Мари Секстон - Обещания

Ну слава богу, перешли на футбол — самую безопасную тему.

— Поверить не могу, что Ал Дэвис в этом году опять сменил главного тренера.

Мэтт был слишком напряжен и пропустил мои слова мимо ушей, но на поддержку Брайана я мог рассчитывать.

— Пока он продолжает строить из себя идиота, «Рейдерам» ничего не светит, поэтому он — мой герой.

Но Джозеф проигнорировал наш разговор и перешел к своей любимой теме:

— Мэтт, мне не понятно, почему ты до сих пор ни с кем не встречаешься? Прошлым летом, помнится, все встречные и поперечные девушки так и норовили всунуть тебе свой номер. Ты уже давно должен был кого-нибудь закадрить.

— Папа, давай не сейчас.

— Почему? Ты никогда не найдешь подходящую девушку, если не будешь ходить на свидания.

— Джозеф, вы наверняка слышали, что подругу Мэтта Черри убили несколько недель назад, — сказала как нельзя кстати Лиззи, и Мэтт посмотрел на нее благодарным взглядом. — Это было ужасно. Он все еще переживает ее гибель.

— Да что за хрень! Мы о ней даже не слышали. — Как будто они каждый день общались. Как будто Мэтт хоть чем-то жаждал поделиться с отцом. — А что насчет той, которую мы вчера видели в пиццерии?

Мэтт крепко сжал кулаки, аж костяшки побелели:

— Хватит!

— Сложно ответить?

— Ты спрашиваешь об этом уже сотый раз. Ответ тот же — я не заинтересован. — Его голос звучал низко, он тщательно контролировал каждое слово. То есть, пребывал в ярости. Джозеф либо не замечал, либо, что вероятнее, просто игнорировал.

— Что значит, не заинтересован? А что с той рыженькой? Твоя мать хочет внуков, а ты не молодеешь. Ты намерен отбросить свой эгоизм и позаботиться о долге?

Но тут встряла мама:

— Люси, в прошлый раз вы собирались во Флориду…

— Э-э-э… — Та взволнованно теребила шарф на шее. Думаю, она уже почувствовала катастрофу, но не знала, в какую сторону уклониться. — Да, мы съездили в Орландо…

— Ответь! — прикрикнул Джозеф. — Какого черта ты крутишься вокруг этого… — Он указал на меня, стараясь подобрать подходящее слово. — Милашки? Ничего удивительного, что девушки обходят тебя стороной.

— Джозеф, достаточно, — тихо сказала Люси, но он ее не слушал.

— Ты думал о том, что люди о тебе станут судачить?

И тут вскочила Лиззи:

— Мистер Ричардс, я попрошу вас уйти.

— Нет! Я никуда не уйду, пока не выясню, почему мой сын до сих пор отирается вокруг чертова педика? Тебя сплетни не волнуют?

— Джозеф, вы говорите о моем сыне! — гневно произнесла мама.

— Глупую курицу не спросил!

Мама вскочила и выбежала в гостиную, хлопнув за собой дверью так, что задребезжали фотографии в рамках на стене. Джозеф тоже поднялся и стоял, покачиваясь на непослушных ногах. Мэтт сидел не двигаясь, сжав кулаки и глядя прямо перед собой. Люси закрыла лицо ладонями. У Брайана был классический вид оленя, ослепленного фарами. Лиззи стояла, уперев руки в бока и сверля Джозефа убийственным взглядом.

Но тот еще не закончил:

— Постыдился бы показываться с ним на людях. Это прикончит твою карьеру. Ты до такой степени идиот и не понимаешь, что люди шепчутся?

— Я понимаю, папа. — Мэтт говорил не так тихо. Но я уже не чувствовал в нем гнева, лишь безразличие.

— Значит, ты понимаешь, что они думают, будто и ты педрила?

— Да, папа, понимаю.

— И они думают, что ты его дружок?

— И это тоже понимаю.

— Они думают, что вы трахаете друг друга.

— Да мне все равно, — отчеканил Мэтт.

— Это еще почему?

Похоже, Мэтт принял решение — его кулаки разжались, плечи расслабились. Я потянулcя, намереваясь схватить его за руку и остановить, даже успел проблеять:

— Не… — Но он покачал головой.

Выпрямив спину и глядя отцу в глаза, он твердо произнес:

— Потому что это правда.

— О нет! — Люси уронила голову на стол.

