Адалин Черно - Обещаю быть твоей

— Вдруг хочет вернуться, — замечает Богдан.

Я смеюсь. Вроде бы ничего смешного, но я хохочу до слез, как ненормальная. Вернуться. Еще неделю назад я бы, наверное, радовалась и думала об этом, возможно даже приняла его обратно, а сейчас… не хочется. Я налаживаю свою жизнь так, как могу, добиваюсь в жизни чего-то большего, чем просто быть домохозяйкой. И однозначно я больше не хочу чувствовать себя бесполезным сосудом. Не хочу видеть его разочарованные взгляды, когда я выхожу из ванной с тестом в руках, не хочу слушать, что мне стоит подумать о смене врача.

Женщине, оказывается, достаточно внимания и ласки, горячих заинтересованных мужских взглядов, чтобы почувствовать себя нужной, красивой, желанной. Не пустышкой. Впрочем, Богдан ведь не знает, что я…

— У меня не может быть детей, — выдаю на одном дыхании.

Он должен знать. Так будет честно. И это позволит мне не разочароваться снова. Не плакать, когда на меня будут смотреть с сожалением, не стараться, когда ничего не получится.

— У тебя неблагополучный диагноз? — уточняет Богдан, смотря прямо на меня.

Он не пытается сгладить неловкость, потому что не чувствует ее. Говорит уверенно, смело, ждет, что я отвечу.

— Нет, — мотаю головой. — Но я не могу забеременеть. Врачи говорят, что лечить нечего. Один за одним твердят, что нужно время, что я смогу, что нужно пробовать, но мы… напробовались, — я усмехаюсь и обхватываю себя руками за плечи. Сильно впиваюсь пальцами в нежную кожу.

— Знаешь, я склонен доверять врачам, — спокойно произносит Богдан. — Отсутствие детей проблема двоих.

— У него скоро сын родится, — я замолкаю, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

— Изменяют ведь не только мужчины, — замечает Богдан.

Я молча смотрю на него и в который раз отмечаю уверенный взгляд, плотно сжатые губы и выражение лица “Я знаю, что говорю”.

— Орловский бы перепроверил.

В том, что его новая жена носит его ребенка я даже не сомневаюсь, потому что уверена — он сделал тест ДНК. Да что там! Он бы и меня проверил, чтобы быть уверенным, что воспитывает действительно своего сына.

— Иногда мужчины бывают как дети, — спокойно парирует мой собеседник. — Ставишь перед ними красивую большую машинку из дешевого пластика и дорогую модель феррари. Знаешь, что возьмет ребенок? Большую яркую машинку из пластика, а на феррари даже не посмотрит.

— И почему? — спрашиваю, сглотнув.

— Потому что в детстве тянешься к тому, что красивое, красочное и как можно больше. С годами начинаешь ценить качество, а не внешний вид. Некоторые мужчины просто не вырастают, Валерия.

Каждое его слово отпечатывается внутри меня. Я принимаю его за истину, сразу же одергивая себя и говоря, что так нельзя. Что это лишь одно из мнений и мне, как минимум, нужно услышать еще одно, хотя я до жути хочу верить, что Богдан прав и Игорь всего лишь не вырос.

— Мне пора.

Богдан поднимается с дивана, снимает со спинки стула пиджак, надевает запонки. Проделывает это быстрыми уверенными движениями и смотрит на меня.

— Доброй ночи.

Я провожаю его до двери. Останавливаюсь в прихожей, смотрю ему вслед и когда он дергает ручку, подхожу ближе, чтобы закрыть. Богдан не торопится, стоит у двери, касается меня взглядом, а потом рывком притягивает к себе. Я ждала чего-то подобного, но выходит все равно неожиданно и волнующе. По телу расползается жар, в ноздри забивается его терпкий запах, в губы предательски раскрываются под его напором и впускают его.

Я с желанием отвечаю на его поцелуй. Хватаюсь руками за пиджак, едва ощутимо царапаю шею ногтями, мычу ему в рот. Все прекращается так же быстро, как и началось. Богдан отстраняется, все такой же уверенный в себе и смелый, желает мне спокойной ночи еще раз и выходит за дверь. Я же едва доползаю до нее пару шагов и с невероятным усилием закрываю замки. Хочется выглянуть в окно и умолять его вернуться, но я почему-то уверена, что Богдан лучше меня знает, что делать.

— Вас интересует что-то конкретное или подсказать? — спрашивает консультант в мужском магазине одежды.

— Я… не знаю, — выдыхаю, совсем теряясь среди огромного ассортимента.

— Вы на подарок или молодому человеку?

Я делаю несколько шагов назад. Покупать одежду бывшему мужу оказывалось куда проще. Обычно я четко знала, что именно мне нужно: футболка, спортивные, мужской халат или свитер. Сейчас же я теряюсь, осознавая, что понятия не имею, какой у Богдана размер. Он однозначно выше и крупнее Игоря, шире в плечах и груди, больше в руках и бедрах. Я ведь даже не знаю, что он носит. Представить его в трико оказывается сложной, почти непосильной задачей.

— Мне нужна домашняя одежда, — объясняю девушке. — Удобные брюки и футболка. Можно и свитер, — добавляю, вспоминая, что в моей квартире не слишком тепло.

— Размер знаете? — уточняет она, но заметив мою растерянность добавляет: — Ничего страшного, достаточно веса и роста. Хотя бы примерно.

— Рост метр девяносто, вес не знаю, он широкий в плечах и груди.

— Не переживайте, — успокаивает меня консультант. — Подберем идеальный домашний наряд. Идемте.

Следующие полчаса мне показываются около десятка разных комплектов, костюмов, носков и даже нижнего белья. Я почему-то тушуюсь, хотя Игорю раньше покупала всё. Наверное, дело в том, что Богдан не мой бывший муж, а мужчина, которого я едва знаю. И которому жутко хочу купить одежду на случай, если он решит провести у меня несколько часов времени. Хочу, чтобы ему было комфортно находиться рядом. Чтобы его движения не были скованы классическими брючными костюмами с идеально ровными стрелками и рубашками с отглаженным воротником.

Понятия не имею, как вручу ему то, что купила и будет ли такая возможность вообще. С момента нашей последней встречи прошла уже неделя, и он не звонил, не писал и даже не приезжал. Уже на кассе я думаю, правильно ли поступаю, покупая вещи. Может, еще не поздно отказаться?

— Прекрасный выбор, — говорит девушка на кассе. — Вашему мужчине точно понравится.

— Спасибо.

Отказаться я не могу, потому что это означает утратить надежду на то, что он приедет. Перестать ждать. Готова ли я? Пожалуй, что нет. Пока от слез и срывов меня сдерживает только ожидание новой встречи с мужчиной, который мне интересен.

— Хорошего вечера вам, — слышу вдогонку и покидаю магазин.

Бывший муж звонит, стоит мне покинуть торговый центр. Его номер снова высвечивается на экране мобильного, и я в который раз думаю о блокировке. У него беременная жена, которой вот-вот родить, а я пытаюсь справиться с предательством. О чем нам разговаривать?

— У тебя есть две минуты, чтобы сказать, что тебе нужно.

Я таки беру трубку.

— У тебя есть мужчина?

Я останавливаюсь, как вкопанная, осматриваюсь по сторонам, потому что на жалкие мгновения мне кажется, что за мной следят.

— Ты забыла, что я оставил тебе свою карту? — будто прочитав мои мысли, произносит Игорь.

— Если это всё, что ты хотел сказать — твое время вышло.

— Так есть или нет?

— Тебя это больше не касается, — говорю уверенно и сбрасываю звонок.

Тело будто сковал спазм, поэтому к машине я двигаюсь черепашьей скоростью. Только за тонированными стеклами своей машины чувствую себя в безопасности. Игорь звонит снова, но теперь телефон не раздражает меня мелодией: я отключаю звук. Не хочу слышать его голос. И я сказала абсолютную правду: его не касается всё, что происходит в моей жизни.

По пути домой я снова заезжаю в супермаркет. Покупаю всё для спагетти болоньезе и довольная выбираюсь на улицу. Если Богдан решит приехать сегодня, я смогу удивить его своими кулинарными способностями.

На улице почему-то сразу бросается в глаза большой внедорожник, припаркованный рядом с моим автомобилем. И водитель, что сидит на переднем сидении. Стоит мне подойти к своей машине и закинуть пакет с продуктами на заднее сиденье, дверца внедорожника открывается и из нее выходит Игорь. Поистине царской походкой он идет ко мне, останавливается в паре метров и произносит:

— Здравствуй, Валерия.

— До свидания, Орловский.

Я тяну руку к автомобилю, но Игорь резко перехватывает ее и с силой прижимает к стеклу. Я ведь знала, что так будет. Что он не оставит мой дерзкий тон и игнор просто так. Даже после развода, я уверена, он считает, что все еще имеет право руководить моей жизнью.

— Что ты себе позволяешь?

— Я звонил тебе весь месяц, — рычит бывший муж, сверкая диким взглядом. — Думал, ты просто обиженная маленькая девочка, а ты, оказывается, покупаешь одежду другому мужику.

