Она сделала паузу, готовясь как можно убедительнее изложить свои предложения, и Светлана Ивановна с волнением подумала: «Ну вот, сейчас я услышу, что они надумали. Неужели все же решились отдать нам Оленьку? — мелькнула в уме надежда, которая, как известно, всегда умирает последней. — Тогда что от нас за это потребуют?» — тут же озаботилась, кусая губы от нетерпения в ожидании развязки.

Очевидно, повторив в уме суть того, что собиралась предложить Светлане Ивановне, Сара Фишер, волнуясь, произнесла:

— Раз уж так все случилось, я хочу и впредь участвовать в судьбе Лолиты. Она мне дорога, и я не могу взять и оторвать ее от сердца, — голос у нее жалобно дрогнул. — Не могу так вот расстаться, чтобы она меня навсегда забыла. Я понимаю, что она должна вернуться в семью, но предлагаю сделать это не сразу, а постепенно, и нашу связь не прерывать.

— Но почему бы вам, Салли, не взять себе другого ребенка? — не выдержав, вмешалась Светлана Ивановна. — Который не имеет родственников и будет принадлежать только вам.

— Этот поезд уже ушел! Второй такой, как Лолита, я не найду, — с мрачной убежденностью сказала Сара. — Если только вы отдадите мне Надин? — грустно пошутила она, указав глазами на маленькую переводчицу.

— Так что же конкретно вы предлагаете, Салли? — не скрывая своей тревоги, спросила ее Светлана Ивановна.

Сара сделала глубокий вдох и деловито произнесла:

— Предлагаю вот что. Мы с Лолитой собирались в круиз вокруг света. Теперь же отправимся вчетвером! Закажу не две, а три каюты: для нас с вами и для девочек. Убеждена, что за столь продолжительное плавание мы все крепко подружимся, и в дальнейшем я также охотно приму участие в судьбе Надин, как и Лолы.

— А как вы, Салли, представляете себе участие в их судьбе? — не высказывая своего отношения, решила уточнить Светлана Ивановна. — Вы учитываете, что мы будем жить в России и нас будет разделять огромное расстояние?

— Расстояние — не преграда! — небрежно бросила Сара. — Важны лишь сердечная привязанность, взаимный интерес и радость от встреч. А свое участие я вижу не только в материальной поддержке, которая может понадобится, но и в том, чтобы помочь Лоле и Надин окончить самые лучшие наши колледжи и сделать блестящую карьеру!

Она перевела дыхание и закончила свою мысль:

— Для них откроют двери самые престижные учебные заведения Америки! Я создам наилучшие условия не только для них, но также для вас, Сви, и всех членов вашей семьи, если того пожелаете. Ну как, — с надеждой взглянула в ее глаза, — вы согласны пойти на мировую?

Светлана Ивановна пришла в замешательство и невольно бросила растерянный взгляд, как бы прося совета, в сторону мужа, которого заметила сразу, лишь только он появился в ресторане. Но Михаил Юрьевич этого не видел и тем более не мог прийти ей на помощь. Ее прямая натура противилась какому-либо компромиссу с Фишерами, но разум подсказывал, что нужно на него пойти. Иначе, она это прекрасно сознавала, все сильно осложнится.

— Думаю, Салли, что мы вполне можем кончить эту тяжелую для нас обеих нервотрепку мирным образом, — наконец тихо произнесла, как бы очнувшись, Светлана Ивановна. — Судьба нас столкнула случайно, мы — жертвы совершенного преступления. Но вы хорошо приняли и искренно полюбили мою дочь.

Она перевела дыхание и заключила:

— Поэтому я с благодарностью воспринимаю ваше желание и впредь контактировать и помогать моей дочери Оле, а может быть, и Наде тоже, по взаимному согласию. Если захотите навестить нас в России — милости просим! — с мягкой улыбкой добавила она. — Я согласна и на то, чтобы дочки на каникулах гостили у вас, если, конечно, вы их пригласите.

— А как же насчет круиза? Вам такое путешествие не улыбается? — немного разочарованно напомнила ей Сара. — Если вас смущает его дороговизна, то это напрасно. Все расходы я беру на себя!

— Вы очень любезны, Салли, и мы в будущем обязательно вместе поплаваем, — очень вежливо, стараясь ее не обидеть, отказалась Светлана Ивановна. — Я не могу сейчас уехать путешествовать из-за театра, в котором работаю. А девочкам надо учиться. Круиз замечательный, но отстать на год от сверстников они сами не захотят.

— Не отстанут! — бесшабашно возразила Сара. — Я найму репетиторов, и они будут учить их во время плавания. Соглашайтесь, Сви! Лола и Надин получат впечатления, которые у них останутся на всю жизнь!

