Сигал Эрлих - Обнажая Сердце

Жанр: Современный любовный роман

Рейтинг: 18+

Серия: Старк #2 (про одних героев)

Номер в серии: 2

Главы: 35 глав + Эпилог

Переводчик: Шкаф

Редакторы: Дарья. Х., Анна.Б

Вычитка и оформление: —

Обложка: Таня. П

Группа: https://vk.com/club15924131

Зал прибытия в аэропорту О’Хара был довольно оживлен для воскресного утра, но это и к лучшему. Чем больше толпа, тем больше людей, за которыми я могу наблюдать, как какой-то детектив. Интересно, что бы сказал профессионал об этой моей сомнительной привычке.

Мне надо было отвлечься. Я должна была выбраться из дома, из пузыря эмоциональной и психологической пытки. Я сходила с ума. Мне пришлось сбежать от напряженного уныния, опустившегося на дом родителей, с тех пор как мы получили ужасающие новости про Стивена, моего младшего брата, служившего военным врачом в Афганистане. Мы лишь часть семьи в ожидании новостей о частичке, дополняющей нас, отчаянно надеявшиеся вновь стать единым целым. Каждого из нас, по-своему, ужасала мысль, что это не случится. Это были нервирующие двадцать четыре часа ожидания, кажущиеся вечностью. Ожидания любой новости, которая либо разрушит наши жизни, либо заверит нас, что Стивен выжил, когда террорист-смертник взорвался рядом с его конвойным взводом в Кабуле.

Я пробиралась мимо людей, стоящих в группах и по одиночке, направляясь к скамейке напротив раздвижных дверей, которые безостановочно впускали пассажиров, прибывающих местными рейсами. Я резко остановилась, увидев свое отражение в стеклянной двери напротив. Бледная. Растрепанная. Длинные волнистые волосы забраны в небрежный пучок. Темно-карие глаза без своего яркого обычного блеска. Даже мои веснушки больше не добавляют жизнерадостности так, как раньше. Кажется, я выгляжу такой же изможденной снаружи, как и внутри.

Я расположилась на скамейке и начала размышлять о том, что аэропорт — лучшее место для снятия недовольства, раздражения и боли, с которыми я живу уже очень долго. Это место, которому всегда успешно удавалось взрастить во мне надежду. Как параллельная вселенная, которая сводит двух людей и помогает унять тоску. Как только я подумала о тоске, мысль о Дэниеле невольно ворвалась в голову в сопровождении невероятной боли, которую я ношу в своем сердце с момента нашего расставания две недели назад.

По правде говоря, он никогда не покидал моих мыслей. Он всегда занимал там место, хотела я этого или нет.

С тех пор, как я позвонила ему вчера, его голос звучал в моей голове, как наяву. Как мое имя звучало из его уст, напоминая молитву об искуплении. Как мое сердце пропустило удар от его эмоционально насыщенного голоса. Как каждая частичка меня тянулась к нему в надежде. И как реальность и здравый смысл, сильные и озаряющие, обрушились на меня при слабом звуке, который издал мой умирающий телефон.

Это был тревожный звонок в форме умирающей линии. И таким же образом, он снова пропал. Ушел, как моя смелость и уверенность в том, что снова быть вместе — верное решение. Так же сильно, как хочу его (с почти иррациональной необходимостью), я также знаю, что не могу позволить себе быть уязвимой снова. Такой, какой я, несомненно, становлюсь, когда дело касается Дэниела. Не могу себе представить, что когда-нибудь снова смогу пройти через такую агонию, как это было после нашего разрыва.

Мне необходимо, чтобы эти голоса, повторяющие имя Дэниела в моей голове, сделали перерыв. Я так не могу. Такое чувство, что я скоро потеряю себя. Тебе нужен быстрый сеанс экзорцизма, это то, что тебе действительно нужно. Я не должна позволять ему занимать мои мысли. Я разберусь со всем, что связано с Дэниелом, когда вернусь домой. Я не могу иметь дело и с муками беспокойства о Стивене, и с болью из-за Дэниела. Мое сердце и мозг за раз не смогут принять так много, и я не хочу рисковать.

