— Ничего, увидимся на открытии.

— Всего доброго.

Он разворачивается и уходит, а я стою, смотря ему вслед. Руку жжет после его прикосновения, а еще это пригласительное, от которого Богдан отказался. Это означает, что у него никого нет, и я напрасно его обидела или… или это совсем ничего не значит?

Глава 20

В ночь перед открытием я плохо сплю. Верчусь, нервничаю, не представляю, как все пройдет. Что если… мои приглашения проигнорируют? Я это переживу? В раздумьях, с периодическими провалами в сон проходит моя ночь. Утром, как и предполагала, встаю с головной болью. Дома из обезболивающих ничего нет, поэтому я собираюсь, принимаю душ, нежась в гелевой пене, вымываю волосы кокосовым шампунем.

Говорят, ароматерапия имеет место быть, но видимо не сегодня. Головная боль не проходит даже тогда, когда мне остается нанести последние штрихи макияжа. Подкрасив губы, удовлетворенно смотрю в отражение. Я красива. Хозяйка салона должна выглядеть именно так: стильной, привлекательной, с неброским, но качественным макияжем и идеально уложенным волосами.

Образ я дополняю деловым костюмом-тройкой нежного голубого оттенка. Наряд сшили в ателье на заказ. Топ с лифом идеально обтягивает грудь и открывает небольшой участок живота чуть выше пупка. Его прикрывают брюки со стрелками, которые делают мои бедра визуально шире. Сверху набрасываю пиджак и застегиваю его на пуговицы. Время расстегнуть его у меня обязательно будет. Появится на приеме лучше в строгом, закрытом наряде, а уж потом…

Сегодня для поездки в салон я использую такси бизнес-класса. Вызываю машину и, пока она едет по моему заказу, надеваю туфли на шпильках, беру клатч в тон костюму и удовлетворенно бросив последний взгляд в зеркало, выхожу на лестничную площадку и закрываю дверь. Такси уже ждет. Водитель обходит автомобиль, открывает мне дверь.

— Мы можем остановится у ближайшей аптеки? — прошу у таксиста на полпути.

Голова почему-то начинает болеть сильнее, поэтому решаю выпить обезболивающего.

— Да, конечно, вот и она, кстати.

Водитель паркует автомобиль рядом с небольшой аптекой. Я быстро покидаю салон и торопливым шагом направляюсь внутрь. Здесь пахнет медикаментами и почему-то спиртом. Я быстро покупаю обезболивающие и бутылку воды. Уже в машине глотаю таблетку и пытаюсь расслабится, пока мы едем к салону. Думаю о том, что не мешало бы прикупить и успокоительных, но теперь уже поздно.

Несмотря на внушение не нервничать, я все же не могу успокоиться и чем ближе мы подъезжаем, тем сильнее волнение поднимается внутри. Будут ли журналисты? А критики? А блоггеры, которые смогут сделать неплохую рекламу нашего салона на своих инстаграмм-страницах.

Юля утверждала, что блоггеры обязательно будут, ведь открытие нашего салона даст им новый, интересный контент. Уже потом с ними можно будет поговорить о вопросах сотрудничества, заплатить за рекламу, правда, понятия не имею, сработает это или нет. Юля утверждает, что обязательно, ведь в инстаграме сейчас кипит жизнь. Я же полностью забросила свою страницу. Наверное, пора вернуться, вести блог от лица владелицы известного салона, попытаться раскрутиться, а там…

— Приехали! — сообщает мужчина.

Прежде чем выйти, смотрю в окно. Открытие назначено через полчаса, но кто-то же должен прийти? У входа в салон вижу не кого-то, а, по меньшей мере, человек двадцать. Сглатываю, чувствуя, как сильно бьется мое сердце. Я жутко волнуюсь, что ничего не получится, что вложенные деньги не окупят себя, что я потеряю то, что оставил бывший муж и… так и не докажу ему, а главное себе, что способна на большее.

— Пришли на открытие? — спрашивает таксист. — Моя жена тоже сюда собирается. Все уши мне прожужжала о том, как тут красиво, как элегантно и ухожено внутри. Хочет быть одной из первых, кто запишется. Она блоггер.

Мужчина произносит последнее слово так, будто это ругательство, а я улыбаюсь. О моем салоне говорят.

— Я на открытие, — широко улыбаюсь. — В качестве хозяйки салона. Без меня не начнут.

— Ничего себе, — произносит он. — А, может… запишите мою жену? Можно не в первую позицию, но куда-то в ближайшее время.

