Джоанна Эдвардс - Обманывают все

— Наша семья переехала сюда из Нового Орлеана лет десять тому назад. Это было достаточно сложное время. Я как раз перешла в выпускной класс.

— Тогда это действительно было непросто… — Брейди отпил кофе и надкусил сандвич. — Приехав сюда, испытываешь культурный шок, и это очень неприятно, правда?

— Думаю, самое странное, к чему пришлось привыкать, — погода, — призналась я. — В Новом Орлеане снег можно увидеть только по телевизору. Я привыкла к тому, что зимой тепло, а летом изнываешь от жары. Стоит выйти на улицу, и ты сразу весь мокрый от пота. Мы с отцом постоянно смеялись над тем, какие здесь все хилые: включают вентиляторы, как только температура поднимается до семидесяти градусов[5].

Брейди ухмыльнулся:

— Жители Бостона не понимают, как им повезло. Им не мешало бы узнать, что такое настоящая жара.

— Похоже, ты тоже не из Бостона?

— Нет, из Аризоны. Приехал сюда шесть лет назад учиться на юридическом факультете. Планировал после окончания вернуться на запад, но остался, потому что мне предложили хорошую работу. А потом я познакомился с Эрин, и это все изменило.

— Вы были вместе целых два года? — спросила я, хотя знала ответ.

— В прошлом марте было два года. — Брейди на минуту замолк, а потом сказал: — Но хватит об этом. Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать свои прежние отношения.

Брейди пригладил короткие темные волосы. Он действительно был очень симпатичный, чем-то напоминал милого университетского преподавателя. С такой внешностью он вполне мог бы читать в Бостонском университете, скажем, вводный курс в литературу. Мы некоторое время посидели молча.

— Итак, — начала я, и Брейди кивнул, подбадривая. — Что означает буква «К» в твоем имени?

— Не скажу. — Он засмеялся. — Не могу.

Я сделала глоток и взяла сандвич.

— Неужели все так ужасно?

— Угадай.

— Кевин? Кит?

— Не-а.

— Кайл, Курт…

— Холодно.

— Это женское имя типа Карен или Кэти?

— Нет, не женское… — Он откусил сандвич. — Оно не совсем традиционное, ты могла такого и не слышать.

— Килиманджаро? — пошутила я.

Брейди развеселился:

— Думаю, про гору Килиманджаро ты все же слышала.

— Да… — Я отпила чаю. — Криптонит?

— Не собираешься сдаваться, верно? — усмехнулся он.

— Даже не проси.

Брейди на минуту задумался.

— Думаю, это мне не повредит, — наконец сказал он и придвинул стул поближе. — Но все должно остаться между нами. Поняла?

— Конечно.

Он понизил голос:

— Мое второе имя — Куган.

— Что? — Я изо всех сил старалась сдержать смех. — Брейди Куган Симмс?

— Это девичья фамилия моей матери. — Он мило и даже немного игриво улыбнулся. — Я раскрыл тебе свой секрет, теперь твоя очередь.

— Что ты хочешь знать? — с напускной скромностью спросила я.

— Раз уж мы обсуждаем имена, назови мне самое неприятное прозвище, которое у тебя было.

Немного подумав, я созналась:

— Тыква на ножках.

— Тыква на ножках? — удивился Брейди. — Наверняка за ним стоит какая-нибудь веселая история.

— Когда я училась в школе в Новом Орлеане, хороший загар был в большой моде. А поскольку я быстро сгораю… — Я провела пальцем по руке, чтобы он обратил внимание на мою светлую кожу. — Перед выпускным балом в предпоследнем классе я решила воспользоваться кремом для автозагара. Перестаралась, нанесла слишком много — и кожа окрасилась в оранжевый цвет. Все оставшееся время меня звали Тыквой на ножках.

— Ради такой истории, наверное, стоило открывать секрет имени Кутан. Наверное… — поддразнил меня Брейди.

Мы некоторое время помолчали, легко, как старые друзья.

— Кстати, я хотел спросить, — предложил Брейди. — Не хочешь как-нибудь сходить со мной в кино?

Настоящее Свидание! Он приглашает меня на Настоящее Свидание. Вот это точно нарушение пятого правила! Хотя кому какое дело? Я многое пережила за последнее время. И заслужила небольшое развлечение.

— С удовольствием, — ответила я, стараясь сохранять спокойствие. У меня, как и у Шона, был не очень большой опыт общения с противоположным полом. Наверное, это у нас семейное.

