– Оу, это было более чем отстойно, – не растерялся Крис.

– Просто нет слов, – подняла руки вверх я.

– Она ещё и слова свои забыла, – продолжал Крис.

– Дважды! – поддакивала я.

– И эта её манера изменять голос…

– Просто слух режет!

– Ладно-ладно, я поняла. Вполуха вы всё-таки слушали репетицию… Ой, Кристофер, это что, твой брат? – уставилась в планшет Криса Ирма, напрочь забыв о прошедшей мимо неё репетиции. Она и вправду играла роль безмолвной служанкой, но это не мешало ей участвовать в репетиции, которую она с радостью предпочла французскому языку. И всё же она присутствовала на репетиции не потому, что хотела схитрить с дополнительными занятиями по языку, а потому, что для неё действительно было важно участвовать в общем репетиционном процессе. – Вы так похожи, – приняв планшет из рук Криса, продолжала восхищаться девчонка. – Просто прелесть…

– Это мой сын, – уже выходя из актового зала, мимолетно произнес Крис.

– Сын?! – внезапно прокричала Ирма, отстранив планшет от своего лица. – Ты ведь сам ещё ребёнок!


– Кстати, как прошло твоё свидание с Дунканом? – хитро ухмыльнулась Ирма, протягивая мне свои конспекты с домашними заданиями.

– Не твоё дело, – отстранённо отрезала я.

– Да бро-о-ось… Расскажи.

– Ничего я тебе рассказывать не буду.

– Справедливо, с учётом того, что я сама тебе ничего подобного ещё не рассказывала… Доверие порождает доверие, верно? В общем, видела того парня, который исполнял роль Кассио? Он ещё стоял слева от Трейси.

– Худощавый невыразительный блондин? – отклонив конспект по математике, посмотрела на собеседницу я.

– Почему сразу невыразительный? – нахмурилась Ирма, мгновенно надув губы.

– Ясно… – уставилась обратно в конспект я, после чего на выдохе добавила. – Я думала, что у тебя вкус получше.

– Да брось! Он ведь не настолько плох.

– Но и не настолько хорош.

– Ладно, – скрестила руки на груди сидящая напротив меня девчонка. – Может быть теперь ты хоть что-нибудь расскажешь мне о Дункане? – в надежде поинтересовалась она, но, так и не получив от меня ответа, тяжело выдохнула. – Брось, Таша, я ведь просто пытаюсь найти с тобой общий язык. Ты мне правда нравишься… Ну, во всяком случае ты лучший вариант из всех своих предшественниц, исполняющих роль моих надзирательниц. Я знаю, что Дариан продлил с тобой контракт, и я даже рада этому. Честно. Это значит, что мне не придётся в скором времени вместо твоего выразительного личика лицезреть какую-нибудь глупую физиономию вечно заспанной тётки, да и с тобой, в отличие от остальных твоих предшественниц, можно общаться на равных только за счёт того, что ты не намного старше меня. Не смотри на меня так – почти семь лет не такая уж и большая разница в возрасте. Мне ведь с другими компаньонками даже разговаривать не о чем было – только и делала, что выслушивала их рассказы об их детях или внуках. С тобой же можно поговорить, понимаешь? Я даже подумала, что, возможно, мы могли бы даже подружиться… – Ирма сверлила меня испытывающим взглядом. Я этого, естественно, не видела, продолжая сверять ответы в её конспекте с верными и лишний раз убеждаясь в том, что она действительно пользуется онлайн-решебником, но я кожей чувствовала её взгляд на себе. – Так что? Может быть ты мне всё-таки расскажешь хоть что-нибудь о Дункане?

Ей действительно было интересно. Это было не в моих правилах – рассказывать о своих отношениях кому бы то ни было. Ну, может быть, иногда могла поделиться с Нат или Пени, но больше точно ни с кем. Однако ведь у меня с Дунканом всё ещё не было никаких отношений, верно? Возможно они и намечались, но их точно не было.

– Мы посетили картинг, потом пообедали в ресторане японской кухни и сходили в кино, – решила опустить подробности я.

Ирма и вправду интересовалась вопросом отношений между мужчиной и женщиной больше, чем своей учёбой, что было вполне логично в её возрасте, да и подобные ничего не значащие разговоры действительно могли нас сблизить в плане сотрудничества в цепочке “нянька->подопечная”, и тем не менее я не собиралась вдаваться в подробности.

– И всё? – округлила глаза Ирма. – В смысле, вы потом не поехали к нему… – Ирма запнулась, встретившись с моим красноречивым взглядом. – Да ла-а-адно! Вы даже не поцеловались?