Но Светлана Ивановна была непреклонна.

— Нет, Салли, ничего не получится. Ты ведь сама понимаешь, что я не могу отпустить девочек, даже в самых комфортных условиях, так далеко и надолго, — с легким упреком покачала головой. — Спроси себя, как бы поступила на моем месте, и сразу перестанешь настаивать.

Чувствуя как душа наполняется радостью от сознания, что успех уже близок, она благодарно посмотрела на Сару, и искренно ей пообещала:

— Мы все навсегда сохраним признательность тебе и твоему мужу, Салли, за то, что, несмотря на выигранное дело в суде, великодушно вернули нам дочь. Вы никогда не будете для нас чужими людьми!

— Считай, Сви, что мы уладили это дело, — сказала Сара, и у нее на глазах навернулись слезы, хотя она уже и не помнила, когда плаката в последний раз. — Вот обрадуется Лолита, как об этом от меня узнает!

Боясь, что не выдержит, и не желая выказывать свою слабость, она резко поднялась со своего места и, положив на столик крупную купюру, сказала своим грубоватым низким голосом:

— Ну, мне пора. Рассчитайтесь, пожалуйста, за меня с официантом. Я дам вам знать, Сви, когда приехать за Лолой.

Уверенной походкой она направилась к выходу, но Михаил Юрьевич успел заметить, что по суровому лицу миссис Фишер катятся слезы, оставляя заметные следы на тщательно сделанном макияже.


Долгожданное приглашение приехать на виллу Фишеров за Олей пришло только в конце недели. Именно столько времени понадобилось Саре, чтобы уговорить мужа отказаться от преимуществ, которые давал ему выигранный у Юсуповых судебный процесс.

— На меня же все будут смотреть, как на идиота, Салли, — бушевал Фишер, возмущенный филантропией жены. — Ну ладно, решила вернуть им девчонку — это твоя головная боль. Но чтобы задаром, не возместив хотя бы затраты на нее и шкурников-адвокатов?

Он перестал бегать по комнате и остановился против нее, грозно сверкая глазами из-под кустистых бровей.

— Я просто тебя не узнаю! Ты же у меня хозяйственная баба, а ведешь себя как мотовка!

— А ты, Генри, ведешь себя как жмот! — спокойно парировала его упреки Сара, которая как ни в чем не бывало продолжала вязать, сидя в кресле. — От тебя не слишком много убудет, чтобы так убиваться. Ну как ты не понимаешь? — отложила она все-таки свое вязанье. — Если ты предъявишь им счет, мы никогда больше не увидим нашу маленькую княжну.

— Мы и так ее больше не увидим, — уже спокойнее буркнул Фишер.

— Ошибаешься, дорогой! В том то и дело, что я с ее матерью договорилась, чтобы наша связь не прерывалась, — бодрым тоном объяснила ему жена. — Из благодарности за великодушный поступок она обещала принимать нас в России и посылать Лолиту в Штаты на каникулы вместе с сестрой. А что это означает? — спросила она с самодовольной улыбкой.

Фишер лишь молча на нее уставился, и она объяснила:

— А то, что в конце концов мы с тобой достигнем цели, из-за которой затеяли все это дело, и твои денежки, Генри, не пропадут понапрасну. Сечешь?

Муж лишь непонимающе пожал плечами, и Сара весело рассмеялась.

— Ну и кто из нас двоих дурной? Ладно, сейчас растолкую, — смилостивилась она. — Мы ведь это затеяли, чтобы наша жизнь стала интересней, наблюдая за успехами ребенка и способствуя им. Разве не так, Генри?

— Допустим, — уже благодушно согласился Фишер.

— А сохранив, хоть и частично, свое положение опекунов, мы в дальнейшем сможем не только общаться и заботиться о юных княжнах Юсуповых, но и разделять их будущие успехи. Теперь все понял?

— Да ты у меня просто стратег, Салли! — с улыбкой взглянув на супругу, одобрительно отозвался Фишер. — Ну что же, пусть будет по-твоему.


Таким образом наболевший вопрос был окончательно решен, и Сара смогла известить об этом родителей Лолы.

— Все! Слава Богу, я добилась согласия мужа, — довольным тоном сообщила она Светлане Ивановне. — Вы уж его извините! Такой уж он у меня, — в ее голосе слышались гордые нотки, — не привык отступать. А теперь вот пришлось. Но мне удалось все же его убедить, — победно заключила она. — Так что можете приезжать. Лола уже прыгает до потолка от радости.