— Без проблем, — киваю и протягиваю ему визитку. — Напишите по этому номеру в мессенджер, я скажу помощнице, и она обязательно запишет вашу вторую половинку в удобное ей время.

Из машины выхожу улыбаясь. Так сильно нервничать, как делала это совсем недавно, перестаю. У нас есть первый клиент. Человек, который откуда-то узнал об открытии нового салона и хочет записаться. Надеюсь, она останется довольной и порекомендует нас своим знакомым, друзьям и родственникам. К салону иду, сияющая улыбкой. Довольная. Окрыленная, если можно так сказать.

— Валерия Дмитриевна, — Юля находит меня почти сразу. — Идемте, мы все вас ждем.

Мы заходим внутрь салона, где уже собрались девчонки. Все они одеты в форму, которую для нас шили на заказ. Улыбаются, искрятся. Я уверена, что выбрала настоящих профессионалов, поэтому и нервничаю куда меньше. И головная боль тоже прошла.

— Здравствуйте, Валерия Дмитриевна, — почти в один голос произносят девочки. Улыбаются, смотрят на меня завороженно.

— Привет, мои хорошие.

Раньше я давала себе установку, что буду общаться с ними, как с сотрудницами, но за те дни, что мы успели провести здесь вместе, поняла, что не хочу. Гораздо легче мне будет относится к ним, как к подругам. Поощрять, когда они хорошо выполняют свою работу, ругать за проступки. Никаких штрафных санкций, как мне советовали, я вводить не буду. Хочу дружескую, спокойную обстановку, да и девочки, кажется, уже подружились.

— Вы видели, сколько людей уже пришло? — улыбается Наташа. Я взяла ее на должность парикмахера. — А еще целый двадцать минут до начала!

— И они приходят и приходят, — завороженно бормочет Оксана — маникюрщица.

— Будет настоящий фурор, — шепчет Юля, ободряюще улыбаясь.

Следующие полчаса я хожу по салону вдоль столов и думаю о том, достаточно ли угощений. Сильно не заморачивались: заказали в ресторане нарезку фруктов и канапе, а еще шампанское и бокалы. Они тоже стоят на столе, так что любой желающий может подойти и взять для угощения. Нам помогает несколько официантов. Они будут следить за тем, чтобы бокалы постоянно наполнялись и пополнялись. Надеюсь, все пройдет хорошо. А еще, когда хожу под окнами, выглядываю Богдана. Интересно, он придет?

Глава 21

— Ну, здравствуй, — произносит мой бывший муж.

— Привет, Игорь. Здравствуйте, Наталья.

Конечно, он не мог прийти один. Не положено. Хотя, если быть честной, ее присутствие меня ничуть не смущает. К Игорю я остыла. Неприятно вспоминать, как со мной поступили: развод, оформленный задним числом, полугодичная измена, ребенок, которым он ткнул под нос, показывая, чего я его лишила. Это больно режет по живому. И еще предательство. От него тоже болит. Потому что пока я любила, надо мной смеялись.

— Очень красиво всё, — восторженно произносит она и кладет руку на большой живот.

Я лишь мельком бросаю на него взгляд. Какой у нее срок? Месяцев семь уже? Скоро роды.

— Спасибо, очень приятно.

Я отвечаю машинально, потому что как раз в этот момент мой взгляд цепляется за мужчину, которого я ждала с самого начала вечера. Богдан стоит у входа, с кем-то здоровается за руку, осматривает помещение и его взгляд натыкается на меня. Я вытягиваюсь по струнке смирно: выпрямляю спину, чуть сильнее сжимаю бокал.

Он идет ко мне. Направляется прямо в нашу сторону, кому-то по пути кивая.

— Привет, малыш.

Он останавливается совсем рядом со мной, обнимает за поясницу, целует в висок, заполняя всю меня своим запахом. Я тону в его широких плечах и крепких руках, жмусь сильнее, невольно стискиваю руку на пиджаке. Боюсь, что он уйдет и все это закончится.

— Кхм… — звучит громкое совсем близко.

Точно! Рядом с Богданом я напрочь забываю, что до этого разговаривала с бывшим и его женой. Заставляю себя оторваться от мужского тепла. Именно заставляю, потому что желание вцепиться в его руки, плечи, прижаться к его груди и спрятаться за его спиной слишком сильное. Мне кажется, я готова выпроводить всех из этого приема и остаться с Богданом наедине. Никто так не важен на этом открытии так, как он. Никто.

— Извините, мы соскучились друг за другом, — с расслабленной улыбкой на лице говорит Богдан. — Несколько дней не виделись и вот.

