Адалин Черно - Обещаю быть твоей

— Погода сегодня такая солнечная. Домой не хочется. Может, погуляем?

— Давай.

Домой действительно не хочется, потому что я не сдержусь и определенно поеду не в свою квартиру. Сделаю так, как делаю едва ли не каждый свободный вечер. Припаркую автомобиль у подъезда Леры и стану смотреть на ее окна. А потом и на то, как к ней припрется Игорь. Как она впустит его в квартиру и зашторит окна. Дальше моему воображению придется поработать самому. Мне станет только хуже, поэтому прогулка — отличное решение.

И все же мне что-то не нравится. Почему с юристом встречается она, а не ее бывший муж? Неужели он не может решить проблемы вместо нее?

По пути к парку Даша не умолкает. Кто-то ей видимо сказал, что мужчина эдакий дурачок, которого необходимо постоянно развлекать и заговаривать, потому что молчала она только в первый день нашего знакомства, а все остальное время не умолкала.

— Ты не рассказываешь о своих отношениях, — укоризненно произносит она, когда мы выходим из машины.

— У меня их нет.

— Но были?

— Были.

— И?

— Остановимся на этом.

Я не многословен, поэтому понятия не имею, как она меня терпит. Да и зачем? Вокруг полно парней, которые будут рады, такой как Даша. Но она тратит время на меня. На наше ни к чему не обязывающее общение и тот максимум, что я могу дать — обнимашки.

— Ты никогда не говоришь о себе.

Даша не упрекает, но ей явно хочется знать больше. А мне просто хочется тишины. И чтобы меня прекратили расспрашивать о личном, потому что им я делиться не стану. Вон даже Геру послал, когда тот спросил, что с Лерой. Не говорить же ему, в самом деле, что меня снова отфутболили и выбрали мужика постарше и пострашнее. Даже стыдновато в таком признаваться.

Да и не понимаю я нихрена. В университете — ясное дело. Где я, страшилище, и где Игорь, приезжающий на дорогой тачки и выглядящий как с обложки. С годами все чуть изменилось. Игоря она раскормила, а я заплатил за нормальную внешность. И один хрен выбрала она не меня. Другого. Как признаться в том, что даже внешность не играет роли, да и бабки, судя по всему, тоже нет. Играет роль лишь то, что я другой. Может, подсознательно чувствует, что не ее это.

А, может, эмоций в наших спокойных отношениях было мало. Где-то читал, что женщины любят встряску в отношениях, огонь. Многие поэтому ищут мужчин, способных им это дать. Терпят избиения, насилие, синяки, оставленные на теле. Может, не сдувай я с нее каждую лишнюю пылинку, она бы осталась. Нашел бы другую, заставил ревновать. Но как-то даже в голову не пришло. Она была у меня единственной. А издеваться над любимым человеком ради эмоций… даже с условием, что она останется, я бы не смог. У меня в понятие здоровых отношений и счастливой пары совсем другое заложено.

Прогулка с Дашей получается продолжительной. Парк завораживает своей красотой и романтикой, горячим кофе в бумажных стаканчиках, и теплым согревающим глинтвейном. Я перестаю думать о прошлом и возвращаюсь в привычный образ дурачка. Так нам легче. Мы просто смеемся, хотя понимаю, что совсем скоро вот так выйти на улицу уже не получится. Даже сейчас люди начинают обращать внимание, а ведь дальше его станет только больше.

Богдан

Я все же поручаю своей службе безопасности узнать все о состоянии дел Леры. Не могу сидеть, сложа руки. Я должен убедиться в том, что с ее бизнесом все в порядке и ее бывший муж не вставляет палки в колеса. Хотя вроде как сомнений оставаться не должно. Не может он спать с ней и одновременно топить ее бизнес.

Однако когда приходят отчеты, я удивляюсь и сильно. Несколько недель назад все салоны Леры были закрыты. Это произошло как раз тогда, когда она встречалась с Аркадием Петровичем. Можно, конечно, предположить, что это совпадение и салоны ее закрыл не Игорь, но я не верю в такие совпадения. Они нереальны. Да и обратилась она бы к нему, а не к юристу. Вот уж тот, кто имеет влияние и власть в городе решил бы проблему с закрытием салонов за пять минут. Если он не приложил к этому руку.

Становится не по себе, когда я читаю отчеты. И закрадывается сомнение, что или в их отношениях не все так гладко, или никаких отношений на самом деле нет. Я поручаю своему безопаснику разузнать все, но спустя время он приходит ни с чем. Салоны закрывали по плановой проверке, открыли, как только не обнаружили никаких нарушений.