– С каких пор среди подростков стало модным целоваться на первом свидании?

– Но это ведь не первое ваше свидание! Я имею в виду, что вы уже раньше виделись. В конном клубе.

– Что ты хочешь узнать? – тяжело выдохнула я, поняв, что мне начинает это надоедать. – Целовались ли мы? Нет, мы не целовались.

– Вот блин! – разочарованно выдохнула девчонка.

– Что такое? – непонимающе посмотрела из-под конспекта на собеседницу я.

– Мы с Дарианом поспорили… На выходных мы провели бóльшую часть времени в “Мустанге” и видели Дункана. Вернее, видели его только в воскресенье, так как в субботу он, по-видимому, был с тобой. Увидев Дункана со стороны, Дариан поставил сто баксов на то, что ты не целовалась с ним, а я, в противовес, поставила сотку на то, что вы по-любому сделали это в субботу.

– Вот как, – удивлённо вздёрнула брови я, в следующую секунду постаравшись сыграть невозмутимость. – Что ж, придётся тебе отдать брату сотку.

…Они что, делают ставки на мою личную жизнь?! И какая им разница, с кем я целуюсь, а с кем нет?!

Я, вообще-то, в последний раз целовалась в прошлом году – может быть им и это будет интересно узнать?..

И вообще, с чего вдруг такой интерес к моей личной жизни?..

Глава 33.


Вторник, двадцать седьмое число. День солнечный, настроение умеренное, планов на выходные всё ещё нет, за исключением обязательного посещения Хьюи. Дункан не звонил мне с того момента, как я, не заметив его смс-сообщения сразу, решила не давать ответа на его слова: «С нетерпением жду нашей следующей встречи. Надеюсь, что она будет такой же незабываемой». Да, прошли всего лишь сутки, но ведь если бы хотел – позвонил бы.

– Он просто хочет тебя сломать, неприступная ты наша красотка, – вчера вечером ухмыльнулась Ната, сидя на диване и допивая своё пиво.

– Моя красота слишком преувеличена в чужих глазах, да и не настолько я неприступна.

– Настолько-настолько, – сделала очередной глоток рыжеволосая. – Когда мы только познакомились, я думала, что ты ничем не отличаешься от ледяной глыбы. Такой бо-о-ольшой и замерзшей, – развела руками подруга

– Из-за таких как ты, слухи обо мне и раздуты до размеров айсбергов, о которых ты говоришь.

– Хватит уже мучиться. Возьми и позвони ему сама, раз ты “не неприступная”.

– Ты ведь сама только что сказала, что он хочет меня сломать, заставив меня позвонить ему первой! – не без доли удивления усмехнулась я, решив опустить уточнение о том, что в действительности я ни капли не мучаюсь по этому поводу.

– Я тебя знаю, – прищурилась огневолосая. – Ты ему не позвонишь. А потом будешь рассказывать мне сказки о том, что ты “не неприступная”, не глыба…

И прицепилась же она к моей неприступности! Как будто она у меня и вправду была настолько непробиваемой! Нат же и сама была больна этим недугом, и даже больше, чем я… И Байрон со мной в этом вопросе полностью бы согласился.

…И всё же я не позвонила Дункану ни вчера вечером, ни сегодня утром.


Если честно, не помню, когда в последний раз удивлялась по-настоящему сильно, но увидеть Ирму дома я точно не ожидала. Она, в компании Дариана, выходила из дома как раз в момент, когда я поднималась на его крыльцо.

– Таша, ты как раз вовремя, – поморщилась девчонка, резко сунув мне в руки тяжёлый глиняный горшок с пышно цветущими алыми бутонами, свисающими со всех сторон. – Мы едем в садовый питомник, – без энтузиазма сообщила мне она, как вдруг я почувствовала огонь на своём правом предплечье и левом запястье. Резко опустив свой взгляд на руки, я поняла, в чём причина. Герань!

– Тш-ш-ш… – зашипела я. – Ирма, забери! – попыталась всунуть горшок с цветами обратно в руки девчонки я.

– Вот ещё! – возмутилась она, сделав полшага назад.

– Ирма! – потребовала я, но вместо неё ко мне подскочил Дариан, успевший перед этим закрыть за собой входную дверь на ключ. Прежде, чем он успел принять из моих рук злосчастный горшок, я не удержала его и выпустила, так и не успев опустить его вниз. Мы разминулись буквально на долю секунды, но этого оказалось более чем достаточно, чтобы горшок сорвался вниз. Он с звучным треском врезался в каменную плитку и раскололся напополам. Земля, усеянная кровавыми лепестками, осыпала наши ноги.


В итоге, в садовый питомник Дариан отправил Ирму с Крисом вместо себя.


Я стояла на кухне, на которой прежде Дариан перематывал мой порез, и, нагнувшись и опершись локтями о край раковины, подставляла свои руки под ледяную струю воды. Правое предплечье пострадало сильнее левого запястья…

У меня, как и у моих близнецов Хьюи и Миши, с раннего детства обнаружилась необычная аллергия на герань. Необычной она была потому, что проявлялась со слишком жестокой скоростью. Стоило нам дотронуться до лепестков герани, как нашу кожу мгновенно прожигал огонь. За считанные секунды место “цветочного ожога” краснело и, впоследствии, горело так, словно нашу кожу на самом деле поджигают от открытого пламени. Причина проявления данной аллергии так и осталась невыясненной, но в итоге нашей матери пришлось за считанные часы избавиться ото всех своих клумб и горшков с геранью.

– Убрал, – зайдя на кухню с совком и веником в руках, констатировал Дариан.

Странно это – в доме есть уборщица, а он самостоятельно убирает разбитый вазон с геранью, вместо того, чтобы поехать в питомник с Ирмой. Я покосилась на него взглядом.

– Нам лучше держаться друг от друга подальше, – отрясая руки от остатков воды, произнесла я, после чего добавила. – Мы разбиваем всё, что возникает между нами.

– Но у нас ещё так много всего есть. Давай закончим, когда ничего не останется? – широко улыбнулся Дариан, и я не смогла не улыбнуться ему в ответ.


Я сидела в гостиной Пени в ожидании липового чая, который она успела мне пообещать…

В итоге мы с Дарианом нагнали Криса с Ирмой в питомнике, выбрали пару туй, какие-то садовые принадлежности, несколько десятков разновидностей семян и удобрений для них. Затем мы с Ирмой ретировались на французский язык, после которого следовал урок фортепиано…

Почему-то я сегодня устала больше обычного, хотя в последнее время и ловила себя на мысли о том, что, по сути, почти ничего не делаю. Разве присмотр за успеваемостью подростка можно назвать “настоящей” работой? И всё же за неё мне платили вполне реальные деньги, причём как за две “настоящие” работы. Мне не к чему было предъявлять претензии.

Просто непривычно.

Прямо передо мной, на мягкой диванной подушке, лежал короткошёрстный британский кот почти белого, я бы даже сказала серебристого окраса, с изумрудными глазами, кличка которому была Звёздный. Звёздный, потому что этот котяра был рождён под счастливой звездой – Пени спасла его от усыпления, благодаря чему этот высокомерный кошак успешно дожил до своего двухлетия и сейчас безразлично пялился на меня, словно на безликое пятно.

Страсть Пени к животным была безразмерной. Я же подобным благодушием никогда не могла похвастаться. Я запросто могла выставить на улицу за шкирки наглого кота, нагадившего мне в тапки, в то время как Пени смиренно убирала кучки какашек, пока наглая кошара не выдавит из себя всё дерьмо до последнего, ну или не приучится к лотку, мордой в который я всё их кошачье племя перетыкала в своё время.

По-видимому Звёздный прочёл мои мысли по поводу воспитания его сородичей, ну или ему просто надоела моя серая личность, из-за чего он вдруг решил подняться и красноречиво повернуться ко мне задом. Ну и ладно. У меня ещё пятимесячный волнистый попугай остался для компании, который чудом выживал каждый свой день в руках детей МакГрат.

Я посмотрела на попугайчика, сидящего на подлокотнике дивана. Попугайчик косо посмотрел на меня. Ступор.

Пени слишком долго несла свой чай, отчего перед моими глазами вдруг начали проноситься все те коты, которых она тащила в родительский дом, когда мы ещё были счастливой семьёй. Последнего она приволокла с какой-то помойки, когда мне было десять лет. Но не прошло и года, как Старик просто вышел из нашего дома и скрылся в неизвестном направлении, как и остальные шесть его предшественников. Никто из нас не знает, куда уходили со временем все наши коты, но я где-то слышала, что домашние животные, убегая из дома, уносят с собой смерть. После Старика Пени перестала приводить домой животных, всякий раз глубоко переживая побег каждого её четвероногого друга. Спустя два года мама подарила отцу щенка породы бигль… Ещё спустя год моя мама и Джереми погибли, а Хьюи ушёл в кому, которая продолжалась уже девять лет, одиннадцать месяцев и три дня. Биглю сейчас шёл одиннадцатый год. Он не сбежал…