Адалин Черно - Обещаю быть твоей

— Расскажешь потом, милая, это ведь не критично.

Настя воспринимает мою паузу по-своему. Думает, что я бедная и несчастная, страдаю по мужчине, который пытался меня убить. Я и правда страдаю по мужчине, но не по бывшему мужу. Вслух я этого, разумеется, не говорю. Не потому что не хочу, просто… слишком больно. Больнее, чем все пули, которые в меня всадили по указке Игоря.

— Нет, — я хочу, чтобы она знала, как все было. И знала, что из всего я запомнила. — Он выстрелил мне в ногу, потом в плечо, а дальше я не помню, потому что упала. Знаю, что было жутко больно, горело все тело.

— Тебе ведь опасно находиться здесь, — она быстро достает телефон, чтобы кому-то позвонить, но я тут же ее останавливаю

— Погоди. Мне не опасно. Он забрал мой телефон. У меня ничего нет, понимаешь? Ничего. Я не смогу доказать, что он как-то причастен к аварии с Олей и родителями. Я не опасна. Если бы он сомневался в этом, я была бы уже мертва. Послушай, он один из самых влиятельных людей в городе. На уровне с ним только его соперники в выборах. Если бы он хотел меня убрать, он бы уже это сделал.

— Но зачем вообще тебя трогать? Неужели нельзя было просто… забрать телефон, украсть его, не знаю, зачем столько издевательств?

— Он ведь хотел меня напугать. У него получилось, — киваю. — Если он снова попросит быть его любовницей, вряд ли я откажусь.

Я настолько напугана, что сейчас готова на что угодно. Действительно, скажи Игорь сейчас, что после выписки я буду с ним, я бы согласилась. Потому что не хочу умирать. И потому что слишком сильно его боюсь. Когда я отказывала отдать ему телефон, даже не предполагала, как сложно все будет. Я даже подумать не могла, что он опустится настолько низко.

— Боже, Лера. Ты должна все рассказать полиции, должна написать заявление и…

— И что? Узнать, что оно ничего не значит? Что у него и там всё схвачено? Он ведь сразу узнает о заявлении и тогда у меня внезапным образом остановится сердце. Брось, Настя, я в западне, меня едва чуть не убили, дальше только хуже. Я не стану рисковать.

— Но ведь должен быть выход, я поговорю со Стасом и он обязательно поможет.

— Нет! Ты ни с кем не станешь говорить, поняла меня? Никого не будешь просить о помощи, я разберусь сама. Не смей подвергать Даню опасности. Или ты думаешь, что он остановится перед ребенком? Он чудовище, Настя, очнись!

Я едва не плачу из-за того, что подруга меня абсолютно не понимает. Она пытается защитить, но ведь что сделает ее Стас против Игоря. Он и его на тот свет отправит, если он встанет у него на пути. Меня он убивать, я уверена, не планировал. Напугать до смерти, чтобы я стала посговорчивее — да.

И я бы стала. Найди меня в той квартире сосед, я бы действительно согласилась на все, что Игорь предложит. Но меня нашел Богдан. И я полна решимости обратиться за помощью именно к нему. Если кто-то и способен мне помочь, то только он.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — обещает подруга перед уходом. — Не переживай.

Я же понимаю, что мне срочно нужно звонить Богдану и просить, чтобы он меня защитил, иначе, непоправимое может случиться еще с одними людьми, которые мне дороги.

Моя реабилитация занимает месяц. Я заново учусь нормально дышать, ходить, двигать руками. Адская боль во всем теле проходит только к концу третьей недели. И все это время я вспоминаю Игоря. Его ухмылку и усмешку, то, как он угрожал мне. Я ненавижу его каждой клеточкой своего тела и готова на все, лишь бы отплатить ему тем же.

В больницу я поступала успешной бизнес-леди, владелицей трех салонов красоты. Выписывают же меня просто Валерией Селезневой. Все мои салоны закрыли за чертовы нарушения, которых не было. А потом я узнаю, что там теперь новые салоны красоты. Стоит ли говорить, кто их владелец? Игорь, конечно же! Даже над названием особо не работал ““Beauty for girls&guys”. Заменил концовку на парней, а не мужчин. Юля уведомила меня об этом не сразу. Спустя две недели, когда моему состоянию уже ничего не угрожало.

У меня ничего нет, но я собираюсь это исправить. Весь последний месяц я следила за успехами Богдана и поняла, что он составляет неплохую конкуренцию Игорю. Уверена, моего бывшего мужа это жутко бесит, и он делает все возможное, чтобы убрать конкурента с дороги, но… я хочу, чтобы этого не случилось. Я всем сердцем хочу увидеть, как Игорь останется ни с чем.