Хотя Светлана Ивановна ожидала этого счастливого момента, но от нахлынувших чувств не сразу обрела дар речи.

— Не знаю, как смогу… отблагодарить… вас и… вашего мужа, Салли, — сказала она, прерывающимся от волнения голосом. — Наверное, я сама… не решусь… к вам приехать. Сердце… не выдержит… встречи с дочкой… в такой… обстановке.

Она на секунду прервалась, успокаивая дыхание, и предложила:

— Как вы смотрите, если я пришлю за ней сына, а он уже привезет ее ко мне? Вполне вероятно, что мне может сделаться плохо, и будет лучше, если это произойдет у меня в номере.

— Отлично вас понимаю, Сви, — согласилась с ней Сара. — Я ведь тоже сначала хотела сама привезти к вам Лолиту, но по той же причине от этого отказалась. А ведь, похоже, физически я намного крепче вас буду. Итак, — заключила она, — жду вашего сына завтра в первой половине дня.


Светлана Ивановна так разволновалась, что, положив трубку, не сразу смогла собраться с мыслями. Выручил ее приход мужа. Михаил Иванович был в приподнятом настроении.

— Ты чего это в растрепанных чувствах? Дела-то у нас продвигаются, — весело сказал он, как только переступил порог. — Юристы обещают за неделю уладить все формальности. В крайнем случае заберем Оленьку по липовым документам с согласия Фишера, как бы к нам в гости, — взглянул на нее с усмешкой. — А пока все это будет длиться, переберемся в Майами.

— Звонила миссис Фишер, — объявила Светлана Ивановна со слезами радости на глазах. — Завтра до обеда мы наконец заберем у них Оленьку!

— Это здорово! Есть все-таки Бог на небе! — просиял Михаил Юрьевич. — Мы тогда переедем в Майами завтра. Все вместе отправимся за Оленькой?

— Думаю, Мишенька, этого делать не стоит, — Светлана Ивановна уже обрела способность трезво мыслить. — Боюсь, что мои нервы не выдержат, когда увижу нашу дочку на вилле Фишеров, да и тебе не стоит там появляться. Мало ли что? Вдруг вы опять поссоритесь?

— Пожалуй, ты права, — согласился муж.

— Я договорилась, что за Оленькой приедет Петр. Ведь у него с ними не было раньше контактов и поэтому опасаться нечего, — привела ему свой довод Светлана Ивановна.

Она сделала паузу и, бросив на мужа испытующий взгляд, добавила:

— Хочу попросить Дашеньку поехать к Фишерам вместе с Петей.

— Это еще зачем? — как и ожидала, с недовольством отозвался муж. — Она и так очень много для нас сделала. Зачем же еще одалживаться?

— Ну как ты не понимаешь? Ведь дочке удобней в пути с женщиной, — чуть-чуть лукавя, объяснила Светлана Ивановна. — И потом, Петя не настолько владеет английским, чтобы выяснить с Фишерами все, что потребуется.

Ее доводы были убедительными, и Михаил Юрьевич нехотя согласился. Он был благодарен Даше за ее бескорыстную помощь и испытывал к ней самые теплые чувства, но считал брак сына с ней бесперспективным и не желал возобновления их отношений. А Светлана Ивановна, наоборот, только и мечтала об этом, так как чуткое материнское сердце ей говорило, что с другой Петр своего личного счастья не найдет.


Показ новых моделей осенней одежды в комфортабельном и светлом салоне фирмы «Блеск моды» был в разгаре. На подиуме, сменяя друг друга, стройные длинноногие девушки демонстрировали дорогие экстравагантные туалеты, но в самые роскошные, разумеется, была облачена Даша. Сеанс уже подходил к концу, когда в зале появились Светлана Ивановна и Наденька. Они уселись на свободные места, с интересом рассматривая образцы одежды и оживленно их обсуждая.

Само собой, Даша сразу их увидела, поприветствовала лучезарной улыбкой, а Светлана Ивановна жестами дала понять, что пришла именно к ней и будет ждать, когда освободится. Поэтому супермодель, как только смогла, отправилась к ним в зал. После того как они вдоволь пообнимались и расцеловались, свекровь открыла ей цель своего визита.

— А я специально пришла сюда, Дашенька, чтобы попросить о последней услуге, — сказала она, сопроводив слова любящим взглядом. — Ты уже знаешь, что Фишеры решили отдать нам Оленьку, и завтра мы ее у них забираем.

— Я радуюсь вместе с вами, — живо откликнулась Даша, — но разве нужна еще моя помощь? Неужто для этого вы проделали немалый путь из Уэст-Палм-Бич?