Никто не двигался. Никто не говорил. Казалось, молчание длилось вечность. Наконец Джозеф промолвил, смертельно понизив голос:

— Ты хочешь сказать мне…

— Да. — Мэтт встал, упрямо расправив плечи и вскинув голову. Он выглядел удивительно уверенным и спокойным, словно выбрал цель и не собирался с нее сворачивать. — Я гей. В той квартире, что вы видели, я не появлялся уже несколько недель, потому что живу с Джаредом. — Хотелось бы мне сказать, что я сидел с гордо поднятой головой, но на самом деле, я из последних сил пялился в стол, рискуя просверлить дырку в столешнице.

Прервав гробовую тишину, прозвучали слова Джозефа:

— Ты мне больше не сын.

Мэтт лишь слабо улыбнулся:

— Даже не помню, когда в последний раз был до такой степени с тобой согласен. — Люси разрыдалась, но никто не пытался ее успокоить. Мэтт кинул на стол ключи. — Вот, берите машину и отправляйтесь домой. Я тоже поеду домой — в мой дом — с Джаредом.

Джозеф открыл рот, но сказать что-либо не успел — в кухню вбежала мама:

— Мэтт, там что-то происходит, тебе нужно посмотреть!

Мэтт, мама и Брайан выбежали первыми, за ними последовали Люси с Джозефом. Лиззи все еще стояла, буравя взглядом пространство, где только что находился Джозеф. Я замер в шоке — казалось, мир перевернулся вверх ногами и вот-вот появятся люди, которые выкрикнут:

— Вас снимают скрытой камерой!

Но вместо этого раздался голос Лиззи:

— Прошло даже лучше, чем я ожидала.

И тут я рассмеялся. Она подошла и дернула меня со стула:

— Пошли, посмотрим, что там случилось.

Гостиная пустовала, через открытую дверь мы увидели толпу на лужайке, рядом у тротуара были припаркованы несколько полицейских машин, в темноте ярко светились красными и синими огнями проблесковые маячки. Мэтт разговаривал с Грантом, Тайсоном и еще несколькими незнакомыми мне полицейскими.

— Что случилось, — спросил я, подходя к Мэтту.

— Нам нужно поговорить.

— Ты вооружен? — поинтересовался у него Грант.

— Нет.

— У меня в багажнике еще одна винтовка. — Грант направился к автомобилям.

Мэтт подвел меня к Брайану, Лиззи и маме, державшей на руках Джеймса:

— Кто-то проник ко мне в квартиру и все там разгромил. Стекла повыбивал. Соседи вызвали полицию. — Он говорил быстро и тихо. — Когда разобрались, что это моя квартира и меня там нет, наряд отправился к тебе. — Мэтт бросил на меня взгляд. — Там обнаружилось то же самое.

— Что?

— Наш сосед услышал шум и, выглянув в окно, заметил убегающего Дэна Снайдера.

— Дерьмо.

— Когда нас не нашли, то объявили тревогу и собрали все патрули.

— А почему тебе не позвонили?

Он посмотрел на меня виновато:

— У меня разрядился телефон, а зарядник остался дома. — Очевидно, он имел в виду мой дом, где не был целую неделю. Я почувствовал, как мои брови ползут вверх, и увидел его псевдоулыбку.

— Знаю, я идиот. И еще огребу за это позже. Но сейчас я должен помочь с поисками. — Он вцепился мне в запястье. — Джаред, оставайся здесь, никуда не уходи. — А затем обратился к моим родственникам: — Вам следует зайти внутрь и закрыть дверь. Если он после того, как никого не обнаружил у меня в квартире, отправился к Джареду, значит, может прийти и сюда. — Лиззи прикрыла рот ладонью, а мама прижала к себе Джеймса так, словно из кустов вот-вот выскочит Дэн, чтобы отобрать у нее внука. — Я попытался убедить их оставить здесь хотя бы одного офицера для охраны, но они не думают, что я прав.

В этот момент подбежал Грант:

— Я достал для тебя винтовку, она в машине, пошли.

Мэтт посмотрел на своих родителей. Джозеф стоял, скрестив руки и уставившись в небо, а Люси что-то тихо ему говорила. Похоже, они даже не заметили всеобщую суету.

— Дай мне минуту, Грант.

— Побыстрее. — Тот поспешил к машине. Другие полицейские уже расселись по автомобилям. Все ждали только Мэтта.

Он глубоко вздохнул и приблизился к родителям. Отец тут же отвернулся и пошел прочь, но Люси выслушала его объяснения. Мы с мамой, Лиззи и Брайаном пошли в дом. Я смотрел, как они поднимаются по лестнице, а затем повернулся к Мэтту. Вот тогда я и увидел Дэна.

Тот появился из темных зарослей рядом с гаражом. Мы расположились как три вершины треугольника: Дэн на одной, Мэтт с Люси на другой и я на третьей. Когда Дэн вскинул руку, в ней блеснул сталью пистолет. Направленный на Мэтта.

