Островитянка подняла большой пальмовый веер, величественно кивнула и принялась разгонять знойный воздух. Сирена с удивлением заметила — на каждом толстом пальце женщины красовалось по кольцу.

— Ты сегодня уже купил что-нибудь для своей женщины? — спросила мастерица Джастина, ослепительно сверкнув белозубой улыбкой.

— Еще нет, — ответил Джастин, прежде чем Сирена успела остановить его. — Что вы мне посоветуете?

— Джастин…

— Вот. — Старуха оборвала Сирену на полуслове и откинула в сторону полог справа от себя. Тяжело дыша, с ворчанием она извлекла кремовую тунику в стиле дашики[6] с яркими полосками всех цветов радуги по краям, сунула рубашку Джастину в руки и сообщила: — Особая вещь, здесь много фиолетового цвета, как глаза твоей женщины.

— У меня голубые глаза, — начала Сирена, — и я не…

— Посмотрим. — Джастин приложил к ней рубашку, с прищуром окинул ее фигуру внимательным взглядом. — Да, тебе идет.

— Надень ее сегодня вечером для своего мужчины, — посоветовала старуха, укладывая рубашку в пакет. — Очень сексуально.

— Прекрасная мысль, — согласился Джастин и отсчитал деньги.

— Подождите. — Сирена ткнула соломенной сумкой в Джастина. — Он не мой мужчина.

— Не твой мужчина? — Старуха разразилась громким смехом и принялась изо всех сил раскачиваться в своем кресле, пока то угрожающе не заскрипело. — Милая, это совершенно точно твой мужчина, тебе не одурачить седьмую дочь седьмой дочери. Конечно же нет. Ты хочешь и эту сумку?

— Ну, я… — Сирена в замешательстве глянула на соломенную сумку, будто понятия не имела, как она оказалась в ее руке.

— И сумку тоже. — Джастин снова протянул деньги. — Спасибо.

Деньги растворились в огромной ладони старухи, она продолжила качаться в своем кресле и сказала:

— Наслаждайтесь нашим островом.

— Послушайте…

Но Джастин уже увлек Сирену прочь.

— Ты не можешь спорить с седьмой дочерью седьмой дочери, Сирена. Кто знает, какое проклятие она может обрушить на твою голову!

— Какая чушь, — заявила девушка, но все же бросила настороженный взгляд через плечо на грузную женщину в кресле-качалке. — И ты не должен покупать мне одежду, Джастин. Я ведь совсем тебя не знаю.

— Но я уже сделал это.

— Тебе не стоило этого делать. И ты заплатил за сумку для моей мамы.

— Мое почтение твоей маме.

Она вздохнула, тут они вышли на яркое солнце.

— Ты очень сложный человек.

— Ну вот, видишь? Ты меня уже знаешь. — Он снял с ее шляпы солнечные очки и нацепил ей на нос. — Проголодалась?

— Да. — Уголки ее губ непроизвольно разъехались в стороны, и Сирена не стала сопротивляться своей улыбке. — Да, голодна.

Не сводя с девушки глаз, Джастин медленно провел по ее ладони кончиком пальца.

— А как насчет пикника на пляже?

На этот раз ей было сложно не обращать внимания на легкую и приятную дрожь руки, но Сирена справилась с волнением и небрежно пожала плечами:

— Если бы у тебя была машина, еда и прохладительные напитки, это предложение вполне могло бы меня заинтересовать.

— Еще какие-нибудь пожелания? — спросил Джастин и остановился перед роскошным «мерседесом».

— Этого вполне достаточно.

— Хорошо, тогда поехали. — Джастин достал из кармана ключи, обошел машину и распахнул перед девушкой дверцу.

Сирена автоматически покачивала свою сумку и изумленно смотрела на него:

— Ты хочешь сказать, это твоя машина?

— Нет, не моя, машину я взял в аренду. В багажнике есть портативный холодильник. Любишь холодную курицу?

Когда он бросил сумки на заднее сиденье, Сирена с упрямым видом уперла руки в бока:

— Ты чертовски уверен в себе, правда?

— Я всего лишь рискнул. А риск — дело благородное, — заявил он, а затем взял ее за подбородок и слегка коснулся ее губ своими.

Сирена уселась на пассажирское сиденье, не в силах понять, восхищает ли ее или, наоборот, раздражает его абсолютная уверенность в себе и выдержка.

— Хочу узнать, что за козырь ты прячешь в рукаве, — пробормотала она себе под нос, пока он обходил машину, чтобы сесть за руль.

