Ближе к собору улица стала шире. На площади оказалось полно торговцев и самого разнообразного люда. Кто-то торговался, кто-то просто пришел пошататься и провести время. Она спрыгнула с повозки и начала пробираться сквозь толпу, внимательно оглядываясь по сторонам в поисках дружелюбного лица.

Толстая женщина, торгующая корзинами, окинула взглядом ее повозку и нахмурилась:

— Только не рядом со мной, выбирай другое место. Мойра посмотрела на простой, но добротный и аккуратно сделанный товар.

— Не волнуйтесь, я сегодня торговать не собираюсь. Любопытство взяло свое, и толстая женщина, выйдя из-за своей телеги, с интересом заглянула в повозку Мойры.

— Красивое плетение. Интересно. Вот эта не совсем круглая, и я таких еще ни разу не видела. — Она достала корзину из повозки и перевернула вверх дном. — А как ты делаешь краски? Красную и пурпурную?

— Из ягод. Выдавливаю сок, разбавляю водой, потом замачиваю в ней тростник.

— Э-эх! В Лондоне ягоды не растут, это уж точно, да и в округе на несколько миль тоже, разве что в королевских охотничьих угодьях. А то, что растет, тут же поедается. Да, с таким товаром смотри, не продешеви. Тебе бы лучше отправиться в Вестминстер, там много придворных дам появляется. Сюда они тоже заглядывают, но не больно часто, в основном, тут жены купцов. Они заплатят цену, которую ты назовешь, но если тебя интересует мое мнение, то это корзины для настоящих леди.

Мойра решила приберечь ее совет на потом. Их сближало общее занятие, и женщина производила довольно приятное впечатление.

— Вы мне не посоветуете постоялый двор, где можно было бы снять комнату?

— Чего-чего, а постоялых дворов хватает и в Лондоне, и за мостом в Саутворке. Надо только знать, чего тебе надо. Некоторые из них для леди, некоторые для простых путешественников, некоторые — так, что-то среднее.

— Мне бы хотелось найти чистое место, чтобы можно было снять отдельную комнату. И чтобы хозяева были честные люди.

— Тогда, если ты не с пустыми руками, можешь заглянуть в постоялый двор, что содержит жена мастера Эдмунда. Он дубильщик, и там немного попахивает, потому что его мастерская там же, только, если ты заметила, тут весь город воняет, так что… Она богобоязненная женщина и хорошо следит за гостиницей. Обычно там останавливается знать, когда приезжает в город, но ты и ходишь, и разговариваешь, как леди, так что можешь попытать счастья. Если уговоришь, они тебя пустят.

Мойра расспросила торговку, как добраться до постоялого двора мастера Эдмунда.

— Только смотри в оба, — предупредила женщина на прощанье. — В этом городе такой симпатяшке, как ты, надо быть начеку. Тут полно волков, которые не прочь поживиться нежным цыпленочком вроде тебя.

Не прошло и часа, как Мойра уже поселилась в маленькой, непритязательной комнатке, которую ей сдала жена мастера Эдмунда. Повозку с корзинами хозяйка попросила оставить в конюшне на заднем дворе. Эдмунд заверил Мойру, что там все будет в целости и сохранности, поскольку пойманных в городе воров тут же вешают, так что совсем не многие отваживаются промышлять нечестным ремеслом. Усевшись на соломенный матрас, Мойра попыталась собраться с мыслями. Она сомневалась, что Аддис пустится на ее поиски, а если и так, ему ни за что не разыскать ее в таком огромном городе. Так что прятаться ей не обязательно; может, день-другой стоит держаться подальше от главных улиц и рынков — просто так, на всякий случай. Ей не хотелось бы видеть его лицо, когда он поймет, что она сбежала. Как он отреагирует? Яростью, как и обещал? Удивится? Отнесется с полным равнодушием? Скорее всего, последнее. Сейчас его мысли должны быть заняты Барроуборо, а что касается женщин, то в этом городе найти такую, которая согласилась бы разделить постель рыцаря, труда не составит.

Ветер доносил через открытое окно комнаты городской шум и гам, и в ее сознании все же возникло лицо Аддиса. Не разъяренное или безразличное, а такое, каким она его запомнила, когда он склонился, чтобы поцеловать ее, со светящимся в глазах теплом. Оглушительная пустота ошеломила ее. Сладостная мечта — делить его дружбу, быть объектом его страсти, чувствовать его душу. А он — воспринимал ли он их отношения точно так же? И если да, то понимает ли он, что она отказалась от рая, чтобы избежать ада? Мойра сомневалась в этом. Мужчины редко понимают, какую цену должны впоследствии платить женщины, — возможно, по той причине, что им никогда не приходится расплачиваться самим.