Он смотрит на Игоря всего несколько мгновений и тут же фокусирует взгляд на мне. Наклоняется, целует в висок, в щеку, касается уголков моих губ. Недовольное “Кхм” раздается снова, и мы с Богданом смеемся. Мне так легко с ним!

— Вам нравится здесь? — с улыбкой интересуется Богдан у моего бывшего мужа. — Думаю, Лера отлично справилась.

С лица Игоря можно считывать эмоции: злость, раздражение и недоумение. А еще там явное превосходство и уверенность, что все это — его заслуга. Без денег, что он мне оставил, не было бы ничего. Никакого бизнеса и открытия. Отчасти это так, но видеть на его лице эту уверенность неприятно, особенно зная, сколько я вложила в эту работу.

— Конечно, отлично, — парирует Игорь. — При хорошем бюджете все возможно.

Богдан обнимает меня за талию сильнее, сжимает руку на моих ребрах и призывает промолчать, хотя хотелось послать Игоря в задницу и сказать, чтобы он забирал свою жену и выметался из моего салона.

— Можно украсть вашу спутницу на пару слов? — спрашивает у Богдана.

Я замираю и перевожу взгляд на ошарашенную Наташу. Видимо, для нее такое поведение мужа тоже неожиданное, потому что смотрит она на меня шокировано.

— Если только ненадолго, — вроде бы спокойно произносит Богдан, но я улавливаю в его голосе желание скрутить Игоря пополам и позорно выставить из салона.

— Мы можем поговорить в моем кабинете, — предлагаю бывшему мужу.

— Здесь есть кабинет? — он широко округляет глаза и отлипает от Наташи.

Она же нехотя его отпускает и смотрит на меня потемневшим взглядом. Я же отвечаю недовольной гримасой: оставаться наедине с Игорем — последнее, чего я хочу. Несмотря на это, я таки провожу бывшего мужа в небольшое помещение, оборудованное под кабинет. Я решила, что первое время буду выполнять в салоне работу администратора и директора, буду сидеть здесь, а потом, когда все наладится, найму человека на свое место.

— А здесь уютно, — замечает Игорь, обводя взглядом мой кабинет. — Ты быстро вошла во вкус и стала бизнес-леди. Даже выглядишь так…

Она замолкает и переводит взгляд на меня, смотрит, оценивает, мне даже кажется, что я вижу в его взгляде желание, хотя через несколько мгновений понимаю, что мне не показалось. Оно действительно там. Становится не по себе. Мы развелись, у него другая жена и будет сын. Разве такое поведение нормально?

— Тебе идет быть такой, — продолжает Игорь, ничуть не смущаясь. — Деловая, стильная, взрослая и сексуальная. Была бы ты такой, может, я и не посмотрел на другую.

Испытываю потребность обнять плечи руками, чтобы закрыться от него и защитить себя от ненужных эмоций. Игорь пытается уколоть, доказать, что в его измене есть моя вина, а я не желаю чувствовать себя виновной. Я его любила. Делала все, чтобы он был счастлив, мечтала о ребенке.

— Ты хотел поговорить, — напоминаю ему.

— Я думал, мы поняли друг друга. Я ведь говорил, что не хочу видеть тебя с ним?

— Разговор пойдет об этом? — со смешком спрашиваю. — Если да, то спешу тебя заверить — мне не нужен твой интерес ко мне. Мы развелись, Игорь. Помни об этом.

Я хочу его обойти и выйти из кабинета, но Орловский резко перехватывает меня за локоть и толкает к столу, вынуждая буквально залезть на него задницей.

— Это ты не понимаешь, Лерочка. Ты моя жена! И я не позволю тебе кувыркаться с другим мужчиной.

Я испытываю дикую потребность выйти из кабинета. Покинуть его и оказаться в объятиях Богдана. Во взгляде Игоря лютая уверенность в том, что он прав. Что его мнение единственно верное, и я действительно занимаюсь чем-то постыдным, находясь рядом с другим.

— Отпусти мою руку, — голос звучит сбивчиво, поэтому Игорь лишь ухмыляется, не спеша выполнять мою просьбу.

— Ты моя, Лера. Моя. И всё вот это, — он обводит рукой помещение, — на мои деньги сделано. Захочу — отберу, ясно тебе?

— Ясно, — язвлю в ответ. — Тогда, может, пойдем в зал и скажем об этом всем? Ты при всех расскажешь, что я твоя жена, а Наташа… кто она, кстати? Ей можно заниматься сексом с другими ил тоже нет? Ты может забыл, Орловский, но многоженство у нас запрещено законом. И ничего ты у меня по праву отобрать не можешь, потому что потом я расскажу журналистам всю правду.