Сирена заметила: машину он вел с той же высокомерной легкостью абсолютно уверенного в себе человека. Казалось, он только и делал, что всю свою жизнь ездил по левой стороне дороги.

Они проносились под плотным шатром из больших листьев миндальных деревьев, мимо мощных виноградных лоз, усыпанных ягодами, которые уже в следующем месяце нальются соком и приобретут темно-пурпурный оттенок. Ветви с яркими оранжевыми цветами, привычными для острова, колыхались на ветру, который усиливался по мере приближения к морю. Джастин молчал, и Сирена снова заметила — он обладал удивительно приятной способностью хранить молчание. И все же это не успокаивало, а, наоборот, будоражило ее.

Они проезжали мимо изящных домов богачей в колониальном стиле, направляясь к общественным пляжам. Сирене внезапно пришло в голову, что рядом с таким мужчиной, как Джастин Блэйд, состояние полного покоя невозможно. А затем ее вдруг озарило: да она и сама никогда не искала покоя.

Сирена сразу забыла о ярких тропических картинках Нассау, как только повернулась к нему и принялась с интересом разглядывать красивые, немного резковатые черты лица. «Игрок, — подумала она, — нечаянное знакомство на борту корабля. Хорошо ли это?» Сирена не верила в мгновенное возникновение глубоких длительных отношений. Никогда ранее она не оказывалась в подобной ситуации. Сейчас ей казалось, что при соблюдении определенной осторожности она вполне могла бы насладиться его компанией следующие несколько дней.

Что плохого может произойти, если она узнает его немного лучше? Почему бы не провести с ним немного свободного времени? Она не собиралась, подобно большинству своих коллег по казино, влюбляться в сослуживцев, а затем так же стремительно доверить свое сердце незнакомому пассажиру, чтобы в конце путешествия остаться с разбитым сердцем. Если женщине удалось в течение двадцати шести лет уберечь свое сердце от глубоких ран, то это уж точно ей не грозит в течение каких-то десяти дней… Не так ли?

Джастин обернулся и бросил на нее один из своих напряженных неулыбчивых взглядов. У нее вдруг перехватило горло. «Сейчас надо вести себя крайне осторожно, — решила Сирена, — как на минном поле».

— О чем ты думаешь?

— О минах. Смертельных, хорошо замаскированных минах, — мягко ответила она и с невинным видом улыбнулась. — Когда мы будем есть? Я умираю от голода.

Джастин вскоре остановился на обочине.

— Как тебе это место?

Сирена окинула взглядом белый песок и яркую синеву океана.

— Идеально! — Выйдя из машины, она полной грудью вдохнула воздух, напоенный ароматами тропических цветов, океанской свежести и горячего песка. — Я редко схожу на берег. Когда корабль стоит в порту, обычно отсыпаюсь, или читаю, или загораю на палубе. Я уже и со счета сбилась, сколько раз корабль заходил в здешний порт, но я оставалась на борту.

— А разве ты выбрала эту работу не ради путешествий? — Он достал из багажника небольшой портативный холодильник и свернутое одеяло.

— Нет, причина в людях. Просто мне хотелось лучше узнать разных людей. — Сирена скинула сандалии, чтобы почувствовать ступнями теплый песок. — У нас в команде пятьсот с лишним человек, из них всего десять американцев. Ты и не представляешь, как много интересных личностей из всяких стран здесь можно встретить. Как будто плавучая Организация Объединенных Наций. Я играла в карты с людьми со всех континентов. Мне будет этого очень не хватать. — Она взяла одеяло, расстелила на песке и уселась на край в позе лотоса.

— Не хватать? — Джастин устроился на одеяле рядом с ней. — Ты уходишь?

Сирена скинула шляпу и отбросила волосы назад.

— Да, уже пора. Хочу немного побыть с родителями, прежде чем займусь чем-то другим.

— И что-нибудь есть на примете?

— Подумывала о казино в отеле.

Она задумчиво поджала губы. Именно об этом проекте она в скором времени собиралась поговорить с отцом. Он отлично разбирался в том, что касалось вложений в недвижимость и строительство.

— У тебя есть опыт, единственное отличие состоит в том, что ты окажешься не в море, а на суше, — откликнулся Джастин, думая, что она говорит о работе крупье. Внезапно в его голове созрел план, но он решил пока не торопиться и не делиться им. — А где твоя семья?

— Где? В штате Массачусетс. — Она бросила взгляд на портативный холодильник. — А давай поедим.

