Господи, какие же нелепые, сентиментальные чувства, нет ли от них каких-нибудь лекарств? В следующий раз, когда он будет в графстве Голуэй, спросит вдову Клини — у нее, похоже, имеются снадобья от всего на свете.

Ну а пока что ему делать с этим жаром в крови?

На следующий день он отправился в Рокинхем в надежде, что это отвлечет его. Ему вообще не надо было уезжать из Лондона, и, возможно, он бы так и сделал, если бы к Кристи неожиданно не заявился его младший брат Гарри.

А теперь уже слишком поздно.

Рокинхем и деревней-то нельзя было назвать. Тут было несколько приземистых, крытых камышом домиков вдоль узкой дороги. В них размешались разные лавчонки и кузница. Там-то Деклан и спросил про мистера Сэмюеля Боумена.

— Боумен, — задумчиво повторил кузнец. — Точно не могу сказать, милорд. Но если он проживает в наших краях, то викарий должен об этом знать.

Церковь оказалась очень маленькой для Англии, с часовенкой и возвышением с одного края, где располагалась кафедра. На свое счастье, Деклан нашел викария в церкви полирующим потир. Это был полный розовощекий веселый жизнелюб с непослушной черной шевелюрой, занимающий большую часть пространства между скамьями и кафедрой.

— Конечно, я знаю его! — пророкотал он, когда Деклан представился и спросил о мистере Боумене.

Голос викария эхом разнесся по пустой маленькой церкви. Деклан догадывался, что его прихожане сидят как нa иголках, когда он читает свои воскресные проповеди.

— Мистер Боумен никогда не пропускает церковную службу, если подагра совсем уж не одолевает его.

— Вы знаете, где я могу найти его? — спросил Деклан.

— Ну, это зависит от вашего дела, милорд. Я не стану подвергать прихожанина опасности.

— Ему нечего бояться. Мне нужны кое-какие сведения, касающиеся его службы у графа Эшвуда, которыми этот человек может обладать.

Викарий нахмурился.

— Лучше не упоминать о графе, — сказал он и вернулся к полированию потира.

— Почему? — полюбопытствовал Деклан.

— Послушать мистера Боумена, так это он испортил ему жизнь.

— Вы имеете в виду леди Эшвуд…

— Нет, именно граф, — настаивал викарий.

Эта уверенность противоречила тому, что, как считал Деклан, ему известно.

— Я что-то не пойму…

— Вы должны задать вопрос самому мистеру Боумену. Говоря по правде, он никогда не делился со мной причинами, но наотрез отказывается искупить грех сквернословия за все те бранные слова, которые произнес в адрес графа. — Он положил тряпку и задумчиво нахмурился: — Я лучше сам провожу вас.

— Мне бы не хотелось беспокоить вас…

— Никакого беспокойства, милорд! Немножко свежего воздуха полезно для духа. И, думаю, лучше, чтобы кто-то вас представил. Мистер Боумен не любит незнакомцев.

Великолепно, насмешливо подумал Деклан. Образ Кейры внезапно замаячил перед его мысленным взором, и у него возникло желание пнуть по чему-нибудь хорошенько.

По пути, который показался ему ужасно долгим, викарий напевал какой-то псалом. Честно говоря, Деклан сомневался, что старая кляча викария — старушка Мейбл, как он ее назвал, — доплетется хотя бы до конца улочки, но лошадь и ее седок упорно тащились вперед.

Примерно через милю от церкви они свернули на дорогу, ведущую в лес. Впрочем, едва ли это можно было назвать так, скорее — хорошо накатанная тропа. Они проехали по ней еще с милю, пока не показался скромный особняк. Викарий приостановился, чтобы полюбоваться им.

— Этот дом не такой внушительный, как другие здешние строения, но у него богатая история. Построенный в период царствования Генриха Восьмого, он был отдан внучатой племяннице Кромвеля. До того как тот впал в немилость, разумеется.

По-видимому, этот когда-то прекрасный особняк был построен из камня, с массивными колоннами, поддерживающими портик. Но лужайка заросла сорняками, строительный раствор раскрошился. Одна из колонн слегка накренилась вправо.

— Я убеждал мистера Боумена поддерживать дом в хорошем состоянии, ибо являюсь сторонником сохранения нашего прошлого. Однако тот ничего не желает слышать. Он вообще не любит посторонних.

— Вы уже говорили, — напомнил Деклан.

— Пойдемте, милорд? — предложил викарий, и они направились к дому.

Но не успели сделать и нескольких шагов, как в дверях появился какой-то старик с винтовкой, приставленной к плечу и нацеленной на них.

— Ну-ну, мистер Боумен, — миролюбиво пробормотал викарий, поднимая руки. — Это лишнее. Опустите, пожалуйста, ружье.

— Кто это? — гаркнул хозяин. — Кто вы такие?

— Он плоховато видит, — пояснил викарий Деклану, потом снова обратился к мистеру Боумену: — Я викарий Харкорт, которого вы прекрасно знаете. А это граф Доннелли из Ирландии.

Мистер Боумен чуть опустил ружье и вгляделся в Деклана.

— Что нужно от меня этому паршивому ирландцу?

— Мистер Боумен! Это же не по-христиански, — приструнил его святой отец. — Ирландцы тоже люди.

Деклан бросил на викария испепеляющий взгляд, но тот не сводил глаз с хозяина дома.

— Они все мерзавцы, — презрительно бросил тот.

Призвав на помощь все свое терпение, Деклан подал голос:

— Я не займу у вас больше времени, чем это необходимо, сэр.

— У вас не может быть ко мне никакого дела, — отрезал мистер Боумен, но дуло его ружья теперь упиралось в землю. — Так что скатертью дорога.

— Я полагаю, вы можете располагать сведениями, которые меня интересуют, сэр, — продолжал Деклан. — Не откажете мне?

— Ишь чего захотел, — фыркнул тот. — Какие такие сведения вас интересуют?

Прежде чем Деклан успел ответить, на пороге появилась маленькая женщина в кружевном воротнике и чепце.

— Сэмюел! — укоризненно воскликнула она. — Немедленно убери ружье и пригласи джентльменов в дом!

— А я их не звал! — огрызнулся хозяин.

— Я не позволю тебе так отвратительно обращаться с гостями. Входите же, господа, — сказала она, без усилий забрала у Боумена ружье и скрылась за дверью.

Викарий спустился на землю и оставил свою лошадь непривязанной, очевидно, не боясь, что та убежит.

— Входите, мистер Доннелли.

Деклан спешился, привязал своего коня и, держа руку на пистолете в кармане, с некоторой опаской последовал за остальными в дом.

В жилище царил самый настоящий хаос. В гостиной на столах лежали старые книги и газеты, а на кушетке было разложено рукоделие в разных стадиях. Миссис Боумен прогнала кота из кресла и предложила его Деклану, но граф поблагодарил ее и остался стоять. У него было чувство, что он здесь не задержится.

Мистер Боумен, однако, сел в кресло у камина. Кот тут же запрыгнул к нему на колени и замурлыкал. Тот ласково погладил его.

— Чего бы вы ни хотели, здесь вы ответы на свои вопросы не найдете, — заявил упрямец Деклану. — Я не стану вам помогать.

— Сейчас принесу чай, — бодро возвестила миссис Боумен.

— Не надо ничего, Маргарет! — грозно рявкнул муж, но та уже скрылась за дверью.

— Немножечко меда, пожалуйста, если можно, — прокричал ей вслед викарий.

— Ну что ж, давайте поскорее покончим с этим, — заявил хозяин незваному гостю, почесывая кота за ушами.

— Я здесь от имени друга, — известил его Деклан. — Пятнадцать лет назад вы по поручению графа занимались кражей в Эшвуде…

— Проклятие, да как вы посмели явиться ко мне в дом и спрашивать об этом?! — загремел старик.

— У меня очень простой вопрос. Почему леди Эшвуд не присутствовала на суде над мистером Джозефом Скоттом по делу об украденных у нее драгоценностях?

— О Боже, — пробормотал викарий.

Мистер Боумен замер. Он внезапно спихнул кота с колен и попытался встать. Викарий бросился было помочь ему, но мистер Боумен оттолкнул его руку.

— Подлец! — прорычал он, ткнув пальцем в Деклана. — Вы не имеете права спрашивать меня об этом!

— Человек был обвинен в краже драгоценностей леди, и все же она не появилась на суде, чтобы свидетельствовать в его пользу или наоборот, — быстро добавил Деклан. — Почему ее не спросили? Почему ее на тот момент не было в Хэдли-Грин? — упорствовал он.

Краска возвращалась к лицу мистера Боумена. Он просто пылал от негодования.

— Ты, проклятый ирландец, понятия не имеешь, во что суешь свой нос!

— Быть может, нам всем следует присесть, — миролюбиво предложил викарий.

Деклан не обратил на него внимания и придвинулся ближе к мистеру Боумену.

— Думаю, что имею. Был повешен невиновный, мистер Боумен, и, уверен, вам кое-что об этом известно.

Старик весь затрясся.

— Пошел вон. Убирайся немедленно!

— Вам лучше его послушаться, милорд, — опасливо пробормотал викарий.

Но Деклан не собирался уходить, не получив нужные сведения.

— Почему миссис Алтея попросила вас уехать из Эшвуда сразу после суда?

— Ты заходишь слишком далеко, ирландский хам! Не лезь не в свое дело!

— Пожалуйста, пожалуйста, джентльмены, — взмолился викарий. — Прошу вас, успокойтесь. Мы можем обсудить все как разумные люди…

— Где была графиня, мистер Боумен? Почему она не свидетельствовала в защиту своего любовника?

Тот на секунду замер, а потом внезапно рухнул в кресло.

— Мистер Боумен! Что с вами? — вскричал викарий, бросаясь к нему.

— Со мной все хорошо, — прохрипел старик, отталкивая его. Он прижал пальцы к глазам, словно они болели.

Миссис Боумен вошла в комнату с тарелкой печенья.

— Чай будет… о Господи! Что стряслось? Сэмюел, тебе плохо, дорогой?

— Думаю, вам лучше уйти, милорд, — повторил викарий. — Мистер Боумен старый человек, не следует его подвергать таким испытаниям.

Деклан игнорировал его слова и резко опустился на колени рядом со стариком.

— Мистер Боумен, я пытаюсь обелить имя невиновного. Не желаю вам ничего дурного, сэр. Но мне надо знать, почему графиня не присутствовала на суде.

Старик медленно открыл глаза. Они были красными, но от слез или гнева — Деклан не знал.

— Ее там не было. Это все, что я вам скажу.

— Почему мистера Скотта повесили так быстро? Не прошло и пяти дней с того времени, как его признали виновным.

— О Боже, — пробормотала миссис Боумен.

— Вы расстраиваете леди, — раздраженно проворчал викарий.

Деклан вглядывался в лицо мистера Боумена — с обвисшей кожей, темными кругами под глазами и твердо сжатыми губами. Но он увидел на нем и кое-что еще: нечто похожее на угрызение совести.

— Мистер Скотт был невиновен, не так ли?

Боумен зло зыркнул на Деклана и ткнул в него костлявым пальцем:

— Предупреждаю вас еще раз, сэр. Есть вещи в этом мире, которые лучше оставить в покое. Ничего хорошего не выйдет из ваших расспросов. Вы меня понимаете? Ничего путного! А сейчас я был бы вам благодарен, если б вы ушли и больше никогда не появлялись у меня на пороге.

Деклан заподозрил, что все, что известно мистеру Боумену, уйдет с ним в могилу вместе с его чувством вины. Он посмотрел на викария и на миссис Боумен, которая взирала на него со страхом.

— Благодарю за то, что уделили мне время, — сказал Деклан и направился к двери.

— Сэр!

Он приостановился и оглянулся.

Мистер Боумен пристально смотрел на него.

— В моей жизни бывали случаи, когда я поневоле был вынужден делать что-то, чтобы защитить свою семью. Вы меня понимаете?

Еще бы! Мистер Боумен был вынужден обвинять невиновного. Он коротко кивнул.

— Это чертовская глупость — бередить старые раны, — резко добавил хозяин.

Возможно. Но теперь уже совесть не позволит Деклану оставить это дело.

Глава 22

Подготовка к летнему празднику полностью поглотила Кейру. С ней консультировались по каждой мелочи, желала она того или нет. Поток посетителей в Эшвуде казался нескончаемым. Приходили то обсудить, как расставить столы, то посоветоваться по поводу маршрута скачек, то обговорить количество лодок для прогулок по маленькому озеру. Одна за другой следовали бесконечные дискуссии о музыке и угощениях, изделиях фабричных и ремесленных. Миссис Огл, миссис Мортон и дамы из Общества целыми днями толклись в Эшвуде, а вместе с ними — и преподобный Танстилл, который сопровождал сестру Роузенс из приюта. М истер Андерс и мистер Сибли продолжали соперничать за внимание графини.

Сегодня Кейра и мистер Грэм, старший землемер, а также миссис Мортон прорабатывали маршрут скачек на старых пожелтевших картах Эшвудского имения.

— Трасса пройдет вот здесь, мимо бельведера, затем вокруг старого дуба, — сказал мистер Грэм, указывая на какую-то отметину на карте. — Вы, конечно же, помните его, мэм, правда?