— Проследи за ней, Олег.

Вроде бы причин для тревоги нет, но мне как-то неспокойно. Игорь начал суетиться, когда узнал, что я мечу туда же, куда и он. Предвыборную кампанию стал изменять, шевелиться. Понял, что все не так гладко.

Мне, на самом деле, все это нахрен не нужно, но он ведь мой бизнес в покое оставить не могу. Все дергал за ниточки, вставлял палки в колеса, делал все, чтобы сделать работу максимально невозможной, а прибыль минимальной. У него получалось. Доходы у нас упали, а последний месяц ушел в минус из-за конфискации многих товаров на таможне.

Я принял решение переписать компанию на Геру и пойти разбираться с Игорем на понятном ему языке. Видно, что Орловскому не нравится, да мне глубоко насрать. Я тоже собираюсь обрасти влиянием и постараюсь выиграть эти выборы, чтобы у Игоря больше не было возможности вершить то, что он хочет.

Через две недели Шевцов сообщает мне, что не может выйти на работу по семейным обстоятельствам. Я его конечно же отпускаю. Звоню Даше и отменяю сегодняшнюю встречу. Мне нужно быть у дома Леры. Я чувствую, что что-то не так. Попросить кого-то сделать это вместо Олега не могу и еду сам. Паркую машину у ее подъезда и жду, хотя понятия не имею, чего именно.

Примерно через полчаса Лера возвращается домой, осматривается по сторонам и заходит в подъезд. Ничего подозрительного я не наблюдаю, Игоря нет. Наверное, сегодня он и не приедет. Впрочем, какая разница? Я собираюсь ехать домой, но когда слышу выстрелы, напрягаюсь. А затем бегу к ней. Не знаю, каким чувством гонимый, но понимаю, что должен убедиться, что с ней все в порядке. Достаю из кобуры свой ствол и лечу к ее двери, которая оказывается незапертой.

Я влетаю в квартиру за какие-то минуты и даже успеваю сделать выстрел по черной фигуре, которая тут же бежит ко мне, отталкивает и вылетает из квартиры через двери. Я бросаюсь к ней. Вряд ли он вернется. Если бы хотел убить меня, сделал бы это.

Лера лежит в луже крови на полу. Едва дышит и в сознании, правда, видно, что она ослабленная. Скорая сюда не доедет, поэтому я подхватываю ее на руки и спускаюсь вниз, а затем везу ее в поликлинику. Мои руки в крови, в голове полнейшая пустота. Я не понимаю, кто и зачем сделал это с ней, а главное, выживет ли она. По пути звоню старому другу, который приехал из Штатов и прошу его приехать к поликлинике. Почему-то вспоминаю о несчастном случае с его сестрой, которая попала в аварию по возвращению в город. Что если это был не несчастный случай? Насколько я знаю, она плотно общается с Лерой.

В больнице, куда я ее привожу, нас принимают сразу. Я обрисовываю ситуацию в двух словах и ее забирают, а я, нацепив капюшон на голову, выбегаю из больницы. Мне точно не нужны проблемы в виде обвинений. Однако я хочу знать, в каком она состоянии.

Стас ждет меня на улице у своей машины. Я быстро забираюсь к нему в автомобиль, здороваюсь, правда, без рукопожатия, потому что руки все в крови. Бывший партнер смотрит на меня удивленно, а я начинаю говорить. Рассказывать, строить догадки. И объяснять в двух словах, что случилось.

Его сестра не так давно едва не отправилась на тот свет. В аварии погибли их родители, хотя думаю, расчет был именно на нее. Не зря ведь теперь пытались избавиться от Леры. Не зря.

— В твоих словах что-то есть, — соглашается Стас. — Слишком мало времени прошло после аварии и вот теперь этот случай с Лерой. Ты не видел, кто стрелял?

— Если бы я видел, сидел не здесь с тобой.

— Есть какие-то предположения?

— Бывший муж Леры.

— У него есть мотив?

— Нет. Они вроде как вместе.

— Может, моя сестра во что-то влезла? Она любитель сунуть нос, куда не требуют. Могла и Леру потащить. Тогда ее бывший не при чем.

Я тоже об этом думал, но предполагать, что во всем виноват Игорь куда приятнее. Правда, если они вместе, никакого мотива у него нет. Но выяснить все же нужно. Я звоню Шевцову. Требую его завтра на работе и прошу подключить парней, которые по тихому узнают, кто исполнял это дело. Наш город не настолько огромный, чтобы это невозможно было выяснить. Другое дело, что его вряд ли оставят в живых после такой работы.

