На улице Дэмиен снова накидывает мне на плечи свой пиджак. Мы подходим к парковке, где стоят лимузины гостей. Водитель одного из них открывает передо мной дверь, и Дэмиен жестом предлагает мне сесть в салон. Последний раз я каталась на лимузине, когда была еще ребенком. Внутри салона черные кожаные диваны. Со стороны водителя расположен инкрустированный светлым деревом бар с хрустальными графинами, бутылками и бокалами. На полу ворсистый ковер. В общем, все очень красиво и богато.

Я сажусь на заднее сиденье и отодвигаюсь, ожидая, что Дэмиен сядет рядом со мной. Но он этого не делает.

– Спокойной ночи, мисс Фэрчайлд, – говорит он деловым тоном, который я уже слышала в начале вечера. – Встретимся завтра на презентации.

Он захлопывает дверь и уходит в дом Эвелин к «Одри Хэпберн», силуэт которой я вижу на крыльце. Она протягивает руку, как бы приглашая его снова войти.

Глава 7

Я одна. Я в бешенстве и не знаю что думать.

Кроме этого, я возбуждена и взбудоражена.

Конечно, во всем виновата я сама. Играла с огнем.

Дэмиен Старк – эта история явно не про меня. Он опасный человек. Почему Оли это заметил, а я нет?

Впрочем, я все прекрасно понимала с самого начала. Жесткие линии его подбородка и холод в глазах. То, как быстро он надевает маску. У меня же было желание послать его на три буквы, и эта реакция была бы правильной. Так почему же я этого не сделала?

Потому что я сама ношу маску. И на секунду мне показалось, что я нашла человека, который способен увидеть меня настоящую.

Мне необходимо успокоиться и взять себя в руки. Дэмиен Старк привык всегда и во всем добиваться своего. По сравнению с его достижениями я для него – легкая добыча. И хотя мне польстило его внимание и очень понравился наш поцелуй, больше до такой ситуации я не доведу. Я не отдамся мужчине, которого интересует секс на один-два раза. Я не откроюсь ни ему, ни кому-либо другому. У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.

Я скидываю туфли и устало закрываю глаза. Машина едет мягко, и это хорошо, потому что у меня и так голова кружится от выпитого шампанского.

У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.

Начинаю дремать, но тут оживает мой телефон. Я вздрагиваю и достаю его из сумочки. Номер не известен. Вообще-то мой новый калифорнийский номер знают только Джеми и Карл, но Карл вряд ли станет беспокоить меня в такой поздний час, поэтому решаю, что это Джеми звонит с телефона какого-нибудь нового кавалера.

– Я сильно напилась, – заявляю я в трубку.

– Неудивительно, – отвечает знакомый мужской голос, – я же предупреждал, что не стоит гнать лошадей.

– Мистер Старк? Откуда у вас мой номер? – Мой сон как рукой сняло.

– Хотел услышать твой голос. – Он говорит с нежностью, и я мгновенно забываю, что еще несколько минут назад обещала себе больше не ввязываться в игры с Дэмиеном Старком.

– Вот как.

– И я очень хочу тебя видеть.

– Обязательно увидите. Завтра на презентации, – отвечаю я.

– С нетерпением жду этого момента. Я просто хотел услышать твой голос, хотя, вероятно, стоило и повременить с этим звонком. Но как только я представил, что ты сидишь в моем лимузине и в каком состоянии ты находишься, я просто не смог удержаться и набрал.

Моя голова начинает кружиться. Куда делся холодный как лед мужчина, с которым я недавно рассталась?

– Я очень хочу тебя видеть, – повторяет он на этот раз с еще большим чувством.

– Вы всегда получаете то, что хотите?

– Всегда, – коротко отвечает он, – в особенности тогда, когда это желание обоюдное.

– Ну я бы не сказала, – лгу ему я.

– Вот как? – В его тоне появляются заинтересованные нотки. Для него это игра. Я для него игра. Эта мысль меня злит. Разъяренная Ники куда опасней вежливой и пьяной Ники.

– Вот так!

– Скажи мне, как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в машину?

Я начинаю ерзать на кожаном диване. Не очень понимаю, к чему он клонит, но мне не нравится, как этот разговор развивается.

– Николь?

– Не надо меня так называть, – резко говорю я.

Дэмиен молчит, и я опасаюсь, что он сейчас положит трубку.

– Хорошо, Ники, – произносит он, словно знает, что дотронулся до незажившей раны. – Так как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в лимузин?

– Я очень рассердилась. Вы и сами это прекрасно знаете, зачем спрашивать?

