. — Томас покачал головой.

— Что ты скажешь Кэт? — тихо спросил Стрэнд.

— Я возложу всю вину на тебя, — ответил тот.

Полковник откашлялся.

— Я должен незамедлительно отправиться на континент. Прекрасно понимаю, чем ты жертвуешь ради своей родины, Томас.

Ясно, что Сьюарду непросто было сказать это. Тем более ценной была попытка сделать осторожный шаг навстречу, чтобы сократить пропасть между ними. Томас кивнул в ответ, не считая слова полковника знаком примирения, но и не игнорируя полностью их значение.

— Полагаю, достоинство мужчины не зависит от его социального положения. В том числе и мое. Ваш покорный слуга, Томас. — Сьюард отвесил короткий поклон и удалился.

— Полковник проявил подозрительную склонность к самоанализу, — тихо сказал Стрэнд, — или он внезапно осознал, что тоже является человеком?

— Возможно, ты недооцениваешь его, Джайлс.

— Вот тут ты ошибаешься, приятель. Это он недооценивает нас и всех остальных.

— Ко мне полковник отнесся с пониманием.

— Просто знал, как воздействовать на тебя.

Томас засмеялся.

— Стрэнд, твоя непреклонность — одно из немногих твоих достоинств.

— А у тебя всегда было слишком снисходительное отношение к собственным недостаткам.

— Ты не прав, — сказал Томас неожиданно тихим голосом. — Я хорошо знаю себя. И полковника тоже. Все его убеждения основаны на фактах. Я поступил к нему на службу по самой дурацкой причине. Просто мне наскучила светская жизнь.

— Ты служил своей стране, Томас.