“Я приехала, встречай меня!”

Получаю смс от Оли и непонимающе смотрю на него.

Что значит, она приехала? Куда? Сюда? Перезваниваю подруге, но она не отвечает, вернее, ее телефон недоступен. Не понимаю, что мне делать. Ехать в аэропорт ее встречать? Или ждать дома?

“Я скоро буду, жди” — приходит следующее смс.

Я срываюсь с работы домой, накрываю на стол из того, что у меня было дома и жду. В какой-то момент понимаю, что жду слишком долго. Пишу подруге с вопросом, где она, но сообщение остается непрочитанным. И на звонки она не отвечает. Я начинаю волноваться, хожу по комнате и не понимаю, то ли Оля решила таким образом пошутить, то ли что-то случилось. Об этом не хочется даже думать! Как представлю, что Игорь мог до нее добраться, так внутри все и леденеет.

Самое ужасное, что я не могу больше никому позвонить. Контактов ее брата у меня нет, родителей, которые живут здесь, тоже. Единственное, что я знаю — адрес. Когда спустя два часа от подруги нет никаких вестей, решаю поехать туда. Ждать больше нет сил, я только извожу себя вопросами.

Вести автомобиль я оказываюсь не в состоянии, поэтому вызываю такси, которое подвозит меня по адресу за полчаса. У ворот я выхожу с быстро колотящимся сердцем. Что-то не так. Точно что-то должно быть не так. Оля не могла просто взять и пропасть. Не сквозь землю же она провалилась.

Мне долго никто не отвечает, когда я нажимаю на кнопку звонка. Никто не выходит, и только когда я настойчиво нажимаю на звонок, ко мне движется охранник.

— Здравствуйте, — начинаю говорить. — Сегодня прилетела моя подруга. Оля. Ее родители живут здесь.

Мужчина рассматривает меня несколько мгновений, а затем вздыхает и мотает головой:

— Мне очень жаль сообщать вам это, но они все попали в аварию. Насколько мне известно, хозяева погибли, а дочь вроде бы осталась в живых.

Я теряю дар речи и ошарашенно смотрю на мужчину.

— Вы уверены, что это они? Точно? Лебедевы?

— Девушка, — он открывает калитку и пропускает меня на территорию. — Нам позвонил их сын Станислав, сообщил об аварии и сказал не давать никаких комментариев прессе. Я и вам ничего говорить не должен был.

Я киваю. Стас Олин брат, все правильно. Значит, информация точная.

Чувствую, как становятся ватными ноги. Я даже отшатываюсь и прижимаюсь спиной к ограждению, не в силах стоять. Родители Оли погибли, а она? Жива? Или вроде бы?

— Вы ничего точно не знаете, да? — спрашиваю у мужчины и он тут же мотает головой. Да и откуда ему знать? Он простой охранник, осведомлен обо всем только со слов Стаса. — Можете дать мне номер ее брата?

— Не думаю, что могу, — мужчина мешкается.

— Наберите его, пожалуйста. Скажите, что с ним хочет поговорить подруга его сестры Валерия. Ну же! Я переживаю за Ольгу, она написала мне сообщение, что приезжает и… пропала. Мне необходимо знать, что с ней. Какие прогнозы, в какой она больнице.

Мужчина кивает и просит меня подождать, после чего скрывается в доме и выходит спустя несколько минут с клочком бумаги в руке.

— Вот возьмите, — он протягивает его мне. — Станислав сказал, можете ему позвонить.

— Спасибо, — говорю со слезами, что скатываются по моим щекам от облегчения. — Спасибо большое.

Я набираю Стаса сразу, как оказываюсь за воротами. Вслушиваюсь в бесконечно долгие гудки, которые кажется, что не заканчиваются, а потом едва не захлебываюсь от эмоций, потому что слышу его уставший голос:

— Слушаю.

— Стас, это Лера. Оля написала мне сообщение, что прилетела и пропала. Я узнала, что была авария. Что с ней? Она в порядке?

— Она не в порядке, но живая, — со вздохом произносит он. — Я буду в стране завтра, если все будет в порядке. Можем встретиться.

— В какой она больнице?

— Нет смысла ехать, Лера, — говорит вместо адреса. — Насколько я знаю, она в коме и неизвестно, когда придет в себя.

Я глотаю слезы, которые провоцируют давящий ком в горле. Оля в коме. Не приходит в себя и пока неизвестно, что с ней вообще. По словам Стаса я практически ничего не понимаю, да он и сам многого не знает…