От неудобной пластиковой спинки скамьи, по моей спине расползается неприятное онемение, заставляя сменить позу. Я наблюдаю за движением передо мной, за толпами людей, ожидающих своих возлюбленных. Мое внимание привлек отблеск красного майларового (Прим. пер.: майлар — пленка на основе синтетического полиэфирного волокна) шара, парящего над головами толпы. Ветерок от автоматических входных дверей гипнотически раскачивал шарик из стороны в сторону, побуждая меня зафиксировать взгляд на нем. Окружающий мир постепенно растворился. Я пялюсь на тоненькую ниточку, привязывающую шарик к чьей-то руке. Сообщение службы охраны раздается на заднем плане, призывая людей не оставлять свои вещи без присмотра. Я опускаю взгляд ниже, к пухленькой маленькой ручке, держащей шарик. Она принадлежит ребенку, стоящему рядом с женщиной, скорее всего, его мамой. Я изучаю аккуратные веснушки, украшающие милое круглое личико. Мое сердце трепещет, когда я замечаю его карие глаза: немного светлее, и они будут точно такими же как те, в которых я любила тонуть. И вновь я начинаю прокручивать мои воспоминания о Дэниеле, звонке прошлой ночью и его голосе.

Поступила ли я правильно, не перезвонив ему? Обрыв звонка забрал с собой мою смелость и всякую уверенность, которая у меня была, когда набирала его номер. Ты все правильно сделала, Хейлз. Хватит убиваться! Просто прекрати!

Сквозь размышления пробилась внезапная искра, привлекшая мое внимание, свет восторга. Такой восторг может появиться лишь из уст жизнерадостного ребенка. Маленький мальчик с шариком хихикает и бежит, к ожидающему на корточках с распростертыми объятиями мужчине. Мое сердце переполнилось эмоциями от этой картины. Именно из-за таких моментов я люблю наблюдать за людьми в аэропортах. Несмотря на всевозможное беспокойство от этой привычки, такие встречи — настоящие сокровища.

Мой взгляд перемещается на людей, проходящих через автоматические двери за спиной отца мальчика. Поглощенная видом, я некоторое время глазею на них. Затем, встряхнув головой, делаю глубокий вдох и проверяю часы.

Мне нужно уйти, пока не привлекла внимание охраны аэропорта как «тайный агент». Отклеившись от сиденья, я направляюсь к выходу, ведущему на парковку.

С квитанцией за парковку в руке я пристегиваюсь и завожу двигатель. Фрагменты песен смешиваются друг с другом, пока я подбираю станцию, выезжая с парковки. Не найдя ничего интересного, останавливаюсь на ток-шоу, и тут же закатываю глаза от бредятины, вылетающей изо рта ведущих. Внезапно мне захотелось холодного карамельного латте, и я нетерпеливо начала барабанить пальцами по рулю. Шикарная арендованная машина впереди меня останавливается и даже не подает никаких признаков того, что собирается сдвинуться с места. Пытаясь разглядеть водителя, устроившего эту задержку, я наклоняюсь вперед и качаю головой, увидев кудрявую шевелюру и сутулое плечо, скорее всего, принадлежащее какой-нибудь старушке. Ну-ка! Я посигналила, но не похоже, что это как-то побеспокоило особу впереди.

Бабуля, из всех людей вы-то уж должны знать, что мы живем не вечно. Дайте остальному человечеству продолжить жить. Тьфу…

С каждой прошедшей секундой мое нетерпение растет. Я выхожу из машины, хлопнув дверью и, бормоча проклятья себе под нос, направлюсь к источнику помехи.

Постучав в окно, я смотрю вперед и сочиняю в голове небольшую тираду. Моя нога, похоже, зажила своей жизнью и выстукивает по земле. Скорчив гримасу, я жду реакции от сбежавшего обитателя дома престарелых.

— Да, милая, — отвечает старушка со сладчайшей улыбкой. Я качаю головой и отвечаю застенчивой улыбкой.

— Приятного дня, мадам, — затем разворачиваюсь на каблуках и тащу свою пристыженную задницу обратно в машину.

Отлично, Хейзл, пора взять себя в руки. Может, ты и разрушена внутри, но не позволяй этому всплывать на публике. Соберись! Быстро!

После того, как я вышла из благословенного Старбакса, выпивая залпом желанный холодный сладкий напиток с кофеином, я вернулась к дому родителей, хотя мне хотелось быть там в последнюю очередь. Когда я пытаюсь припарковать свой седан на узком месте рядом с маминым гибридом, перед воротами останавливается такси, и это отвлекает меня. СТИВЕН? При этой мысли мое сердце ускоряется. Когда я с нетерпением выхожу из машины, дверь такси открывается, и я задыхаюсь. Несмотря на то, что вокруг меня неограниченное количество кислорода, кажется, ни капли не попадает в мои легкие. Я таращусь на пассажира, выходящего из такси, и на секунду теряю равновесие. Мир вокруг замирает. Я прикована к асфальту, не могу сдвинуться, даже дышать. Только завороженно смотреть на него, как будто все это — плод моего воображения. Какого черта он здесь делает? Если бы я могла двигаться, ущипнула бы себя.