— Думаю, можно сходить на утренний сеанс как-нибудь в выходные, — продолжил он.

Похоже, я преждевременно подумала о Настоящем Свидании. Утренний сеанс обычно расценивается как ЧВС. И опять Брейди не назвал точное время.

Мы доели сандвичи, допили чай, обменялись номерами телефонов и разошлись в разные стороны, договорившись скоро снова увидеться. Не знаю, как трактовать этот ленч, но я все равно хорошо провела время. Было приятно немного отвлечься.

— Пока, Брейди Куган Симмс, — попрощалась я, когда он направился к выходу.

— Пока, Тыква на ножках, — отозвался он и подмигнул мне.

Прошло уже три недели с того судьбоносного «девичника», когда состоялся наш разговор с мамой, и с тех пор я ни разу не общалась с ней. Сама она не звонила, а я не видела смысла проявлять инициативу. С отцом я тоже не разговаривала. На прошлой неделе должен был состояться семейный ужин, но четверг прошел и никто даже не вспомнил. Мы избегали друг друга. Новости мне сообщал Шон — он держал меня в курсе всего происходящего. «Джуд повел маму в кино сегодня вечером». «Джуд подарил маме цветы». И об отце я тоже кое-что узнала». «Вчера вечером он целый час говорил по телефону с Гретчен». «Вернулся домой только в два часа ночи. Думаю, он был с ней».

Моя подруга Криста фактически все свое свободное время проводила в компании Джейсона Датвайлера — мы почти перестали видеться. Брейди Симмса тоже можно было объявлять пропавшим без вести. Он не звонил и не писал с момента нашего «свидания». Как это ни странно, разговоры с братом стали для меня самыми яркими событиями. В прошлом мы не были особо близки. Ладили, но никто не решился бы назвать нас друзьями. А теперь он стал для меня союзником и близким другом.

— У меня есть план, — сообщил Шон по телефону во вторник вечером.

Я оторвалась от прощального письма, которое сочиняла для Эвана Хиршбаума, — оно предназначалось его очередной отвергнутой пассии.

— Слушаю тебя внимательно.

— Крепись, нам не обойтись без порно.

— Что?! — Я уронила ручку.

— Гей-порно, если говорить точнее.

— Черт возьми, что ты имеешь в виду?!

— Ладно, этот план может показаться тебе безумным, но все же выслушай меня, прежде чем решать что-нибудь.

— Говори, хотя начало мне не нравится.

— Ведь это мама захотела расширить круг общения, так?

— Угу.

— Отец просто выполнил ее просьбу. Он не собирался изменять ей, хотел сохранить брак, но потом почувствовал, что у него нет другого выхода. Он начал общаться с Гретчен Монахан от отчаяния, поскольку не мог быть с женщиной, которую на самом деле любит. То же самое произошло в сериале «Дни нашей жизни», когда Бо подцепила Билли, потому что он думал, что Хоуп, которую он по-настоящему любил, утонула в баке с кислотой…

— Мне казалось, ты смотришь «Главный госпиталь», а не «Дни нашей жизни».

— Считай, что я смотрю и то и другое, — смутившись, сообщил Шон. — Так вот, о чем я говорил: отец общается с Гретчен, потому что не может быть с мамой. Если она бросит Джуда и предложит папе вернуться, он сразу же это сделает.

Но я не была в этом уверена.

— Он ведь называл Гретчен «дамой сердца».

— Вряд ли искренне, — не согласился Шон. — Судя по их переписке, Гретчен первая употребила это выражение. Так бывает, когда кто-то признается тебе в любви и ты вынужден ответить тем же.

— Но маме нужен не отец, а Джуд, — напомнила я.

— Ей только так кажется. Мы лишь должны убедить ее в обратном.

— И как это сделать?

— Нужно доказать ей, что он гей. Она сразу же даст ему пинка.

Я начала хохотать.

— Шон, как ты не понимаешь? У нас ничего не получится.

— Нет, получится, — настаивал брат. — Ведь она говорит, что их отношениям с Джудом недостает страсти.

— Неестественно и слишком рискованно.

— Любой хороший план кажется рискованным, — возразил Шон. — Все будет нормально!

Но я очень сомневалась. Мне казалось, нам просто нужно отойти в сторону и не мешать родителям.

— Послушай, — начал Шон, — Джуд всегда приходит к нам со своей спортивной сумкой. Нужно лишь подложить ему какое-нибудь порнографическое издание и сделать так, чтобы мама первой его обнаружила. У нее в душе появится достаточно сомнений, чтобы снова броситься в объятия к отцу.

