Эмили Брайан - Обольстительная герцогиня

В этот самый миг Ангус, вероятно, почувствовал ее присутствие, поскольку поднял голову и улыбнулся ей. Его улыбка была по-детски простой, и сердце Артемизии защемило при взгляде на отца.

– Здравствуй, милая, – сказал он. – Что привело такую очаровательную леди в мой сад?

Она улыбнулась в ответ, не будучи уверенной, узнал ли он ее сегодня или нет, поскольку отец не назвал ее по имени, а использовал ласковое обращение.

– Доброе утро, папа, – сказала Артемизия. – Мне нужно поговорить с тобой по срочному делу. Пожалуйста, присаживайся рядом.

Ангус повиновался и со вздохом облегчения пристроился рядом с ней на скамеечку с железной спинкой. Как заметил Нареш, он явно был доволен собой.

– Несколько недель назад молодой человек навещал тебя в саду, – сказала Артемизия, – высокий джентльмен с темными волосами и карими глазами. Ты помнишь?

– Молодой человек, говоришь. Хм… – Ангус задумчиво потер висок. – У нас в последнее время слишком мало посетителей, в основном воробьи. Полагаю, я бы запомнил среди них молодого человека. Прежде всего потому, что у него нет перьев.

Отчаяние холодной хваткой сжало ее горло, но она подавила всхлип.

– Он помогал тебе подрезать куст роз.

Ангус прищурился, будто бы пытался мысленно представить молодого человека.

– И он разговаривал с тобой. – Артемизия пыталась вспомнить точные слова, которые Тревелин Деверидж сказал ее отцу. – Что-то о тигрице, которая охотится при луне.

– Зато медведь добывает себе пропитание при любой возможности, – задумчиво отозвался отец. Искорка понимания промелькнула в блеклых глазах Ангуса, а затем исчезла так же быстро, как и появилась. Ангус посмотрел на Артемизию с озадаченным выражением лица: – Да, мне кажется, я припоминаю его. Что хочет этот молодой человек?

– Он ищет ключ, – сказала Артемизия, хватаясь за надежду, что отец может сказать что-то полезное. – Пожалуйста, папа, попробуй вспомнить. Это крайне важно!

Ангус на несколько секунд нахмурился, а затем его морщинистое лицо расплылось в улыбке.

– Ключ Беддингтона!

– Да, именно! – Облегчение теплой волной разлилось в ее груди. – Где ключ Беддингтона?

Ангус потрепал дочь по щеке и засмеялся:

– Ну конечно же, ключ хранит мистер Беддингтон. Девочка моя, ты порой не понимаешь очевидных вещей.

С того момента, когда отца поразила неведомая болезнь, на Артемизию лег груз ответственности за благосостояние семьи. Но она любила принимать решения самостоятельно, и ей нравились власть и контроль, которые давало положение хозяйки дома. Однако внезапное похищение Шипуоша заставило Артемизию почувствовать всю тяжесть ответственности. Теперь лишь от нее зависело, будет ли ее помощник жить или умрет. Впервые Артемизия не представляла, что делать, и ее лицо скривилось от душевной боли.

– Ну-ну, – Постарался успокоить дочь Ангус, заметив ее печаль. – Я не хотел тебя обидеть, Ларла. Не нужно обращать внимание на болтовню старика. Конечно же, ты очень умная девушка, и я хочу посмотреть на того, кто осмелится утверждать обратное.

Он положил жилистую руку ей на плечо и притянул к себе. Прильнув к его груди, она ощущала знакомый и успокаивающий запах бренди и табака с едва уловимым запахом свежей зелени от работы в саду.

– О, отец, что же мне делать?

– Просто положи голову мне на плечо, девочка моя, – тихо проговорил он, поглаживая ее волосы мозолистой ладонью. – Подожди немного, уверен, тебе не нужно торопиться и предпринимать что-то сию секунду.

Артемизия позволила себе опустить голову на его плечо. На несколько минут она решила повиноваться его воле, ведь спокойствие даст возможность поразмыслить. Сухие листья шуршали на дорожке, шепча секреты умирающих сухой траве. Казалось, они говорят: «Скоро наступит зима».

«Скоро наступит зима для всех нас», – подумала она безрадостно.

В жизни Ангуса Далримпла уже наступила зима, и он не сможет больше никогда дать ей совет. Но он уже дал ей многое, когда был способен делиться знаниями и опытом. Пришло время использовать его уроки.

Логика, вот что нужно, чтобы развязать, наконец, этот узел. Кто-то думал, что мистер Беддингтон обладает неким ключом и, учитывая очевидную важность предмета, возможно, знает, что собой представляет этот ключ. Поскольку она являлась Беддингтоном, а у нее не было никаких идей на сей счет, явно произошло какое-то недоразумение.