Дэниел делает несколько осторожных шагов ко мне. Его глаза напряжены, оценивая меня на расстоянии. Все это занимает лишь мгновение, тянущееся очень медленно, целую вечность, в течение которого мое сердце ускоряется в два раза и стучит в ушах.

Когда между нами остается лишь шаг, я поеживаюсь, переживая, что сердце выпрыгнет из груди. Он замирает в нескольких дюймах, впившись в меня своими красивыми карими глазами. Лишь тонкий слой воздуха разделяет нас. Я подняла голову, чтобы посмотреть на него. Дэниел, самый настоящий, стоял передо мной с решительным лицом и непроницаемым взглядом. Он немного нагнулся, чтобы наши глаза были на одном уровне. На его прекрасном лице проявляется множество эмоций. Я пытаюсь впитать их все, пока самая желанная не появляется и не остается. Та, которую я так ждала.

— Скажи, что мне делать, Хейлз, — он нарушает тишину таким знакомым низким хриплым голосом, удерживая мой взгляд своим.

Я смотрю на него с изумлением. Моя нижняя губа начинает дрожать, и мне приходится прикусить ее. Эмоциональные слезы собираются в уголках глаз.

— Я не знаю, что ты хочешь, и не хочу еще больше все испортить, — его голос смягчается, и он смотрит на меня с тревогой в глазах, в поисках какой-нибудь реакции.

Я потрясенно молчу, и он добавляет:

— Надеюсь, еще не слишком поздно, и я не пересек слишком много твоих границ, и что еще есть шанс вернуть все обратно.

Я моргаю, переживая самую сильную сердечную боль, и молча стою перед ним.

Он делает слабый вдох.

— Пожалуйста, малышка, скажи мне, что делать.

— Просто обнять меня? — удается сказать мне сквозь трясущиеся губы, пока сердце подкатывает к горлу, переполненное нуждой в нем.

Первое ослабляющее прикосновение его тела к моему посылает разряд по позвоночнику. Когда он прижал меня крепче, я позволила себе прильнуть к нему, раствориться в его твердых объятьях. Я впитываю каждую частичку знакомого и невероятно приятного аромата свежести, страсти и мужественности, объединившихся в нем. Я закрываю глаза и таю в его теплоте.

— Я думал, что все кончено. Я думал, ты бросила меня, — шепчет он в мои волосы с явным облегчением, его губы дрожат от волнения над моей макушкой.

Он сжимает меня в своих объятиях так сильно, будто не собирается отпускать никогда. И это радует. Я вжимаюсь в него каждой клеточкой своего благодарного тела. Это кажется самым естественным в мире.

— Как будто я могла это сделать, — с этими словами я полностью сдалась перед его силой воли, перед ним, перед нами. После двух мучительных недель я наконец-то чувствую, что здесь мне самое место. Эти четырнадцать дней болезненной вечности заканчиваются единственным глубоко желаемым объятием.

Ди, ты мой единственный из семи миллиардов.

— Стивен в порядке, — говорит он успокаивающим низким голосом. Он держит меня близко к себе, моя голова лежит прямо над его быстро бьющимся сердцем.

Я распахиваю глаза, пытаясь удостовериться, что все правильно услышала. Он лишь кивнул, чуткая легкая улыбка подтвердила его слова. Мои глаза наполнились слезами, когда я вопросительно наклонила голову, все еще не веря его словам.

— Он в порядке, Хейлз, — повторил он.

Мои губы инстинктивно тревожно раскрылись. Множество вопросов пронеслось в голове. Я даже не могу угнаться за ходом своих мыслей. Что он здесь делает? Как он узнал, что я буду здесь? Откуда он знает про Стивена? Где он взял информацию, что Стивен в порядке? Прежде чем успеваю задать хоть один вопрос, теряюсь в смеси тоски и облегчения, читающихся в его глазах. Из карих, они становятся другими. Теми, что достигают глубины души. Его губы слегка открываются, а взгляд прожигает мои губы. Медленно он склоняет подбородок ко мне, и с легким наклоном головы его губы опускаются на мои.

Я вздыхаю.