Бродяга вернулся к своему занятию, а Вася с чувством, кого-то непонятного удовлетворения ушел спать и проспал сном младенца до самого утра. А едва открыв глаза под пиликание будильника, пошевелился и обнаружил странность — на животе у него расположился котяра и тихонечко спал с самым блаженным видом.

— Вот наглая морда, — почти с восхищением пробурчал Вася и протянув руку, погладил мягкую шерсть.

Бродяга чуть потянулся и отозвался благодарным урчанием, на что мужчина невольно улыбнулся. Мелочь, а приятно!

Собираясь на работу, Луганский задумчиво вертел в руках телефон.

Что-то Зайка не звонит.

Это уже становиться подозрительным.

Переживания раздирали ему душу, и Вася раз пять порывался позвонить, но в решающий момент палец замирал на кнопке вызова из-за банального страха быть посланным.

Царь со вздохом положил телефон на кухонный стол и повернул голову в сторону своего теперь еже питомца.

— Вот и пойми этих женщин, — пожаловался коту мужчина.

Тот не среагировал. Только продолжил с удовольствием дожевывать остатки вчерашних сосисок.

Луганский встал и собрался заварить себе чай, кофе же он так вчера и не купил, как телефон на столе разразился громким звонком. Мужчина метнулся к нему и с радостью увидел на экране долгожданное «Зайка».

— Привет, мой Зайчонок, — самым ласковым тоном, на какой только он был способен, пропел Вася и слегка растерялся, услышав вместо Аленкиного голоска чье-то недоуменное «Э-э-э».

— Здравствуй, сын.

— Мама? — брови Васи удивленно взметнулись вверх. — А где Алена?

— Заболела она. С температурой под сорок второй день лежит, — усталым голосом объяснила баб Даша. Вася вскочил со стула.

— А почему вчера не позвонила?

— Вась, я почем знаю, как вашими этими мобильными пользоваться! Вот был бы у меня стационарный аппарат, — проворчала мама, — я бы и раньше позвонила. Ты как поедешь к нам, лекарства купи, — и продиктовала несколько препаратов.

— Ждите! Через полчаса буду, — заверил Вася маму и побежал одеваться.

— Так тебе ж на работу? — удивилась баба Даша.

— Мама, какая работа?! — искренне возмутился мужчина. — Алена болеет!

Молниеносно собравшись, Луганский параллельно набрал Стасу, чтобы не рассусоливал, а мчал на всех парах.

Ровно через пятнадцать минут черное «БВМ» посигналило у ворот.

Вася пулей выскочил из дома и где на середине пути понял, что что-то не так. Ногам стало как-то слишком мокро.

Опустил глаза вниз и выругался.

Так спешил, так спешил, что выбежал в домашних тапочках.

Глава 15

Зайка.


Смиренно вытерпела все его сюсюкания, не отказав себе в удовольствии немного поворчать и бессильно откинулась на подушки, спрятавшись под одеяло.

Все, я в домике.

А сама в щелочку поглядываю.

Вася с невозмутимым видом скинул пиджак, закатал рукава и принялся за дело. Достал из пакета лекарства и стал с умным видом изучать инструкции.

Буквально уже через пятнадцать минут, укутанная в одеяло и напичканная лекарствами, я сидела на постели и попивала горячий чай с лимоном, а Вася гремел на веранде кастрюлями, предварительно выгнав баб Дашу домой к детям.

И то верно. Сама еще заболеет.

Стало даже любопытно, что там такого Лось готовит. Он и кулинария — это вещи априори несовместимые. Но после чая стало нещадно клонить в сон, и я просто уткнулась носом в подушку.

Разбудило меня легкое поглаживание по щеке. От этого сразу зачесалось в носу и я, смачно чихнув, с трудом открыла глаза.

— Зай, похлебай бульончика, — раздалось над ухом.

— Чего? — не поняла я спросонья и покосилась в сторону большой кружки, которую Вася поставил на табуретку рядом с кроватью.

Пришлось сесть и осторожно взять, слабыми пальцами бульон, который, к слову, выглядел совершенно неаппетитно.

Подняла глаза на Васю, прикидывая, есть ли у меня хоть малейший шанс отказаться от этого чуда Васиных экспериментов с плитой.

Мужчина смотрел на меня взволнованно, строго и нежно одновременно.

Вот как его обидеть?

Поэтому вздохнув, прикрыла глаза и осторожно поднесла кружку к губам.

Не сказать, что вкусно, но и не совсем плохо.

