Не будучи романтичной, Лидия довольствовалась тем будущим, что мог дать ей её супруг. Она не видела никакого толку в бессонных ночах и бесконечных тревогах и волнениях от растущего притяжения. Она лишь смотрела на Элейн, что, уже достигнув весьма значительного возраста двадцати лет, бросалась буквально на каждого соседского холостяка. Её двоюродная сестра не могла даже говорить о чём-либо другим, а этому Лидия подражать не хотела.

Барли содрогался с видимым нетерпением, рассыпаясь в любезностях перед её матерью и тёткой, интересуясь о здоровье и вещая о погоде. Несмотря на подобную взаимность и податливость его натуры, Лидия подумала, что была слишком убедительной в своей записке. Она вспомнила, что пользовалась словами "проблема", "адвокат" и "помощь". Взволновался ли он из-за этого? Именно потому так быстро прибыл? Если это было и так, то Лидия посчитала себя впечатлённой и предполагала, что он тут же возрастёт в её глазах и поднимется как минимум на одну планку оценочной ступени.

После того, как все решили, что дождь не слишком вероятен, Лидия воспользовалась паузой и предложила прогуляться по саду. В комнате, где присутствовало столько женщин, не следовало и думать о каком-либо уединении, независимо от того, насколько большой она была или как бы они не делали вид, что совершенно не заинтересованы разговором. Барли с готовностью согласился, и вскоре они направились в сад.

Разговор казался несерьёзным — до той поры, пока они не определили, что подслушать уж точно было некому. Они несколько месяцев не видели друг друга, и как раз Барли уже задумывался о новом помёте щенков и болтал о новом жеребце — и Лидия чувствовала его отчаянный энтузиазм. А ещё причина его визита носила в себе куда меньше свидетельств галантности, чем на то могла надеяться Лидия.

— Это не слишком большое неудобство, Лидия! Я в любом случае отправлялся в Спилдинг, когда прибыла твоя записка… — а после он так тяжело вздохнул, что можно было подумать, что она отвлекла его от невыносимо важного дела. — Скажи же мне, что за великое горе, постигшее тебя, потребовало моё участие? Ведь я занятой человек. Куда не отправлюсь — всюду люди…

— В самом деле, Барли, я не ждала, что ты всё бросишь и придёшь, но эта ситуация, по крайней мере, должна вызывать у тебя такое же беспокойство, как и у меня! — и она быстро пересказала ему все подробности этого кошмарного дела.

— Чего ты от меня ожидаешь? Я, разумеется, пробовал ананасы, но…

— Ты выпустил из виду то, что ананасы будут расти здесь не лучше, чем чай. Если Друри с дядей не остановятся, то в этом году у Роузберри-холла и вовсе никакого дохода не будет! — нахмурившись от горячности собственного заявления, Лидия перевела взгляд на Барли, чтобы увидеть в его глазах глубину тревоги… и раздражения. Она отвела взгляд, посмотрела на стену и тяжело вздохнула, вспоминая о том, что чувствовала на лужайке всего несколько часов назад.

— Ну, как бы то ни было, все мои слова будут почитаться вмешательством, а так как все знают, насколько ограничены мои знания в сельском хозяйстве, я просто буду повторять нужные слова… Я не буду твоей марионеткой, Лидия! Я человек самостоятельный!

Лидия мотнула головой и вскинула бровь.

— Да, разумеется. И я бы не просила о твоём участии, если бы это не касалось нашего финансового будущего, — она почувствовала, как внезапно напряглась его рука — это указывало на то, что он наконец-то прочувствовался её словами.

— Как бы то ни было, у меня нет никакой официальной заинтересованности, но ведь мы ещё не обручены…

— Думаю, это можно исправить.

— Что?

— Через два месяца мне исполнится восемнадцать. Полагаю, на балу можно было бы огласить о помолвке, а летом пожениться.

Исподлобья посмотрев на неё, Барли нахмурился.

— В самом деле, Лидия, это я должен делать тебе предложение по традициям, а я полагал, что у нас ещё есть отсрочка в несколько лет. Ведь восемнадцать — это довольно юный возраст для того, чтобы брать на себя тяжёлые обязанности — имущественные обязанности супруги и так далее. Разве ты не мечтаешь о сезоне в Лондоне?

— Я не вижу в этом никакой необходимости. Бала мне хватит и в честь дня рождения.

— Необходимости? Да между этим нет ничего общего! Да, есть те, что ищут супруга во время сезона, но не всегда же…

— Я полагаю это скорее правилом, чем исключением.