— Ты точно в порядке? — спрашивает меня Настя, которая приехала, чтобы забрать меня из больницы и отвезти домой. — Врачи не поторопились с впиской?

— Точно в порядке, — улыбаюсь я. — Бледная из-за сниженного гемоглобина, но в целом — полна сил. Надоело валяться, хочу поскорее домой. Ты, кстати, с Лебедевым приехала?

— Да, — улыбается смущенно. — Мы вместе.

— Я это поняла еще тогда, когда ты сказала, что идешь в моем платье на свидание. У него не было шансов устоять, а еще же и ребенок, — я ей подмигиваю.

Знаю, что подруга призналась ему не так давно, вернее, не призналась. Ему рассказала сестра, когда пришла в себя. Я рада, что они разобрались и Стас ни в чем не обвиняет Настю. Они такие… милые.

Я помню, как отговаривала Настю от дурацкой идеи родить ребенка от Лебедева, а она все грезила им. Мы близко общались с Олей и Настя изредка видела Стаса, следила за ним в социальных сетях. А когда узнала о своем диагнозе и о том, что Лебедев скоро уезжает, решила использовать последний шанс на беременность и… соблазнила Стаса. А теперь вот… три года прошло, он вернулся, когда случилась авария, поселился в отеле, где работала моя подруга и… у них закрутилось.

Сейчас он уже знает, что Даня его ребенок, и я в который раз убеждаюсь, что Оля со Стасом очень похожи. Настя все боялась, что Лебедев отберет у нее ребенка, а я почему-то была уверена, что этого не случится. Не зверь же он, в конце концов, хотя и человек сложный, если судить по рассказам Ольги.

— Все-то ты знаешь, — закатывает глаза подруга. — А я, между прочим, сопротивлялась, как могла.

— Ну да, ну да, — смеюсь я. — Как же. Сопротивляющаяся сторона не идет на свидание в платье за три штуки баксов.

— Мы тогда поссорились! — возмущается Настя, а я отмахиваюсь.

Что бы она не говорила, а я знала о ее чувствах к Лебедеву. Она умело их скрывала, но на сына смотрела с такой любовью, да и о Стасе никогда плохо не вспоминала. При мне, по крайней мере. Я рада, что у них все так. Что эта авария и мое попадание в больницу только сильнее их сблизило.

На улице в машине нас ждет Стас. При взгляде на него я только сильнее тоскую по его сестре. Ее уже выписали, но она так и не пришла ко мне. Видимо, злится, и я ее прекрасно понимаю. Из-за моих проблем ее маленький сын едва не остался без матери. Не знаю, как бы поступила на ее месте.

— Ты должна уехать, — убеждает меня Настя по пути домой. — Мы со Стасом купили тебе билет. На сегодня. Тебе только вещи нужно собрать.

— Куда уехать? — непонимающе смотрю на нее.

— К моей сестре, — говорит Стас. — У нее сегодняшний рейс, у вас даже места рядом. Она поможет тебе адаптироваться там.

— Она ни разу ко мне не пришла, — зачем-то вспоминаю я.

— Не пришла. Она вообще из дома не выходит. Боится. Я понятия не имею, как она поедет в аэропорт без истерики.

— Ох… — только и могу выдать я.

Почему-то думала, что Оля злиться на меня, ненавидит за то, что случилось, а она… она просто жутко боится за свою жизнь.

— Соглашайся, — убеждает меня Настя. — Увидетесь с Олей, поживете в безопасности, пока… пока все не образуется. А там… там может и возвращаться не захочешь.

Предложение, конечно, безумно заманчивое. Забыть обо всем и сбежать. Просто поставить жирную точку и уехать, жить в другой стране и не бояться, но… это вообще возможно? После всего, что Игорь сделал, после тех счастливых лет брака. Разве я могу просто забыть обо всем и жить дальше, зная, что он свободен, счастлив, богат.

Я так не смогу.

Я хочу ему отомстить. За себя, за Олю, за ее маленького сына, который тоже переживал за мать, хотя и ничего не понимал, за их со Стасом родителей. Я могу это сделать. Вернее, не я. Богдан. Не уверена, что он согласится, но я готова пойти на все, лишь бы он мне помог.

— Хорошо, — киваю, чтобы успокоить Настю. — Я соберу сегодня вещи. Когда там самолет?

Подруга, конечно, удивлена такому ответу, но все же, кажется, ничего не подозревает. Во всяком случае, я на это надеюсь. И вещи действительно соберу. Вдруг Богдан даже слушать меня не станет, тогда и план мести мой будет совсем неосуществим.

