– Я знаю, – выплевываю я.

– Что ты знаешь? – спрашивает Зак.

О, он хорош.

– Я знаю, что ты – Захари Уэстон, – кричу я, слезы скатываются вниз по моим

щекам.

Он делает шаг вперед, протягивая ко мне руку.

– Лана, я…

– Не Лана! – прерываю я его. – Ты мне солгал. Ты использовал меня, – смахиваю

слезы со своих глаз. Иду вперед, пока не оказываюсь прямо перед ним. Толкаю его в грудь.

– Как ты мог это сделать со мной? – я снова толкаю его в грудь. – Ты знаешь, как тяжело

мне было позволить себе тебя любить… – я прикрываю свой рот, когда слова срываются с

моих губ, слова, которых я не хотела произносить.

Он ловит меня за руку и притягивает в свои объятия.

Знаю, что не должна ему этого позволять. Я слабая, но мне хочется ощутить его

объятия еще раз.

Хочется вдыхать его мужской запах, пока не удостоверюсь, что никогда не смогу

его забыть.

Хочется еще раз услышать биение его сердца под моим ухом.

Хочется чувствовать его руки, скользящие по моему позвоночнику, а затем

почувствовать, как он гладит мои волосы.

Хочется, почувствовать его губы, целующие меня в макушку.

Хочется верить, что те слова, что он мне говорил, были настоящими.

Мне нужно верить в то, что все, что он для меня сделал, для него было также

важно, как и для меня.

– Лана, я никогда не хотел тебе лгать о том, кто я такой, но знал, что это

единственный способ, чтобы тебя узнать. Могу я рассказать тебе все, что хотел сказать с

первого дня?

Я качаю головой и делаю шаг назад, ускользая из его рук.

– В чем смысл? Это ничего не изменит.

Он делает шаг ко мне.

– Пожалуйста, Лана, – умоляет он, сжимая руками свои волосы. – Пожалуйста,

сядь и выслушай меня, – он кладет ладонь на мою руку и смотрит мне в глаза. – Тебе не

нужно ничего говорить. Я просто хочу, что бы ты все знала.

Я смотрю на него, надеясь, что он видит всю боль, которую мне причинил.

Он прикусывает свою губу.

– Пожалуйста, – умоляет он, его голос наполнен паникой.

Я слегка киваю, позволяя говорить.

– Давай сядем за стол. Хочешь немного воды или еще чего-нибудь? – спрашивает

он, пока мы идем на кухню.

– Нет, Зак. Я здесь не для дружеского визита, – вытаскиваю стул и опускаюсь на

него. Я измучена, устала от всего, что выяснила. Бросив свою сумку на дубовый стол,

пробегаю рукой по своим волосам.

– После драки с Кайлом в Нью-Йорке, я выбрал Кенну своей следующей целью. Я

был уверен, что если Кайл узнает, что я ее преследую, то это сведет его с ума. Однажды

вечером я увидел тебя в «Quake». Я был там, когда следил за Кенной, – говорит Зак, беря

из холодильника бутылку воды. Он молчит, пока подходит ко мне и занимает место слева

от меня, – мне потребовался лишь один взгляд на тебя, чтобы забыть о моем плане мести.

Я знаю, как дерьмово это звучит, но это чистейшая правда, – он проводит рукой по

волосам. – Я не мог оторвать от тебя глаз. Ты была такой великолепной, полной жизни. Я

должен был с тобой познакомиться. Мне нужно было тебя узнать, – он неловко сдвигается

в своем стуле. – Я начал за тобой следить. Выучил твое расписание и все, что мог о тебе

узнать, – он снимает крышку с бутылки и делает большой глоток воды. Я смотрю на его

шею и стараюсь не вспоминать, как его кожа ощущается под моими губами. Он ставит

бутылку на стол и вертит крышку между пальцами. – Я взломал замок на твоей двери и

проникнул в твою квартиру, когда тебя не было дома.

Его прерывает мой возмущенный вздох.

– Что за ху*ня, Зак?

На его лице появляется выражение стыда.

– Я знаю, Лана. Поверь мне, я знаю. Мне нужно было найти способ тебя узнать. Я

заплатил твоим соседкам, чтобы они съехали, и снял квартиру рядом с твоей. Так же, я

был с тобой в Лас-Вегасе.

Я задыхаюсь.

