Через несколько минут мы услышали, как захлопнулись двери машины, а затем как завели мотор. Напряжение покинуло мое тело, когда Райдер открыл дверь и вошел, найдя глазами меня.

Несколько секунд он в ярости стоял передо мной.

— О чем вы, черт побери, думали, Мэдди? Когда я говорю остаться в комнате, я имею в виду остаться в комнате!

— А я не хотела прятаться в каком-то углу, когда ты был здесь в опасности! — Ни за что не собираюсь следовать его приказам!

Я могла сказать, что он испытывал непреодолимое желание сжать мою шею, но вместо этого он глубоко вдохнул и обошел меня, направляясь в коридор.

Оставив Еву и Броди позади, я повернулась, чтобы пойти за ним. Он шел быстро, но я отставала всего на несколько шагов, когда он зашел в хозяйскую спальню. Шторы были закрыты, отбрасывая тени в углы и погрузив комнату в темноту.

Не думая дважды, я сократила расстояние между нами. Мне просто нужно было быть рядом с ним. Мне нужно было его прикосновение.

Райдер выглядел ошеломленным, когда я подошла и наклонила его голову. Мои губы встретились с его голодом. Пока руки гладили мои бедра, я слегка приоткрыла рот, приглашая его войти. Его язык проскользнул внутрь, лаская мой. Одной рукой он схватил меня за ягодицы и придвинул ближе.

— Что это? — спросил Райдер в мои губы.

— Я принимаю решение.

Его губы захватили власть, прося большего. Я запустила пальцы в его волосы, пока он прижимал меня к себе.

— Что случилось с «мы не можем сделать это снова»? — пробормотал он в мой рот.

Я попыталась ответить, несмотря на его руки, медленно блуждающие вверх по моей шее.

— Это просто поцелуй, Райдер.

— Это никогда не был просто поцелуй с тобой, Мэдди. Это намного больше.

Его поцелуй углубился, из горла вырвался стон. Райдер провел руками по моим волосам, обхватывая голову, его губы стали нежнее. Подарив последний поцелуй, он спокойно отошел. Смотря на меня с вынужденной сдержанностью, Райдер глубоко вздохнул. Я видела, как он медленно возвращал свой контроль. Мы смотрели друг на друга и оба хотели одного. Мы боролись с этим голодом между нами. И мы проигрывали.

Не говоря ни слова, он повернулся и пошел в туалет. Я выдохнула воздух, который задерживала, и проигнорировала крик моего тела, просящего прикосновений.

— Броди нашел здесь запасы оружия и боеприпасов, — произнес он приглушенным голосом. Минуту спустя он вышел и положил на кровать пистолет. — Мне нужно знать, что вы будете в безопасности, прежде чем я уйду.

— Куда ты идешь? — спросила я, мое желание сменило беспокойство.

— Необходимо убедиться, что тот мужчина уехал. — Он поднял пистолет и начал заряжать его. — Я хочу, чтобы этот пистолет всегда был при тебе. — Зарядив его, он протянул пистолет мне. — Помни, чему я тебя учил — не сомневайся и стреляй на поражение.

Я посмотрела на пистолет с отвращением. Райдер и мой отец настояли на том, чтобы я научилась пользоваться оружием с юного возраста. Райдер провел много субботних вечеров, стреляя со мной по мишеням. Маленькой девочкой я ходила на охоту с отцом, но цели и олени — это не люди.

— Я не буду стрелять в человека, Райдер.

Его глаза были суровыми, пока он ждал, что я возьму пистолет.

— Ты можешь и будешь, если кто-то захочет сделать тебе больно, Мэдди. Помедлишь секунду, и будет слишком поздно. Нужен только один выстрел в грудь, и ты будешь в безопасности.

Я с неохотой взяла пистолет, изучая в руке.

— Мэдди, — он замолчал в ожидании того, когда я подниму голову, — обещай мне, что будешь защищать себя.

Я оцепенело кивнула, чувствуя в руке тяжесть от пистолета.

— Скоро вернусь.

Он ушел, оставив меня одну.

Я стояла в спальне незнакомцев, держа заряженный пистолет и волнуясь за лучшего друга, в которого была влюблена. Удивляюсь тому, что произошло в моей жизни.

Быстро смеркалось. Наш обед состоял из холодного консервированного чили и несвежих картофельных чипсов. Броди не позволил нам развести огонь, чтобы подогреть чили, потому что это могло привлечь нежелательное внимание. Нас не заботило, что мы ели его холодным. Мы просто были благодарны за еду. Решив, что гостиная является самым безопасным в доме местом, мы поставили все на маленький кофейный столик.

В комнате становилось все темнее из-за заходящего солнца, делавшего дом мрачным. Я каждую секунду беспокоилась за Райдера. Присев в кресло, я смотрела на замороженный чили, интересуясь, когда он придет.

— Я хочу домой. Я скучаю по своим родителям, — сказала Ева, сидя на стуле напротив. — Я была так рада уйти несколько дней назад. Теперь же отдала бы все, чтобы снова их увидеть.

— Я тоже скучаю по своему отцу, — сказала я.

— Родители Райдера позаботятся о нем, — ободряюще произнесла Ева. — Тебе не стоит беспокоиться.

— Так вы с Райдером действительно только друзья? Потому что кажется, что между вами что-то большее, — спросил Броди, подцепив несвежий картофель и отправляя его в рот.

— Она влюблена в него, а он не признает отношения, — ответила Ева, прежде чем я смогла. — Он не хочет ничего, кроме секса.

Я покраснела от её откровенности.

— Это дерьмо собачье, — объявил Броди.

Прежде чем я смогла ответить, в дверь вошел Райдер. Смотря на нас троих, он прислонил ружье к стене.

— Кстати говоря о дьяволе, — пробормотала Ева.

Райдер проигнорировал её.

— Никаких признаков их присутствия.

— Все еще не могу поверить, что ты дал им один из наших чертовых пистолетов, — сказал Броди, кинув Райдеру бутылку с водой.

Райдер легко поймал её одной рукой.

— Если бы не дал, то подписал бы этим детям смертный приговор.

— Ахххх, у него определенно есть сердце! — ласково сказала Ева.

Райдер предупреждающе посмотрел на неё, после чего сел рядом со мной. Маленькое кресло не предоставляло много пространства для нас двоих. Его нога и рука все время соприкасались с моими, заставляя мурашки бегать по моей коже. Я не возражала и просто была рада, что он был в безопасности и вернулся домой.

После еды мы сидели тихо и наблюдали, как свеча, которую нашла Ева, дрожала и горела в темноте комнаты. Где-то в доме тихо пробили часы, сообщая о позднем часе. Открытые окна пропускали прохладный ночной ветерок и звуки ночи.

Все, кроме меня, пили бутылку дешевого вина. Мое похмелье было все еще свежим воспоминанием, заставляя содрогаться, когда я вспоминала, как плохо мне было. Больше никогда не буду пить.

— Так как вы двое познакомились? — спросил Броди, указывая на меня и Райдера полупустым стаканом вина.

— Ему было девять, мне шесть. Он появился на моем пороге, хотел поиграть, когда мы с отцом въехали, — сказала я, смотря на Райдера. Он выпил глоток вина, тщательно меня осматривая. — Тем летом мы играли вместе каждый день, и каждый день он грозился побить меня.

— Замечательно, Райдер! Настоящий дамский угодник! — засмеялся Броди.

— Мне было девять, а она была раздражающей маленькой девочкой, — оправдывался Райдер.

— Я не была раздражающей! Просто в кое-чем была лучше тебя. Я могла быстрее бегать, лучше прятаться и выше карабкаться, — сказала я упрямо. — Я всегда выигрывала, в любом соревновании.

Райдер усмехнулся.

— Ты выигрывала, потому что была маленькой, как эльф, и я позволял тебе выиграть.

— Я так не думаю! И я всегда играла по-честному!

Он приподнял бровь.

— Ты в этом уверена? — Еще раз глотнув вина, он посмотрел на Броди. — Я упомянул, что она была раздражающей и упрямой?

Ева засмеялась.

— Ничего не изменилось. Она все такая же раздражающая и упрямая, как и тогда.

Я не думала, что это было очень смешно. Ладно, я была упрямой, но не раздражающей.

Увидев мой обиженный взгляд, Ева подскочила со стула и поспешила ко мне. Плюхнувшись ко мне на колени, она сильно обняла меня.

— Мы в любом случае тебя любим, Мэдди! — сказала она, крепко сжимая меня.

— Я тоже вас люблю, — сказала я, освобождаясь из её рук. — А теперь слезь с меня, всадница.

Она рассерженно надула губы и слезла с моих коленей.

Райдер нагнулся вперед и поставил локти себе на колени. Свет от свечи освещал его, сглаживая острые углы лица и щетину на подбородке. Нежное выражение его лица лишило меня дара речи и смутило. Я нервно закусила между зубами верхнюю губу.

