Богдан меня не трогает, даже не касается, кладет одну руку на спинку дивана, вторую опускает вдоль кровати. Дает мне возможность действовать самой. Только голову назад не откидывает, внимательно смотрит, шумно втягивает носом воздух, когда я задеваю кожу над боксерами.

Нависаю над ним, целую его в губы, веду языком по подбородку, спускаюсь к груди. Медленно, чувствуя как язык пощипывает от солоноватого привкуса. Он неожиданно вкусный. Или мне просто хочется целовать его, не останавливаясь. Вкусный и до безумия красивый. С рельефными косыми мышцами, с кубиками пресса и большими руками с тугими канатами вен. Он зарывает ладонь в мои волосы, сжимает их у самих корней, тянет на себя, когда я добираюсь до пупка, когда провожу языком вдоль дорожки волос.

Дергаюсь. Не хочу отрываться, не хочу, чтобы он меня останавливал. Он рычит что-то непонятное мне, стонет, когда я извожу его своими поцелуями и не убирает ладонь из моей головы. Контролирует хотя бы так.

Когда боксеры отправляются в сторону, сглатываю. Рот наполняется слюной, а щеки покрываются румянцем. Я ни разу не делала этого с ним. Не пробовала его на вкус там. Не касалась его губами и языком. Пытаюсь представить, какой он. Приятный, приторный, терпкий или солоноватый? Сглатываю, перевожу взгляд на лицо Богдана. Он пристально на меня смотрит, разглядывает, мне кажется, одним взглядом, мысленно уже стянул с меня всю одежду.

Мы как в дурмане, приходим в себя только когда оба почти на грани. Я ошарашенно смотрю, шокированная тем, что только что произошло, он удовлетворенно улыбается, переворачивает меня на спину, нависает сверху. Обнимает меня с обеих сторон, утыкается носом в шею, отыскивает там заветные точки, целует их, ласкает, обводит языком. Мы доходим до пика одновременно. Я кусаю его плечо, он шепчет то, что я так давно хотела услышать:

— Я тебя люблю.

Хочу сказать то же самое, глядя в глаза. Поворачиваю голову, смотрю на него, открываю рот, но он тут же накрывает его ладонью и говорит:

— Молчи.

Я растерянно хлопаю глазами, а уже через минуту смотрю на его голые ягодицы, которые он, не стесняясь, демонстрирует, пока ищет свои боксеры. Рельефная спина покрыта бисеринками пота, широкие плечи напрягаются, когда Богдан наклоняется за одеждой. Надевает ее быстро, резкими движениями и на меня почему-то не смотрит. Будто жалеет, что сказал и поэтому закрыл мне рот. Чтобы не мучаться, что не может мне ответить тем же?

Отворачиваюсь, прогоняя непрошенные слезы и прекращаю себе думать, почему он не дал мне признаться в ответ. У нас все хорошо, мы вместе, живем, просыпаемся и засыпаем рядом друг с другом, но почти не говорим о чувствах. Слова лишние, я вижу, как он на меня смотрит, читаю обожание в его глазах, любовь, в которой он признался, но не дал этого сделать мне.

— Я уеду. Нужно переговорить со своим безопасником, пусть наберет людей и приставит охрану к Анжелике с Ромой. Слабо верю, что у Игоря хватит наглости полезть к моей семье, но лучше перестраховаться.

— Может, отправить их куда-то? Я боюсь, — признаюсь ему. — Игорь сильно изменился. Власть его испортила.

— Эй, я все решу, — подходит ко мне, садится на край дивана. — Все хорошо будет, вот увидишь. Никто не тронет ни тебя, ни моего сына. Игорь, конечно, важная теперь шишка, но и я не последний человек в городе.

Я киваю. Встаю, чтобы одеться, предлагаю Богдану кофе или чай, ужин, потому что мы так и не поели, занятые вначале разговором, а потом друг другом. Он отказывается, говорит, что надо ехать, пока еще не слишком поздно. У безопасника, вроде как, есть и семья и ребенок. После полуночи и до девяти утра он полностью недоступен для Богдана. У них, кажется, есть телефон для экстренных случаев, когда Богдана, например, ранят. Но таких вот происшествий еще ни разу не были, и я даже слышала, как они шутили, что пора бы их проверить, а то вдруг не работают.

Помню, как испугалась тогда до ужаса, а они шутили, смеялись, веселились. Олег Шевцов неплохой парень, четко разбирается в своем деле, умеет работать в сложных и экстренных ситуациях. Единожды мне приходилось видеть его в деле — это готовая машина для убийств. И это при том, что он тогда всего лишь не позволял нам сесть в автомобиль из-за сообщения о минировании.

— Посиди завтра дома, пожалуйста. Мне спокойнее будет, — говорит уже у порога Богдан.