– Ты рассердилась из-за того, что я отправил тебя домой одну? Или потому, что я отправил тебя домой, чтобы быть с другой красивой женщиной?

– Если вы уже забыли, я напомню: мы практически не знакомы. Вы как свободный человек имеете полное право быть с тем, с кем вам больше нравится.

– А ты имеешь право ревновать.

– Я не ревную и не считаю, что имею на это право. Вернемся к тому, что я уже говорила, – мы с вами едва знакомы.

– Понятно. Ну как быть с тем, что мы хотим друг друга? Что ты дрожала от страсти, когда я целовал тебя?

Я не знаю, что на это ответить.

– Скажи мне вот что – на каком уровне отношений ты считаешь появление ревности вполне обоснованным?

– Послушайте… я выпила много шампанского, поэтому даже не буду пытаться ответить на ваш вопрос.

Он смеется. Мне нравится его смех – он звучит искренне. И вообще он мне нравится. Совершенно непредсказуемый человек, не говоря уже о том, что он ужасно сексуальный и одним только поцелуем довел меня до такого возбуждения, которое я еще никогда не испытывала.

– Ее зовут Жизель, – объясняет он. – Она владелица галереи, которая представляет Блейна.

– Я думала, Эвелин занимается продвижением работ Блейна.

– Эвелин – хозяйка вечеринки. Она, бесспорно, продвигает художника, но завтра утром все его картины перевезут назад в галерею Жизель. Я неделю назад запланировал в своем ежедневнике встречу с ней и ее мужем. Это сугубо деловая встреча, и я не могу и не хочу ее переносить. Но, как видишь, я отлучился на минутку, чтобы тебя набрать.

– О. – У нее есть муж, думаю я. И тут же сержусь на себя, потому что Старку так легко удается управлять моими эмоциями. С другой стороны, он звонит, чтобы меня успокоить, такой заботливый жест не может не радовать.

– И где ты сейчас? – спрашиваю я.

– В Sur la Mer, – отвечает он. Это название шикарного ресторана в Малибу, такого популярного, что даже я о нем слышала.

– Говорят, это хорошее место.

– Еда здесь отменная, а интерьер еще лучше. Очаровательное место, очень милое. Идеальное для того, чтобы выпить и обсудить дела так, чтобы тебя никто не подслушал.

В его голосе столько нежности, что я откидываю голову на высокую спинку дивана.

– Ники, я безумно хочу тебя видеть. Я уверен, что тебе еда в Sur la Mer очень понравится.

– И только еда? – Мне казалось, что эти слова должны его немного поддразнить, но произнесенные вслух, они звучат мягко и немного вызывающе. Я закрываю глаза и думаю о том, как бы мне не оступиться.

– Ну, кофе здесь тоже неплохой, – признается он.

– Ужин. Кофе. Свидание с вами. По-моему, это не самая лучшая идея.

– Почему? Меня она очень привлекает. Ты чувствуешь ко мне влечение?

– Что-что?

Он смеется.

– Я уверен, что ты меня услышала, но я все равно повторю свой вопрос. Четко и по слогам. Ты чувствуешь ко мне влечение?

Нескольско секунд молчу, потому что просто не могу подобрать слова.

– Чувствую, – признаюсь наконец я. Нет смысла скрывать то, что и так очевидно. – И что дальше? Многие женщины на этой планете чувствует к вам влечение. Это нисколько не меняет ситуацию.

– Ники, не забывай, что я всегда добиваюсь того, чего хочу.

– И вы захотели поужинать со мной? Человек вашего ранга мог бы поставить перед собой более амбициозную цель. Например, отправить человека на Марс.

– Ужин – это только начало. Я хочу прикасаться к тебе. – В его низком голосе я слышу повелительные нотки. – Хочу ласкать тебе везде. Закончить то, что мы начали, мисс Фэрчайлд. Хочу, чтобы ты кончила.

Глава 8

В салоне лимузина неожиданно становится нестерпимо жарко, и я, кажется, забыла, как дышать.

– Это единственная мысль, которая не покидает меня с тех пор, когда ты села в лимузин. Черт, я хочу тебя видеть. Я хочу тебя целовать и трогать.

Я вся ерзаю на сиденье, но не произношу ни слова.

– Скажи, что ты об этом не думала.

– Представьте себе, не думала.

– Ники, не надо мне врать. Правило номер один: никогда мне не ври.

Правило?

– Это что, игра? – спрашиваю я.

– Разве жизнь не игра?

Я не отвечаю.

– Сыграем в игру «Саймон говорит»[3]. Ты играла в нее когда-нибудь? – В его тоне чувствуется нежность.

