Нет, она даже думать об этом больше не станет!

Отвлечься было не так уж трудно, ведь тут хватало того, что могло бы её занять. Приезжала Шилли, чтобы обсудить оркестры, свободные для бала на случай её дня рождения, а ещё следовало разобраться с декорациями и нарядами. Кора присоединилась к ним во время обсуждения этого вопроса, а вот мама удалилась, чтобы они могли посплетничать вволю.

Шилли была попросту опустошена, узнав, как обманули бедного мистера Грейнджера. Хотя, узнав о роли Роберта в этой встрече с Глорией и Татум, Шилли предположила, что самый большой его грех лежит в доброте. Ни одна из девушек не чувствовала, в отличие от Лидии, его преступности. Даже Кора, оправившись от шока, но не от меланхолии, посчитала, что лучше уж правда. Приятно ведь было узнать, что в мистере Грейнджере она не ошиблась!

Лидия сыскала в Коре силу для прощения человека, что сделал всё таким трудным. Она игнорировала многозначительные взгляды своих подруг, что скользили по ней каждый раз при упоминании Роберта. Когда они умолкли на несколько минут и Лидия услышала свои слова, она вдруг поняла, что упомянула его не раз и не два, так что пришлось срочно сменить тему.

К счастью, Лидия как раз собиралась отправить Роберту ещё одну записку, поинтересоваться на сей раз, почему он не посетил их в воскресенье.

Церковь местного аббатства была в нескольких минутах ходьбы и не требовала повозок — это было замечательно, ведь ландо, как и карета, были отправлены в Роузберри, чтобы Кемблы могли приехать в городской дом.

Лидия впервые была в церкви, что изначально была монастырём, и была неимоверно впечатлена. Она немало времени рассматривала высокие своды и прекрасные витражи у алтаря. Её матушка даже должна была легонько толкнуть Лидию, когда невнимательность к службе стала слишком заметной, но занудный голос батюшки был совершенно неинтересен, и взгляд всё скользил по церкви.

В конце концов, её взгляд переместился на людей. Она увидела и слишком напряжённого отца на одном конце скамьи, сутулую мать на другом, пятерых детей между ними. Тут была и группа женщин в прекрасных шляпках, одна лучше другой. И ещё… молодой джентльмен сидел через проход, через два ряда от них. Можно было рассмотреть лишь его профиль, но Лидия была почти уверена… и её сердце забилось в разы быстрее, у неё даже перехватило дыхание!

Это был Роберт.

Сглотнув, Лидия попыталась контролировать своё дыхание. Она почувствовала, как завозилась на своём месте Кора, а после услышала её тихий смешок. Отведя взгляд, Лидия посмотрела на батюшку, что как раз особо громко проповедовал какие-то странные речи — но она даже понятия не имела, о чём шла речь. Лидия думала лишь о том, как близко был Роберт. Знал ли он, что она здесь? А скучал ли он по ней так же сильно, как она по нему? Прошло четыре дня! Остановится ли он поговорить с ними после службы? Что она скажет?

Всё прошло слишком быстро — и вскоре все поднялись на время заключительного гимна. Когда они сделали это, Лидия оглянулась — случайно, — и поняла, что Роберт бросил на неё быстрый взгляд. Их глаза встретились, и Лидия поняла, что он тоже знал о её присутствии — так сказала его милая улыбка и быстрый кивок.

Ослеплённая осознанием, Лидия без тени сомнения поняла, что была влюблена в мистера Роберта Ньютона, ученика адвоката. Это была не светлая фантазия, не склонность, а глубокая, вечная любовь. И не было никакого шанса вернуть всё обратно — её мир окончательно изменился.

Принуждённый службой, Роберт кивнул в последний раз и отвернулся… но Лидия продолжала смотреть на его затылок, всё глубже и глубже проваливаясь в этот захватывающий омут эмоций, восторга и довольства, что столь быстро поднялись наверх.

Вся её нерешительность, даже нерешительность относительно Барли исчезла. Она не могла выйти за него замуж. Никогда! Спокойная, степенная жизнь с кем-либо кроме Роберта была бы тюремным заключением. Возможность быть леди Алдершот не стоила того, что за это следовало заплатить, и если она и разочарует своего отца, то поговорит с ним уже по ту сторону жизни. А это — только её мир и её решения.