— Ты не приедешь ночевать?

— Приведу, конечно, я заранее прошу, чтобы ты предупредила своих. Лер, пожалуйста. Я хочу узнать, что к чему. Реально ведь думал, что твой бывший не угроза и все проблемы списывал на случайности. А нихрена это не так. Отдохни завтра, я узнаю все и скажу, стоит ли тебе ездить с охраной, или нет. Хотя после того, что случилось, я хочу, чтобы с тобой был лично Шевцов.

— И кто тогда будет с тобой? — уточняю, улыбаясь.

— Найду кого-то.

— Поговорим об этом завтра. Я останусь дома.

Встаю на носочки, чтобы поцеловать Богдана на прощание, закрываю за ним дверь и прислоняюсь к ней спиной. Шевцов — лучший в своем деле. Он должен защищать Богдана, а не меня. Игорь ничего мне не сделает, иначе угрожал бы мне. Он пойдет по тем, кто мне дорог. Сглатываю, понимая, что среди этих людей не только Богдан и его сын, но еще и две моих подруги — Настя и Оля. У обеих есть дети и если своего ребенка Богдан может защитить, то что будет с ними, когда Игорь поймет, что не может добраться до Ромы?

Глава 37

Я все никак не могу успокоиться, несмотря на то что Богдан убедил меня в полной безопасности Ромы. Мне кажется, что за нами следят. Что Игорь умело это делает и Богдан просто не может узнать. За месяц из веселой и жизнерадостной девушки я превращаюсь в дерганную истеричку и ничего не могу с этим сделать.

От приближающейся истерики меня отвлекает Настя. Она просит побыть с сыном, пока она сбегает в больницу на прием к врачу. Оказывается, Даня заболел и она не может отправить его в сад. Уточнять, почему подруга не оставит сына с мамой не хочу. Мне полезно отвлечься и ребёнок мне в этом здорово поможет.

Настя привозит Даньку в выходной. Я заранее приезжаю домой, вызываю свою помощницу, чтобы она приготовила еду и прибралась. Настя спешит, поэтому сильно пообщаться не получается. Она быстро уезжает, а я остаюсь со своим крестником. Мы играем с игровым развивающим центром, который я купила ему в подарок.

Ближе к вечеру звонит Богдан, спрашивает когда я приеду.

— Насти еще нет, но надеюсь что скоро.

— Я уже осободился. Поужинаем сегодня?

— Да. Хочу в новый Токио, он недавно открылся.

— Я закажу столик. Освобождайся скорее. Нам пора расслабиться, давно нормально не сидели.

Он прав. Я со своей истерикой даже расслабиться нормально не могла, плакала по ночам, пока он спал и считала, что наша ситуация безвыходная. В какой-то момент хотела согласиться на продолжение Игоря и избавить себя и Богдана от проблем. Я ведь видела что ему нелегко, хоть он молчал и утверждал, что все в порядке.

У него на работе явно были проблемы, о которых он умалчивал. Ничего не рассказывал, говорил только что были проверки, вот и все. Я же пыталась узнать, но ничего не получилось.

— Лел, — тянет за рукав Даня. — Соли.

Он слишком быстро вырос. Я ведь толком его и не видела все это время. Приезжала на несколько часов и спешила домой. Как он сейчас не боится со мной оставаться, ума не приложу. Но он играет и даже радуется, не вспоминает о маме. Спокоен. Идеальный ребенок.

Я развлекаю его как могу. Пытаюсь быть внимательной, хотя витаю в облаках. Думаю о том, что вряд ли мне когда-то посчастливится быть мамой. От несправедливости наворачиваются слезы. Почему женщинам, которым не нужен ребёнок так легко забеременеть, выносит и родить, а я не могу даже первого.

Даня отвлекает меня от мыслей своей настойчивостью. Правда, как только я вхожу во вкус, за сыном приезжает Настя. Я предлагаю ей немного посидеть. Она рассказывает, что была у гинеколога, ее молодой человек настоял над проверкой перед близостью.

— Я итак не сильно хотела близости, а тут еще это.

— Ну и подинамь его, проверка ему нужна! — возмущаюсь.

Никогда этого не понимала от мужчин. Женщины регулярно проходят проверку у гинеколога и сдают кучу тестов. Это мужчины бывают у врача раз в сто лет, а на венерические болезни анализы сдают еще реже.

— А он? Проверялся?

— Да, уже дал справку. Но чувствую пока мы дойдём до близости, он потребует новую.

Мы смеёмся, я предлагаю подруге выпить вина, но она отказывается. Ей еще отвозить сына домой. Несмотря на это мы отлично сидим, я чувствую как отвлекаюсь и перестаю нервничать. Пишу Богдану, что буду скоро, немного опаздываю. Он сообщает, что будет ждать меня в кафе. Я отключаюсь и возвращаюсь к подруге, которая как раз собирается домой.

