Хельга Петерсон - Обними

Всё внутри снова опалило огнём. А ведь она начала было успокаиваться. Но нет, это только казалось. По лицу Мэтта прошла почти незаметная рябь: он сжал зубы и на остро заточенных скулах перекатились желваки… Но это случилось слишком быстро. В одно мгновение выражение лица снова стало спокойным, а взгляд внимательным.

— Что теперь будет с тобой? — тихо спросил он.

Риту передернуло.

— Хах! — коротко вырвалось из лёгких. — Ничего! Моей подписи нет ни на одной из тех бумаг. Майрон поверил мне… — она бесцельно взмахнула руками. — Конечно, он поверил мне! Мы когда-то вместе напились текилы в пабе на первом свидании, и меня при нём тошнило в кусты! — губы изломились в едкой ухмылке. — Но откуда этот белобрысый кретин мог об этом знать? Откуда ему было знать, что моя мама поздравляет Майрона с каждым праздником? У неё каждая дата забита в мобильнике с напоминанием! — Рита импульсивно указала рукой в стену, туда, где в глубине квартиры прятались родители. — А потом в кабинет поскреблась одна из новых девочек и выложила, как они всем офисом слышали наш с Ублюдком разговор. Как он предлагал мне взять вину на себя и прикрыться акцентом, и как я пообещала загнать его в иски по самые яйца…

— Всё-таки яйца? — одна светлая бровь выгнулась.

Это всё, что он услышал?

— Да, Мэтт, яйца! — припечатала Рита, снова крутанулась к окну и уперлась лбом в стекло.

Её снова начало трясти. Колотить так, как не колотило давно. И ведь всё закончилось для неё нормально, плохиш будет наказан, справедливость победила. Но всё равно, всё равно эта ситуация выкрутила внутри все кости, все суставы. Эти минуты, когда пришлось под насмешливой улыбкой куска дерьма рассказывать Майрону настоящую правду. Когда Майрон смотрел глазами, похожими на угли, и в них не читалось абсолютно ничего. Рита не верила, что он встанет на её сторону. Почему-то не верила…

Она подняла руку и попыталась разгладить застрявший в горле ком. Пальцы выбили бесконтрольную крупную дробь по коже. Из лёгких снова вырвался нервный отрывистый смешок.

— Смотри-смотри, — она выставила руку в сторону, и та заметно затряслась на весу. — У меня руки дрожат!

Но Мэтт снова ничего не сказал.

Замечательно.

Так ей и надо. Фонтан нужно уметь заткнуть вовремя. Рука упала, повисла плетью. Никому не нужны откровения, особенно англичанам. Вопрос «Как дела?» задают чтобы заполнить паузы, а не для того, чтобы узнать, как дела. А сейчас нужно бы уйти к себе и всё-таки посидеть в одиночестве хоть пять минут. Рита начала отстраняться от стекла.

За спиной почудилось движение.

— Иди сюда, — негромкий голос заполнил кухню.

Она крутанулась на пятках. Высокая мужская фигура в медицинской рубахе оказалась в нескольких футах от неё. Мэтт немного развел руки в стороны… Такой знакомый-знакомый жест…

— Что? — выронила Рита.

— Иди, обниму, — просто проговорил он.

Он что?

Она вросла ногами в пол. Кажется, даже тремор прекратился на мгновение. Рита огромными глазами уставилась в широкую грудь.

— Ну? Давай же, — Мэтт сделал еще шаг и теперь стоял в нескольких дюймах. — Мы это уже делали, помнишь? У тебя неплохо получалось.

Голос понизился на полтона, Рита оторвала взгляд от груди, подняла его до уровня чуть-чуть заросшего подбородка. Медленно заглянула в спокойную-спокойную лазурь. Ни волны, ни маленького ветра. Штиль. Синяя рубаха перекрыла собой все пути к отступлению, за спиной остались только окно и пропасть.

Не сбежать. А надо ли? Может быть ей действительно нужны чьи-то объятия? Может быть этого достаточно?

Она ступила вперед, уничтожив остатки расстояния. Осторожно прильнула к синей ткани, и щека по инерции удобно легла на выступающую ключицу. Сильные руки мгновенно сомкнулись за спиной. Дрожь снова вернулась в тело, но скрыть её теперь было невозможно. Рита закрыла глаза, громко вдохнула запах мужского геля для душа, громко выдохнула… Знакомый-знакомый запах. Тонкий и почти выветрившийся, но еще цепляющийся за кожу и одежду… Голова мгновенно опустела. Рита медленно подняла руки, обила ими твёрдое мужское тело, и тёплые спокойные волны начали неспешно тянуть её на дно.