Необходимо получить больше информации.

Беда в том, что единственный человек, который упоминал ключ, кроме отца, – это Тревелин.

Она резко выпрямилась.

Так вот почему он задавал столько вопросов о мистере Беддингтоне, вот почему он так настаивал на встрече с ним. Тревелин Деверидж также искал таинственный ключ.

На какой-то страшный миг ей представилось, что он вполне может быть причастен к похищению мистера Шипуоша.

Нет, не может быть.

Тревелин пытался соблазнить ее в поместье, когда Джеймс Шипуош был похищен. К тому же он предложил помочь ей любым возможным способом, когда его помощь понадобится. Даже в пылу страсти его предложение казалось искренним, и она отказывалась верить, что вызванное его ласками желание настолько затуманило ей разум, что она приняла желаемое за действительное. Как бы там ни было, отец ей не поможет, и Томас Доверспайк остается ее единственным шансом.

– Мне нужно идти, папа. – Она потрепала отца по руке и поднялась.

– И куда же ты так спешишь?

– Мне необходимо навестить Тре… Томаса Доверспайка. Того молодого человека, который помогал тебе с розами.

– О да, хороший парень, – кивнул Ангус глубокомысленно. – Теперь я припоминаю. Томми. Мне понравился этот мальчишка. – Он щелкнул пальцами, будто бы его озарила гениальная идея. – А ведь он толковый молодой человек, может, и сумеет найти ключ, который ты ищешь.

– Твои слова да Богу в уши, отец, – сказала Артемизия, запечатлев поцелуй на высоком лбу Ангуса. – Дай-то Бог.

«Золотой петух» на Тидберн-стрйт оказался чистым и опрятным трактиром. Артемизия распахнула обитые бронзой двери и вошла в заполненную людьми комнату. В ноздри ей сразу же ударил запах свежеиспеченного хлеба, мясного рагу и пенистого эля, варившегося в подсобном помещении. Лица, покрытые угольной пылью после рабочей, смены в расположенных неподалеку шахтах, повернулись, чтобы оценить посетительницу. Но поскольку на обеденный перерыв времени было мало, рабочие почти, сразу же вернулись к еде, смакуя каждый кусочек.

– Здравствуйте, мэм. – Круглолицая пожилая женщина за сверкающей стойкой неуклюжим поклоном приветствовала Артемизию. Испачканные мукой щеки и необъятная талия выдавали в ней замечательную кухарку. – Обычно мы не обслуживаем, высокопоставленных господ, но если вам нужна вкусная еда и пинта эля, ручаюсь, лучше, чем у нас, в Лондоне не найти.

Соблазнительный аромат напомнил Артемизии, что за сегодняшний день она не съела ни кусочка, если не считать скудного завтрака рано утром. Но как можно думать о еде, если Джеймс Шипуош в опасности из-за нее?

– Нет, спасибо, я пришла повидаться с… – Артемизия замолчала. Непохоже, чтобы Трев упоминал о своем отце, графе Уорре, живя среди этих простых обывателей. Был ли он Томасом Доверспайком, или же Терренсом Динуидди, или же выступал в каком-то другом обличье? Тревелин не сказал, какое имя ей называть, если она решит обратиться за помощью. – Хочу сказать, вроде бы здесь живет один джентльмен.

– Джентльмены не живут на Тидберн-стрит, милочка. – Женщина задумчиво рассматривала ее, явно обратив внимание на изящный вырез облегающего фигуру лифа платья и украшенную оборками юбку. – По крайней мере, такие, с кем леди могла бы быть знакомой. Как выглядит ваш джентльмен?

– Он похож на меня, – раздался голос Тревелина с темной лестницы в углу, и под его шагами старые ступеньки заскрипели. Тревелин прошел к Артемизии через всю комнату. – И в этом случае вы абсолютно правы, миссис Фартингейл, она ищет не джентльмена.

Женщина от души расхохоталась, и тело ее затряслось, будто желе.

Артемизия постаралась скрыть нахлынувшее на нее чувство облегчения, когда она увидела Тревелина. Следует все-таки вести себя осторожно, напомнила она себе, пока его мотивы окончательно не прояснятся.

– Привет, сестренка, – сказал он громко для миссис Фартингейл, запечатлев на щеке Артемизии быстрый поцелуй. – Я увидел тебя из окна и подумал, что лучше спущусь и сам тебя встречу. Твой приход для меня большой сюрприз. Надеюсь, все в порядке. Как поживает тетя Флоринда?

Столько всего произошло после их утреннего разговора, что Артемизия уже успела забыть о его помолвке с сестрой. Запутанные семейные отношения уже перестали казаться ей столь важными по сравнению с похищенным мистером Шипуошем и загадочным ключом, который хранил мистер Беддингтон.

– С ней все в порядке, – ответила Артемизия, понимая, что он пытается защитить ее от досужих сплетен. Женщина, которая встречается с мужчиной наедине без надлежащего сопровождения, будет скомпрометирована, однако родственница – это совсем другое дело. – Но вот дяде Джеймсу стало немного хуже.

– Неужели? – Тревелин обеспокоено сдвинул брови, как ей показалось, в искреннем недоумении, а затем обратился к владелице «Золотого петуха»: – Миссис Фартингейл, пожалуйста, принесите наверх немного вашей великолепной похлебки и кувшин лучшего эля. И учтите, мне не нужна та жиденькая водица, которую вы наливаете шахтерам. Это моя кузина Гортензия Доверспайк. Она будет обедать со мной в моих комнатах.

Он взял Артемизию за локоть и аккуратно повел к длинной лестнице.

– Гортензия? – прошипела она. – А вы ничего получше не могли придумать?

– Ш-ш, – прошептал Тревелин. – Единственное, что у миссис Фартингейл больше талии, так это ее нос. Она обожает совать его в чужие дела, а я не думаю, что вам это нужно.

Больше он не сказал ни слова, пока не привел в свои апартаменты и не запер за ними дверь.

– Итак, именно здесь уединяется сын графа, когда хочет примерить на себя чужую личину, – заметила она колко, осмотревшись вокруг.

Мебели в комнате совсем не было, кроме кушетки и стула с прямой спинкой, между которыми располагался сундук, служащий чем-то вроде небольшого столика. Комната казалась безупречно чистой, но лишенной какого-то шарма.

«К ней явно не прикасалась женская рука», – подумала Артемизия, внезапно почувствовав необъяснимую радость.

Через открытую дверь ей удалось разглядеть соседнюю комнату, очевидно, служившую спальней. Простая проволочная кровать была прикрыта вытертым пледом. Артемизия быстро отвела взгляд.

Меньше всего в жилище этого мужчины ей хотелось думать о его кровати.

Тревелин молчал, ожидая услышать причину ее прихода. Артемизии не нужно было смотреть на свои часы в виде брошки, она и так знала, прошло лишь несколько часов с того разговора, когда она приказала Тревелину убираться и не показываться ей на глаза. Наверное, он считает ее переменчивой, словно флюгер.

Тревелин предложил ей присесть на кушетку, однако сам остался стоять. Он прислонился к стене и выглядывал из-за плотных занавесок на улицу. Неужели он думает, что за ней могли следить?

– Полагаю, мадам, вы пришли ко мне с определенной целью, – промолвил он, наконец, запустив руку в густые волосы.

– Вы говорили, что я могу обращаться к вам, как только в этом возникнет необходимость, – сказала она.

Темная прядь упала Тревелину на лоб, и Артемизия почувствовала непреодолимое желание откинуть ее назад. Она смотрела на Тревелина, стоящего со скрещенными на груди руками, и ей показалось, будто бы что-то шевельнулось внизу ее живота. Нужда в его помощи действительно возникла, однако ей казалось, что он не совсем то имел в виду, когда предложил ей свои услуги. Герцогиня ценой неимоверных усилий сдержала желание прижаться к нему.

– Да, мне необходимо, чтобы вы прояснили несколько моментов. – Артемизия откашлялась и сняла бархатную шляпку, показывая, что готова оставаться до тех пор, пока его ответы не удовлетворят ее любопытство. – Однажды утром вы помогали отцу в саду…

– Полагаю, помогал – это слишком смело сказано, ваша светлость. – Тревелин сел на стул и забросил одну ногу на другую. – Мы с мистером Далримплом просто вели приятный разговор.

– Именно об этом мне и хотелось с вами поговорить, – сказала Артемизия, поправляя юбку так, чтобы она распределилась одинаково с обеих сторон, – все, что угодно, лишь бы только избежать его прямого взгляда. – Мне кажется, вы упомянули какой-то ключ.

– Возможно, – сказал он. – Мы также говорили о розах, и, прежде чем вы выпрыгнули из-за куста, вроде бы ваш отец прочел мне небольшую лекцию о тле, а затем рассказал о различных видах удобрений.

– О нет. Вы обсуждали привычки тигрицы и медведя. Немного странная тема для разговора в саду, вам так не кажется?