Игорь неожиданно буквально втаскивает меня внутрь и захлопывает за мной дверь. Я спотыкаюсь о собственные ноги, едва их переплетая, чуть не ударяюсь о стену, но мужа это, кажется, не смущает. Он зло окидывает меня взглядом и криво усмехается, замечая наряд, обувь на каблуках, макияж и укладку.

— Что ты себе позволяешь? — спрашиваю, распрямляя плечи и гордо вскидывая голову.

— Я что позволяю? — он усмехается, а его взгляд излучает опасный блеск. — Я ночевал дома, а вот где шлялась ты?

— Я была в клубе, — пожимаю плечами. — Встречалась с подружками. Какое тебе дело, ты больше мне не муж.

Игорь прижимает меня к стене и ударяет кулаком по стене опасно близко от моего лица. Смотрит разъяренно: ноздри раздуваются, губы сложены в тугую полоску, разве что пар из ушей не валит.

— Я все еще твой муж, что бы между нами не произошло. И у тебя нет права шляться с подругами по кругу. Ты хоть представляешь, что обо мне подумают?

Он снова бьет кулаком о стену, в этот раз еще ближе, и я непроизвольно всхлипываю. В эту минуту боюсь его до безумия. Он разъярен и явно не видит границ дозволенного.

— До развода дома сидеть будешь, поняла? А потом гуляй где хочешь, но имя мое все равно не смей порочить, я баллотироваться буду, мне твои сопли-пляски ни к чему. Достойно себя веди.

Глава 8

— Квартира переписана на тебя, на счет в банке я положил деньги, если нужна будет помощь — обращайся, — произносит Игорь, стоя у двери.

В моих руках свидетельство о разводе, оформленное задним числом. Я хочу засмеяться, но почему-то не получается. Как и заплакать. Согласно бумажке мы развелись еще полгода назад. И тогда же он стал счастливым примерным семьянином с другой.

— И еще, — он останавливается, поворачивается ко мне. — Постарайся не давать интервью журналистам. Они, конечно, будут заинтересованы поговорить с бывшей женой, расспросить обо всем. Избегай разговоров, не хочу, чтобы это как-то повлияло на мою карьеру.

— Ты оформил развод задним числом, — произношу, будто только сейчас поняла это.

— Вынужденная мера, — он пожимает плечами и делает пару шагов ко мне.

Останавливается в метре, смотрит то ли с сожалением, то ли с разочарованием. Во всяком случае я почему-то не вижу в его глазах любви, а ведь она была, я не могла ее рисовать.

— Лерусь, ты ведь понимаешь, что я теперь баллотируюсь и за мной следить будут, а значит и за тобой. Я не хочу, чтобы ты что-то рассказывала о нас. Мне важна репутация.

— Поэтому развод задним числом, — я усмехаюсь, хотя внутри мне больно.

— Да, поэтому. Ты должна быть умной девочкой. У тебя новая жизнь, возможно даже замуж выйдешь, — он подходит еще ближе, и я непроизвольно вдыхаю его до боли знакомый запах.

Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Сейчас, как никогда раньше хочется обвить его за шею и просить не уходить, потому что мне станет одиноко. Все что случилось за последний месяц между нами ошибка. Мы должны быть вместе, мы семья, и я все еще Валерия Орловская, а не Селезнева. Это ведь ошибка. То, что мы разводимся.

— Ты уверен, что она носит твоего ребенка?

Я все-таки унижаюсь. Отвожу взгляд в сторону и сглатываю. Почему-то в голове слишком сильно пульсирует, а сердце учащает ритм. Я ведь должна пожелать ему счастья и сказать, что у них обязательно все получится. Так будет выглядеть идеальный развод, но я не могу. Язык не поворачивается пожелать счастья любимому мужчине с другой.

— Уверен, Лера, — он усмехается совсем как раньше, обнажает ряд белоснежных зубов и в его взгляде читается нежность, вот только думает в этот момент он явно не обо мне, а о ней.

— До свидания, Игорь, — произношу, откуда-то взяв силы.

Он уходит. Захлопывает за собой дверь и оставляет меня одну. В моих руках документ о разводе. Конечно, мы развелись до того, как у него появилась другая женщина. Я хочу злиться, потому что мне открыли глаза, хочу кричать и позвонив ему, сказать, что он скотина, и я его ненавижу, вот только все это неправда.

Именно поэтому я иду в спальню, забираюсь на диван с ногами, укрываюсь пледом и плачу, прокручивая в голове нашу семейную жизнь. Знакомство, свадьбу, медовый месяц, романтические вечера при свечах и нежность, сквозящую в его взгляде. Он мог так быстро разлюбить? Щелкнуть пальцами и переключиться на другую, потому что я не дала ему того, чего он ждал?