– Ты был в клубе и в баре на Новый год, не так ли?

Прикрыв лицо руками, я качаю головой. Все становится еще хуже. Это как

крушение поезда, на которое ты не можешь перестать смотреть. Только я не смотрю на

крушение. Я его проживаю.

Глава 21

Зак

– Остальное ты знаешь. Мы с тобой познакомились, и я в тебя влюбился. Все, что

случилось с тех пор, как я сюда переехал, было настоящим, – говорю я, а затем делаю еще

один глоток воды. Проклятье, в горле сухо, как в гребаной пустыне.

– Зак, как ты можешь ожидать, что я поверю в то, что ты сказал? – плачет она. –

Ты врал мне с самого первого дня.

– Я понимаю, что ты не поверишь, но я никогда не врал о том, что касалось нас,

Лана.

– Разве ты никогда не говорил мне о том, что твоя фамилия Уильямс? Разве ты

никогда не говорил мне о том, что родом с западной части штата? Разве ты никогда не

говорил мне о том, что работал с финансами?

– Да, говорил, но только это и было единственной ложью.

Она смеется.

– В этом то и проблема Зак, мы с тобой по-разному смотрим на сам факт обмана.

Ложь является ложью, независимо от того, какие у тебя мотивы или сколько раз ты солгал,

– она качает головой. – Я не собираюсь никому говорить о том, кто ты такой, – слезы

скатываются вниз по ее щекам. – Я больше никогда не хочу тебя видеть. Я хочу, что бы ты

уехал. Я забуду о том, что произошло за последние несколько месяцев. Мои друзья

никогда о тебе не узнают.

Я всегда знал, что к этому все и идет. Я не хочу ее оставлять. Хочу провести

рядом с ней каждый день до конца своей жизни, и загладить вину за все те ужасные вещи,

которые сделал. Но она заслуживает кого-то гораздо лучше, чем я.

В последний раз, я смотрю в ее красивые глаза. Зеленые. Теперь, я знаю, какого

они цвета, когда ей больно. Я хочу умолять ее простить меня. Что бы она никогда не

переставала меня любить. Но я этого не делают. Лишь киваю головой, потому что не

достаточно сильный для того, что бы сказать слова, которые она хочет услышать.

– Ты уедешь? – спрашивает она.

Я снова киваю и стискиваю зубы, чтобы удержаться и не умолять ее простить

меня.

Она встает со стула и уходит без оглядки.

Мне нужно остаться на месте. Нужно ее отпустить, но необходимо еще один раз

сказать ей, как много она для меня значит. Я вскакиваю и следую за ней. Разворачиваю,

прижимаю спиной к двери и в последний раз целую в губы. Она целует меня в ответ, ее

пальцы сжимают мои волосы. Я хочу от нее большего, но взять ее у двери… не так я хочу

с ней попрощаться. Это лишь заставило бы ее ужасно себя чувствовать.

Отрываю от нее губы, прислоняюсь лбом к ее лбу, и закрываю глаза.

– Я люблю тебя, Лана. Даже если ты ни во что не веришь, просто знай, это правда,

– мои руки обхватывают ее лицо, и я целую ее в лоб, затем поворачиваюсь и ухожу. Не

могу смотреть на то, как она выходит из моей квартиры, зная, что это последний раз, когда

я ее вижу.

Я провожу остальную часть дня и ночи в тумане из-за бутылки рома и кокса.

Когда просыпаюсь на следующий день, то чувствую себя дерьмово, и физически, и

эмоционально. Ненавижу саму мысль о том, что она так близко, и я не могу ее видеть. Но

находиться далеко от нее… это будет еще хуже. Как я смогу жить, не имея возможности ее

видеть?

Я чувствую себя немного лучше после того, как принимаю душ и съедаю большой

завтрак, который помогает успокоиться моему желудку.

Теперь, когда я должен отсюда съехать, мне нужно составить план. Куда я хочу

поехать? Я не могу придумать ни одного места, которое не будет напоминать мне о Лане.

Может быть, мне просто упаковать сумку и некоторое время бесцельно кататься на

машине? У меня достаточно денег в банке, и ими я могу пользоваться в течение многих

лет.

