Быстренько умываюсь, переодеваюсь и ныряю под одеяло. Я быстро проваливаюсь

в сон.

Глава 2

Утром просыпаюсь от стука Джен.

– Вставай, соня! – восклицает она.

– Сейчас спущусь.

Накидываю на пижаму халат и спускаюсь на кухню. Джен ставит на стол чашку

кофе и миску с хлопьями.

Я отношусь к таким людям, которым нужно после сна немного тишины, чтобы

прийти в себя.

– Доброе утро, малышка, – Сэм целует меня в макушку.

Я молча делаю первый большой глоток кофе.

– Позже,– отвечаю я, а он ухмыляется.

Он, в отличие от меня, просыпается в хорошем настроении.

– Давай милая, улыбнись нам,– тянет он.

Я вычерпываю хлопья и медленно встаю.

– Я иду принимать душ, – бормочу я, и поднимаюсь по лестнице. Я достаю темные

джинсы, голубую рубашку и черный блейзер из шкафа и, вооружившись свежим нижним

бельем, бреду в ванную. Я хватаю по дороге зубную щетку и встаю под душ – я хорошо

умею делать одновременно несколько дел. Спустя 10 минут я выхожу из душа и сушу

волосы, укладывая их легкими волнами. Наношу легкий макияж, и одеваюсь. Последний

штрих: мои любимые черные сапоги. Я готова и иду вниз.

– Доброе утро, – говорю теперь значительно бодрее, и Джен целует меня в щеку.

– Едем? – говорит Сэм, не отрываясь от газеты

– Да, только тебя и жду.

Он, смеясь, качает головой и помогает надеть мне куртку.

Мы прощаемся с Джен и садимся в машину. По дороге в офис, мы слушаем уже

мою музыку.

Когда поднимаемся в офис, все сотрудники уже на своих местах. Я здороваюсь с

секретаршей – Эми, и мы Сэмом заседаем в его кабинете, планируя день.

– Итак, к часу мы едем в «Allistor», – Сэм кивает мне, и я иду в мой кабинет.

– Хочешь чашечку кофе? – Эми смотрит на меня вопросительно.

Я киваю.

– Большую?– в ответ я опять киваю, и Эми смеясь идет к кофе-машине, чтобы

сделать мне большую кружку кофе.

– Я благодарю тебя, – говорю вздыхая и направляюсь к своему столу, чтобы

продолжить работу.

Около десяти часов звонит телефон, и я не глядя отвечаю:

– Шарлотта Эйвери.

– Добрый день мисс Эйвери, это «Ballina Central Medicl». Вы знаете Даниэля

Джеймса Эйвери? – звучит незнакомый голос на другом конце.

Немедленно мой желудок оказывается у горла, и я не могу дышать.

– Да, это мой отец, – говорю дрожащим голосом.

– Могли бы вы приехать к нам? Ваш отец попал в серьезную автомобильную

аварию.

– Буду как можно скорее.

– Как приедете, обратитесь в регистратуру.

Я вскакиваю со стула и бегу в офис Сэма.

– Я должна немедленно ехать, – мой голос все еще дрожит, и он вскакивает.

– Что случилось детка? Ты белая, как стена.

– Папа попал в аварию, мне звонили из больницы. Я поехала к нему, – объясняю

ему сквозь слезы.

– Конечно. Мне с тобой? – Сэм прижимает меня к его груди.

– Нет, разберись здесь, пожалуйста.

– Конечно. Поезжай!

– Я позвоню!

– Все будет хорошо, малыш, – тихо говорит, и я пытаюсь кивнуть.

На бегу надеваю куртку, и несусь в машину. Через 15 минут я выезжаю на трассу

М4 в направлении Боллины. Несмотря на то, что дорога мне знакома, из-за того что

нервничаю, пару раз поворачиваю не туда, и в итоге доезжаю до больницы через два с

половиной часа после звонка.

– Даниэль Джеймс Эйвери, – говорю я молчаливой медицинской сестре.

– Подождите, я позову кого-нибудь, – с этими словами, начинаются худшие три

дня в моей жизни.

****

Я слушаю монотонный писк приборов и отхожу к окну. Прислоняюсь к холодному

стеклу, чтобы охладить горящее лицо и тихо вздыхаю. Слышу, как кто-то заходит в

комнату.

– Я могу сделать еще что-нибудь для вас?