Дальнейшее происходило как в замедленной съемке.

Я кинулся к Мэтту, выкрикивая его имя. Они с Люси повернулись ко мне, а когда я к ним подбежал, прогремел выстрел. Я ощутил какой-то толчок. Мэтт рванул мимо меня прямо на Дэна, который выстрелил во второй раз. Но, очевидно, растерялся и промахнулся. Мэтт выбил у него оружие и, повалив, мгновенно скрутил ему руки.

Я почувствовал странную слабость.

— Рад, что я не единственный, кого он может так уронить. — Удивительно, но Люси, которая цеплялась за меня, даже не улыбнулась.

— Джаред, думаю, тебе лучше присесть. — Она выглядела испуганной.

И тут я понял, что она на мне не повисла, а пытается поддержать. А потом повалился на землю.

— Мэтт! — закричала Люси.

На все про все ушло несколько секунд, полицейские только и успели повыскакивать из машин. Мэтт, все еще удерживающий Дэна, глянул в нашу сторону и побелел:

— Кто-нибудь! Киньте сюда долбаные наручники!

Я попытался встать, когда она прошептала:

— Джаред, держись. — До меня дошло, что она присела на траву рядом со мной. — Тебя подстрелили, не двигайся. — Она сняла шарфик с шеи и приложила к моему боку. И тут меня прошило болью. Нестерпимой!

Кто-то сказал, что скорую уже вызвали. А потом я увидела Мэтта, он склонился надо мной, сжимая мою руку:

— Держись, Джаред!

— Он попал в меня?

— Да. — Его взгляд скользнул вниз, где его мать зажимала мне бок, затем опять уперся мне в лицо. — Сильное кровотечение.

— Замажь грязью.

— Он бредит, — пробормотала Люси, но Мэтт покачал головой и слабо улыбнулся.

— Нет, не бредит. И с ним все будет в порядке, правда, Джаред?

— Да. Я прекрасно себя чувствую. Что там на десерт?

Он сильнее стиснул мою ладонь.

Дэн орал бог знает что. Вокруг шумно суетились копы, я слышал, как плакали мама и Лиззи. Болело просто непереносимо.

— Отойдите, освободите им пространство! — распоряжался Грант.

— Ну прямо как в кино, — сказал я Мэтту. Теперь он выглядел действительно обеспокоенным и, похоже, был уже не так уверен, что я не брежу. — Господи, Мэтт, как же больно!

— Держись.

А потом я почувствовал необыкновенную легкость и воспарил над землей. Казалось, хорошо, что Люси меня держала, хотя лучше бы она меня так не сжимала. Вокруг летали какие-то огни, но я не мог на них сосредоточиться.

— Он в шоке, — услышал я слова Люси.

— Джаред! — теперь голос Мэтта звучал испуганно. — Джаред, я люблю тебя, не смей умирать у меня на руках!

Мне хотелось дотронуться до его щеки, но сил не хватало. Перед глазами все расплывалось.

— Мэтт, по-моему, я сейчас вырублюсь.

— Нет, Джаред, останься со мной!

И больше я ничего не слышал.

Я с трудом выплывал из медикаментозного марева. Передо мной смутно мелькали люди: доктор с серым лицом, череда медсестер, неотличимых в их синей униформе. Мама, Брайан, Лиззи. Мэтт. Люси? Мой разум опять погрузился в вязкую патоку, покрытую рябью замешательства и ведущую в забвение. Я смутно осознавал, что в палату ко мне заходят какие-то люди, но не мог их видеть. Они постоянно что-то говорили, но я ухватывал лишь случайные фразы: «заменить окна» и «как няню», и не видел в них никакого смысла.

Я чувствовал, будто по мне кто-то ползает, но никто, казалось, этого не замечал. Наконец мне удалось схватить за руку медсестру и сообщить:

— По мне жуки ползают.

Она похлопала меня по плечу:

— Это оксикодон.

Я понятия не имел, что это значит, хотя говорила она, определенно, по-английски. Не успел обмозговать ее слова, как снова уснул.

Но однажды я все же проснулся и обнаружил, что мир наконец-то приобрел определенные очертания. Туман в мозгах рассеялся, остались лишь облачные пятна. Слава богу, в тот момент в моей палате был только Мэтт. Он стоял прислонившись к стене и смотрел в окно.

— У меня зуд от оксикодона, — сказал я. Ладно, может, в голове еще не совсем просветлело. И почему я сказал именно это, когда очнулся?

Он резко развернулся:

— Что?

— От их обезболивающего у меня мурашки по коже.

Он улыбнулся и присел рядом на кровати: