Бобби Смит - Обещание пирата

– Я сам себя останавливаю. – Бо слегка отодвинул ее. – Ты не понимаешь… Это был твой первый раз, тебе будет больно…

Бекки не верила своим ушам: Бо так ее любит, что боится сделать ей больно!

– Но, Бо… – прошептала она. – Завтра ты уезжаешь, и неизвестно еще, когда вернешься. Пожалуйста, давай займемся любовью, пока есть время. Не покидай меня так… Я хочу тебя, ты мне нужен, и… и я тебя люблю. Пожалуйста…

При этих словах благие намерения Бо тут же улетучились. Она любит его, а все прочее не имеет значения.

– Я люблю тебя, Бекки, – простонал он и тут же снова овладел ею.

На этот раз их страсть накалилась до предела. И теперь Бекки уже знала, что нужно делать, и смело отвечала на ласки Бо.

После того как сладкое напряжение достигло зенита и пошло на спад, они долго лежали обнявшись, утомленные и довольные.

Перед рассветом Бо помог Бекки надеть рубашку и халат, а затем отнес ее к ней в комнату, положил на постель и нежно поцеловал. Она сонно притянула его к себе, прося еще об одном поцелуе. Бо поцеловал ее во второй раз и, укрыв одеялом, прошептал, что любит ее и вернется как можно скорее, но Бекки уже уснула и не слышала его.

Бо с грустью покинул ее. Впервые в жизни возвращение на корабль не радовало его. Единственное утешение заключалось в том, что после победы над Шарком они поженятся.

Когда он вернулся к себе, на горизонте уже забрезжил рассвет и Бо не стал ложиться. Он попрощается с Адамом, как только тот проснется, и уедет. Чем скорее они изловят Шарка, тем скорее они с Бекки будут вместе.

* * *

Бекки проснулась поздно; она медленно потянулась, словно кошка, и вспомнила, как чудесно провела эту ночь. Бо любит ее… Какое счастье! Сердце ее радостно забилось, ей не терпелось снова увидеться с ним.

Вскочив с кровати, Бекки быстро умылась и причесала волосы. Глаза ее блестели, на щеках играл румянец. Глядя на себя в зеркало, она рассмеялась и, надев свое самое красивое домашнее платье, поспешно сбежала вниз.

Услышав в гостиной голос Лианны, Бекки пошла на этот голос, надеясь, что подруга знает, где сейчас Бо.

– Доброе утро, – весело поприветствовала она Лианну.

– Доброе утро, Бекки. – Лианна обернулась к своей новоиспеченной золовке. Интересно, почему Бекки сегодня такая радостная?

– А где Бо? – Бекки желала поскорее найти его и расцеловать.

– Разве ты не знаешь? – удивилась Лианна.

– Чего я не знаю? – Бекки замерла.

– Сегодня он должен быть в Новом Орлеане.

– То есть… Не хочешь же ты сказать, что он уже уехал…

– Да, несколько часов назад.

– И он не оставил мне записку?

– По крайней мере мне Бо ничего не оставлял, но, возможно, он вручил записку Адаму.

– Понятно. – Бекки понурилась. Значит, вот как! Уехал, и ни слова ей не сказал…

Вздохнув, Бекки отправилась искать брата и обнаружила его у конюшен, но Адам тоже ее не обрадовал: оказывается, Бо никакой записки ей не передавал, и теперь неизвестно, когда он вернется.

Расстроенная, Бекки вернулась в дом. Бо клялся, что любит ее, а теперь, обучив ее радостям любви, уехал, даже не попрощавшись. Ну, ничего, она еще заставит его пожалеть о содеянном, а пока…

Бекки улыбнулась, вспомнив о прошлой ночи. Бо был так нежен, так предупредителен – теперь он вряд ли ее забудет. Она непременно ему отомстит, но это будет сладкая месть. Бо Гамильтону пора понять, что она не из тех женщин, кому можно выказывать пренебрежение.

Несмотря на усталость, Адам старался не унывать. Попрощавшись с Бо, он принялся за дела: заглянул в конюшни, потом отправился вместе с управляющим объезжать свои новые владения.

И все равно его мысли постоянно вертелись вокруг Лианны.

Когда поутру он проснулся, Лианна крепко спала, прижавшись к нему. Он всегда считал ее красавицей, но когда увидел ее спящую, у него захватило дух. Ему захотелось пробудить ее поцелуем, сорвать с нее ночную рубашку и заняться с ней любовью, как и надлежит мужу; но, вспомнив, как она хитра и расчетлива, он нашел в себе силы подняться с постели и выйти из комнаты.

