Она подставила ему трепещущие губы и прошептала, согрев теплым дыханием его рот:

— Я счастлива, что спасла тебя.

Люк прижал ее к себе и не отпустил, когда поцелуй закончился. Некоторое время они сидели, прильнув друг к другу, но затем поднялись и стали разбивать лагерь. Сегодня ночью им придется обойтись без огня, и стрелять тоже нельзя, так что придется обойтись без еды. Они не знали, насколько им удалось оторваться от погони и вообще гонятся ли бандиты за ними. Но Люк не хотел рисковать и давать им шанс обнаружить их.

Умывшись из маленького родника, они разделили сухари, оставшиеся в его седельной сумке после поездки в Мексику. Затем расстелили одеяла. С первыми лучами следовало продолжить путь, так что надо было хорошенько выспаться.

Коди наблюдала, как Люк раскатывает свое походное одеяло. Почувствовав на себе ее взгляд, он поднял голову и посмотрел на нее.

— Ты ложишься? Я уже засыпаю, — сказал он. — Но одеяло только одно, так что нам придется разделить его.

У нее не возникло и мысли отказаться. Она подошла к нему и опустилась в его объятия.

— В моей жизни бывали моменты, когда я готов был отдать все на свете, чтобы оказаться где-нибудь в глуши под звездами наедине с красивой женщиной… И вот это сбылось, — произнес он и, приподнявшись на локте, посмотрел ей в глаза. — Наверное, в каждой ситуации, какой бы плохой она ни оказалась, есть свои хорошие стороны.

Он привлек ее к себе и поцеловал. Сначала нежно и бережно, а когда она откликнулась, с нарастающим пылом. Он углубил поцелуй и теснее прижал к себе, чтобы она ощутила, как он ее хочет.

Коди гибко и податливо льнула к нему. Все мысли об усталости и необходимости отдыха растаяли как дым под его упоительным натиском. Самозабвенно отвечая поцелуем на поцелуй, она обвила его шею руками и крепко прижалась к его груди, внезапно осознав, как близок к смерти был он накануне. Сознание этого подлило масла в огонь ее страсти. Она ведь чуть его не потеряла!..

Если бы Коди была сейчас в состоянии рассуждать, она подивилась бы ужасу, охватившему ее при этой мысли. Но когда Люк начал ее ласкать, всякая способность рассуждать улетучилась из ее головы неизвестно куда. Остались только Люк и жаркая техасская ночь.

Они были нужны друг другу, они хотели друг друга и потому сошлись здесь и сейчас. Этой ночью между ними не было места лжи. В пламени страсти сплелись просто мужчина и женщина, стремившиеся дать друг другу высшее наслаждение любви.

Когда наконец Люк овладел ею, глубоко погрузившись в жар ее тела, они были едины в этом порыве. Они двигались вместе, делили блаженство своего слияния, отдавались и брали в извечном ритме любви. Упоительная красота их любовного соития взорвалась ослепительным фейерверком, и они, крепко обнявшись, вкушали это мгновение радостного покоя среди терзаний их повседневной жизни.


Коди долго не могла заснуть. В мыслях был полный сумбур. Она сама по доброй воле отдалась Люку. Ей хотелось заниматься с ним любовью. На этот раз никакая выпивка этому не способствовала, и она не пыталась соблазнить его, чтобы усыпить и связать. Она его хотела.

Стыд заполонил все ее существо. Люк Мейджорс был разыскиваемый преступник. Как она может?!

Но сейчас даже больше, чем раньше, она была уверена, что Люк не делал того, в чем его обвиняют. Он признался ей, что убивал, но лишь в порядке самозащиты. Он не был убийцей.

Коди в сотый раз напомнила себе, что она должна это сделать. Она не предает, а спасает Люка. Если она сейчас отступится, его найдет кто-нибудь другой. И спокойно убьет. Нет, ей надо самой благополучно доставить его к рейнджеру Логану и проследить, чтобы его невиновность была доказана.

Решив это, Коди закрыла глаза и воззвала к Богу в безмолвной молитве, умоляя о небесной помощи. Она очень боялась, что безоглядно влюбилась в Люка Мейджорса.


Они поднялись перед рассветом, и первые лучи солнца застали их уже в пути. Необходимость поскорее добраться до Дель-Фуэго заглушала муки голода и помогала забыть об усталости.

— У нас на пути маленький городок, в котором мы сможем остановиться. Если мы будем и дальше ехать с той же скоростью, то доберемся туда к завтрашнему утру.

— Отлично. Может, я смогу раздобыть там другую одежду.