Пустота накрыла ее волной страха и одиночества. Никогда прежде она не оказывалась в столь плачевном состоянии из-за собственного благоразумия.

Снизу донесся голос хозяйки, Элзбет, которая приглашала ее отведать эля. Радуясь, что можно хоть как-то отвлечься, Мойра спустилась в кухню.

— Значит, вы планируете жить здесь? — спросила Элзбет, разливая эль по кружкам.

— Да.

— Тогда, надеюсь, вы захватили с собой больше денег, чем я видела. Это плохой город для чужаков, для тех, кто не еще стал законным гражданином, и еще хуже в нем приходится одинокой женщине. Лавочки для тебя закрыты. Если думаешь торговать корзинами, придется продавать их прямо на улице.

— У меня есть деньги. Не так уж много, но, думаю, достаточно, — кожаный мешочек с рубином лежал в повозке, в корзине для шитья. Эдмунд видит всех, кто входит в конюшню, так что там рубин в более надежном месте, нежели в комнате. — Ваш гостиный двор мне нравится. И сколько может здесь стоить такой дом? Элзбет заерзала на табурете.

— Вы подумываете о том, чтобы купить дом? Должно быть, ваш муж неплохо зарабатывал.

— Джеймс торговал шерстью в Солсбери.

— Шерстью он торговал или еще чем, сомневаюсь, чтобы оставшихся после него денег хватило на покупку такого дома. Сто пятьдесят фунтов мы выложили, вот сколько. Мужу пришлось копить чуть ли не всю жизнь, около двадцати лет.

Мойра полагала, что цена рубина окажется достаточно высокой для покупки. Она всегда намеревалась использовать камень, чтобы помочь Брайану встать на ноги. Ее намерения были довольно просты. При Рэймонде он пройдет необходимую подготовку, чтобы стать рыцарем, а она снабдит его деньгами на приобретение коня и необходимой амуниции, когда он пройдет посвящение. Теперь же рубин послужит для того, чтобы помочь ей самой обосноваться в Лондоне, и покупка недвижимости представлялась ей самым благоразумным вложением капитала. Для потенциального мужа постоялый двор, приносящий регулярный доход, наверняка покажется более привлекательным, чем неизвестно сколько стоящий маленький красный камешек.

— Если говорить о ремесленных лавках в северной или восточной части города, то можно сторговаться, наверное, и за полсотни. Мы рядом с рекой, а это имеет большое значение. А если хотите принимать путешественников, то лучше всего подыскать что-нибудь на том берегу, в Саутворке. Там обычно останавливаются путники по пути в Кентербери.

— Я знала одну женщину, которая приехала сюда несколько лет назад. Она говорила, что собирается устроиться на работу в таверне для пилигримов, которая принадлежит ее кузине. Это, наверное, тоже на том берегу реки?

— Наверняка. Город не особенно любит пилигримов и старается не пускать их внутрь. В основном они остаются в Саутворке.

Мойра намеревалась заняться поисками Элис после обустройства на новом месте, но, если найти ее не составляет труда, может быть, это стоит сделать сразу же. И на тот случай — что, впрочем, маловероятно, — если Аддис найдет ее, свидетельство Элис, которая присутствовала, когда Бернард предоставил Мойре и ее матери свободу, окажется весьма кстати. Пусть они с Элис никогда не были близкими подругами, все-таки приятно увидеть знакомое лицо в этом шумном и странном городе.

— Вы приехали, чтобы найти мужа? — обратилась к ней с прямолинейным вопросом Элзбет. — Если так, то здесь полно мужчин, которые ищут себе подходящих жен. А если у вас еще и деньги водятся или имущество какое, то можно даже найти и вольного горожанина, гражданина. Для таких приданое обычно не меньше ста фунтов, но у вас, во-первых, и ремесло свое имеется; к тому же вы миловидны, так что можно рассчитывать на сумму поменьше.