Мою жалость к себе прерывает звонок в дверь. Я решаю не открывать, но потом вспоминаю, что у Игоря больше нет ключей. Он оставил их на тумбочке у входа и ушел к другой. Поднимаюсь с дивана, когда звонок прекращается, лечу к двери, открываю ее и с размаху врезаюсь в широкую грудь, явно не принадлежащую моему бывшему мужу.

— Я же говорил, что приеду, — на лице Богдана искрится улыбка. — С подкреплением, между прочим.

Перед моим лицом появляется ухоженная мужская рука, в пальцах которой зажаты ручки пакета. Богдан чуть трясет рукой, и я слышу звон.

— Взял красное и белое полусладкое. Знаю, что вино не всегда помогает, но водку мне бы не продали.

Я непроизвольно улыбаюсь и отхожу с прохода, пропуская мужчину внутрь. Он скидывает туфли, и ждет, что я укажу, куда идти дальше.

— Направо, там кухня.

Он скрывается за поворотом, а я закрываю дверь и перевожу дыхание. Понятие не имею, почему впускаю Богдана в квартиру и почему совсем не чувствую раздражения от его появления. Наверное потому что он, несмотря на мой явно не привлекательный вид, все же шутил и зашел в квартиру, а не в ужасе скрылся в неизвестном направлении.

— Бокалы в тумбочке с цветочками, — кричу из коридора. — Я буду через пару минут.

Скрывшись за дверью ванной, осматриваю свое лицо: опухшие веки, покрасневшие глаза, соленые дорожки от слез. Я выгляжу ужасно и нет никакого шанса исправить это, поэтому я делаю то, что могу: умываюсь и подкрашиваю блеском губы. Глянув на себя в зеркало, вытираю блеск. Пожалуй, это слишком. Он ведь просто пришел меня поддержать, а я крашу губы, будто надеюсь на большее.

— Выглядишь лучше, — произносит Богдан, стоит мне зайти на кухню. — А говоришь, вино не помогает.

Я снова улыбаюсь. Второй раз за последние десять минут.

— Ты и закуску с собой взял? — отмечаю нарезанный сыр, клубнику, виноград и шоколадки.

— В мои планы не входило тебя напоить.

— За что будем пить? — я беру бокал со стола и сажусь напротив Богдана.

Он пожимает плечами, давая мне полную свободу действий. Даже не верится, что он не плод моего воображения, а действительно реален. Понятия не имею откуда он узнал о том, что именно сегодня Игорь уехал к другой. Дата в свидетельстве о разводе другая, но Богдан все равно здесь.

— За встречу, — предлагаю и протягиваю к нему бокал.

Отпиваю из своего, хотя если быть честной, то алкоголь был в моем списке последним в качестве спасателя. Хватило прошлого раза, когда я была согласна отдаться совершенно незнакомому мужчине. Зато сейчас я совершенно трезвая сижу с тем же мужчиной на своей кухне. От этой мысли на лице снова проступает улыбка. Ну надо же, понятия не имела, что так быстро смогу испытывать настоящие человеческие эмоции.

— Не расскажешь, как меня нашел?

— У меня свои каналы.

— Это значит нет?

Он кивает, а я не настаиваю. В конце концов, какая разница, если он здесь, мы пьем вино, и я больше не плачу?

Повисает неловкая пауза, во время которой позволяю себе снова его рассмотреть. Он красивый мужчина, с правильными чертами лица, пухлыми чувственными губами, что целовали мой рот какой-то месяц назад. Эти воспоминания возникают непроизвольно, поэтому я чувствую, как горят щеки, но взгляд не отвожу. Осматриваю его синюю водолазку и джинсы с порезами. В прошлый раз он был одет в костюм, а ночью, когда я к нему пришла на нем были лишь трусы. От этого воспоминания краснею еще сильнее.

— Зачем ты здесь? — спрашиваю, отпивая из бокала еще.

Помнится, он говорил, что у него есть девушка. Тогда что он делает здесь? Развлекает ту, кого знает от силы пару часов? Это ведь глупо. Я не настолько привлекательна и интересна, чтобы верить в чудеса и сказки. Один раз поверила и мне доказали, что это не так. Что даже тогда, когда за плечами два года брака и безбрежного счастья, всегда есть кто-то лучше: выше, симпатичнее, развратнее и плодовитее. Есть тот, кем тебя можно заменить.

— Вариант, что ты мне интересна не рассматривается?

— У тебя есть девушка, — напоминаю на случай, если он забыл.