Люк улыбнулся ей:

— А чем тебе не нравится та, что на тебе сейчас?

— Она хороша для танцев, но вряд ли предназначалась для поездки верхом через весь Техас, — фыркнула Коди. — Хорошо мужчинам: у них брюки. Я была бы самой счастливой на свете, если б могла сейчас одеться в мужскую одежду.

Лицо Люка на миг смягчилось при воспоминании о сестре Мэри. Он не забыл тот вечер в хижине, когда на ней были мальчишеские штаны и свободная рубашка.

— Я знал еще одну женщину, которой нравилось носить брюки.

— Она, наверное, была очень храброй, если осмелилась на такое.

— Она была, — он помолчал, — очень храброй.

Они продолжали свой путь. Дорога была долгой и утомительной. Сегодня Люк чувствовал некоторое облегчение, так как не видел никаких признаков того, что их кто-то преследует, но он не снижал бдительности. Они ехали быстрой рысью, останавливаясь только, чтобы дать передышку коням. С приближением вечера они нашли для ночлега укромное местечко около небольшого озерка. Снова, как и в прошлую ночь, они не разожгли огня и не стали охотиться, чтобы раздобыть еду. Горячую пищу они получат завтра, когда приедут в город.

Коди помогала Люку заботиться о лошадях и засмотрелась на воду. Коди была потная, грязная, и при виде озерка ей страшно захотелось искупаться.

— Хочешь умыться? — спросил Люк.

— Вообще-то я бы хотела выкупаться. Как ты думаешь?

— Давай, — с улыбкой кивнул он, представляя себе, сколько удовольствия получит от этого зрелища, но тут же сообразил, что ему придется стоять на страже. — Купайся, а я покараулю.

Коди не смогла сдержаться и от полноты чувств бросилась к нему и поцеловала в щеку.

— Грациас! Спасибо!

— Только не слишком долго.

— Нет, нет. Обещаю.

Люк сел так, чтобы видеть и тех, кто появится на дороге. Хоть с момента отъезда из Рио-Нуэво им не встретилось ни души, это не означало, что в округе нет людей. Нельзя было полагаться, что здесь никто не появится. Люк взглянул на девушку и сразу отвернулся. Ему лучше смотреть на дорогу…

Коди присела на камень и стала раздеваться. Бросив быстрый взгляд на Люка, она обнаружила, что голова его повернута в другую сторону, и улыбнулась. Все-таки Люк — истинный джентльмен.

Стянув с ног сапожки, она отшвырнула их прочь и содрала с себя чулки. Затем оперлась рукой о камень, собираясь подняться, чтобы снять платье, и в ту же минуту услышала жуткий звук… трещотку гремучей змеи. Коди замерла. Если гремучка ее укусит, то все… Осторожно взглянув в направлении звука, она увидела огромную змею, готовую к нападению.

— Люк… — прошептала Коди, стараясь не шевелиться.

Он повернул голову, хмурясь, не понимая, почему голос ее звучит так странно, и увидел змею. Кровь отхлынула у него от лица, мысли понеслись в бешеном хороводе. Что делать? Укус гадины такого размера убьет Армиту.

— Не двигайся! Совсем!

Она не ответила, но полные ужаса глаза глядели на Люка все время, пока он, выхватив пистолет, осторожно шел к ней, направив оружие на змею. Ему нужно было попасть в змею с первого выстрела и не задеть Армиту. Он не хотел рисковать.

— Только не двигайся.

Люк тщательно прицелился и выстрелил. Один раз. Коди с криком отпрянула, когда осколки камня полетели в нее. Но даже в этом крике слышалось огромное облегчение. Гремучая змея была мертва. Метким выстрелом Люк отстрелил ей голову.

— О Люк, спасибо! — Она подбежала и кинулась ему на шею.

— С тобой все в порядке? — Он крепко обнял ее и поцеловал. Он так испугался за нее! И теперь был счастлив, что его искусство стрелка спасло жизнь, а не отняло навсегда.

— Со мной все хорошо. — Ее трясло, потому что лишь сейчас до Коди по-настоящему дошло, как могло повернуться дело, если бы не Люк. — Ты был великолепен.

Он смотрел на нее сверху вниз и ласково улыбался.

— Я никогда не дам тебя в обиду.

Они поцеловались нежно, трепетно… Потом она выскользнула из его рук и отправилась купаться, а Люк вернулся на свое сторожевое место. Звук выстрела далеко разносится по окрестностям, он мог привлечь к ним нежелательное внимание. Люк приготовился бдительно наблюдать.