— Мэдди, остановись, — прошептал он хрипло, наклоняясь ко мне. Отодвинувшись, Райдер заправил мои длинные волосы за ухо, его взгляд упал на мои губы. Я не была уверена в том, что делала с ним, но знала, что он делал со мной. Несмотря на последствия, я снова его хотела.

Как будто осознав, что делает, он убрал от меня руку. Вожделение в его глазах сменилось невозмутимостью. Поставив на кофейный столик свой пустой стакан, он поднялся на ноги. Райдер начал беспокойно вышагивать назад и вперед по комнате, словно загнанный в клетку зверь.

— И что мы, черт побери, собираемся делать? — спросил Броди, вся его игривость пропала.

Нам не нужно было спрашивать, на что он намекал.

— Выживать. Это единственный вариант, — ответил Райдер, останавливаясь, чтобы выглянуть через окно в ночную темноту, его разум где-то блуждал.

— Мы все в дерьме, — невнятно произнес Броди. — Как мы должны бороться с проклятым врагом без информации? Мы сейчас говорим о таком дерьме как война за независимость.

— Да, но мы одну выиграли, помнишь? — сказал Райдер, все еще смотря на улицу.

— Черт, приятель, это было другое. Сейчас мы как котята. Не знаем как нам жить. Без электричества, без информации, без транспорта. А как насчет еды? Никто не знает, как выжить без Уолмарта за углом. Лучше наклониться и поцеловать нас в зад на прощание.

— Ты пьян, Броди, — сказала я. — Отставь вино.

— Нет, он прав, — расстроено сказала Ева. — Дети у этого мужчины выглядели как беженцы. Представь всех людей, которые умирают без еды и воды. Детей. Стариков. Одна небольшая инфекция, и ты могла бы умереть.

Я думала об отце, который остался один, с болезнью сердца. Думала, какими уязвимыми мы были, отправляясь домой по новому пустырю.

— Откуда мы знаем, что один из нас не умрет или не оголодает до смерти? Я не могу так жить, задумываясь, буду я или один из вас следующим, — сказала я, не в состоянии сдержать в себе отвратительную мысль.

Райдер посмотрел на меня, его синие глаза пронзали мои.

— С тобой ничего не случится, Мэдди.

— Ты не можешь этого обещать, Райдер. Никто не может.

— Может, я и умру в попытке уберечь тебя, но с тобой ничего не случится, — произнес он резко.

Где-то вдали завыли койоты, посылая по моему позвоночнику дрожь. Этот звук был унылым и печальным, отражая наше состояние.

— Давайте просто пообещаем заботиться друг о друге, — сказала Ева сквозь зевок.

— Всегда, — прошептала я тихо, зная, что сделаю все что угодно для этих трех.

Ева встала и схватила Броди за руку, поднимая его со стула.

— Мы идем спать.

Я лишилась дара речи, когда увидела, как она тащит Броди из комнаты. Ева останется сегодня с Броди, а я с Райдером? Я сузила глаза, когда она проходила мимо меня, но она озорно усмехнулась.

— Где ты хочешь спать?

Я посмотрела на Райдера, моментально смутившись из-за его вопроса. Он имел в виду, где я хотела спать или где мы должны были спать? И почему я внезапно так занервничала?

— Мы спим вместе, Мэдди. Я не позволю тебе быть не на виду.

В моем животе запорхали бабочки. Я тяжело сглотнула.

— Мы можем просто лечь здесь? — спросила я, имея в виду гостиную. — Я бы не хотела спать в чьей-то незнакомой кровати.

— Ладно. Я возьму простыни и подушки.

Я ждала его, наблюдая за мерцающей свечой и прыгающими по комнате тенями. Крохотный огонек становился все меньше и меньше, свеча боролась с тем, чтобы не погаснуть. Темнота больше не была альтернативой. Теперь она была константой, напоминанием, что мир пропал. Так же, как альтернативой больше не был стойкий Райдер.

Он вошел обратно в комнату, неся в руках подушки, простыни и стеганое одеяло. Отодвинув в сторону кофейный столик, он расстелил одеяло на полу. Я чувствовала себя неспокойно, зная, что мы снова собирались делить постель.

Я нервно сглотнула, когда он снял через голову футболку и стянул шорты. Он остался в коротких боксерах, которые низко висели на его бедрах. Мое сердце начало колотиться, когда он обратил на меня свой возбужденный взгляд.