Она скучала. Ужасно, дико, хотя и не думала об этом. Почти не думала. Лежать в темноте, кутаясь в одеяло, и представлять вместо одеяла руки — не в счет. Такое и случилось всего пару раз за три недели, так что не имеет значения вовсе.

Но…

Чёрт, как же сильно она скучала!

Так можно стоять вечно. Прямо сейчас уснуть в этих руках, под размеренный стук сердца в широкой груди. Одна горячая ладонь на спине Риты начала плавное движение по кругу. Спиралью добралась до шеи, пальцы погладили кожу поверх ворота рубашки…

— Я тоже белобрысый. Можно, я обижусь? — раздался полушепот и тёплое дыхание всколыхнуло волосы на затылке.

Рита распахнула глаза, но не отстранилась. В груди родился короткий смешок.

— Ты не бесцветный, — возмутилась она в синюю ткань.

— Меня раскрасили?

— Перестань! — Рита хохотнула. Замахнулась и несильно хлопнула Мэтта по спине. — Он бесцветная, безликая мразь.

Мэтт тихо засмеялся ей в затылок. На несколько мгновений установилось лёгкое молчание, пальцы спустились с ворота рубашки, и руки снова просто сцепились у Риты за спиной.

— Что сказал Майрон? — вдруг спросил Мэтт.

Она вяло повела плечом.

— Я уехала. Он предложил мне «не думать об этом и провести время с семьей», пока он будет «решать вопрос».

— Так говоришь, ты пила с ним текилу?

И не только текилу, и не один раз. Но какая разница?

— «Арсенал» в тот день выиграл у кого-то там, и весь паб был в эйфории… Мы напились как черти.

— Ты напилась, — вставил Мэтт.

Вот теперь Рита опустила руки и попыталась отстраниться.

— Он тоже! — захват за её спиной не ослаб. — Но он был крепким парнем и его просто немного пошатывало. А я…

Мэтт горестно покачал головой.

— Бедная.

И руки, наконец, разомкнулись. Вокруг стало пусто. Рита качнулась и сделала шаг назад. Вот так. Главное вовремя остановиться и не перегнуть, как бы сильно ни хотелось не отпускать его никогда. Но ведь у неё уже однажды был шанс не отпускать его. По крайней мере попытаться и посмотреть, как надолго его хватит. И этот шанс она мастерски упустила.

— Что ж… кхм, — она отступила в сторону, чтобы обогнуть Мэтта. — Мне нужно переодеваться на праздник. Спасибо, ты… Ты выбрал правильную профессию. Тебе нужно спасать людей, это твоё призвание.

С этими словами она обошла неподвижную фигуру и бросилась вон из кухни.

Призвание. Именно призвание и работа, вот что это такое. Стоит почаще напоминать себе, что Мэтт всего лишь исполняет свои обязанности. Опять. Как и тогда, он получит за это деньги, только в этот раз Рита не станет ничего портить. Пусть они расстанутся в воскресенье, но расстанутся тепло, и, возможно, смогут обращаться друг к другу при необходимости. Рита больше не будет бросаться ему на шею. Второй раз она не испортит.

Она влетела в спальню, закрыла дверь и остановилась. Прислушалась. Шагов не послышалось. А с чего бы им быть? Сейчас нужно выбросить всё из головы и заняться Дивали. Найти сари, спрятанное в одном из шкафов, привести в порядок, найти тот самый регби-клуб и проложить к нему маршрут. Хватит думать о том, чего не будет. Нужно сосредоточиться на родителях и их времяпрепровождении.

Рита метнулась к шкафу, откатила створку и замерла. Бездумно осмотрела полки. По заднему карману брюк пронеслась короткая вибрация. Она насторожилась. Сунула руку в карман, вытащила мобильник. Если это Майрон и он передумал, то всё покатится к чертям. Что хуже? Вечеринка в честь Дивали, которую так хотелось избежать, или головомойка от босса?

Она полоснула пальцем по экрану и открыла сообщения.

13.14 Хлоя: «Ну как ты? Мёрзнешь?»

Рита ошарашенно моргнула. Хлоя? Неужели Хлоя? Мысли разбежались из головы. Пальцы зависли над клавиатурой. Но ничего написать она не успела.

13.14 Хлоя: «Я вроде как перегнула. Просто стало обидно. Простишь?»

Рита моргнула еще раз. В глазах начало щипать. Прошло только полдня, а её уже перетрясло так, что хочется рыдать из-за ерунды. Она отёрла глаза, подошла к кровати и мешком рухнула на матрас.