Чем больше я думаю об этом, тем больше мне нравится эта идея. Я просто поеду в

аэропорт Логан и куплю билет в один конец, куда мне взбредет в голову. Вещи я упаковал,

и готов к поездке, но сначала мне нужно кое-что сделать. Хотя, вероятно, мне не следует

это делать. Но когда это меня останавливало?

Заезжая на стоянку, расположенную около дома, где живут Дженни и Кайл,

первое, что я замечаю – это дым. Густой белый дым валит с окон первого этажа старого

дома. Несколько человек в полной панике выбегают из бокового выхода.

Бля. Я понимаю, что Дженни внутри. Ее автомобиль, на стоянке.

Выбираюсь из «Escalade» и вижу пламя, прорывающееся через окна, а дым

внезапно становится черным. Мои глаза сканируют людей, которые уже выбрались,

отчаянно ища среди них лицо Дженни.

– Дженни Мур, – кричу я. – Вы видели Дженни Мур? – снова кричу я, но никто не

отвечает. Они не могут. Они в шоке. Народ стоит согнувшись, и кашляет из-за дыма в

легких. Многие плачут и от того, что были на волосок от смерти.

Я слышу громкие хлопки и треск, доносящиеся из здания. Мне становится ясно,

что она все еще внутри.

Адреналин берет надо мной верх. Я на автопилоте бегу к двери. Позади, слышу

сорванные голоса, кашель и крик о том, что бы я остановился, но я не могу. Мне нужно

добраться до Дженни.

На входе видно пламя. Нужно поторопиться, или не смогу добраться до ее

квартиры.

Когда я открываю дверь и направляюсь внутрь, то ощущаю почти невыносимую

жару. Я поражен удушающим дымом и чувствую вокруг себя жар огня. Он везде. Просто

терпеливо ждет шанса превратить меня в пепел.

Я закрываю глаза и вижу лицо Дженни, и это увеличивает мою решимость

двигаться вперед. Она в ловушке где-то внутри этого ада, и я собираюсь вытащить ее или

умереть, пытаясь это сделать.

Через несколько секунд я дезориентирован, и не могу понять, откуда пришел и

куда иду. У меня кружится голова, а перед глазами все плывет. В ушах звенит из-за

пронзительного воя пожарной сигнализации. Атака на мои чувства сводит с ума, но у меня

цель – мне нужно ее найти.

На меня накатывает чувство безнадежности, и начинает охватывать паника. Но

тут, мельком сквозь дым, вижу, куда мне нужно идти.

Пригнувшись, обхожу языки пламени, охватившие стены коридора, прохожу

мимо открытой двери ближайшего соседа Дженни. Огонь стреляет и обжигает кожу моей

правой руки. Бля. Эту боль трудно игнорировать, но я проглатываю свой страх и

продолжаю двигаться вперед.

С каждым шагом дым становится гуще, а пламя делает коридор практически

непроходимым, но чудесным образом перед ее дверью оказывается небольшая свободная

от огня область. Хороший знак.

– Дженни! Дженни! – стучу в дверь, выкрикивая ее имя. Сталь еще прохладная на

ощупь. Поворачиваю дверную ручку и обнаруживаю, что дверь не заперта. Кто, черт

побери, оставляет незапертой свою дверь?

Толкаю дверь внутрь и начинаю искать Дженни. В квартире огня нет, но теперь,

когда дверь открыта, она быстро заполняется дымом.

– Дженни, где ты? – кричу я.

Ее нет ни в гостиной, ни в кухне. Завернув за угол, открываю первую дверь,

осматриваюсь и нахожу Дженни. Она в полубессознательном состоянии лежит на полу, на

ее голове кровь. Я устремляюсь вперед и пытаюсь ее поднять.

– Кайл, – всхлипывает она. – Я слышала… пожарную тревогу… слишком быстро

поднялась… голова закружилась, – она поднимает руку, касаясь раны на лбу. Дженни явно

дезориентирована.

– Дженни, ты можешь идти? – я обхватываю рукой ее поясницу, чтобы помочь ей

подняться.

Она слышит мой голос; ее глаза широко распахиваются, когда она смотрит на

меня.

– Нет, – кричит она, когда встает на дрожащих ногах и пятится к кровати. – Что ты

здесь делаешь? – Дженни вертит головой, осматривая комнату, изучая двери и окна в

поисках пути к спасению. – Ты не умер, – она в замешательстве, ее рука инстинктивно

прикрывает живот. – Пожалуйста, – умоляет она.