— Это тебе за Сэма! — закричала она, снова и снова спуская курок.

Фред, Люк и Джек рванулись за ней. Люк добежал первым и выхватил из ее рук пистолет, но было поздно. Окровавленная Элизабет распласталась на полу камеры.

Силы покинули Сару, она обмякла в руках Фреда, повторяя:

— Она это заслужила! Она убила Сэма.

— Знаю, Сара, — успокаивал ее Фред, почти вынося из камеры. — Знаю.

Проходя мимо Джека, он передал ему ключ от камеры. Джек быстро вошел туда и склонился над Элизабет.

Входная дверь распахнулась, толпа повалила внутрь.

— Что случилось? Мы слышали выстрелы!

— Эль Дьябло ранена, — объявил Фред.

Приветственные крики вырвались из глоток ворвавшихся, они стали протискиваться вперед, стараясь разглядеть, что творится в камере.

— Кто-нибудь, позовите доктора.

Внезапно толпа расступилась, очистив проход, по которому женщина-сиделка катила инвалидное кресло с Джонатаном Харрисом. Ноги его были прикрыты одеялом.

— Что это за стрельба? Где она? Я хочу увидеть Элизабет! Я хочу видеть свою жену!

Люку удалось оттеснить горожан к выходу и закрыть дверь.

— Сюда, Джонатан, к решетке, — произнес Фред, помогая Саре сесть на стул. — Ее застрелили.

— Что?

— Я застрелила ее, Джонатан. Она лгала мне. Она убила Сэма и велела убить тебя, — монотонным голосом бубнила Сара. — Я надеюсь, что она мертва.

Джонатана подкатили к камере в ту минуту, когда Джек выпрямился и вышел из-за решетки.

— Сожалею, но ничего сделать нельзя. Она умерла, — объявил он.

Джонатан застыл в кресле, устремив глаза на труп жены.

— Отлично, — решительно произнес он. Затем он вынул руку из-под одеяла и нежно погладил пистолет, который там прятал. — Кажется, он мне теперь не понадобится. Сара уже обо всем позаботилась.

Ухаживающая за ним сиделка ахнула, потрясенная видом оружия. Она и не подозревала, вывозя его из дома, что он успел вооружиться.

— Увезите его отсюда, — сердито приказал Фред. — И, Джонатан, будьте поосторожнее с этой проклятой штуковиной!

Когда Джонатана покатили прочь, он блаженно улыбался. В дверях они столкнулись с доктором.

— Не торопитесь, док, она мертва.

Толпа снаружи здания услышала новость и радостно завопила. Банда Эль Дьябло уничтожена. Больше не будут бандиты терроризировать всю округу.

Доктор быстро осмотрел тело и подтвердил то, что они уже знали. Эль Дьябло была убита так же, как убивала сама. Гробовщик забрал ее, дело было закрыто.

Когда толпа разошлась и возбуждение спало, Джек посмотрел на Фреда:

— Что ты собираешься делать с Сарой?

Она все еще продолжала тихо сидеть на стуле, безобидная немолодая женщина с опустошенной душой.

— Не знаю. Наверное, ей придется предстать перед судьей, когда будет слушание, но он вернется только через две недели. А сейчас, по-моему, нам надо просто отвести ее домой. Она никому не опасна.

И Джек, и Люк, оба понимали, что он прав. Фред помог ей подняться на ноги, и они направились к выходу.

Сара оглянулась на Люка:

— Спасибо, что нашли ее и привезли сюда.

Люк кивнул, и Фред вывел ее за порог.

Джек грустно покачал головой, провожая их взглядом.

— Хочешь, подожди меня здесь, а хочешь, пойдем за деньгами ко мне в гостиницу.

— Я лучше пойду с тобой. Тогда мы сразу после этого поскачем в «Троицу». Тут вроде все закончено, — говоря это, Люк думал о Хэдли, Эль Дьябло и Коди.

— Закончено, — подтвердил Джек.


Вскоре они уже были на пути к «Троице».

— Ну, так каково работать со знаменитой Коди Джеймсон?

— Сложно. Надо все время быть начеку. Она по-настоящему умна и ловка. Ты знал, что ее отец был шерифом и его убили?

— Нет, но это объясняет, почему она так отлично ловит преступников.

Люк рассказал ему, как проходила погоня. Рассказал все… вернее, почти все.

— Почему она не вернулась с тобой сюда? Я надеялся увидеть ее снова.

— Она не объяснила. Полагаю, просто хотела поскорее попасть домой.

— Ладно. Ты тоже сейчас едешь домой.

— Уже нет.