— Давай собираться чаще, — говорю ей. — Мы отлично посидели, давно так не виделись.

— Я тоже соскучилась.

Я вызываю Насте такси и провожаю ее до машины, помогаю разместить Даню, а затем обнимаю подругу и прощаюсь с ней. Посидели и правда хорошо, даже не помню, когда мы с ней так отдыхали. В последнее время что-то все не получалось встретиться. Только сейчас понимаю, что могла бы найти для нее время. Настя работает, у нее маленький ребенок. В дни, когда удобно мне, у нее обычно завал, а я даже не подумала перенести свои дела. Теперь постараюсь быть ближе к ней и нужно будет как-то рассказать ей о Богдане.

Домой возвращаюсь лишь затем, чтобы взять сумочку. Я давно одета для встречи с Богданом, остается глянуть в зеркало и перебросить через плечо ремешок, как в дверь звонят. Поначалу я думаю, что это Богдан за мной приехал. Устал ждать, пока я приду в кафе и приехал, но по ту сторону двери стоит Игорь.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю, пытаясь просчитать, смогу ли быстро закрыть перед ним дверь.

— Поговорить пришел.

Игорь не оставляет мне путей для отступления. Толкает дверь ногой, когда я пытаюсь ее захлопнуть, и попадает ко мне в квартиру. Отодвигает меня в сторону, проходит внутрь. Я хочу чтобы он ушел немедленно, но он лишь увереннее проходит вглубь квартиры, которая была нашей.

— А тут изменилось все, — хмыкает, осматривая помещение. — Как-то хмуро. Все так же живешь не здесь?

— Что ты здесь делаешь, Игорь? — повторяю.

Он разворачивается и стреляет в меня недобрым взглядом. Хмурится, отчего на лбу появляются морщинки. Когда-то давно я любила разглаживать их. Была удобной, чтобы угодить ему, но сейчас все изменилось. Я не чувствую к бывшему мужу ничего кроме презрения и ненависти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты не бросила своего любовника, — утверждает.

— Не бросила. Должна была?

— Я ведь предупреждал, Лера, — как-то обреченно говорит Игорь. — Мне не нравится, что ты с ним спишь.

— С каких пор ты принимаешь участие в выборе моего любовника? — пораженно спрашиваю. — Ты если забыл, то мы развелись.

— Ты моя, Лера. Всегда была и будешь. Я позволил тебе развлечься на стороне, мы квиты, но пора с этим прекращать. Возвращайся ко мне.

— В качестве кого я должна вернуться? У тебя жена.

— Жена, — он кивает. — Она смогла детей родить, а ты так… пустышка. Ты думаешь, ему нужна такая? Приди в себя, Лера. Ты рассказала ему о сыне, он всё свободное время с ним проводит. И с бывшей женой, — Игорь усмехается, а мне становится не по себе.

Я столько раз ревновала Богдана к Анжелике, что не передать словами. Злилась, когда узнавала что он после работы отправился повидать сына, а значит и ее. Устраивать скандалы и истерики не видела смысла. Он не лишится сына только потому что я не хочу его встреч с ней. Игорь будто знает, где мои болевые точки, будто тщательно следит за нами и дергает за ниточки.

— Ты думаешь, я не знал, что ты ему скажешь? Ты так предсказуема, малышка. Мы с тобой столько прожили, я тебя отлично успел изучить. Бросай его, Лера, потому что дальше будет только хуже. Я ведь не дам вам спокойно жить, ты знаешь. Да я толком и не делал ничего, — улыбается. — Надавил чуток, представляешь, сколько ты не будешь видеть своего любовника, если я начну действовать. А там он может и без бизнеса остаться.

— Уходи, Игорь, я тебе ничего не должна. Делай что хочешь, Богдан со всем справится, я уверена.

— А ты? Ты справишься? Зная, что могла и ничего не сделала, чтобы предотвратить проблемы?

Я молчу. Итак корю себя за то, что Богдан не может позволить себе ни дня отпуска, что сидит все время на работе и все контролирует. У него явно было больше свободного времени до угроз Игоря.

— Уходи, Игорь.

Я не хочу ему потакать, хотя чувство вины слишком сильное. Прошу его оставить меня одну и покинуть квартиру, которая когда-то была нашей. Игорь не спешит, мотает головой, говорит что-то похожее на “Я же хотел по хорошему” и достает телефон. Протягивает его мне. На экране два видео. Тимофей и Даня. Каждый из них мирно играет на детской площадке. Я сглатываю, поднимаю глаза на бывшего мужа.