Когда он открыл крышку, Сирена заметила салфетки и ножи с вилками, явно принесенные с корабля.

— И как тебе удалось это достать? На камбузе строго-настрого запрещено готовить еду для пикников.

— А я их подкупил, — просто ответил он и протянул ей куриную ножку.

— Это ты отлично придумал. — Она откусила довольно большой кусок.

— Как тебе цыпленок?

— Потрясающий. А что у тебя из напитков?

В ответ Джастин достал термос и два пластиковых стаканчика с логотипом корабля.

Она взяла у него из рук стаканчик с темно-розовой жидкостью и осторожно отпила глоток. Это был густой фруктовый напиток, сдобренный местным ромом.

— О, это фирменный напиток на «Празднике». — Сирена с сомнением посмотрела на стаканчик. — Обычно я строго-настрого запрещаю себе нечто подобное.

— Но сейчас ты в увольнительной на берегу, — напомнил ей Джастин и достал из портативного холодильника еще один кусок цыпленка.

— И я хочу наслаждаться этим моментом, — тихо произнесла она и занялась едой, с удовольствием ощущая, как свежий ветер ласкает кожу.

— А мне казалось, обычно здесь на пляжах более многолюдно, — заметил Джастин.

Сирена кивнула и отпила глоток из своего стаканчика.

— Те, кто не отправился за покупками, выбрали экскурсии или занимаются дайвингом в другой части острова. И к тому же сейчас не сезон. В сезон на пляжах далеко не так спокойно, как сейчас. Да и в Нассау есть что посмотреть и чем заняться, а не только купаться и загорать.

— То же самое рассказывал и наш извозчик. — Он смотрел, как она стряхнула песок с ноги.

— Я удивлена, что ты не отправился на пароме на остров Парадиз, где много казино.

— Неужели? Это не единственная игра в городе. — Джастин наклонился к ней, взял прядь ее волос и коснулся ее губ, желая поцеловать легко и нежно. Но желание вспыхнуло в нем с неистовой силой, стоило ему ощутить тепло и сладость ее губ. Не обращая внимания на ее приглушенные возражения, он предпринял неистовый натиск. — И как я мог забыть, насколько сильно тебя хочу?

Ее губы раскрылись, и его язык проскользнул внутрь, а тем временем он всем своим весом прижимал ее к одеялу. Чувствуя опасную близость его сильного мускулистого тела, Сирена хотела отстраниться, но ее руки непроизвольно обвили его шею, прижали крепче к себе, а губы жадно отвечали на его поцелуи.

Солнце светило сквозь листья пальмы, под которой они лежали, отбрасывая блики на ее закрытые веки, пока не превратились в красноватый танцующий туман перед ее глазами. Он целовал ее, как никто прежде не целовал, покусывая и лаская языком ее губы, соблазняя, а затем набрасываясь с неистовой силой. Их губы слились, и наслаждение опьяняло сильнее, чем ром.

Тишину прорезал долгий тоскливый крик, над ними пролетела чайка и быстро растворилась над простором. Когда Джастин осторожно провел ладонями по ее коже, Сирена каждой клеточкой своего тела ощутила это прикосновение. Ее бедра напряглись, груди затвердели. Страстное желание охватило ее, она призывно застонала в его объятиях.

Оторвавшись от ее губ, Джастин приник к ее шее, изо всех сил стараясь не потерять голову. Он желал ее, хотел ощутить, как ее нежная кожа становится горячей и влажной под его прикосновениями. Он желал касаться каждого нежного изгиба и впадинок ее тела, почувствовать биение ее пульса и ласкать, ласкать ее до тех пор, пока они оба не насытятся своей страстью.

Желание охватывало его с небывалой остротой, когда она ласкала его спину, прижимая его к себе, словно они не на пляже, а в темной и тихой комнате. Удавалось ли хоть одной женщине свести его с ума всего одним поцелуем? Он мог только догадываться, какое наслаждение она сможет ему подарить.

Покусывая и посасывая ее кожу, он приблизился к ее уху.

— Давай вернемся, Сирена. — Он лизнул мочку ее уха, а затем слегка зажал ее зубами. — На корабль, в мою каюту. Я хочу тебя.

И вот наконец его слова проникли в ее сознание и немного остудили ее страсть.

— Нет. — Своему дрожащему голосу Сирена пыталась придать хотя бы чуть-чуть решимости. — Нет, — повторила она и высвободилась из его объятий, затем села на одеяле. — Нет, — произнесла Сирена в третий раз. — У тебя нет права на то, чтобы… что…