08:12 (Т.П):

– Например для того, чтобы навсегда удалить его из своих контактов. Отцепись.


– То есть, вы сотрудничаете, – сидя напротив меня за столом на кухне для обслуги, заинтересованно вздёрнул брови Кристофер.

– Думаю, это лучше, чем прибивать друг друга к стенке, – наблюдая за тем, как Джина готовит горячий шоколад для Ирмы, пожала плечами я, не вытаскивая рук из карманов брюк.

– Во сколько ты сегодня освободишься?

– Не знаю, – вновь повела плечами я. – Как только проверю её домашнее по алгебре.

– Ты реально сечёшь в алгебре?

– Нет, но я в курсе существования онлайн-решебников. Подозреваю, что и Ирма тоже. Просто сверяю ответы.

– Ясно, – поджал губы Крис, пока я неотрывно наблюдала за тем, как Джина разливает шоколад. – Просто я подумал, что мы могли бы выпить сегодня где-нибудь в Лондоне по чашке чая. Только чаепитие не должно занять больше часа – у меня ещё дела. Ты как?

– Оу-у-у… Свидание, – хитро заулыбалась Джина, протягивая мне горячий шоколад Ирмы.

– Брось, – ухмыльнулся Кристофер, тут же словив мой взгляд. – Я был знаком с её братом Джереми по баскетбольной команде, ну и с Ташей по совместительству познакомился, но с тех пор много воды утекло и мы не пересекались целую вечность. Просто дружеские посиделки, так? – вновь встретившись со мной взглядом, уточнил Кристофер, но что-то в его “так” отбрасывало в моё направление луч сомнения.

– Так, – попыталась улыбнуться я, после чего развернулась и вышла из кухни с чашкой горячего шоколада в руках, не заметив, как при упоминании имени Джереми внутри меня вдруг будто что-то сжалось.

Я не должна была подавать Ирме напитки, так как не была прислугой в буквальном смысле, однако я хотела поскорее завершить свой рабочий день, а для этого мне нельзя было мешать девчонке списывать с онлайн-решебника, поэтому я и спустилась вниз за шоколадом.


К моменту, когда я вошла в спальню Ирмы, она успела решить десять уравнений и три геометрические задачи. Просто кладезь математических знаний, а не сложно контролируемый подросток, как мне её нарисовали ещё до нашего знакомства. Мысленно криво ухмыльнувшись самой себе, я сверила ответы и перевела взгляд на девчонку, сидящую на краю своей кровати в позе лотоса с явно выраженным на лице мученическим ожиданием. Наконец словив мой взгляд, Ирма выпрямила спину и слегка подалась вперёд, удерживая своими руками кончики пальцев на ногах.

– Завтра четверг, а это значит, что и девяти вечера не успеет стукнуть, как Хизер выложит свои паршивые фотографии с шопинга в компании Кейси Абрахам.

– Хочешь, чтобы я оставила им отзыв? – захлопнув тетрадь по алгебре, приподняла правую бровь я.

– Пожалуйста, перестань иронизировать. К тому времени мне срочно нужно выложить на своей страничке фото со своей знакомой моделью.

– То есть ты всерьёз думаешь, будто тот факт, что я работаю на твоего отца, со временем не всплывет наружу?

– Брось! Со временем ты уволишься, на твоё место придёт другая жертва кризиса и никто ничего даже не заподозрит.

Ирма либо слишком сильно привыкла к смене лиц, либо всё ещё лелеяла не беспочвенную надежду на моё увольнение в самом ближайшем будущем.

– Мне всего-то нужно сделать пару выгодных селфи с твоим участием, – не отставала она. – Можешь назвать свои размеры?

– Не думаю, что я рискую не влезть в объектив, – скептически отозвалась я, уже выходя из комнаты подростка и предвкушая ужин в каком-нибудь сносном Лондонском кафе за счет Кристофера.

– Сбрось мне сообщением! – выкрикнула мне в спину Ирма, явно довольная своим ещё не свершившемся обманом соперницы. – Только не забудь!

Я не забыла. Как можно забыть о том, что тебе ежечасно напоминают посредством смс-сообщений?


– Пальто из прорезиненной ткани, – сидя на кресле, задумчиво хмыкнула я, занеся простой карандаш над кроссвордом. Нат нашла на чердаке стопку газет и журналов родом из 1995-го года, благодаря чему последний месяц мы практиковались в разгадывании кроссвордов и судоку. – Макинтош, – самой себе под нос пробубнила правильный ответ я, начав заполнять свободные квадратики.