— Тебя это не касается, Орловский, — намеренно называю его по фамилии, прекрасно зная, как его это раздражает. — Мы развелись, забыл? — киваю ему на правую руку, которую он с силой прижимает к холодному стеклу автомобиля. — Ты видишь там кольцо?

— Ты что… изменяла мне?

— Каждый день, — произношу, гордо вскинув голову. — С разными мужчинами. Теперь хотя бы нет нужды скрывать это.

Я вижу, как темнеет его взгляд. Как из насмешливого и спокойного он превращается в дикий и разъяренный. Он сильнее сжимает мою руку, сдавливает, делает больно.

— Отпусти меня! — намеренно повышаю голос, надеясь, что хоть кто-то обратит внимание на происходящее.

— Если журналисты что-то узнают, я тебя удавлю, — произносит вполне спокойно.

О его злости и ярости говорит лишь потемневший взгляд и сила, перемещающаяся в его ладонь.

— Ты делаешь мне больно!

— Убери от нее руки! — слышу знакомый голос за своей спиной.

Игорь удивлен, но пальцы все же разжимает. Ко мне его интерес тут же угасает, зато он с энтузиазмом рассматривает того, кто подходит к нам. Богдан останавливается всего в метре от меня, ощупывает взглядом с ног до головы, концентрируется на лице и, убедившись, что все в порядке, поворачивается к Игорю.

— Не думаю, что у тебя осталось право так с ней обращаться, — говорит спокойным металлическим голосом.

Так, что будь я на месте Игоря, уже бы давно откланялась с извинениями. Но Орловский этого, конечно же, не сделает.

Из гордости.

Мой бывший муж слишком высоко себя ценит, чтобы позволять так с собой разговаривать.

— Я-то думал, ты просто мимо шел, — с усмешкой выдает Игорь. — А оказывается, это она тебе шмотки покупала?

Игорь портит весь сюрприз. Одним махом перечеркивает то, что должно было стать для Богдана полной неожиданностью. Сюрпризом, который я хотела вручить, когда он приедет. Именно когда, а не если. Видно, что Богдан слабо понимает, о чем речь, но не теряется. Равнодушно пожимает плечами и выдает:

— Кто-то должен был оценить такую женщину по достоинству, раз у тебя не получилось.

Я едва не стону в голос, потому что никто из них не заканчивает разговор, распаляя оппонента. Я прекрасно знаю, что до драки не дойдет: в какой-то момент Игорь спасует, бросит что-то колкое и удалится, но как же я ошибаюсь!

Не в нем. В Богдане.

Он другой и он точно не станет пасовать. Не уйдет, трусливо поджав хвост.

— Ты ее тра…

Я вскрикиваю, когда кулак Богдана впечатывается в нос моего бывшего мужа, так и не дав ему договорить. Просто оказывается там, где ему самое место. Игорь чертыхается, что-то орет своему охраннику, который тут же материализуется рядом и, кажется, совсем не знает, что ему делать. Теряется, не зная, как поступить. Видно, что в такой ситуации он впервые. Да и не было у Игоря раньше охраны. Видимо, нанял совсем недавно, почувствовав себя важной шишкой.

— Чего стоишь, придурок? — кричит бывший, держась за нос и пытаясь остановить стекающую по пальцам кровь.

— Я вот не советую, — Богдна мотает головой и смотрит прямиком на Игоря. — Забирай своего пса, и чтобы рядом с Валерией я тебя не видел.

— Ты пожалеешь, ты даже не представляешь, как пожалеешь, ты…

Богдан наступает и Игорь отходит на несколько шагов, сплевывает кровь на асфальт и разворачивается, шагая к своему автомобилю. Я прихожу в себя лишь тогда, когда оказываюсь в теплых сильных объятиях: это Богдан обхватывает меня за плечи и прижимает к себе со словами:

— Он сделал тебе больно?

Богдан

Я решаю дать ей время. Нихрена не представляю, как правильно, потому что отношений, как таковых, у меня и не было. Вначале не позволяла внешность, а потом бизнес. Я как-то даже внимания на девушек не обращал, иногда вызывал к себе тех, кто был не против скоротать мой вечер за деньги. Пожалуй, на этом все.

С Валерией все по-другому. Я пока банально не знаю, насколько по-другому и действую исключительно на инстинктах: поддерживаю, приношу цветы и с каждым новым днем боюсь ехать к ней снова. Опасаюсь, что стоит мне позвонить в дверной звонок, она не откроет или скажет, что вдруг поняла — у нас ничего не получится. Я переживу, конечно, но это будет означать конец. Полный крах возможного будущего между нами.