— У меня ее никогда не было, — признается он. — В ту ночь я ждал не свою девушку. Просто хотел скрасить вечер.

Я испортила ему вечер, вдруг осознаю это слишком четко. Он пришел, чтобы скрасить свое одиночество в компании красивой девушки, а пришла расстроенная я. Мне неловко от осознания, что я лишила мужчину удовольствия, но ведь он меня отшил. Сказал, чтобы ложилась спать.

В голове крутится столько мыслей, что за ними не замечаю, как выпиваю весь бокал вина.

Смущаюсь от того, как он на меня смотрит, как касается взглядом щек, губ, спускается к ложбинке груди и ниже.

— Ты очень красивая девушка, Валерия, — произносит он после длительной паузы. — И я бы хотел быть тем, с кем ты решишься на новые отношения.

Глава 9

— Ничего себе! — произношу, следуя за риелтором.

Сегодня у меня осмотр помещения, которое я оборудую под салон красоты. Согласно цене и месту расположения я ожидала увидеть здесь заброшенное и наполовину разрушенное строение с полным отсутствием ремонта. Но все оказывается куда лучше. Помещение не просто не подлежит сносу, здесь сделан добротный ремонт, есть кое-какая мебель.

— Продавец не объясняет причину столь низкой цены?

— Срочная продажа, — девушка пожимает плечами. — Так вам нравится? Или искать что-то еще?

— Нравится. Когда мы сможем оформить сделку?

— Документы все в порядке, продавец готов к сделке уже сегодня. Думаю, через месяц вы сможете приступать к ремонту.

Я довольно улыбаюсь и чувствую себя на седьмом небе от счастья, прохожусь по комнатам еще раз и еще. Мысленно предполагаю, где будет располагаться уголок парикмахера, где будут сидеть маникюрщицы, где расположить туалет, а где место для мытья головы клиентам после процедур. Есть мысль еще сделать массажный кабинет, но об этом я подумаю вместе с дизайнером.

* * *

Спустя месяц

— Ты правда его купила? — с заметным восторгом спрашивает Настя. — И это будет твой салон? Я в шоке.

Я молчу о том, что сама до конца в это не верю, но все документы у меня на руках. Помещение действительно принадлежит мне, а совсем скоро будет готов дизайн-проект, и я смогу приступить к ремонту, а после и к набору персонала.

— Не хочешь ко мне маникюрщицей? Или массажисткой, — поддеваю подругу. — Сделаю тебе самую высокую зарплату.

— Тогда уж уборщицей, — отшучивается она. — Не, Лер, я не смогу, ты же знаешь.

— Мой крестник скоро вырастет, и его можно будет отдать в садик. Почему нет? Поработаешь, набьешь руку, мы немного раскрутимся и будешь моим заместителем.

— Ну не-е-е-ет, — тянет Настя. — Я могу бухгалтером твоим быть, ты же знаешь, что я люблю цифры.

Я прекрасно понимаю Настю в желании работать по профессии и там, где нравится. Я и сама всегда стремилась к тому, чтобы быть в этой жизни кем-то. Не сидеть на месте, рядом с мужем, не быть его дополнением, дорогим украшением красивого мужчины. Я хотела иметь свой салон уже давно, а Игорь как-то откладывал это на потом, хотя деньги у нас, конечно, были. Он мог с легкостью купить мне помещение и отпустить на работу, но не хотел, чтобы я увлекалась. За своей слепой любовью к нему я была не против сидеть дома, готовить, стирать и гладить. Мне это даже нравилось.

Я все еще не могу поверить, что осела дома, что перестала выходить в люди, что не общалась ни с кем кроме Насти, хотя как показала практика, подруг у меня на самом деле не было. Я и сейчас все еще не верю, что развелась. Прихожу в пустую квартиру, готовлю ужин по привычке на двоих, и половину выбрасываю в мусорку. Мы не общались с Игорем с того самого дня, как он ушел, хотя от него периодически поступали звонки. Я игнорировала, не желая слышать его голос, и отчаянно жаждала забыть. Между нами больше нет ничего общего. Он женат и ждет сына, а я одинокая разведенка. Нас не связывает ничего, что могло бы дать нам право разговаривать по телефону, поэтому я упрямо не беру трубку.

И потому что жду звонка отнюдь не от него.

Я даю себе возможность жить дальше, поэтому не замечаю, как периодически вспоминаю Богдана. Он взял мой номер, когда пришел поддержать в день развода, но так и не позвонил. Прошло уже полтора месяца, но я все еще думаю о том, почему. Я что-то сделала не так? Отвернула его своим поведением или тем, что сказала лишнего? Как я не пытаюсь, а вспомнить, что не так ему сказала, не могу.