Я оборачиваюсь и вижу молодую медсестру моего возраста. Ее голубые глаза

смотрят на меня с сочувствием

– Нет, – тихо говорю я. На самом деле, больше себе, чем ей.

Когда она покидает палату, я сажусь на стул рядом с больничной кроватью и

осторожно глажу папу по щеке. Он выглядит так, словно спит, но я знаю, что это не так.

Раны на его лице и бесчисленные устройства, подключенные к его телу, не позволяют

поддерживать эту иллюзию сна.

– Предатель,– шепчу я, и слезы катятся по лицу. Я старалась держаться, но больше

не могу.

Если бы четыре дня назад я знала, что разговариваю с ним последний раз, то не

позволила бы ему уйти.

Я бы умоляла его не ехать.

Я перевернула небо и землю, но не позволила бы сесть ему за руль.

Теперь я сижу у его постели и постоянно глажу его руку, это единственное что

осталось мне.

Паника, которая накрыла меня во вторник утром, правит моим разумом. И я не

могу от нее избавиться. Последние три дня были словно в тумане.

После того как я приехала, мне сообщили, что при аварии он получил очень

тяжелую травму головы. Все эти дни врачи делали бесчисленные анализы и тесты, но

папа не приходил в себя. Остается только ждать.

Сегодня, в четверг вечером, я просто сижу здесь и держу его руку.

Я стараюсь держаться, иначе захлебнусь в печали, ярости и отчаянии.

Я с трудом смогла уговорить Сэма не приезжать; кто-то же должен заботиться о

компании, пока папа не выздоровеет. Несмотря на прогнозы, я отгоняю плохие мысли.

Стук вырывает меня из моих мыслей, и пожилой врач входит в палату.

– Привет, Шарлотта, – приветствует он меня, и я киваю. Он представлялся, но его

имя я забыла.

Их было очень много. Врачей.

– Я должен поговорить с вами, – он берет стул и садится рядом. – Мы

перепробовали все, чтобы помочь вашему отцу, но после аварии нет активности мозга.

Мы должны подумать об отключении от устройства жизнеобеспечения, – он хочет взять

мою руку, но я не даю.

– Нет.

– Послушайте Шарлотта, я знаю, что это тяжелое решение, но мы ничего не можем

сделать для него.

Моя голова работает на полную катушку, и я не хочу принимать эту информацию.

– Нет.

– Шарлотта, – он смотрит на меня сочувственно, – я знаю, как тяжело все это для

вас, – его серые глаза смотрят прямо в мою душу, – но есть еще кое-что. Ваш отец давно

подписал документы, что он согласен быть донором органов и теперь мы ждем твоего

решения. Его состояние не изменится. Поверь мне, мы пробовали все, – его голос звучит

тихо и проникновенно, и ему удается пробиться в мое сознание. Наконец-то верх берет

здравый смысл.

– Когда? – спрашиваю я тихо.

– Сколько нужно времени? Мы подождем, – и практически бесшумно покидает

палату.

Я сажусь рядом с папой на кровать.

– Почему папа? – я беру его руку.

На смену моей печали приходят совсем другие ощущения. Я встаю, подхожу к

окну и вглядываюсь в темноту.

– Почему? Почему папа? – зло говорю я и плачу. – Ты меня предал! Ты сказал, что

никогда не оставишь меня. А сейчас? – я поворачиваюсь и иду к кровати и ложусь рядом.

– Я так тебя люблю! Но должна позволить тебе сейчас уйти. Ты всегда будешь частью

меня. Я так тебя люблю! Передай маме и Логану от меня привет. Я люблю их и скучаю.

Я встаю и медленно иду к двери. Опираюсь одной рукой на косяк, а другой

вытираю слезы.

Жизнь несправедлива, слишком часто мне приходилось видеть это.

Я его потеряла и не могу ничего поделать.

Вытираю последние слезы и выхожу в ярко освещенный коридор.

– Все? – врач смотрит на меня обеспокоено.

Я киваю, и мы оба возвращаемся в палату. Врач идет к приборам и нажимает

различные кнопки. В палате становится тихо, нет писка и гула техники. Это настолько

нереально – я уже сроднилась с ними.

– В течение 10 минут команда врачей его заберет, – он смотрит на меня, и я слабо

киваю. – Аппарат искусственной вентиляции легких останется подключённым. Я подожду

тебя снаружи.

– Открой глаза папа. Пожалуйста, – молюсь и прошу я, но ничего не происходит. –

Ну, давай!