— Почему? О чем ты говоришь? Налоги у тебя уплачены. В кармане сотня долларов, чтобы продержаться, пока ранчо не начнет приносить доход. Все отлично.

— Я собираюсь продать ранчо.

— Что? — Джек так изумился, что натянул поводья и придержал коня. Он глядел на друга как на сумасшедшего.

— Я продам «Троицу» любому, кто ее купит. Я уезжаю. — Он невесело улыбнулся. — Я наконец понял, что не могу вернуться в прошлое, когда мы были молодыми. Те дни ушли навсегда и больше не повторятся.

— Ты не прав. — Джек пришпорил коня и рванулся вперед, зная, что единственный довод, способный заставить Люка изменить решение, ждет его в «Троице».

— Нет, прав. Я покидаю Техас. Думаю отправиться в Аризону.

— Подожди складывать вещи.

— Почему? Ничто не изменит мое решение.

— Посмотрим.

— О чем ты толкуешь? Я много времени провел в седле, размышляя о жизни и о себе.

Как раз когда он договорил эту фразу, они поднялись на холм.

— Все верно, но, принимая решения, тебе никогда раньше не приходилось учитывать мнение других.

— Других? — Люк искоса глянул на Джека, соображая, не догадался ли тот о его чувствах к Коди. Но Джек смотрел вперед, на здание ранчо, и указывал на лишних лошадей у коновязи.

— Тебя дома ждет… общество, Люк.

— О чем ты?

Проследив за взглядом Джека, он увидел этих коней и нахмурился.

— Кто там может быть, кроме Джесса?

— Поезжай и посмотри. — Джек загадочно улыбнулся, совсем смутив Люка.

Он пришпорил коня и послал его в галоп. Люк не знал, что его ожидает, но вдруг понял, что что-то особенное… кто-то особенный…

Когда он подскакал к дому, на пороге появился Джесс и еще двое мужчин, которых издали он не мог узнать. Придержав лошадь у коновязи, Люк уставился на этих троих, не веря своим глазам.

— Добро пожаловать домой, сын, — произнес Чарльз Мейджорс.

Глава 31

Люк спрыгнул на землю и бегом кинулся к отцу. Они обнялись, не сдерживая слез. — Ты жив! — бормотал Люк.

— И ты тоже! — прерывающимся от слез голосом повторял Чарльз. — Я боялся, что никогда тебя не увижу… никогда не найду.

Не разжимая рук, он немного оттолкнул сына от себя, чтобы полюбоваться им. Они разглядывали друг друга со страхом и любовью.

Глаза Люка скользили по лицу и фигуре отца. Усы и волосы Чарльза Мейджорса стали совсем белыми, но в остальном он, казалось, не изменился.

— Привет, Люк, — произнес Дэн, спускаясь к ним с крыльца.

Люк перевел взгляд на брата. Когда они виделись в последний раз, тот был еще юношей. Сейчас перед ним стоял мужчина, закаленный невзгодами. Люк узнавал в нем свои черты: высокий, темноволосый, с такими же синими глазами.

Чарльз отпустил Люка, чтобы он мог обнять брата. Разомкнув наконец объятия, они прошли в дом. Им столько надо было рассказать друг другу. Джек вытащил что-то из седельной сумки и последовал за ними. Джесс занялся лошадьми приехавших.

— Для такого случая я кое-что припас, — объявил Джек, протягивая бутылку великолепного бурбона, той же самой марки, которую они пили до войны.

Ухмыляясь от уха до уха, Люк хлопнул его по спине.

— Ты знал, что они здесь?

— Поэтому-то я и поехал с тобой. В твое отсутствие они появились в городе, расспрашивая о тебе, и Фред поначалу принял их за охотников за наградой.

Чарльз хохотнул, вспоминая, как это было.

— Но когда мы ему объяснили, почему хотим тебя видеть, он нам очень помог. Отвел нас к Джеку, а Джек привез нас сюда — ждать твоего возвращения.

Люк снова обнял отца:

— Поверить не могу, что мы опять вместе. Что с вами произошло? Где вы были после войны? Мне сказали, что вы погибли.

— Мы не погибли в битве. Нас взяли в плен и отправили в лагерь. Оттуда мы вышли только по окончании войны и пешком пошли домой.

— Ты знаешь, что мы там застали, — негодующе добавил Дэн.

— Знаю. Это и разорвало окончательно мою связь с прошлым. После я отправился на Запад и с тех пор веду бродячую жизнь. Как вы сумели меня найти?

— Мы искали долго и упорно, — устало сказал Чарльз. — Но оно того стоило. Каждая миля, каждый час. Ведь теперь мы с тобой.