Лидия отправит письмо Барли сегодня днём. Она попросит его посетить её однажды, ещё до бала, ведь было самым недобрым на свете доставлять такие новости любым другим способом. Это необходимо сделать лично! Ей хотелось внушить ему, что они могут оставаться хорошими друзьями и добрыми соседями. Они всё ещё могут полагаться на добрую волю друг друга, и, разумеется, никакой необходимости в неловкости нет относительно того, на ком он женится… особенно если она может сделать щедрый свадебный подарок относительно его долгов!

Она не будет упоминать Роберта. Барли не следовало знать, что Лидия внезапно так сильно влюбилась в кого-то другого. Не было необходимости признавать, что она была неправа, что она действительно способна на глубокую, бесконечно романтическую любовь.

Гордо подняв подбородок, Лидия присоединилась к остальным и "Оду радости" пела в полный голос.


*** 

Роберт лёгким, быстрым шагом пересёк Палтни-мост. Он улыбнулся мальчику, что как раз сгребал прелестно пахнущий конский навоз к бордюру и бросил ему монетку за хорошую работу. Он кивнул и недоумевающему водителю повозки, что как раз направлялась в город. И с лёгкой улыбкой поклонился, отступая в сторону, чтобы позволить уставшей женщине с двумя малышами пройти мимо него.

Нет, Роберту казалось, что он попал под копыта гоночного экипажа, но поднялся после этого совершенно невредимым — образно говоря, разумеется. Теперь он казался спокойным и счастливым, но до той поры пока Лидия не продемонстрировала своё желание восстановить их глубокую дружбу, он был в огромной опасности провалиться в бесконечную депрессию.

Он совершил ошибку, страшную, жуткую ошибку! Пагубную, надо сказать, ошибку! Роберт легко признавал это. Проблема заключалась лишь в том, что ошибка была до такой степени значительна, что Роберт опасался, что у него никогда не будет возможности принести свои извинения так, как полагается. Ведь букеты цветов — это всего лишь жалкий суррогат!

Всё изменилось за день до этого.

Пусть разговор с Лидией вне границ церкви и оказался кратким, он наполнил его надеждой. Её улыбка, её жесты, её поза — всё показывало, что они вернулись в прошлые свои отношения. Да, он извинится, а она его простит.

Если бы он не сопровождал Кэссиди на службу с Грейнджерами и мисс Браунлоу на буксире, то мог бы выразить своё сожаление прямо там, в тот же миг. Тем не менее, он был жутко обременён, да ещё и утащен куда-то после краткого разговора с Лидией. Говорили они о погоде и что-то шептали о благополучии семьи. Роберт уже и вспомнить не мог, настолько он был сосредоточен на её яркой улыбке и на ликовании, что сияло в её глазах. Роберт едва ли мог выдохнуть несколько слов… Или послушать, что говорит сам… или беспокоиться… он и сейчас едва мог сделать это, ведь мысли прыгали в голове, рифмовались, и это безо всякой причины!

Тем не менее, в одном он был уверен. Лидия имела полное право изгнать его за своевольность в деле Браунлоу. Он использовал это слово со всеми его последствиями. Как же ещё описать? Кэссиди делал всё возможное, чтобы заполучить интерес мисс Браунлоу, демонстрируя, как разочарован, что эта молодая женщина уже не свободна. Как первенец, он притаился охотником в засаде и мог бы заполучить, впрочем, кого угодно из тех, кто оценивал выше положение, чем любовь.

Разумеется, это был фарс, обращённый на то, чтобы привлечь внимание мисс Браунлоу и подтолкнуть её к расторжению помолвки. Но это как ходьба по канату — Кэссиди мог упасть, если внимание его станет слишком явным. Вызов или, хуже того, ловушка брака ждала Кэссиди, если бы он сделал шаг в неверном направлении… Но пока что он делал всё просто идеально.

Встреча в парке, такая наигранно неожиданная, была частью шарады и заставляла мистера Грейнджера узреть манипуляции  своей сестры и его подруги. Это сделало своё дело, но причинило боль мисс Шипли и разозлило Лидию — об этом он не подумал. Сразу после извинений Роберт всё ей пояснит! Они оба заботились о мисс Шипли! Он будет прощён, и всё вернётся на свои места.

Это был чудесный день — или, по крайней мере, собирался им стать.

Когда Роберт подошёл к ряду городских домов у Палтни, он узрел туристическую повозку у дома номер семнадцать. Это его не беспокоило, вплоть до того момента, как он вышел из-за этой повозки и узрел множество коробок, чемоданов и сумок, что сгрузили на нижний этаж дома девятнадцать.

Кемблы прибыли.