Злой как черт Гэри Рид прочесывал местность к югу от Дель-Фуэго. Он нечасто совершал ошибки и никак не мог успокоиться после оплошности, допущенной с Кинселом.

Уехав из Дель-Фуэго, он начал систематически проверять все городки, лежащие к югу и к западу от него. Мейджорс должен быть где-то здесь: если расчет Рида верен, и этот проклятый стрелок, и эта паршивая банда должны держаться неподалеку от границы, чтобы обезопасить себя на случай неудачи. Он задержался в маленьком городишке Мэйсон-Уэллс и поспрашивал жителей, но они никаких бандитов не видели и были этому очень рады.

Отдохнув ночь в городе, Рид снова пустился в дорогу. Настойчивости и цепкости у него хватало. Ему нужна была объявленная награда. Он собирался найти Люка Мейджорса, и ему уже было совершенно наплевать, притащит он его к шерифу живым или мертвым.

Он направился сначала на юг, затем широким кругом повернул на север, действуя терпеливо и методично, однако без всякого успеха. Теперь Рид снова поехал к югу, шестое чувство подсказывало ему, что здесь его ждет удача.

Внезапно до него донесся звук выстрела. Он придержал коня, выжидая, не последует ли за ним второй, но больше выстрелов не было. Стояла мертвая тишина. Дернув поводья, он послал свою лошадь в сторону выстрела. Там впереди что-то происходило. Однако приближались сумерки, и ему надо было найти стрелявшего до заката. Иначе, если только не разведут костер, ему придется ждать до рассвета.


Коди сбросила с себя всю одежду и бросилась в воду. Конечно, это была не самая чистая ванна в ее жизни, но она смыла грязь и дала прохладу. Погрузившись в озеро до подбородка, она стала, что называется, отмокать. Она знала, что в холодной воде выдержит не более нескольких минут, но так приятно было наконец остыть и помыться, что она согласна была и потерпеть.

Люк ничего не мог с собой поделать. Он старался быть джентльменом, но, услышав легкий плеск, когда она бросилась в воду, не мог не обернуться. До того как она успела нырнуть, он успел мельком увидеть соблазнительные крутые изгибы ее фигуры и длинные стройные ноги и улыбнулся, вспоминая, с каким наслаждением ласкал это шелковистое упругое тело. Сегодня ночью ему придется обойтись без нее. Слишком многое было поставлено на карту.


Гэри Рид гордился своей способностью выслеживать людей. Он осторожно продвигался вперед в направлении выстрела, понимая, что кто-то находится близко… очень близко. Тихое ржание донеслось до него откуда-то рядом. Спешившись, он взял ружье на изготовку и, оставив коня, стал пробираться дальше пешком.

Он услышал плеск воды и попытался сообразить, что происходит на озерке, обычно служившем водопоем. Ползком перебираясь от камня к камню, он пригибался, стараясь слиться с тенями надвигающихся сумерек. Так он подобрался к дальнему берегу водоема и сразу заметил прекрасную купальщицу. Рид лег на землю и стал внимательно оглядывать местность в поисках ее спутников, которые, он не сомневался, находились неподалеку.

Если бы он был человеком менее целеустремленным, то забыл бы о своей задаче при виде этой прелестной картины. Но у него в голове гвоздем сидело лишь одно — награда за Мейджорса. Он хотел получить свои пятьсот долларов вознаграждения. И только! Когда у него будут деньги, он купит себе всех женщин, каких ему вздумается. Теперь же ему нужен Мейджорс, и только Мейджорс!

Он подвинулся еще ближе, стараясь рассмотреть, кто с ней. Впрочем, женщина избавила его от этих хлопот, крикнув:

— Люк, не кинешь ли мне платье?

Люк, быстро оглядев напоследок окрестности, спустился вниз и направился к брошенному ею на берегу запыленному платью. Он нагнулся, чтобы подобрать его…

— Замри на месте, Мейджорс! — прогремел голос Рида, вспоров тихий покой вечера. Он чуть не завопил от радости, услышав, что девушка назвала своего спутника Люком. На этот раз он поймал настоящего преступника!

Коди вскрикнула, Люк круто обернулся на голос. В одной руке у него был пистолет, в другой — платье.

— Даже не думай об этом, стрелок, — сказал Рид. — Мое ружье нацелено на тебя. Если двинешься, ты — покойник. В объявлении о награде говорится: «доставить живым или мертвым», — так что мне не составит труда прикончить тебя на месте и отвезти шерифу твой труп.