Адам с радостью взялся за работу – он хотел держаться от Лианны подальше; однако время шло, а он по-прежнему думал о ней.

Вскоре его разыскал Алекс и потом не отходил от него весь день: смышленый мальчуган спрашивал, как управлять плантацией, и радовался, что его не прогоняют. Адам чувствовал, что Алекс одинок и ему не хватает мужского общества. Он вспомнил собственную юность. Как он тогда был дружен с отцом, от которого многому научился.

Поразмыслив, Адам решил, что отец оказал на него огромное влияние, и ему захотелось, чтобы Алекс тоже вспоминал о нем с благодарностью.

Остаток дня прошел незаметно: Адам даже перестал думать о Лианне и об обстоятельствах, ставших причиной их брака. Он сосредоточился на сиюминутных делах и при этом добросовестно отвечал на вопросы Алекса.

Когда они осмотрели южные поля и возвращались домой, мальчик неожиданно спросил:

– Адам, я знаю, что вчера вы с Лианной поженились и все такое. – Он, смутившись, умолк, но затем, набравшись храбрости, продолжил: – Вот только почему вы не поехали в свадебное путешествие? Я думал, молодожены всегда куда-нибудь уезжают на медовый месяц.

Этот вопрос застал Адама врасплох, и он не сразу сообразил, что ответить.

– Иногда все выходит не совсем так, как хотелось бы, – наконец нашелся он. – У нас не оставалось времени, чтобы спланировать медовый месяц, – все произошло слишком внезапно! Может, когда поместье снова станет давать богатый урожай, мы с Лианной и отправимся в путешествие…

– Я знал, она будет рада, – заявил Алекс.

– Правда?

– Да! Лианна как-то говорила со мной о свадьбе. Она сказала, что будет ждать того человека, который полюбит ее крепко-крепко, потому что она хочет быть так же счастлива, как наши мама с папой.

Адам невольно удивился: Лианна, которую он знал, была совсем другой.

– А еще она сказала, что когда я вырасту, я тоже должен ждать свою настоящую любовь, – продолжил Алекс.

– Очень дельный совет, – согласился Адам и подумал о своей помолвке с Элизой.

– Ты ведь тоже ждал, когда встретишь Лианну, так? – Алекс, по-видимому, считал Адама самым мудрым человеком на свете.

– Пожалуй, – ответил Адам, стараясь сдержать нахлынувшую горечь.

– Она неплохая сестра, а значит, будет хорошей женой, – закончил мальчик. – Я очень рад, что она вышла за тебя.

Адам взглянул на Алекса и увидел, что глаза его светятся любовью. Не желая причинить ему боль, он тепло улыбнулся:

– Я тоже рад. – Протянув руку, Адам взъерошил темные волосы мальчика. – Очень.

Адам понимал, что это очень важный миг для обоих, и они умолкли.

То, что он услышал от Алекса, Адама по-настоящему удивило. Оказывается, малыш видит поступок своей сестры совсем в ином свете! Надо же, как ее изменили обстоятельства!

Но что, если Алекс говорит правду и он, Адам, ошибается насчет Лианны? Не зря говорят, что устами младенца глаголет истина…

Но что это он? Лианна – отнюдь не невинная овечка. Конечно, когда они впервые занялись любовью, она была девственницей, но это тоже всего лишь одна из ее уловок. Когда ей не удалось выкупить дом, она решила заполучить дом обратно с помощью своего тела. К тому же она досадила Сюзанне: наверное, ей с самого начала было известно, чем дело закончится, и она была только рада отбить жениха у Сюзанны.

В мрачном расположении духа Адам сделал несколько шагов по направлению к конюшням, но затем круто повернулся и решительно зашагал к дому.

* * *

Для Лианны этот день начался со сплошных несчастий. Она проснулась довольно рано, но Адам уже ушел, и когда она это обнаружила, то сразу погрустнела. Ее, как всегда поутру, начало тошнить, однако с помощью Сары она вскоре оправилась и спустилась вниз.

После спешного отъезда Бо в Новый Орлеан Адам заявил, что этот день он посвятит работе на плантации, и ушел не попрощавшись. Лианна с надеждой ждала появления Бекки, но та, казалось, была очень расстроена отъездом Бо. Заявив, что ей необходимо отдохнуть, Бекки оставила Лианну и поднялась к себе.

Лианна не любила сидеть без дела: она привыкла постоянно хлопотать по хозяйству.

«Если я беременная – это еще не значит, что я инвалид», – решила Лианна и, поднявшись к себе, переоделась в простенькое платье, а потом отправилась в цветник. Ей нравилось смотреть, как цветут растения, за которыми она ухаживала.