Улыбка Роберта растворилась в пустоте, и он в огромном разочаровании поджал губы. Не лучшее время для нанесения визита. Он посмотрел в сторону входа, надеясь, что Шодстер поймёт, что он пришёл, и оставит дверь открытой, поприветствовав его в это неподходящее время. Он стоял тут несколько мгновений, но это не дало никакого результата. Дверь оставалась открытой, и Роберт тупо смотрел на неё, застыв на ступеньке.

Ну, в этом вряд ли можно было обвинять доброго дворецкого. У этого мужчины было много дел, да и его, пожалуй, не проведёшь. Его жуткая осознанность и способность видеть сквозь двери, пожалуй, требовала как минимум нескольких дней на усовершенствование.

Перед тем, как повернуть и зашагать вверх по улице, он прогулялся чуть ниже к Палтни и посмотрел на окна справа, где, как он знал, находился маленький кабинет. Но он вновь оказался без любого рода награды. Мелькали в окнах лица — и никто не мог его идентифицировать, ведь не было время смотреть в окно.

Бормоча неудовлетворённо себе под нос, Роберт повернулся и направился к холму. Не займёт особо много времени, чтобы отправиться обратно в офис, где он сможет продолжить…

— Мистер Ньютон!

Роберт повернулся и осознал, что день всё ещё был невообразимо прекрасен.

Лидия стояла на ступеньке в прекрасном платье светло-пастельных тонов. Она набросила на плечи декоративную шаль и чуть подалась вперёд, так, что ткань развевалась вокруг неё самым настоящим ореолом.

— Ах, мисс Уитфилд, какая прекрасная неожиданность! — промолвил он чуть поддразнивающим тоном, возвращаясь на тротуар у девятнадцатого дома, и снял шляпу.

— В самом деле? А мне казалось, вы решили нас навестить? — Лидия так очаровательно нахмурилась, на самом деле отлично понимая, что случилось.

— Если бы это было правдой, я двигался бы в другом направлении, не так ли?

— О, что за глупая уверенность! — она деланно заинтересованно посмотрела вверх и вниз по дороге. — И куда же, если бы я могла спросить, вы направляетесь?

— В Бристоль, — кивнул Роберт, подчёркивая свою невообразимую уверенность.

— О, в самом деле! — рассмеялась Лидия. — Но в таком случае, полагаю, вы немножечко потерялись, потому что шагали вы скорее на восток, чем на запад…

— В самом деле? О, это огромная проблема! — Роберт вперил взгляд в землю, горестно покачав головой, а после резко вскинул голову, как будто он внезапно оказался во владении новой идеи. — Может быть, мне следует призвать моего хорошего друга Лидию Уитфилд вместо того, чтобы путешествовать одному? Она ведь живёт совсем рядом!

— Это замечательная идея. Полагаю, она как раз в ожидании вашего визита.

— Так ли это?

— Совершенно верно! — в её голосе было столько непередаваемого тепла…

Роберт улыбнулся и опёрся на трость, шумно вдыхая воздух.

— Это просто превосходно! Но, тем не менее, я полагаю, что совсем недавно в её дом прибыла её драгоценная родня, и она, может быть, слишком занята сейчас, разбираясь с их комнатами, считая места в гардеробной, успокаивая непослушных детей… Вы знаете, как это трудно — такие дела!

— Ну, на счастье, у мисс Уитфилд необыкновенно организованный характер! Все комнаты давно уже были распределены заблаговременно и должным образом устроены. Детей же в этот вечер усмирять не придётся… если только мисс Шипли нуждается в помощи. Итак, вы видите, мисс Уитфилд срочно необходимо чем-нибудь заняться! Прогулка и глоток свежего воздуха кажутся довольно удобным делом…

— О, ну, этого мне бы и хотелось! Какая прекрасная возможность!

— И вправду очень прекрасная. Проходите. Я вижу, что вы соответствующе одеты и в перчатках, так что можете подождать мисс Уитфиолд в гостиной.

Роберт жестом пропустил Лидию вперёд в дом девятнадцать. Оказавшись внутри, он осознал, как радикально отличалась атмосфера от всех его предыдущих визитов. Тишина и спокойствие резко сменились болтовней, смехом, что разрывал все три этажа дома, буквально в каждой комнате. Раздавался запах с кухни и с зажжённых каминов, заманчивые ароматы распространялись по комнатам. Это был такой шумный, такой прекрасный быт…

Шодстер вышел в коридор и тут же бросился к Роберту с протянутыми руками, готовясь взять его шляпу и его трость.