— Прошу тебя, Лидия, я просто пытаюсь научить тебя жизни! — он шагнул вперёд, и они наконец-то продолжили путь. — Сезон — это бесконечные балы и встречи, новые знакомства! Сезон полон легкомыслия и флирта…

— Ты ждёшь, что я буду с ними кокетничать?

— Нет, разумеется, нет, ведь это неприлично… Всем известно, что мы поженимся…

— В таком случае, ты полагаешь, что я буду флиртовать с другими мужчинами?

— Нет, разумеется, нет…

— Барли, ты меня запутал.

— Это потому, что ты меня не слушаешь! Я говорю, что тебе надо повеселиться! Немного пожить, смириться со внутренней ролью… — а после, тихо, словно желая, чтобы Лидия не услышала этого, он добавил: — Не успел взойти овёс…

— О, я прекрасно понимаю! Ты жаждешь для себя возможности немного пожить и смириться с собственной ролью!

— Так я не говорил!

— Да, но это имел в виду.

Тяжёлое молчание затянулось на несколько шагов. Сломило его только тихое покашливание Барли.

— Мне кажется, нам надо повременить, по крайней  мере, до двадцати.

— Я не уверена, Барли, что у нас будет подобная роскошь. Хотя, возможно, мы поженимся немного позже, одной помолвки будет достаточно для того, чтобы поднять вопрос полномочия управленческой деятельности господина Друри. Это будет право выразить общественное мнение.

— Твоё мнение.

— Да, если только ты не разобрался в посевах за те несколько месяцев, пока мы не виделись.

— Я даже не знаю, что это значит… — он тяжело вздохнул. — Мне следует подумать об этом.

Лидия остановилась, как вкопанная.

— Разве ты не желаешь на мне жениться?

— В самом деле, Лидия, нежелание быть ведомым не есть нежеланием не быть женатым! Я хочу контролировать свою собственную жизнь, дорогая, даже если придётся потуже затянуть пояса… И даже если лента моего кошелька привязана к твоей талии… прости, не следовало упоминать эту часть твоего тела… О… Я должен был сказать к лифу… к запястью? Или о чём-то в этом роде…

Лидия проигнорировала его покрасневшее лицо, забавляясь чувством слабости.

— Так почему на всякий случай не составлены бумаги?

— На какой всякий случай.

— Ты сам должен понимать, что оглашение может сослужить нам службу.

— Может быть. Да, может, этим следовало бы заняться. Разгладить морщины, как сказала бы миссис Кэндор…

Лидия не слышала, чтобы экономка Барли использовала подобное выражение, но она провела с нею достаточно мало времени. Всё изменится, когда Лидия переедет в Уайлдер-Мэнор. Холодные сквозняки, массивная громадина безо всякого мрамора… и пыльные книги с унылыми мыслями.

— Да-да, разгладить, — Лидии хотелось бы устроить свою мать и сестру в Роузберри. Они должны быть в безопасности и знать, что могут оставаться в Роузберри так долго, как пожелают, даже если отец об этом не задумался.

— В самом деле, тебе совсем скоро будет уже двадцать… Как быстро… — он поднял голову, глядя на ясное небо, а после кивнул какой-то своей внутренней мысли. — Двух лет будет достаточно.

— Достаточно?

Вновь посмотрев на Лидию, он улыбнулся. В улыбке было много очарования и юмора — именно потому Лидия была уверена в том, что их супружеский союз будет комфортным.

— Да, люди будут в этом уверены.

Вернув улыбку похожей из собственных запасов, Лидия пожала плечами.

— Хорошо, — согласилась она. — Ведь двухлетняя помолвка, на самом деле, это не так уж и долго.

— Помолвка?

— А разве не об этом шла речь?

— Да-да, конечно…

— А потом, когда мы возьмёмся оформлять помолвку, можешь предложить мне руку. Может, на балу? — она отвернулась от него и попыталась казаться задумчивой.

Барли вновь нахмурился.

— Пожалуйста, Лидия, ты опять пытаешься всё контролировать! Тебе придётся подождать, пока я не сочту время соответствующим…

— Значит, мы не огласим на балу?

— Посмотрим.

— Но мне вправду нужна твоя помощь в борьбе с дядюшкой Артуром, Барли!

— Мне кажется, тебе следует сосредоточить свои усилия на сотрудничестве с адвокатом, этим вашем мистером Линчем. Ведь у него и вправду есть влияние и контроль над деньгами, а это ключевой фактор! И этот парень, которого он послал… Ньюберри?

— Ньютон.

— Да-да, он. Он… кажется достаточно разумным. Поработай над ним, Лидия — вот где твой ответ.