– Значит, ты решила замутить с Кристофером? – сделав глоток пива из горла стеклянной бутылки, поинтересовалась рыжеволосая, сидя в своей любимой позе с запрокинутыми ногами на подлокотник нашего небольшого диванчика. Этот диван можно было выдвинуть, и тогда перед нами возникло бы два спальных места, но в сложенном виде на нём невозможно было вытянуться в длину, отчего Нат взяла за привычку откидываться на мятую подушку и выкидывать свои ноги за пределы дивана. В коротких хлопковых шортах её широкие бёдра могли показаться мечтой порноактрис, и стройные ноги казались более длинными, нежели были на самом деле. Со своим ростом в метр семьдесят семь я была выше Нат на целую голову, но это едва ли было заметно вне нашей гостиной, так как за её пределами рыжеволосая всегда вставала на каблуки разных форм и размеров, отчего её бёдра при ходьбе непроизвольно вырисовывали такую блестящую походку, о какой не может мечтать даже заправская модель.

– У нас всего лишь лёгкий флирт, – отозвалась я, боковым зрением наблюдая за знакомым сюжетом комедии “Няньки”* (*Кинокомедия 1994 года автора сценария и режиссёра Джона Парагона). Прежде этот фильм мне нравился, но сейчас что-то в нём меня раздражало. Наверное, он наводил меня на тяжёлые мысли о моем текущем положении.

– Лёгкий флирт? – переспросила огневолосая. – Это такой, после которого следует мимолётный поцелуй, или тот, после которого разочарованно смотришь в спину парня?

– Скорее всего мне просто приятно с ним флиртовать, но не более того.

– Это всё из-за того, что у тебя давно не было отношений.

– Существо с туловищем коня, с головой и грудью человека, – по привычке пробубнила очередной кроссвордный вопрос я.

– Кентавр, – мгновенно отозвалась Нат, резко отстранив бутылку пива от губ. – Ладно, по поводу отношений я переборщила. Может они тебе сейчас и даром не сдались. Но как насчёт секса? Сколько прошло с того момента, как ты порвала с Картером? Полгода или даже больше… У тебя не было секса больше полугода – от такого даже с кентавром начнёшь флиртовать.

– Брось. Кристофер вполне симпатичный парень. Просто он не в моём вкусе.

– Не в твоем вкусе, говоришь? Что ж, о вкусах не спорят, но я ведь с тобой не об отношениях говорю… Может быть тебе необходим секс без обязательств?

– Только не с Кристофером… Вихревое, бурное движение атмосферы, сопровождающееся обильными осадками и сильной облачностью… Циклон…

– Почему нет?

– Никаких романов на работе – это моё кредо.

– Тогда, может быть покажешь мне этого Кристофера? Если он такой милый, каким ты его мне описала, тогда я с ним закручу.

– У тебя есть Байрон, забыла?

– У меня с Байроном несерьёзно. Так, шутки…

Я исподлобья посмотрела на Нат из своего кресла, чтобы незаметно оценить выражение её лица в момент, когда она говорит о том, что у неё с Байроном “не серьёзно”.

Байрон О’Кконелл занимал должность директора старшей школы уже два года и год как был непосредственным начальником Нат. Они были самыми молодыми из преподавательского состава – ему тридцать один, ей двадцать шесть – так что не удивительно, что не прошло и двух месяцев их сотрудничества, как они запали друг на друга, а после вечеринки в честь Дня святого Валентина, устроенной в школьном спортзале, переспали в его кабинете прямо на его столе. Это произошло в неурочное время, но что-то мне подсказывает, что Байрон рисковый парень, раз с такой завидной регулярностью рискует своей должностью лишь ради того, чтобы лишний раз придавить Нат к своему столу. Рыжеволосая определенно не осознаёт, что попала в сети опытного паука. Он уже начинает из неё все соки выжимать, не даёт ей прохода… На прошлой неделе уговорил её впервые заняться любовью вне его кабинета. Так Нат провела все выходные в одном из номеров “Hilton London Tower Bridge”, после чего вернулась в нашу каморку выжатой, словно лимон. Я готова была поставить сто баксов на то, что Байрон её до добра не доведёт (я имею ввиду венец, под который он её, вероятнее всего, в итоге и затащит), вот только моя подруга явно не осознавала опасности своего положения.

Вот почему глядя на всё это я не хотела даже предполагать, что между мной и Кристофером могут возникнуть хоть какие-нибудь интимные отношения. Служебные романы – самые безрассудные из всех возможных, а я сейчас не могла себе позволить ничего из того, что могло бы даже косвенно подразумевать собой безрассудство.