— Мы услышали в Галвестоне, как кто-то упомянул твое имя, и с этого момента шли по следу… и пришли сюда. Мы ведь понятия не имели, где ты можешь быть, так что, когда всплыло твое имя, причем именно в ту минуту, при нас, это было как дар Божий. Если бы не тот случайный разговор, мы бы до сих пор тебя искали.

— И возможно, так бы и не нашли, — кивнул Дэн.

— А теперь ты здесь, и у тебя это ранчо… снова как дома… Это замечательное место, сын, — с энтузиазмом воскликнул Чарльз. — Джесс рассказывал мне, как ты упорно трудился до всех этих неприятностей. Наверное, последние два месяца показались тебе адом. Так ведь?

— Да, нелегко пришлось, но главное — мы прикончили банду Эль Дьябло.

— Вы? Ты с Джеком?

— Плюс Коди Джеймсон.

— Да? Он так хорошо ловит преступников?

— Да, только не он, а она, — вмешался Джек. — Женщина, и к тому же отличная охотница за наградой. Они с Люком только что захватили главарей бандитов, Эль Дьябло и ее брата.

— Я горжусь тобой, сын, — заявил Чарльз. — Возможно, теперь и в городе к тебе будут относиться иначе, не так подозрительно.

— Вообще-то я подумываю продать ранчо и двинуться дальше, — нерешительно сказал Люк.

— Но почему? — торопливо заговорил Дэн. — Здесь так красиво. А если тебе нужна помощь, мы будем работать бок о бок с тобой, чтобы все наладить.

— Ты хочешь остаться со мной, зная, что произошло недавно в городе? Со мной так получается уже много лет подряд.

— Люк, мы семья, — рассердился Чарльз. — Ты мой сын. Джек рассказал мне, как в тебе ошибались, но сейчас твоя невиновность доказана. Так что прекрати убегать. Останься и дерись за то, что любишь и во что веришь.

— Если ты хочешь, чтобы это ранчо стало доходным, мы с тобой, — предложил Дэн.

Перед этим Люк решил подавить свою любовь к «Троице». Он приготовился продать ранчо за любую предложенную цену и, не оглядываясь, уехать отсюда навсегда. Но теперь, когда появился шанс остаться, снова обрести дом и семью, теперь он точно знал, чего хочет. Широко улыбаясь, он обратился к отцу и брату:

— Добро пожаловать домой. «Троица» теперь станет ранчо семьи Мейджорс, а не просто владением Люка Мейджорса.

Четверо мужчин подняли тост за будущее «Троицы» и всю ночь проговорили о том, что планирует сделать Люк по разведению лошадей. Когда наконец они отправились спать, будущее ранчо было определено. Они обязательно добьются успеха. Ведь они теперь вместе.

На следующее утро, позавтракав вместе с Мейджорсами, Джек приготовился уезжать. Седлая коня, он объяснил:

— Мне надо вернуться в город. Банда Эль Дьябло уничтожена, так что я дождусь, пока не приедут Стив с Ридом и бандитами, которых он поймал, а потом уеду на следующее задание.

— Только помни, что «Троица» твой дом тоже, — сказал ему Люк. — Ты один из нас, Джек. Возвращайся, когда сможешь.

Они пожали друг другу руки, и Джек вскочил в седло.

— Берегите себя, — на прощание улыбнулся Джек.

— Постараемся.

Джек пустил коня в галоп, а трое Мейджорсов провожали его взглядом, пока он не скрылся из вида.

Затем они вернулись на ранчо, ставшее их домом и надеждой. Они снова были вместе. И это само по себе было чудом, ниспосланным свыше.

* * *

Люк полностью погрузился в работу. Каждый день он вставал на рассвете и трудился допоздна. Теперь у него была мечта — процветающее ранчо. Он построит жизнь с нуля, станет разводить коней и скот, снова научится радоваться жизни. Тем более что отношение горожан к нему переменилось. Это было заметно, когда он ездил в город за припасами. Фред позаботился, чтобы все узнали о его невиновности, и теперь торговцы и остальные жители городка стали дружелюбнее. Снова стоило жить.

Дни сливались в недели, затем в месяцы, приобретая чудесную монотонность покоя.

Но сколько бы Люк ни выматывал себя непрерывной работой от зари до зари, ночи его были по-прежнему тревожны. Часто он просыпался перед рассветом, задыхаясь от тоски по Коди. В мучительных снах мелькали вперемежку образы сестры Мэри, Армиты и Коди. В этих видениях она гналась за ним, ловила, любила, пока он не просыпался, дивясь тому, как мог ее отпустить от себя. Дэн часто заставал его, уже одетого, встречающим на крыльце восход солнца.