Соли Вася пожалел, а так для первого раза сойдет.

Если еще пару дней поболею, то, глядишь, картошку пюре освоит.

Сидим молчим.

Я бульончик хлебаю, а он на меня смотрит и вздыхает.

— Спасибо, — благодарю я и протягиваю пустую кружку.

Мужчина выдает мне очередную порцию лекарств и следит, чтобы я все выпила.

Заботливый Лось — это для меня фантастическое открытие.

Я не знала, что он может быть таким.

Да, я вообще не знала, что мужики такими могут быть.

— А как же твоя работа? — хриплю я.

— А что с ней сделается. На своем районе я сам себе хозяин, — пожал плечами мужчина и замер у окна, что-то рассматривая.

Я было любопытно поднялась следом, соскальзывая с кровати, но в следующую секунду хлопнула калитка и Луганский быстро ринулся из комнаты на веранду, заставив меня порядком заволноваться.

Выждав пару минут, тихонько соскользнула на пол и натянув носки проскользнула в коридор. Температура спала, от попы отлегло, и мне тоже интересно кто приехал-то!

Кутаясь в теплую кофту, остановилась у двери и хотела было выйти на веранду, но замерла, прислушиваясь к мужским голосам. Один, разумеется, принадлежал Васе, а второй — Егору. Этого каким чертом принесло?!

Разговор шел на повышенных тонах, и я прислонилась головой к косяку, почти не дыша.

— Мне казалось я популярно в прошлый раз объяснил, что тебе тут не рады, — послышался агрессивный голос Лося.

— А ты кто тут такой чтобы командовать? Муж? — в тон ему возразил Егор. — Мне Алена нужна. Мне с ней поговорить нужно. Дай пройти. По-хорошему.

— И о чем же ты с ней собрался беседовать, любезнейший? — четь издевательски протянул Вася. — Может пока еще не муж, но имею право оградить свой девушку от общения с тобой.

Чуть воздухом не подавилась от серьезности его тона. Четно? Я таким жестким и бескомпромиссным Васю никогда не видела. И еще царапнуло это его: «пока еще не муж». Приятно или наоборот? Непонятно. Непривычно. Обезоруживающе.

— Это ты! — воскликнул Егор. — Это ведь все ты! Да? Это ведь твой юристишка нам подгадил? Недоуменно посмотрела на дверь. Это о чем он?

— Ну, предположим я, — самодовольно хохотнул Луганский. — И что? Думал раз Алену можно развести, то и мужика ее. Конечно, я ж колхозник!

И добавил неприятным тоном:

— Только я хоть и колхозник, но далеко не простой.

Некоторое время они молчали, видимо, каждый думая о своем.

— Я извиниться приехал, — наконец, говорит Егор и, судя по звукам, делает несколько шагов к двери.

Я испуганно замираю, как мышка.

— Нечего ей душу бередить, — грозно рычит Лось. — Всю жизнь девке исковеркал, а теперь извиниться он решил. Ты лучше, расскажи, паскуда такая, как у тебя рука только поднялась отобрать… у детей отобрать.

Мне это тоже было очень интересно, поэтому я сползла по стене, устраиваясь на корточки.

— Сначала думал помыкается-помыкается и вернется, — тихо признался Егор.

— Мне казалось, что ты сам ушел.

— Ушел, поставив ультиматум: или я или дети.

— И ты, придурок, решил, что она сама не справиться, откажется от племянников и прибежит к тебе под крылышко за сытой и довольной жизнью?

Повисло тягостное молчание, а потом заговорил Вася, и цензурных слов в его речи не было вовсе, кроме:

— … а почему после не признался. Ведь ты, сволочь, на кукле своей крашеной жениться собрался!

— Папаша ее меня прижал. Он, если ты еще не понял, редкостная сволочь. Мы с Ромкой в одном бизнесе крутились, пока Ярцев не стал подминать под себя все что помельче. Поймал меня на уголовке. Я тогда госзаказами промышлял. Школы, детские сады. На порядочный срок тянуло. Ярцев тогда свою копну молотил с крупными торговыми центрами. У него каждая копейка на счету была. Потом обещал все Алене отдать, а мне… мне стыдно было…

Я с силой прижала руку ко рту, что бы не вырвался раненый стон. Каждое слово хлестало хуже плети.

— Так я могу поговорить с Аленой? — голос Егора доносился, словно сквозь вату.

Нет-нет. Видеть его не могу.