Лидия ярко улыбнулась.

— Так вот как! — она просияла. — В таком случае, Барли, почему бы не воспользоваться присутствием господина Ньютона? Верно, мы немедленно возьмёмся готовить брачный контракт. Хм… Почему бы тебе не прийти завтра к двум часам? Я откажусь от своего привычного времяпровождения — это важнее, даже если покажется достаточно импульсивным, — она проигнорировала насмешливое фырканье Барли. — Да, это сработает… Ты свободен завтра в два часа.

— О, взять быка за рога… Завтра.

Лидия посмотрела на лорда Алдершота. Он зашагал к западным воротам конюшни. Она не была уверена в том, что её порадовалась подобной аналогии. Бык? Она бык или берёт его за рога? Всё это не звучало лестно.

Взглянув на стены оранжереи, она отметила с радостью, что странная тень пропала, значит, можно было вновь списать её всего лишь на её внутреннюю рассеянность и сосредоточенность.


***

Живописная картина гостиной, с момента ухода Лидии, мало изменилась за те четверть часа, что её не было. Тем не менее, теперь на диване сидел Роберт Ньютон, а Элейн устроилась рядом с ним, держа в руках рукоделие Айви.

— Просто немножко, вот тут, если не возражаете, мистер Ньютон… Это очень важно — добиться удачной длины!

Джентльмен услужливо достал свой ножик из кармана, проигнорировав то, что рядом с Элейн на столе давно уже лежала пара ножниц.

Захихикав, кузена придвинулась ближе, отчаянно проявляя собственное кокетство. Лидия почитала это наиболее раздражающим. Элейн уже представляла себя рядом с каждым привлекательным холостяком лет с пятнадцати, но этот холостяк как раз принадлежал Лидии! Да, он был её, именно её… Мистер Ньютон ведь прибыл сюда по делу. А подобное вульгарное отношение к нему казалось совершенно неуместным.

Первой заговорила матушка Лидии.

— О, Лидия, это ты, дорогая! Мистер Ньютон искал с тобой встречи, должна сказать, ты сегодня весьма популярна! Я сказала ему, что надо немного подождать и где ты есть, но вот миг — и ты уже здесь!

Мама часто была склонна к тому, чтобы нести какую-нибудь полную чушь или продолжать болтать даже в том случае, если для окружающих её речь не имела совершенно никакого смысла. Нервничала ли она? Или так просто ощущала азарт? И почему её глаза так странно бегали от Элейн к мистеру Ньютону, а после обратно? Разумеется, она не могла намекать на притяжение между ними, разве же нет? Или всё-таки могла?

— Уверена, что тебе не потребуется уводить мистера Ньютона из нашей компании в ближайшее время!

Лидия в недоумении замерла. Хотя она знала мистера Ньютона всего несколько часов, она была почти уверена, что у него есть вкус — и он бы… он бы не помчался к девушке, что мучительно подрезала нить. Первым желанием Лидии было прекратить всё это — но, к счастью, мистер Ньютон и сам проделал путь через гостиную.

— Мне бы хотелось остаться, миссис Уитфилд, но ведь я нахожусь здесь по делам, а значит, пока не разберусь со всем, вынужден действовать чётко, будто солдат! — слова были произнесены с достаточным количеством мирской усталости, чтобы дамы сочувственно вздохнули. — Я буду с нетерпением ждать нашей встречи во время обеда.

— О да! Как солдат, мистер Ньютон, как солдат… — голос кузены Элейн звучал с хрипотцой. — А как мы будем рады видеть вас во время ужина, ох, как невообразимо рады!

Мистер Ньютон кивнул, а после перевёл взгляд на Лидию с каким-то странным юмором в его взгляде. Он опустил свой ножик в карман и не проронил ни слова, пока они не спустились на первый этаж, и даже тогда Лидия не стала упоминать об этом откровенном сватовстве в гостиной.

— Ваши встречи с дядюшкой и мистером Друри свершились, мистер Ньютон? Так быстро?

— О, мисс Уитфилд, боюсь, что эти джентльмены совершенно неприступны.

Лидия на мгновение стиснула зубы, а после несколько тускло улыбнулась мужчине, шагавшем рядом с нею.

— Может быть, нам следует воспользоваться утренней комнатой для продолжения разговора… — она указала рукой куда-то в сторону. — Там немного ярче, а мне, как воздух, нынче нужна лёгкость! Может, придётся даже открыть окно. В Роузберри в последнее время слишком душно и властно, — и они оба отлично знали, что речь шла не о поместье.