– Премьер-министр Великобритании в 1940-1945 и 1951-1955 годах, – продолжила бубнить себе под нос я. – Черчиль. Но тогда не подходит бурбон… Нет, бурбон не из тех напитков, которые могут мне не подходить. Уж лучше пусть Черчиль не подходит, – тяжело выдохнула я, после чего отбросила газету с карандашом на стол и, скрестив руки на груди, сосредоточенным взглядом уставилась в телевизор. Возможно Нат права и мне необходимо наладить если не личную жизнь, тогда хотя бы сексуальную. Но я определенно не хотела заводить отношения, более того, я ещё никогда в жизни не спала с мужчиной не состоя с ним в отношениях. От этой мысли я вдруг впервые в жизни почувствовала себя старой. Мне всего лишь или уже целых двадцать три года – может быть я уже слишком стара для секса без обязательств, раз мысль о подобном меня отталкивает? И всё же, я отчего-то зацепилась за неё, словно за сдувающийся спасательный круг, пока, спустя полчаса, не отвлеклась на приготовление чая. В итоге эта дикая идея утонула в моём подсознании так же внезапно, как тридцатью минутами ранее и всплыла в нём на поверхность.

Глава 9.


“Мустанг” оказался не просто конным клубом, а конным клубом для тех, кто зарабатывает в месяц не меньше двадцати тысяч долларов. Во всяком случае в моем представлении именно такая зарплата должна была быть у тех, кто приходит в этот клуб, чтобы удовольствия ради покружить по загону на чистокровном английском скаковом жеребце, от стоимости которого волосы на затылке могут за секунду встать дыбом. Ирма же, по-видимому за всю свою жизнь успевшая привыкнуть получать от отца только всё самое лучшее, смотрела на черного, словно восточная ночь, десятилетнего жеребца по кличке Дакар так, словно он всего лишь ручное пони. У меня же при виде него кровь в жилах стыла.

– Нравится? – ухмыльнулась Ирма, заметив мой немой восторг и секундное оцепенение. – Фризская лошадь – порода лошадей, выведенная в Фрисландии, провинции на севере Нидерландов, – констатировала она. – Отличается от остальных своими фризами – это длинные ворсинки от пута до венечка.

– Только не говори, что ты будешь на нем кататься, – протянув руку к носу жеребца, словно завороженная произнесла я.

– Я?! Нет! Оседлать этого гиганта может только другой гигант.

– Твой отец настолько большой? – не выходя из транса, поглаживала красавца по его роскошной морде я.

– Большой?! Не-е-ет, – задорно усмехнулась Ирма. – Он не просто большой – он очень высокий и крупный мужчина. Дакар как раз ему по размеру. Я бы даже сказала, что они слеплены из одного теста. Хочешь узнать, за сколько он купил этого жеребца?

– Вот чего знать не хочу, того не хочу, – повела бровью я.

– Ладно, пусть эта тайна умрёт вместе со мной, – поджала губы Ирма, после чего поспешно пробубнила себе под нос. – Как и то, сколько мы отдаем за содержание наших лошадей.

Ирме принадлежала чистокровная арабская трехлетка рыжего окраса. Мистер Риордан подарил кобылу Ирме месяц назад и за это время девчонке удалось неплохо поладить с Дарианой – так она назвала эту заморскую красавицу. Ирма стала первой наездницей Дарианы и сейчас пыталась почаще с ней заниматься, чтобы приучить кобылу к седлу, но одновременно не травмировать её излишним напором.

– Вот, – протянула мне подозрительную сумку Ирма, но я не спешила её взять в свои руки, опасаясь спрятанной в ней бомбы, потому она решила пояснить. – Переоденься в форму для езды верхом как я. Нам необходимы убедительные фотографии, которые мы должны успеть выложить в сеть прежде, чем Хизер запостит свои.


Спустя десять минут я вышла во двор из домика для переодевания в черных бриджах, рединготе* и сапогах под цвет бридж, решив не надевать белоснежные перчатки и шлем обитый бархатом, пока этого не потребует кадр (*Сюртук прилегающего силуэта).

– Воу! Ты и вправду красотка, – довольно ухмыльнулась Ирма, упершись руками в бока. – Просто выгравированная из хрусталя и мрамора модель. Если честно, я никогда не жаловалась на свою внешность, но ни на секунду бы не засомневалась, если бы мне предложили обменять свою на твою.