Я молчала, и он договорил:

— Дэни, я собираюсь сделать это — не важно, с твоей помощью или без. Хотя, если ты помнишь, мы создали коалицию и согласились вместе бороться за то, чтобы семья не распалась.

Я вздохнула:

— Хорошо. Скажи, что нужно делать.

Прошло еще несколько дней, но Брейди по-прежнему не звонил и не приглашал меня в кино. Зато в пятницу днем объявилась Софи Кеннисон.

— Я хотела спросить, не хочешь ли ты зайти ко мне сегодня вечером. Может, возьмем еще что-нибудь посмотреть? — спросила она. Планов у меня все равно не было, так что я согласилась.

Когда я приехала, она уже ждала меня на лестнице.

— Как думаешь, не съездить ли нам в «Блокбастер», тот, где работает твой брат? — предложила она. — У них очень неплохой выбор.

— Конечно, — кивнула я.

Оказавшись в салоне, Софи тут же устремилась к полке с новинками.

— Я приду через минуту, — сказала я, оглядываясь по сторонам в поисках Шона. Вот и он — складывает диски рядом с прилавком.

Я быстро направилась к нему.

— Что ты здесь делаешь? — удивился он.

— У нас с Софи запланирован вечерний просмотр. Заехали за новыми фильмами.

— Софи здесь? — Шон начал оглядываться по сторонам.

— Да, выбирает фильмы. Ладно, расскажи, что нового дома, — попросила я.

— Обстановка довольно тягостная. После того серьезного разговора мы почти не общаемся. Сегодня утром на кухонном столе я нашел записку от мамы. — Он вынул из кармана своих штанов цвета хаки скомканную салфетку. — Вот, посмотри сама.

Ш.,

может быть, поужинаем в ближайший вторник у нас дома? Я, ты, Дэни и Джуд. Неплохой шанс наладить отношения. Я все приготовлю. Спроси у сестры, свободна ли она.

Мама.

— Даже не верится, что она оставила тебе записку на салфетке, — сказала я, прочитав.

— Ну, мы почти не разговариваем. Что ты об этом думаешь?

— Наверное, стоит согласиться. Вдруг это наш шанс?

— Значит, скажу, что мы сможем прийти. Или напишу на куске туалетной бумаги… — фыркнул он.

Жаль, что Шону приходится жить в такой напряженной атмосфере.

— Итак, на вторник назначаем операцию «Гей-порно». Посмотрим, к чему она приведет…

— Надеюсь, все получится, иначе я свихнусь. Мне бы хотелось, чтобы мы как минимум снова начали общаться. Дома слишком тихо…

Шон взял несколько фильмов и отошел к краю прилавка, подальше от очереди.

— Дэни, со мной творится что-то странное, — признался он, убирая диски на место. — Эти диски еще не сдали, а я уже собирался заказывать новые. — Он качает головой. — Просто схожу с ума.

— Эти две недели были очень сложными, — подтвердила я, хлопнув его по спине.

— Слушай, по поводу порно, — перешел на шепот Шон. — Я подумал, что, наверное, лучше провернуть это с журналами. Фильмы — слишком наглядно. К тому же их проще будет связать со мной, ведь я работаю в видеосалоне.

— Не думаю, что маме может прийти в голову такая идея. «Блокбастер» не из тех заведений, которые предлагают клиентам порно.

— Не факт, что она об этом знает.

— Пожалуй, ты прав.

— О чем вы тут болтаете? — Софи подошла к нам и облокотилась на прилавок.

— Ты действительно хочешь знать?

— Я ведь спросила, — усмехнулась она.

Что ж, вполне справедливо.

— О гей-порно.

— «Блокбастер» собирается расширять коллекцию?

— Не совсем так, — смутившись, говорит Шон. — Нам это… гм-м… самим нужно.

— О! — Софи встревожилась, что неудивительно.

— Это для приятеля нашей мамы, — объясняю я. Никогда не думала, что смогу сказать такое!

— Что-нибудь про лесбиянок? — спросила Софи.

С каждой секундой наш разговор становился все более сомнительным. Похоже, Шону тоже так показалось, потому что он предложил:

— Давайте продолжим на улице.

И быстро вышел из-за прилавка, направляясь к двери. Как только мы оказались снаружи — подальше от любопытных взглядов его коллег, — он продолжил: