Джоанна Эдвардс - Обманывают все

— Как мне удалось выяснить, Гретчен — самая молодая из написавших ему.

Что ж, это нормально. Отец ухватился за самый лакомый кусок из всех, что попались.

— А в чатах? — спросила я. — Там он со многими познакомился?

— Не думаю. Начиная с января он сосредоточил все свое внимание на Гретчен. — Шон на мгновение замолк. — Думаю, он влюблен в нее.

Я замерла.

— Не может быть.

— Дэни, я читал их письма. Он называет ее «дамой сердца».

Это гораздо хуже, чем я думала.

— Как ты считаешь, он серьезно?

— Да.

— Мы должны сказать маме. Нельзя больше ждать.

— Знаю.

Мне стало так плохо, словно по мне каток проехал! Мы с Шоном надолго замолкли — были слишком подавлены.

— Как нам это сделать? — наконец спросила я.

— Я разберусь с отцом, а ты расскажешь все маме. Тогда не возникнет ощущения, что мы вдвоем на них набросились.

Думаю, разговор с отцом — задача гораздо более сложная.

— Когда мы это сделаем?

— Чем раньше, тем лучше, — решительно произнес Шон. — Когда твой коллега выполнит заказ Гретчен?

— В пятницу. Послезавтра.

— Значит, мы сделаем это завтра.

— Но на четверг у нас запланирован семейный ужин, — возразила я. — Первый за целый месяц!

— Дэни, сейчас или никогда!

— Если ты так ставишь вопрос — никогда!

Шон вздохнул:

— Я знаю, что ты не хочешь этого делать, но другого выхода нет.

— Понимаю… — Мои глаза наполнились слезами. — Но в глубине души мне хочется оставить родителей в покое и надеяться, что все само уладится.

— В жизни так не бывает. Кроме того, когда Гретчен бросит отца, его поведение может полностью измениться. Ему будет проще отрицать сам факт романа, ведь они официально расстанутся. Мы должны поговорить с мамой до того, как это случится. Она имеет право знать все, чтобы хорошенько обдумать, хочет она с ним жить или нет.

— А как мы объясним, откуда у нас эти сведения? — всполошилась я. — Мы ведь не можем сослаться на «Развод. Инк»! — Я не хочу рассказывать правду о своей работе. Только не сейчас!

— Скажем, что я работал на отцовском компьютере и случайно нашел эти файлы.

Неплохая идея.

— А что ты делал за его компьютером? Ведь у тебя есть свой!

— У него более быстрое подключение к Интернету. Скажу, что загружал анкеты для поступления на медицинский. Мама приходит в восторг, когда я говорю о том, что хочу стать врачом.

— Правильно! — Я опустила голову, уставившись на невидимое пятно на полу. — Неужели мы это сделаем?! Как было бы приятно в последний раз поужинать всем вместе! Прежде чем наш мир — как нам уже известно — разобьется на мелкие кусочки.

— Поверь мне, — сказал Шон, — это уже произошло.

Наверное, что-то подобное чувствует полицейский, который несет людям весть о гибели дорогого им человека.

Я почти не спала прошлой ночью. Меня мучили сомнения, тошнило от волнения. Почему я не стала спорить с Шоном? Сначала мне казалось, что, согласившись на разговор с мамой, я оказалась в более выгодном положении. Но чем больше я об этом думала, тем яснее становилось — мне поручена самая сложная часть. Конечно, Шону предстоит прямо заявить отцу, что он в курсе его романа с Гретчен. Задача не из легких, но стоит только произнести эту фразу, и все трудности останутся позади. Отец будет шокирован, начнет злиться, оправдываться. И все же этот разговор не причинит ему боли. У него не возникнет ощущения, что его предали.

А вот если говорить о маме — для нее это станет колоссальным ударом, и она будет морально уничтожена. Ей даже может стать плохо. Выходя из дома, я положила в сумку сироп «Пепто-бисмол».

На работу я приехала с сорокаминутным опозданием. К счастью, никто этого не заметил: в офисе было пусто. Отлично, мне сейчас абсолютно не хотелось никого видеть. Села за стол и прослушала автоответчик мобильного телефона. Первое сообщение — от Эвана Хиршбаума: у него снова нашлась для нас работа. Он уже устал от своей новой подружки — девятнадцатилетней продавщицы из «Урбан аутфиттерс». Девушки Эвана с каждым разом становились все моложе. Если тенденция сохранится, следующая его подружка будет учиться в средней школе, и тогда мы уже ничем не сможем ему помочь.

Несколько сообщений поступило от клиентов и одно от Кристы. Я тут же перезвонила ей.

— «Финтейн кейтеринг», это Криста, слушаю вас.

— Привет, это я.

— Дэни! Привет! Угадай, что случилось!

Я помассировала лоб, чтобы не разболелась голова.

— Криста, честно говоря, я сейчас не в состоянии…

— Сегодня утром мне позвонил Джейсон Датвайлер и пригласил на свидание! — радостно выпалила она. — Мы встречаемся в субботу.

— Отлично! — Я облегченно откинулась на спинку кресла. — Куда идете?

— На выставку в Музей изящных искусств, а потом — поужинать в «Норт Бостон».

— Очень даже ничего… — Я была поражена. Акции Джейсона Датвайлера только что резко выросли.

Но тут у Кристы изменился тон:

— Даже боюсь тебя об этом спрашивать.

— Давай… — Я стала теребить шнур, накручивая его на пальцы.

— Я хочу, чтобы ты мне честно ответила, что с ним не так.

Как же я устала! Мне срочно нужна огромная чашка кофе. Заглянула в свой ежедневник — во сколько сегодня первая встреча по разрыву отношений? Похоже, я до нее не доживу.

Мои мысли прервал голос Кристы.

— Он кажется мне нереально хорошим, — стрекотала подруга. — Обходительный, веселый, умный. Чего я не знаю? Почему такой отличный парень, как Джейсон Датвайлер, до сих пор один?

— Он свободен всего несколько недель, — напомнила я.

— У него отличная работа, он много путешествует, даже собирает мусор в отдельные пакеты, — не унималась Криста.

— Не знала, что ты так трепетно относишься к окружающей среде, — сказала я, сдерживая зевоту. — Послушай, Джейсон — нормальный парень. С ним все в порядке.

— Ты уверена?

— Он слишком прилипчивый, — сдалась я. — Насколько я знаю, в этом все дело.

— Дэни, есть еще кое-что… — Криста помедлила. — Я могу попросить тебя об одолжении?

— Выкладывай.

— Мне очень нравится Джейсон, и я хочу, чтобы у нас все получилось. По телефону мы нормально общаемся, но при личной встрече всякое может случиться. А что, если мы исчерпаем все темы? И весь вечер будем молча смотреть друг на друга?

— Этого не случится, — заверила я, растирая виски.

— Мне хотелось бы знать о нем немного больше.

Ну вот, приехали! Я предчувствовала, куда она клонит.

— Попробую догадаться… Хочешь, чтобы я рассказала тебе о нем? — Я принялась тереть виски еще с большей силой. Головная боль убьет меня.

— Э-э… я знаю, что у тебя есть некоторые сведения…

— Информация закрытая, — перебила я подругу. Открыв верхний ящик стола, достала «Эдвил»[3]. Взяла пару таблеток, положила их в рот и попыталась проглотить, не запивая.

— Я знаю, что в файле Джейсона конфиденциальная информация, — согласилась Криста. — И не буду просить тебя ее зачитывать или делать что-то подобное. Просто я подумала, что ты могла бы заглянуть в него и сказать мне, если случайно увидишь что-то интересное…

Я промолчала.

— Дэни, пожалуйста! Клянусь, я никому не скажу, откуда у меня эти сведения!

Я механически включила компьютер и открыла файл Джейсона. Криста моя лучшая подруга, но тайна информации о клиенте — превыше всего. Я скажу ей что-нибудь простое, абсолютно безобидное. Перечитала записи, которые сделала во время первой встречи с Люси.

— Джейсон болеет за «Ред сокс» и не придерживается строгой вегетарианской диеты. Это максимум, чем я могу тебе помочь.

— Спасибо, Дэни! — Похоже, подруга действительно была довольна.

— У меня очень много работы.

— Все в порядке? У тебя грустный голос.

Подумала, стоит ли говорить Кристе о предстоящем разговоре с мамой. Не хотелось портить ей настроение. И я решила солгать:

— Просто устала, вот и все.

— Как ты собираешься это сделать? — чуть позже в тот же день спросила я у Трея.

— Что именно? — не понял он.

— Ты ведь занимаешься делом Гретчен Монахан?

Аманда тут же прекратила печатать. Трей жестом поманил меня за собой, и мы направились через холл в его кабинет. Я вошла, и он закрыл за мной дверь.

— Я подумал, будет лучше поговорить наедине. Аманда сует нос во все мои дела.

— Неприятно.

— Она проявляет рвение, и Крейгу это нравится. — Трей присел на край стола. — Так это правда? Гретчен действительно подружка твоего отца?

— Любовница, — поправила я. — Мои родители пока еще женаты.

— Крейг так мне и сказал… — Трей сложил руки на коленях. — Не беспокойся. Клиентка не подозревает, что вы родственники.

— Отлично, пусть и дальше так будет.

Некоторое время мы смотрели друг на друга, потом Трей сказал:

— Я собираюсь завтра зайти в «Мерриутер пейн инвестменс». Ему придется меня выслушать.

«Ему придется меня выслушать». Я вздрогнула, но тут же прогнала от себя чувство вины. Отец должен получить то, что заслужил.

— Я собираюсь сказать правду, — продолжил Трей. — Что она уходит, потому что он женат.

— Ты будешь жестко с ним говорить? — спросила я, грызя ногти.

Трей усмехнулся:

— Да нет, как обычно.

У нас с Треем разные взгляды на то, как следует разрывать отношения. Я стараюсь обходиться с людьми как можно мягче и приукрашиваю действительность, чтобы не причинить им боль. А вот Трей не сдерживает себя: он считает, что нужно быть откровенным, пусть это и жестоко. «Человек может потом всю жизнь пытаться понять, почему его бросили, — сказал он мне однажды. — И если я в состоянии раскрыть ему глаза на происходящее, то просто обязан это сделать. Люди заслуживают правды, какой бы отвратительной она ни была. Это единственная возможность начать жить дальше». Я его понимаю, но у меня не хватает мужества говорить правду в лицо.

— Интересно, как отреагирует мой отец?

— Это невозможно предсказать. Все воспринимают по-разному.

— Ты прав.

Очень тяжело все время приносить плохие новости. Неприятно наблюдать за тем, как меняются лица людей, когда ты сообщаешь им о разрыве: они испытывают шок, ужас, гнев, страх. Иногда это меня очень угнетало.

— Учитывая, что это твой отец, я постараюсь действовать как можно деликатнее, — пообещал Трей.

Но я покачала головой и, направляясь к двери, сказала:

— Не напрягайся.

День прошел как в тумане. И, не успев опомниться, я уже сидела в машине и направлялась к родителям. Странно, добралась очень быстро: такое ощущение, что прошло не больше десяти секунд. Но в тот момент, когда я поднималась по ступенькам, время вдруг начало тянуться очень медленно.

— Привет, — сказала я, увидев маму в гостиной. Сердце колотилось так, что я боялась, как бы оно не выскочило из груди.

— Привет, дорогая! — Она чмокнула меня в щеку. — Отличный наряд.

На мне были черные брюки и темно-фиолетовый джемпер из «Де Лимитед».

— Спасибо. Ты тоже отлично выглядишь.

Мама была в серых брюках и блузке на пуговицах, купленной в «Гэп». Она выглядела элегантно, чем-то напоминала Диану Китон. Взяв сумочку, мама направилась к двери.

— Я так рада, что ты пригласила меня на кофе с шоколадом! — Она остановилась перед зеркалом в холле. — Дэни, это так здорово! Когда ты обещала, что мы устроим девичник, честно говоря, я не надеялась, что ты сдержишь слово. — Улыбнувшись, она обняла меня за талию. — Это так много для меня значит! Ты в курсе?

Я важно кивнула и заставила себя улыбнуться. Я ругала себя последними словами за то, что вела себя так жестоко. Господи, почему бы не устроить настоящий девичник? Почему на прошлой неделе я не пригласила маму в кино или еще куда-нибудь? Вместо этого я взяла на себя роль старухи с косой и веду маму в кафе только потому, что нужно смягчить плохие новости.

— Ты уже готова? — спросила я.

— Всегда готова! — радостно отозвалась мама. — Отец с Шоном собираются устроить киномарафон. Они весь вечер пытались от меня избавиться.

Киномарафон. Могу себе представить, что за фильм выбрал Шон! Что-нибудь под названием «Ты обманываешь маму, лживый придурок?».

Меньше всего мне сейчас хотелось встречаться с отцом, поэтому я быстро вышла из дома, спустилась по ступенькам. Когда мы с мамой сели в машину, я так нервничала, что даже не могла придумать тему для разговора. Время текло ужасно медленно, и мне показалось, что до Бэк-Бэй мы добираемся несколько часов. Почему неприятные моменты тянутся бесконечно, а счастливые пролетают? Не это ли имел в виду Эйнштейн, утверждая, что время — понятие относительное?