За делами она не заметила, как летит время: работа поглотила ее без остатка.

* * *

Адам был удивлен, что его молодая жена трудится на грядках как простая служанка.

К тому же она совсем не думает о его ребенке!

– Позволь узнать: что ты здесь делаешь? – недовольно спросил он.

Лианна была поглощена работой и не слышала, как Адам подошел к ней. Она поспешно вскинула глаза.

– Занимаюсь цветами, а что?

Адам молчал: он, не отрываясь, смотрел на то место, где начиналась ее грудь. Капелька пота скатилась в темные, потайные глубины лифа, и его чресла свело от желания: ему тут же захотелось слизнуть эту капельку с ее бледной кожи. Черт, ну почему от одного взгляда на эту женщину в нем разгорается страсть, огонь желания? Что в ней такого особенного?

– У нас есть слуги, так что тебе нет необходимости самой ковыряться в грязи…

– Я вовсе не ковыряюсь, и это не грязь! – Лианна неожиданно разозлилась. Да как он смеет ей приказывать?! Она резко поднялась и гневно взглянула на него – совсем как в первый день их встречи.

– А как еще прикажешь это называть?

– Работой в саду, вот как! – Лианна бросила на мужа презрительный взгляд: выиграл поместье в карты и теперь воображает неизвестно что!

Тем временем Адам и не думал останавливаться.

– Теперь ты моя жена и хозяйка этого дома, поэтому тебе следует вести себя соответственно твоему положению.

– Сперва сам веди себя как следует! – высокомерно возразила Лианна. – Я не собака, чтобы ты мог отдавать мне приказания.

Внезапно Адам почувствовал странную усталость.

– Что ж, если тебе безразлично мое мнение, подумай, по крайней мере, о здоровье нашего ребенка.

– Ребенка? Причем здесь ребенок?

– Вряд ли ему пойдет на пользу, если ты будешь целый день трудиться на жаре.

Лианна недоверчиво посмотрела на Адама.

– Я буду поступать так, как сочту нужным, – решительно заявила она. – Разве не ты объявил наш брак фиктивным? Если наши брачные клятвы – ложь, то и отношений между нами не может быть никаких. А теперь извини, мне пора ужинать. – Лианна с независимым видом прошла мимо мужа.

Адам с досадой смотрел ей вслед; никогда еще он так не злился. Не женщина, а сущая дьяволица!

Час спустя, когда все собрались ужинать, Адам решил не подниматься в спальню, пока Лианна не переоденется. Он был твердо намерен бороться со своим желанием.

Прежде чем они приступили к ужину, их внимание привлек стук лошадиных копыт.

Адам, нахмурившись, поднялся из-за стола и вышел навстречу гостю, а Лианна и Бекки переглянулись.

Вскоре всадник отъехал, но Адам не вернулся в столовую, сразу направился в кабинет и заперся на ключ.

В дрожащей руке Адам сжимал послание от доктора Уильямса. Сердце стучало у него в груди, глаза горели.

Быстро вскрыв конверт, он поднес письмо к свету и прочел:

«Уважаемый мистер Трент!

Прошу Вас, поскорее приезжайте в Новый Орлеан, мне непременно нужно с Вами увидеться. Буду ждать Вас у себя в конторе.

Искренне Ваш, доктор Дэвид Уильямс».

О Господи! Неужели что-то неладно с Элизой? Ничего никому не сказав, Адам вышел из кабинета и исчез в ночи, захватив письмо.

Лианна, Бекки и Алекс решили, что наверняка случилось что-то важное, раз Адам так долго не возвращается к столу, и Бекки отправилась на поиски брата. На стук в дверь кабинета никто не ответил, и тогда она, обойдя вокруг дома, увидела, что стеклянные двери, ведущие в кабинет, распахнуты настежь, а внутри никого нет. Слуги, работавшие на кухне, сообщили, что мистер Адам недавно отправился куда-то на лошади.

Возвращаясь в столовую, Бекки ломала голову над тем, что сказать Лианне и Алексу. Возможно, неожиданный отъезд Адама как-то связан с Шарком, и тогда этого никому нельзя рассказывать.

– Адам сказал, в чем дело? – спросила Лианна.

– Нет… но… – Бекки замялась.

– Что-то стряслось? – Лианна взглянула на нее с любопытством.

– Адам уехал.

– Уехал? – Лианна побледнела.

– Да. – Бекки кивнула. – Наверное, в письме говорилось о чем-то важном. Он ускакал несколько минут назад, никто не знает куда.

Никто не знает? Как бы не так! Лианна ничуть не сомневалась куда. Она аккуратно свернула салфетку и положила ее на стол.