– Да.

– Стекло, отгораживающее тебя от водителя, опущено, не так ли? Видишь кнопку серебряного цвета на панели управления? Нажми на нее.

– Ты не сказал «Саймон говорит».

Правило номер один: никогда мне не ври.

Он усмехается.

– Молодец. Если хочешь, можешь не поднимать. Но учти, то, что тебе придется выполнить, большинство женщин предпочитают делать так, чтобы их не видел и не слышал никто из посторонних.

Я нажимаю кнопку и поднимаю стекло. Он говорит, что хочет видеть меня голой. Что хочет целовать и трогать меня. Но ведь сейчас его нет со мной в лимузине. Я спокойно могу заниматься всем тем, что мне хочется. Могу перестать контролировать себя.

Я хочу довести дело до конца. Хочу, чтобы его голос звучал в то время, как я представляю себе его прикосновения. У меня есть какие-то правила? Да к черту все правила!

– Стекло перегородки поднято, – сообщаю я Дэмиену.

– Снимай трусики.

Я приподнимаюсь и спускаю трусы. Перед этим я уже сняла туфли, поэтому трусы быстро оказываются рядом со мной на кожаном сиденье.

– Готово, – говорю я. Потом добавляю: – Я вся мокрая.

Он урчит низким голосом, и мне приятно слышать, что я тоже имею над ним какую-то власть.

– Отставить разговоры. И не трогай себя, – говорит он, – трогай только тогда, когда я разрешу. Это игра, Ники. Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?

Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?

– Да, – шепчу я.

– Да, сэр, – поправляет он меня. Его голос мягкий, но в нем есть металлическая нотка.

Сэр? Я молчу.

– В противном случае я вешаю трубку.

– Да, сэр.

– Молодец. Ты хочешь меня, верно?

– Да, сэр.

– Я тоже тебя хочу. Ты и правда уже мокрая?

– Да… – не представляю себе, что он там задумал, но знаю, что буду в это играть – до конца.

– Включи громкую связь и положи телефон рядом на диван. Потом приподними юбку и расслабься. Я хочу, чтобы ты была мокрой, и твой сок пропитал кожу сиденья, чтобы, когда позже я буду на этом лимузине возвращаться домой, я мог почувствовать твой запах.

– Да, сэр, – бормочу я и повинуюсь. Прикосновение мягкой кожи к попе холодит и возбуждает одновременно. Я издаю стон.

– Раздвинь ноги и подними подол юбки, – раздается следующий приказ. Его голос тверд и нежен одновременно. – Закрой глаза и откинься на спинку сиденья. Пусть одна рука лежит на диване, а другая на ноге, чуть выше колена.

Я делаю так, как он приказывает. Моя кожа горит.

– Теперь двигай большим пальцем, – приказывает он. – Подвигай им медленно туда-сюда. Нежнее, детка. Нежнее. Ты делаешь то, что я тебе говорю?

– Да, сэр.

– Ты закрыла глаза?

– Да, сэр.

– Ты чувствуешь мои пальцы. Я держу ладонь на твоем колене. Мои пальцы ласкают тебя. Твоя кожа нежная и гладкая, ты раздвинула ноги и вся мне открылась. Ты хочешь меня, Ники?

– Да.

– Да – что?!

Мой клитор набухает при звуке повелительных ноток в его голосе. Я сдаюсь на его милость, и это чувство меня опьяняет.

– Да, сэр.

– Я хочу ласкать твои соски, Ники. Целовать твою грудь так, чтобы ты кончила еще до того, как я дотронусь до твоего клитора. Ты хочешь этого, Ники?

О боже, о, да!

– Сэр, я хочу, чтобы вы потом меня там обязательно потрогали.

Мне ужасно хочется до него дотронуться, но я не нарушаю правил игры. Пока не нарушаю.

Он смеется. Мой клитор ритмично пульсирует. Мне ужасно хочется до него дотронуться, но я не нарушаю правил игры. Пока не нарушаю.

– У меня стоит, Ники. Ты же знаешь, что меня мучаешь?

– Я надеюсь на это, сэр, потому что вы мучаете меня.

– Расстегни платье, – приказывает он, – подними вторую руку ко рту. Соси свой указательный палец. Вот так, молодец, – говорит он, когда слышит, как исправно я выполняю все его команды. – Молодец, больше работай языком. Сильнее соси. – Я слышу, что в его голосе появляется напряжение, и начинаю дрожать всем телом. Кожаное сиденье подо мной уже такое мокрое, что мне кажется, что я с него соскользну.