13.15 Рита: «Всё нормально».

13.15 Хлоя: «Не буду спрашивать, какого хрена ты сдулась на последнем дне спора»

Она закусила губу и упала на спину. Взгляд застыл на сообщении.

Может быть пришло время рассказать? Та боль уже прошла. Впереди намечалась новая, но про старую-то можно рассказать. Рита снова забегала пальцами по экрану.

13.16 Рита: «Я не сдулась. Мы переспали, и я его выгнала»

13.16 Рита: «Остальным не нужно об этом знать»

13.16 Хлоя: «О. Боже. Мой»

13.17 Хлоя: «Прости, прости, прости! Я сейчас усажу своих турков в какой-нибудь забегаловке и позвоню!»

Только этого сейчас не хватало. За стенкой родители спорят насчёт сари или шальвар-камиза, в кухне Мэтт допивает свой чай, а она будет рассказывать Хлое про умопомрачительный секс и его последствия?

Рита бешено начала строчить ответ.

13.17 Рита: «НЕТ!»

13.18 Рита: «Ко мне приехали родители, я наняла Мэтта сиделкой к отцу, и сейчас они все у меня дома, и я с ними»

13.18 Рита: «В общем всё сложно. Давай встретимся на следующей неделе и напьемся. Нужно будет напиться очень сильно, потому что я вроде как влюбилась.»

Рита вышла из спальни последней. Это было ожидаемо, она ведь и вошла туда позже всех, однако её родители уже успели начать нервничать. Миссис Шетти, одетая в очередной яркий костюм, в этот раз из плотной ткани, периодически заглядывала в комнату, что-то там быстро делала и уходила. Мистер Шетти, как ни странно, ничего по этому поводу не говорил. Только вздыхал с видом человека, давно привыкшего к такому.

Она появилась без помпы. Почти. Несмотря на то, что её все ждали, и по закону жанра дверь должна была открыться с хлопком о стену, а из комнаты должна была выплыть леди, ничего этого не произошло. Ну, то есть, дверь всё-таки распахнулась, но из неё никто не выплыл. Рита вылетела в коридор, как снаряд. В белой водолазке и расшитой золотой нитью «драпировке», обматывающей всю стройную фигуру и ниспадающей с одного плеча тяжелой волной до пола. Волосы были собраны в шелковый низкий узел на затылке, в ушах болтались крупные серьги, а на шее лежало колье.

Мэтт застыл, горло на несколько секунд сдавило. Раньше казалось, что лучше чулок со стрелками ничего не может быть. Оказалось, что может. Миссис Шетти в традиционных одеждах выглядела органично, но её дочь стала по-настоящему похожа на королеву. И вместо того, чтобы остановиться и покрутиться, как сделала бы любая другая женщина (да даже её мать!), Рита пронеслась по коридору ни на кого не глядя, на ходу заталкивая мобильник в маленькую сумочку.

— Нет, я не понимаю, зачем всё это, — прошипела она, сражаясь с замком сумке. В речи совершенно неожиданно и непривычно прорезался яркий родной хинглиш. — Мы промёрзнем и заболеем. Там наверняка всё будет прямо на поле и никакого помещения, чтобы погреться!

Она остановилась рядом с родителями. В последний раз дёрнула замок, и тот защелкнулся. Мэтт всё это время смотрел на неё как примороженный. Она подняла голову, карие глаза, подведенные длинными кошачьими стрелками, тут же уставились на него, а тёмные брови непонимающе выгнулись.

— Что?

Он медленно моргнул.

— У тебя есть сари…

— Да, Мэтт, есть! — совершенно по-индийски воскликнула она. — И в нём будет холодно, как в занавеске! — она крутанулась на пятках к матери. — А пальто на него надеть невозможно! Что мы делаем, мама?

— Не ругайся, Рития, — вдруг пробурчал мистер Шетти. — Ты говорила, что это спортивный комплекс. Должно быть какое-то здание. И у тебя есть свой инвалид, — обычно хмурые брови многозначительно взлетели на лоб. — Может, он согласится сымитировать припадок, и вы вместе пойдёте греться. Открывайте уже дверь и поехали, — рявкнул он.

Миссис Шетти, открывшая было рот, тут же засуетилась и бросилась к выходу. Амрита остолбенела, глядя вслед уезжающему креслу. Мэтт опомнился раньше неё.

— Припадок ради дочери, — пробормотал он, взглянув в карие «кошачьи» глаза. — На твоём месте, я бы пересмотрел своё отношение к папе.

А следующие несколько часов стали очень… познавательными.