Некоторое время я просто стою, и слезы бегут по моим щекам. Наконец, подхожу к

нему и беру за руку.

– Я люблю тебя папа, и благодарю тебя за все! – я поцеловала его в лоб и села

рядом.

Вскоре входит сестра и врач. Я смотрю на них в отчаянии, но не издаю ни звука.

– Шарлотта, ты можешь выйти со мной? – он смотрит на меня с мольбой, и я

медленно киваю.

Я следую за ним, как в трансе, в его кабинет, и он предлагает мне место у стола.

Мой взгляд падает на табличку с именем: Оливер МакАдамс, д.м.н.

Ну, по крайней мере, я знаю как его зовут, хотя меня это мало интересует.

Он через стол, протягивает свидетельство о смерти. Я закрываю в мучении глаза,

когда вижу текст. Строки расплываются снова и снова перед моими глазами.

Имя: Джеймс Даниэль Эйвери.

Дата и место рождения: 12.03.1958, Дублин.

Причина смерти: недостаточная деятельность мозга после тяжелой травмы.

Разрешение на изъятие органов дано.

Время смерти: 15.11.2006 (отключение от аппарата поддержания жизни), 19:42,

по согласованию с дочерью, Шарлоттой Элизабет Эйвери.

Подпись:

– Подпишите, пожалуйста,– говорит доктор МакАдамс и протягивает мне

шариковую ручку.

Я пишу дрожащей рукой, и смотрю на него.

– Подскажите, где здесь поблизости есть отель? – я протираю уставшие глаза. Мне

нужно срочно спать.

– Подождете минуту? – смотрит он на меня и тянется к телефону.

– Я поговорил с моей женой. Переночуете у нас. Вы не спали уже три дня, не хочу,

что бы вы садились за руль, – говорит он, у меня остались силы, лишь кивнуть.

Меня все это просто не волнует.

Я просто хочу спать и забыться.

Хочу подняться, но ноги меня не слушаются.

– Подожди здесь, я переоденусь и заберу тебя.

Я сижу в оцепенении и жду его.

Теперь, никакой разницы, ждать 10 минут или 10 часов.

Появляется доктор и осторожно ведет меня к своей машине; помогает сесть на

пассажирское сиденье и защелкивает ремень безопасности. Я безучастно смотрю из окна.

Некоторое время мы едем молча по темным улицам. Я смотрю на него и задаю

вопрос, который мучает меня уже несколько часов.

– Он что-то понимал? – спрашиваю я тихо.

– Нет, он ничего не чувствовал с момента аварии.

Я начинаю судорожно рыдать.

– Простите, доктор МакАдамс.

– Ты не должна извиняться, мне было интересно, как долго ты еще сможешь

продержаться. И, я Оливер, – добавляет он. – Мы скоро приедем, и пожалуйста, не

пугайся. У нас в доме гостят несколько человек: мои братья и их дети.

– Не проблема. Мне нужно выспаться, и тогда я поеду обратно в Дублин.

– Посмотрим, – говорит он тихо.

Когда мы подъезжаем к дому, Оливер выходит из машины и помогает выйти мне.

Но ноги не держат меня, и я оседаю.

– Иди сюда, – Оливер осторожно подхватывает меня на руки.

Через окно рядом с дверью нас видят, и пожилая женщина открывает дверь.

– Оли, – приветствуют нас, смотря на меня вопросительно.

– Не сейчас Джун, я отведу Шарлотту в комнату. Какая свободна? – он смотрит на

нее, а я от смущения уткнулась ему в плечо.

– В конце коридора, – отвечает она, и Оливер несет меня мимо любопытных глаз.

– Поспи, – он укладывает меня аккуратно на кровать, и свет в моих глазах меркнет.

Глава 3

Меня разбудили солнечные лучи, падающие через окно. Я открываю глаза и

сначала не понимаю, где нахожусь.

Затем, воспоминания накрывают меня, и я начинаю плакать. В попытке взять себя в

руки, беру телефон, трубка которого лежит на тумбочке, и набираю номер офиса.

– Самюэль Эйвери.

– Эй, Сэм, – мой голос ломается, и я всхлипываю.

– Эй, малышка! Мне так жаль, – и он с трудом сглатывает. – Как ты?

– Я не знаю.

– Послушай, милая, Джен и я поговорили. Может, ты останешься еще немного у

Оливера. Он позвонил нам вчера и все рассказал. Пожалуйста, милая, отдохни немного, а