Словно озвучивая мои мысли Вася ответил:

— А больше тебе ничего не надо? Я ее к тебе ближе, чем на километр не подпушу. Забудь дорогу в этот дом. Увижу — пришибу!

— А не много ли ты на себя берешь, мужик? — не к месту показывает свою горячность мой бывший.

— Вот именно. — Вася хохотнул с чувством собственного превосходства, — Я — мужик. И решаю проблемы своей женщины так, как считаю нужным. Если на этом все, то проваливай, пока я добрый. И готовься — я с твоей поганой мажорской душонки все вытрясу. За каждую Аленину слезинку ответишь.

Больше я слушать не стала. Поднялась на ноги и пошла обратно в кровать.

Там-то меня и накрыло.

Слезы сами полились из глаз. Я их утирала пододеяльником и ревела.

Так меня и застал Вася.

Кинулся ко мне и сграбастав в объятия, прямо в одеяле усадил к себе на колени.

— Подслушивала, — догадался он.

— Угу, — хлюпаю носом я.

— Ш-ш-ш, — качает как маленькую. — Ты из-за этого придурка расстроилась, что ли. Да тюфу на него!

— Нет, — качаю головой. — Я не расстроилась.

— А зачем тогда льешь слезы в три ручья? Смотри: скоро целый аквариум наберется, — коряво шутит он.

Вздыхаю, чуть всхлипываю и признаюсь:

— Это от счастья.

Лосинные брови ползут вверх. Он молча приживает мою голову к своей груди, где часто-часто бьется сердце.

Я ощущаю, как мужская рука нежно гладит по голове, осторожно перебирая пряди волос и лишь сильнее утыкаюсь носом в приятно пахнущую рубашку. Вдыхаю такой знакомый и родной аромат мужчины и почти мурчу от удовольствия.

Все проблемы становятся сразу такими мелкими, несущественными.

Ведь сейчас нет ничего более важного, чем МЫ.

Да, впервые я ощутила это именно сейчас. Удивительно ясное осознание, что нет больше нас по отдельности.

Может я слишком расчувствовалась, но в этот момент я как никогда чувствовала себя нужной, защищенной и любимой.

Слова любви?

Да, кому они вообще нужны!

Васины поступки ценнее любых слов, которые я миллион раз слышала от Егора.

Мои руки скользят по его груди, шее, глядят щеки.

— Зай, не шали, — мой мужчина перехватывает ладони, целует по очереди. — Я не железный, а ты болеешь.

— Хорошо, — покорно соглашаюсь я.

— И почему ты так быстро согласилась… — разочарованно вздыхает он и у меня невольно вырывается смешок.

— Я вся в соплях, немытая, потная. Фу!

— А я тебя любой люблю. Даже немытой, — чмокает в нос.

— И я тебя… люблю, но чистого! И приятно пахнущего! И только попробуй от меня заразиться!

Васины глаза хитро блестят, он улыбается тепло и искренне. Укладывает меня в постельку и ложится рядом поверх одеяла, обнимая за плечи, словно никак не может разорвать этот тактильный контакт.

Некоторое время мы лежим, болтаем о всяких глупостях, а потом я собираюсь с духом и спрашиваю:

— Вась, а что теперь с Егором будет?

Вопрос Лосю не понравился, но он скрипя зубами все же ответил:

— Ничего твоему вывшему не будет. Тряханут его с тестем мои ребята так по мелочи: немного на предмет нелегальных сделок и сокрытия доходов, денежки с них срубят и отправят дальше бизнесом заниматься. Строить тоже кто-то должен.

— А-а-а, — глубокомысленно прокомментировала я, шестым чувством понимая, что Вася сейчас мне далеко не все сказал. — И черт с ними!

— И то верно, — улыбнулся Лось и крепко поцеловал меня, а потом глянул на часы и погрустнел. — Собираться нужно.

Отпускать Васю мне не хотелось, поэтому я капризно надула губы: — Куда?

— Домой. Завтра на работу нужно будет смотаться на пару часов — планерку провести. Не могу же я появиться на людях в заляпанных брюках.

Да, я как-то это проморгала. Все о себе, да о себе. Эгоистка.

— Вась, я тут подумала, над твои предложением, — я все же набралась храбрости, чтобы завести этот разговор. — Твой дом конечно очень красивый, но я не думаю, что нам стоит туда перебираться.

У Васи вся краска с лица сбежала.

— Это значит «нет»?

— Да нет же! — горячо воскликнула я, приподнимаясь на подушках. — Просто, я думаю, что для всех будет гораздо удобнее, если ты к нам переедешь.