Когда мы приезжаем, Настя норовит пойти со мной, но я пресекаю эти попытки. Зачем? Дойти до квартиры я смогу и сама, да и рюкзак донести тоже. Пора привыкать, у меня не будет няньки, чтобы быть со мной в режиме двадцать четыре на семь.

— Прекращай, — шиплю Насте. — Мне не нужна нянька, идти в квартиру не страшно. Насть… езжайте.

Нехотя, но она соглашается. Я машу им на прощание и скрываюсь за подъездной дверью. На этаж поднимаюсь медленно, потому что вдыхать немного трудно. Одна из пуль пробила легкое, поэтому я дышу не как прежде. Врач обещал, что со временем это пройдет, но я надеюсь, что симптом будет напоминать о себе до тех пор, пока я не отомщу Игорю. У двери медлю. Вроде бы и не страшно, а вставить ключ в замочную скважину не могу.

Мне требуется некоторое время, чтобы взять себя в руки. Вдыхаю полной грудью, ощущаю покалывание в центре и тыкаю ключ в замок. Не сразу понимаю, что не так. Ключ не подходит, что ли? Я пробую несколько раз, но попытки не увенчиваются успехом. Непонимающе смотрю на замок, затем на ключ. Ощущение, что меня разыгрывают, но когда дверь моей квартиры открывается и на пороге появляется совершенно незнакомая мне женщина, я теряю дар речи.

— Вы кто такая? — говорю я, делая шаг к ней. — И что делаете в моей квартире?

— Вы ничего не перепутали? — быстро находится женщина. — Я сняла эту квартиру две недели назад у мужчины. Вы адресом не ошиблись?

Я бросаю взгляд за ее спину. Там в прихожей стоит мой шкаф и обои те же. Определенно нет, адресом я не ошиблась.

— Нет. Эта квартира моя.

— А документы? — тут же находится женщина, когда я пытаюсь войти. — Документы есть?

— В квартире! — я пытаюсь ее отпихнуть, но она толкает меня и захлопывает дверь, а после слегка приоткрывает ее.

— В квартире нет никаких документов, девушка. Я сняла ее с мебелью, но там ничего не было. Если хотите, могу принести договор аренды.

— Несите.

Дверь захлопывается, я же стою на лестничной площадке и жду. Я как-то не сразу, но все же понимаю, что квартира мне больше не принадлежит. Игорь ее забрал себе и вот… сдал. Даже смешно становится. Подумываю не дожидаться документов, но дверь открывается и через небольшой просвет мне протягивают бумаги. Ну, конечно… арендодатель Орловский Игорь.

— Спасибо, — протягиваю бумагу женщине обратно. — Вы извините, что я так. Месяц назад меня отсюда увезли едва дышащую, и я как-то думала, что у меня все еще есть квартира.

Я горько усмехаюсь.

— Ее больше нет.

— Девушка! — женщина окликает меня на полпути к выходу. — А кто вам тот мужчина, что мне сдал квартиру?

— Дьявол, — с ухмылкой говорю я. — А если серьезно — бывший муж.

С этими словами я иду дальше, спускаюсь вниз, выхожу из подъезда и вызываю такси, называя адрес Богдана. Понятия не имею, дома он или нет, но мне больше некуда идти. Я должна с ним поговорить, иначе придется улетать, а это последнее, что я хочу делать, да и документов у меня, как оказывается, нет.

На территорию жилого комплекса меня ожидаемо не пропускают. Охранник требует звонка того, к кому я приехала, и никакие объяснения, что у меня нет его номера, не действуют. Меня пропускают только через полчаса, когда на смену приходит другой охранник. Он видел меня здесь прежде и с улыбкой пускает на территорию. Значит, Богдан не внес мое имя в черный список посетителей.

У подъезда останавливаюсь, изучаю такую знакомую многоэтажку, сглатываю и все же иду внутрь. Чего ждать, даже не предполагаю. Думаю, что готова ко всему, но когда дверь открывает Анжела с Ромкой на руках, теряю дар речи. Во-первых потому что совершенно не ожидала ее здесь увидеть, а во-вторых из-за того, что Ромка меня узнает и тянет ко мне свои ручки.

Я понятия не имею, как на это реагировать. Да и Анжелика, судя по всему тоже. Мы обе застываем, пока Ромка отчаянно хнычет и требует у меня взять его. Я сглатываю. Анжелика вроде бы не запрещает, но…

— Лера?!

Я вздрагиваю и перевожу взгляд с хнычущего Ромки на Богдана, стоящего позади Анжелы. Я не слышала, как он подошел. И не видела его, хотя сомневаюсь, что он стоял там все это время.