— Я мужа не ищу, — Мойра сама удивилась решительности собственного ответа. Дело обстоит как раз наоборот. Ищет, — за тем как раз и приехала в Лондон! Однако признаться в цели, которую она преследует, означало бы привлечь в дом бесконечную череду кандидатов в мужья. Одна только мысль об этом, оскорбительность того, что означал брак с совершенно незнакомым человеком, мгновенно вызвали отвращение. Она всегда полагала, что сможет лечь в одну постель с очередным мужем точно так же, как делала это с Джеймсом, но теперь… Нет, сначала она разыщет Элис, потом приобретет дом, наделает корзин на продажу. А уже после этого выставит себя на брачный рынок. Может быть, к тому времени Аддис не будет больше значить для нее так много…

Уставшая, но полная ожидания, она вернулась к себе в комнату. Все получится, уверяла она себя. В Солсбери же получалось? Пусть Солсбери даже в подметки Лондону не годится, но ведь получалось же! Она прилегла на кровать отдохнуть и разобраться с планами на завтрашний день. Поневоле в памяти возник образ Аддиса у городских ворот. Интересно, впустили его в город или нет?

Саутворк оказался совсем не похожим на Лондон. Даже настроение в нем, казалось, было преходящим, непостоянным, словно никто из проходивших по улицам людей не родился здесь и не собирался задерживаться надолго. Грязные и тощие пилигримы ошивались вокруг бездельничающих оруженосцев и подмастерьев, надеясь на дармовую выпивку. Мойре понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, каким ремеслом промышляют большинство женщин, медленно прохаживающихся по улочкам или сидящих у окон некоторых домов.

Элзбет объяснила, что на самом деле Саутворк — не часть Лондона, а отдельный город, причем в нем царят вольные законы и репутацией он пользуется не самой лучшей. Она уговаривала Мойру не ходить туда совсем, а когда увидела, что Мойра все-таки собирается, посоветовала ей подальше спрятать кошелек. Думая, что в действительности все окажется не так страшно, Мойра на всякий случай решила взять с собой всего лишь несколько пенсов.

Ей казалось, что разыскать Элис будет проще простого. В конце концов, сколько таверн ей придется посетить? Как выяснилось, несколько дюжин. Она выскочила из очередного заведения поздним вечером, жалея, что приступила к поискам слишком поздно. Правда, она не решилась выйти с утра, опасаясь, что в это время вероятность наткнуться на Аддиса или кого-нибудь из его людей гораздо выше.

Кроме того, дорога в Саутворк заняла больше времени, чем она ожидала, отчасти по той причине, что Мойра то и дело останавливалась, чтобы получше рассмотреть тот или иной дом, который сгодился бы в качестве постоялого двора. Теперь же, когда она вышла на улицу из таверны, на город уже спускались сумерки. Значит, придется вернуться завтра.

Она зашагала назад к длинному каменному мосту, протянувшемуся над рекой, и едва успела проскочить в ворота, которые охранники уже собирались закрывать на ночь.

Погрузившись в неторопливые размышления, она спокойно возвращалась к постоялому двору, не обращая особого внимания на то, что творится вокруг, замечая разве что темноту и тишину. И потому, когда она свернула за угол и вышла прямо в круг ослепительно яркого света, у нее от неожиданности вырвался испуганный возглас.

У стены здания стояли, оживленно болтая, трое мужчин с зажженными факелами. Они повернулись на голос.

— Та-ак. И что мы делаем тут в такое время? — протянул один из них.

Она попыталась обойти их, но они перегородили ей путь.

— Возвращаемся с работы?

— Что-то далековато занесло тебя от Коклейн, красотка, — вставил другой.

Она растерянно переводила взгляд с одного лица на другое. Они же, суровые и официальные, разглядывали ее в свете факелов. У Мойры возникло мрачное предчувствие.

— Пожалуйста, позвольте мне пройти.

— Нет, никак не положено. Наша задача — патрулировать этот район и следить за тем, чтобы такие, как ты, оставались в местах, которые город отвел специально для вас. Ты, когда проходила через ворота, знала, чем рискуешь, если попадешься, — заявил первый.

— Я просто ходила в Саутворк. А живу я в городе.

— Правда? Охранникам будет очень интересно. Вот им и расскажешь. Проституткам в городе запрещено появляться где-либо, кроме Коклейн, — он крепко взял ее за руку.

Так что, они приняли ее за… нет, это какое-то недоразумение! За сегодняшний день она перевидала достаточно проституток, чтобы понимать — она даже отдаленно не напоминает женщину свободного ремесла.

— Добрые люди, вы ошибаетесь. Я просто возвращаюсь на постоялый двор, где снимаю комнату.

— Ого! Она, оказывается, из тех, что умеют красиво говорить. Наверное, она даже к нему сама бегает, а не ждет, пока он к ней заявится.